Украинские сказки

– Ну, старик, я тебе ещё пять рублей бери, но только с уздечкой.

Раздумал старик: «Стоит-то уздечка эта гривны три, а тут цыган пять рублей хочет дать», – вот и отдал.

Горилки распили. Забрал старик деньги и домой отправился, а цыган тем временем сел на коня и поскакал. Но не цыганом он был: это Ох в цыгана обернулся.

Нес конь Оха между макушками деревьев и облаком. Как спускаются к лесу, подъезжают к Оху. Ставит Ох коня в стойло, и идёт в хату.

– Не уйдёт всё же от меня, вражий сын, – сказал жене.

Как подошёл полдень, берет Ох за уздечку коня и отводит к реке на водопой.

Приводит к реке, а тут конь наклоняется напиться, оборачивается окунем и уплывает. Ох, не раздумывая, оборачивается щукой и стал за ним гнаться. Ещё чуть-чуть, и догонит, а окунь разворачивает плавники, машет хвостом, и не схватить его щуке. Вот догнала его щука и молвит:

– Окунек! Поворачивайся головой, будем с тобой беседовать!

– Если ты, кумушка, беседовать желаешь, я и так могу услышать!

Нырнул поглубже и уплыл от щуки. Догоняет снова щука его и молвит:

– Окунек! Повернись ко мне головой, будем с тобой беседовать!

Тут окунек расправляет плавники:

– Если ты, кумушка, беседовать желаешь, я и так могу услышать!

Долго так гоняли щука с окунем, а поймать его она так и не могла.

Тут подплыл окунь к бережку, где царевна белье полоскала. Обернулся окунь в гранатовый перстень в прекрасной золотой оправе, увидала это царевна, вытащила его из воды. Принесла домой, хвалится:

– Смотри, батюшка, какой я прекрасный перстенек нашла!

Полюбовался отец, а царевна решить не может, на какой палец одеть его: так он красив!

Скоро царю доложили, что прибыл купец. (А ведь это Ох в купца обернулся.) Выходит царь:

– Что ж тебе, старичок, надобно?

– Да вот ехал я, – молвит Ох, – по синему морю, вез на корабле на родные земли к своему царю перстенёк гранатовый, и упал он в воду. Не сыскал ли кто из ваших?

– Сыскали, – отвечал царь, – дочка моя отыскала.

Позвали дочку. Тут стал Ох просить, чтобы та отдала перстень, говорил, что не жить ему на белом свете, если не привезёт его! А она отдавать не хочет! Тут царь вмешивается:

– Отдавай, – сказал, – дочка, не то будет беда из-за нас старику!

Ох снова просить стал:

– Возьмите, что хотите, но перстень верните.

– Ну, если так, – сказала царевна, – то пусть не будет он ни тебе, ни мне! – и бросает перстень наземь… и рассыпается перстень пшеном по целому дворцу. Ох, не раздумывая, оборачивается петухом и стал это пшено клевать. И клевал, пока всё не склевал; только одно зернышко покатилось под ногу царевне, и осталось незамеченным. Когда поклевал, из окна улетел.

Тут из того пшенного зернышка обратился парубок, да такой гарный, что царевна, как увидала, сразу влюбилась, – попросила отец и мать, чтобы выдавали за парубка замуж.

– Я, – говорила, – ни за кем не буду такой счастливой, лишь за ним!

Долго ещё не хотел царь отдавать дочь за обычного парубка, но потом всё ж согласился; благословил их, обвенчал и такую свадьбу сыграл, что весь свет там побывал.

Ну, и я там был, мед да горилку пил; во рту не бывало, а на бороду попало, вот потому она и побелела…

Летучий корабль

Жили-были старик да старуха, и было у них три сына: двое из них умные, а третий – дурак. Умных старики жалели, что ни неделя – то всё чистые рубахи, а дурачка лишь ругали, смеялись над ним, только и знал он, что без штанов в куче проса на печи сидеть. Если дадут еды – ест, а не дадут – без неё голодает. А пошёл в то время слух, будто прилетел царский приказ во дворец на обед собраться, а кто смастерит такой корабль, который летал бы, и на этом корабле прибудет, тот царскую дочки в жёны получит.

Тут умные братья советоваться стали:

– Надо бы и нам пойти, наверно, может быть, наше счастье.

Подумали, у родителей спрашивают:

– Пойдем-ка мы, – сказали, – на обед к самому царю: терять нам нечего, может, счастье свое отыщем там.

Отец отговаривал сыновей и мать отговаривала. А они:

– Пойдем, и с концами! Благословляйте нам путь-дорогу.

Старикам, ничего не остаётся, благословили сыновей в дорогу; надавали белых паляниц, зажарили поросенка, горилку дали, и отправились они.

А дурак, тем временем, сидел на печи и сам просился:

– И я, мать, пойду, – говорит, – туда же, куда братья отправились!

– Да куда тебе, дураку, идти? – отвечала мать. – Там же тебя волки сожрут!

– Не сожрут, – говорит, – всё равно пойду!

Старики сначала над сыном посмеялись, потом бранить стали. Но видно же, что с дурачка ничего не возьмёшь, и говорили:

– Ладно, иди, но тогда назад не возвращайся и сыном нашим не называйся.

Положила ему мать в торбу черного хлеба чёрствого да флягу воды и выпроводила сына из дому. Отправился он.

Шёл, шёл, вдруг встретил на пути деда. Такой седой дед, с белой бородой, по пояс длиной!

– Здорово, дедушка!

– Здравствуй, сынок!

– Куда это, дедушка, путь держите?