Алфавитный патерик. Достопамятные сказания о подвижничестве святых и блаженных отцов

25. Авва Антоний говорил: приходит время, когда люди будут безумствовать и, если увидят кого небезумствующим, восстанут на него и будут говорить: ты безумствуешь, – потому что он не подобен им.

26. Некоторые братия пришли к авве Антонию и предложили ему слова из книги Левит. Старец пошел в пустыню, а за ним тайно последовал авва Аммон, знавший его обыкновение. Старец, отойдя на далекое расстояние, встал на молитву и громким голосом воззвал: Боже, пошли Моисея, и он изъяснит мне слова сии! И пришел к нему голос, говоривший с ним. Авва Аммон сказывал о себе, что он хотя слышал голос, говоривший с Антонием, но смысла слов не понял.

27. Три отца имели обыкновение ежегодно приходить к блаженному Антонию. Два из них спрашивали его о помыслах и о спасении души, а третий всегда молчал и ни о чем не спрашивал. После долгого времени авва Антоний говорит ему: вот ты столько времени ходишь сюда, а ни о чем не спрашиваешь меня! Сей отвечал ему: для меня, отец, довольно и смотреть на тебя!

28. Сказывали, что один старец просил у Бога, чтобы ему увидеть отцов; и увидел их, кроме аввы Антония. Он спросил того, кто показывал ему: где же авва Антоний? Тот отвечал: Антоний там, где Бог!

29. В одной обители оклеветали брата в блудодеянии, и сей пришел к авве Антонию. Пришли также и братия из обители, чтобы уврачевать его и опять к себе взять. Они стали обличать его, зачем он так сделал; а брат защищался, говоря, что ничего такого не сделал. Случилось тут быть и авве Пафнутию Кефалу. Он сказал им такую притчу:

на берегу реки видел я одного человека, который увяз по колена в грязи. Некоторые пришли подать ему помощь – и по самую шею погрузили его. А авва Антоний сказал братиям об авве Пафнутии: вот истинно такой человек, который может врачевать и спасать души! Братия, тронутые словами старцев, поклонились брату и, по совету отцов, приняли его в обитель.

30. Некоторые говорили об авве Антонии, что он был прозорливец, но, избегая молвы людской, тот не хотел разглашать о сем; ибо говорили, что он открывал и настоящие, и будущие события мира.

31. Однажды авва Антоний получил от императора Констанция письменное приглашение, чтобы он пришел в Константинополь. Авва Антоний рассуждал, что ему делать. Потом говорит авве Павлу, ученику своему: должно ли мне идти? Сей отвечал ему: если пойдешь – будешь Антоний, а если не пойдешь – будешь авва Антоний.

32. Авва Антоний говорил: я уже не боюсь Бога, но люблю Его, ибо любы вон изгоняет страх (1 Ин. 4, 18).

33. Он же говорил: всегда имей страх Божий пред очами; помни Того, Кто мертвит и живит (1 Цар. 2, 6). Возненавидьте мир и все, что в нем; возненавидьте всякое плотское успокоение; отрекитесь сей жизни, дабы жить для Бога; помните то, что вы обещали Богу, ибо Он взыщет сего от вас в день Суда. Алкайте, жаждайте, наготуйте, бодрствуйте, плачьте, рыдайте, воздыхайте в сердце своем; испытывайте себя, достойны ли вы Бога; презирайте плоть, чтобы спасти вам души свои!

34. Авва Антоний пришел однажды к авве Аммону в Нитрийскую Гору, и, когда они увиделись друг с другом, авва Аммон говорит: молитвами твоими умножились братия и некоторые из них желают построить себе кельи в отдалении, чтобы пребывать в безмолвии; в каком расстоянии отселе велишь ты построить кельи? Авва Антоний отвечал: вкусим пищи в час девятый и пойдем, походим по пустыне и посмотрим место! Они шли по пустыне до самого захождения солнца. Тогда авва Антоний говорит: сотворим молитву и поставим здесь крест, чтобы здесь строили желающие строить. Тамошние, ежели захотят посетить здешних, пусть приходят сюда, съевши свой малый кусок в девятый час, а здешние пусть то же делают, отходя туда; и они не будут развлекаться при взаимном посещении. – Расстояние же было на двенадцать верст.

35. Авва Антоний говорил: кузнец, взяв кусок железа, наперед смотрит, что ему делать: косу, меч или топор. Так и мы наперед должны помышлять, к какой нам приступить добродетели, чтобы не напрасно трудиться.

36. Он же говорил: покорность с воздержанием покоряет зверей.

37. Также говорил: я знаю монахов, которые после многих трудов пали и подверглись безумию, потому что понадеялись на свои дела и презрели заповедь Того, Кто сказал: вопроси отца своего, и возвестит тебе (Втор. 32, 7).

38. Он же говорил: монах, если можно, должен откровенно рассказывать старцам, сколько пьет капель в своей келье, чтобы как-нибудь не погрешить и в этом.

Об авве Арсении

1. Авва Арсений, еще находясь при царском дворе, молился Богу так: Господи! научи меня, как спастись. И был к нему глас: Арсений! бегай от людей – и спасешься.

2. Удалившись в уединение, он опять молился Богу теми же словами и услышал голос, говорящий ему: Арсений! бегай, молчи, пребывай в безмолвии; ибо в этом – корни безгрешности.

3. Однажды демоны приступили к авве Арсению в келье и смущали его. Прислужники его пришли к нему и, став вне кельи, слышали, как он взывал к Богу и говорил: Боже! не оставь меня; я не сделал пред Тобою ничего доброго, но даруй мне, по милости Твоей, положить начало!

4. Сказывали о нем, что как при дворе никто не носил одежды богаче его, так и в обществе иноков никто не носил одежды хуже его.

5. Сказал некто блаженному Арсению: отчего мы, при всем нашем образовании и мудрости, никаких добродетелей не имеем, а сии простолюдины и египтяне имеют столь великие добродетели? Авва Арсений отвечал ему: мы от учения мира сего ничего не имеем, а сии простолюдины и египтяне приобрели добродетели от своих трудов.

6. Спрашивал некогда авва Арсений одного египетского старца о своих помыслах. Другой брат, увидя его, сказал: авва Арсений! как ты, столько сведущий в учении греческом и римском, спрашиваешь о своих помыслах у этого простолюдина? Арсений отвечал ему: римское и греческое учение я знаю, но азбуки этого простолюдина еще не выучил.

7. К авве Арсению пришел однажды блаженный архиепископ Феофил с каким-то начальником и спросил старца, желая слышать от него слово. Старец, немного помолчав, отвечал ему: исполните ли, что скажу вам? Они обещались исполнить. Тогда старец сказал им: если где услышите об Арсении, не ходите к нему!

8. В другой раз архиепископ, желая прийти к старцу, послал наперед узнать, отворит ли он ему двери. Старец отвечал ему так: если придешь, отворю тебе двери; но если для тебя отворю, то и для всех отворю, и тогда уже не останусь здесь. Архиепископ, услышав это, сказал: если я своим приходом прогоню его, то лучше мне не ходить к нему.

9. У аввы Арсения один брат просил себе наставления. Старец сказал ему: всеми силами своими подвизайся так, чтобы внутреннее твое делание было благоугодно, – и победишь внешние искушения.

10. Он же говорил: если взыщем Бога, Он явится нам и, если станем удерживать Его, пребудет с нами.

11. Сказал некто авве Арсению: помыслы смущают меня, внушая: ты не можешь ни поститься, ни трудиться; посещай хотя бы больных, ибо и это – дело любви. Старец, зная порождения диавольские, отвечал ему: ступай, ешь, пей, спи и не работай, только не выходи из кельи. Ибо он знал, что пребывание в келье приводит жизнь монаха в должный порядок.

12. Авва Арсений говорил: монах – странник, не должен ни во что вмешиваться на чужой стране – и тогда он будет покоен.

13. Авва Марк сказал авве Арсению: для чего ты бегаешь от нас? Старец отвечал ему: Бог видит, что я люблю вас, но не могу быть вместе и с Богом, и с людьми. На небе тысячи и мириады имеют одну волю, а у человеков воли различны. Нельзя же мне оставить Бога – и быть с людьми.

14. Авва Даниил сказывал об авве Арсении, что он всю ночь проводил в бдении, и, когда пред утром природа побуждала его заснуть, говорил сну: иди, злой раб, – и, заснув несколько сидя, тотчас вставал.

15. Авва Арсений говорил, что монаху, если он подвижник, довольно уснуть на один час.

16. Рассказывали старцы, что однажды прислано было в Скит несколько мелких смокв и их, как ничего не стоящих, не послали к авве Арсению, чтобы он не обиделся. Старец, услышав об этом, не пошел в церковь и сказал: вы отлучили меня, лишив благословения, которое Бог послал братиям и которого я не удостоился получить. Все, услышав о сем, получили пользу от смирения старца. После того пресвитер пошел, отнес ему смоквы и с радостью привел его в церковь.

17. Авва Даниил говорил об авве Арсении: столько лет он жил с нами, и мы давали ему на целый год только одну меру пшеницы, из которой и мы ели, когда бывали у него.

18. Он же сказывал, что авва Арсений не более одного раза в год переменял воду, в которой размачивал ветви, но только подливал новой воды. А из ветвей вил он веревку и плел корзины до шестого часа. Старцы убеждали его, говоря: для чего не переменяешь воды на ветвях? она уже дурно пахнет. Арсений отвечал им: за благовония и масти, которыми наслаждался я в мире, надобно мне терпеть это зловоние.

19. Авва Даниил сказывал еще: когда авва Арсений слышал, что все плоды уже поспели, тогда говорил: принесите мне, – и один только раз вкушал понемногу от всех, благодаря Бога.

20. Однажды авва Арсений занемог в Скиту, и не было у него даже рубашки для перемены. Не имея на что купить ее, он принял от кого-то милостыню и сказал: благодарю Тебя, Господи, что удостоил меня принять милостыню во имя Твое!

21. Сказывали, что келья его отстояла от общежития на тридцать две мили[18 - Миля заключала в себе тысячу двойных шагов, – путевая мера для измерения расстояния, введенная древними римлянами.]. Он редко выходил из нее, потому что другие прислуживали ему. Когда же Скит был опустошен, он вышел из кельи и со слезами сказал: мир потерял Рим, а монахи потеряли Скит.

22. Авва Марк спросил авву Арсения: хорошо ли не иметь в своей келье никакого утешения? Я знал одного брата, который имел у себя несколько овощей, но потом вырвал их. Авва Арсений отвечал: хорошо, но смотря по способности человека; ибо если он не имеет сил для такого образа жизни, то опять насадит других овощей.

23. Авва Даниил, ученик аввы Арсения, рассказывал: находился я однажды близ аввы Александра. Труд одолел его, и от утомления лег он на земле, смотря вверх. Случилось идти к нему для беседы блаженному Арсению, – и сей видел его лежащим. Побеседовав с аввою Александром, авва Арсений спрашивает его: кто этот мирянин, которого я здесь видел? Авва Александр говорит ему: где ты видел его? Авва Арсений отвечал: когда сходил я с Горы и взглянул сюда на пещеру, видел кого-то лежащего кверху лицом. Авва Александр поклонился ему и сказал: прости мне; это был я, ибо труд одолел меня. Старец сказал ему: так это ты был? Хорошо, – а я подумал, что это был мирянин; потому и спросил.

24. В другой раз авва Арсений сказал авве Александру: когда обрежешь прутья свои, приходи обедать со мною, а если придут странники, обедай с ними. Авва Александр работал спокойно и не спеша, так что, когда настал час обеда, у него еще оставались необрезанные прутья. Желая выполнить слово старца, он остался за делом, доколе не обрезал всех прутьев. Между тем авва Арсений, видя, что он замедлил, и думая, что у него странники, пообедал. Но авва Александр, как скоро окончил свое дело уже к вечеру, пришел к нему. Старец спрашивает его: были у тебя странники? Он отвечает: нет! Старец продолжает: почему же ты не приходил ко мне? Александр отвечает: ты сказал мне: приходи, когда обрежешь прутья. Исполняя слово твое, я не приходил, ибо теперь только окончил дело. Старец удивился точности его и говорит ему: скорее разреши пост, соверши свое молитвословие (???????[19 - Под словом ???????? ср. ниже об авве Исидоре, гл. 4.]) и выпей воды, иначе тело твое скоро может ослабеть.

25. Пришел некогда авва Арсений в одно место, где рос тростник и колебался от ветра. Старец спросил братий: что это за шум? Говорят ему: это шумит тростник. Старец сказал им: да, если кто пребывает в безмолвии и услышит голос воробья, то сердце его не имеет уже прежнего покоя, – кольми паче трудно иметь его вам, слыша шум сего тростника.

26. Авва Даниил рассказывал: некоторые братия, намереваясь отправиться в Фиваиду за льном, сказали: пользуясь случаем сим, посетим и авву Арсения. Когда авва Александр вошел к старцу и сказал ему: братия, пришедшие из Александрии, желают видеть тебя, – старец отвечал ему: узнай от них, для чего они пришли? Узнав, что они идут в Фиваиду за льном, сказал об этом старцу. Старец говорит: истинно, не увидят они лица Арсениева, ибо не для меня пришли, а по своему делу. Успокой их и отпусти с миром, а обо мне скажи: старец не может принять вас.

27. Один брат, пришедши в Скиту к келье аввы Арсения, посмотрел в дверь и видит, что старец весь как бы огненный. Брат сей достоин был видения. Когда он постучался, старец вышел и, видя брата как бы в ужасе, спросил его: долго ли ты стучался? не видел ли чего здесь? Брат сказал ему: нет. Побеседовав, старец отпустил его.

28. Некогда, во время пребывания аввы Арсения в Канопе, одна весьма богатая и богобоязненная девица из сенаторского рода пришла из Рима видеть его. Архиепископ Феофил принял ее. Она просила архиепископа убедить старца, чтобы он принял ее. Архиепископ пошел к авве Арсению и просил его, говоря: такая-то девица сенаторского рода пришла из Рима и желает видеть тебя. Но старец не согласился принять ее. Когда сказали об этом девице, она приказывает запрягать ослов, говоря: я надеюсь на Бога, что увижу старца; ибо я пришла видеть не человека. Людей много у нас и в городе, но я пришла видеть пророка. Когда она достигла кельи старца, случилось, по устроению Божию, быть ему вне кельи. Увидев старца, девица пала к ногам его. Но он поднял ее с гневом и, смотря на нее, сказал: если хочешь видеть лицо мое, то вот, смотри! Девица от стыда не взглянула на лицо его. Старец говорит ей: разве не слышала ты о делах моих? на них должно смотреть. Как ты решилась плыть так далеко? Разве не знаешь, что ты женщина, что тебе никогда не должно никуда выходить? Или ты для того пришла, чтобы по возвращении в Рим сказать другим женщинам: я видела Арсения, – и море сделается путем для женщин, идущих ко мне? Девица отвечала: если Богу будет угодно, я не допущу ни одну женщину прийти сюда; но ты молись о мне и поминай меня всегда! Старец в ответ сказал ей: буду молиться Господу, чтобы из сердца моего Он изгладил память о тебе. Услышав сие, она пошла в смущении и, по возвращении в город, от печали впала в горячку. О болезни ее сказали блаженному архиепископу Феофилу. Он пришел к ней и просил ее сказать, что с нею случилось. Девица отвечала: лучше бы никогда не приходить мне сюда! я сказала старцу: помни обо мне, а он отвечал: буду молиться Богу, чтобы изгладилась из сердца моего память о тебе; и вот я умираю от печали. Архиепископ сказал ей: или не знаешь, что ты женщина и что чрез женщин враг воюет на святых? Потому так и отвечал тебе старец; а о душе твоей он будет всегда молиться. Таким образом успокоилась девица в мыслях и с радостью отправилась в отечество.

29. Авва Даниил рассказывал об авве Арсении: пришел некогда к нему чиновник и принес ему завещание одного сенатора, родственника Арсениева, который оставил ему очень большое наследство. Арсений, взяв завещание, хотел разодрать его. Но чиновник пал к ногам его и говорил: прошу тебя, не раздирай завещания, иначе с меня голову снимут. Тогда авва Арсений сказал ему: он умер только теперь, а я умер еще прежде его. И отослал завещание, не приняв ничего.

30. Сказывали еще об авве Арсении, что по вечерам в субботу на воскресный день он становился спиною к солнцу и, подняв руки свои к небу, молился до того времени, как солнце начинало светить ему в лицо; после чего он садился.

31. Говорили об авве Арсении и авве Феодоре Фермейском, что они более всего ненавидели славу человеческую, почему авва Арсений редко показывался кому-либо, а авва Феодор хотя и показывался людям, но был для них мечом.

32. Когда авва Арсений жил в Нижнем Египте и народ беспокоил его, вздумалось ему оставить келью. Ничего не взяв из нее, он пришел к ученикам своим, Александру и Зоилу Фаранским. Александру сказал: ступай на корабль и плыви вверх. Он так и сделал. Потом Зоилу сказал: пойдем со мною до реки; там сыщи мне судно, плывущее вниз к Александрии, а потом и ты плыви вверх к брату своему. Зоил, смущенный сими словами, молчал. Так разлучились они друг с другом. Старец пришел в Александрию и занемог тяжкою болезнию. Прислужники же его рассуждали между собою: не огорчил ли кто из нас старца – и потому он удалился от нас? Но не находили в себе никакой вины, ибо никогда не ослушались его. Старец, по выздоровлении, сказал: пойду к моим отцам; и таким образом, отплыв вверх, пришел в Петру, где были прислужники его. Когда находился он близ реки, какая-то служанка, эфиопка, подойдя, прикоснулась к его милоти. Старец обличил ее. Служанка же сказала ему: если ты монах, то иди в Гору. Старец, пораженный сим словом, говорил сам в себе: Арсений! если ты монах, то иди в Гору. Между тем встретились с ним Александр и Зоил. Когда они пали к ногам его, повергся и старец, и все плакали. Старец спросил: ужели не слышали вы, что я был болен? Они отвечали: слышали. – Что ж вы не пришли навестить меня? – сказал старец. Авва Александр отвечал: горько для нас было твое разлучение с нами, и оно не на пользу послужило многим, которые говорили о нас: если бы не ослушались старца, он не удалился бы от них. Старец сказал им: теперь опять будут говорить люди: не нашла голубица покоя ногам своим и возвратилась к Ною в ковчег. Таким образом они примирились, и старец пребыл с ними до смерти своей.

33. Авва Даниил говорил: авва Арсений рассказывал нам будто об ином каком-то человеке – и вероятно, это был он сам – следующее. К одному старцу, когда он сидел в келье своей, был голос: иди! покажу тебе дела человеческие. Он встал и пошел. Голос привел его в одно место и показал ему эфиопа, который рубил дрова и, нарубив большую охапку, хотел нести ее, но не мог; вместо того чтобы убавить охапки, он опять рубил дрова и прикладывал к ноше и это делал очень долго. Когда старец прошел немного далее, голос еще показал ему человека, который стоял у колодца и, черпая из него воду, лил ее в пробитый сосуд, и вода вся опять уходила в колодец. Потом сказал ему: пойди! покажу тебе еще иное. И видит старец храм и двух мужей, которые сидели на конях и держали бревно косвенно один против другого. Они хотели войти в двери, но не могли, потому что бревно было концами по сторонам дверей, а ни один из них не хотел смириться и стать позади другого, чтобы пронести бревно вдоль, и потому оба оставались за дверьми. – Это, говорит голос, те люди, которые как будто несут иго правды, но с гордостию и не хотят смириться, чтобы исправиться и идти путем смирения Христова, почему и остаются вне Царствия Божия. Рубящий же дрова означает человека, обремененного многими грехами, который, вместо того чтобы покаяться в них, прилагает к грехам своим новые беззакония. А черпающий воду изображает такого человека, который хотя делает добрые дела, но примешивает к ним и злые, а чрез то губит и добрые дела свои. – Итак, всякому человеку надобно бдеть над своими делами, чтобы не напрасно трудиться.

34. Он же рассказывал: пришли однажды из Александрии некоторые отцы видеть авву Арсения. Один из них был дядя старшего Тимофея, архиепископа Александрийского, прозванного Нестяжательным, и имел с собою одного из племянников по брату. Старец был тогда болен и не хотел видеться с ними, дабы и другие также не пришли и не стали беспокоить его. В то время находился он в Петре Тройской. Отцы возвратились с печалью. После того случился набег варваров, и старец пошел и захотел остаться в нижних пределах Египта. Услышав о сем, отцы опять пришли посетить его. Старец с радостью принял их. Брат, бывший с ними, сказал ему: не помнишь ли, авва, мы приходили в Трою посетить тебя и ты не принял нас? Старец отвечал ему: вы ели хлеб и пили воду; а я, сын мой, – истину скажу тебе, – не отведывал ни хлеба, ни воды и даже не садился, наказывая сам себя, пока не узнал совершенно, что вы возвратились в свое место; потому что для меня вы утомились, – но простите меня, братия! Братия пошли от него утешенные.