Что такое анафема

После требования Святейшим Синодом в 1766 году чинов Православия из всех епархий для рассмотрения их Троицкая книга была прислана в Синод из московского Успенского собора. В описи его она так была обозначена: Синодик писан на пергаменте, «оболочен» красным бархатом, на верхней доске написан образ Пресвятой Троицы, по полям – оклад и венцы серебряные и гладкие золоченые, застежки бархатные, петли серебряные золоченые[25 - Дело арх. Св. Синода. 1766 г., март 23, № 293.].

По миновании надобности в Троицкой книге она в 1769 году, 22 декабря, отослана была из Синода в Москву, но не в Успенский собор, а в Синодальную библиотеку с тем, чтобы книга была записана вместе с другими книгами в реестре (там же). В 1771 году, 6 февраля, по приказанию Святейшего Синода была списана в московской Синодальной конторе точная копия с Синодика и прислана в Синод. Здесь она была отдана для хранения в Синодальный архив, и с нее снята новая копия, которая вручена была члену Св. Синода преосвященному Гавриилу, архиепископу Санкт-Петербургскому, для доставления ее камер-юнкеру князю Щербатову (там же).

Чин Православия, находящийся в Троицкой книге, начинается таким заглавием: «Заповедь святого и великого всей вселенной Никейского Седьмого Собора. Благослови, Владыка». Чин содержит в себе только синодик, заключающийся в печатных Постных Триодях. Он не имеет ни последования молебного пения, ни канона его; Синодик содержит предисловие и анафематствования, находящиеся в Триодях. Анафематствования – сперва иконоборцам: Анастасию, Kонстантину, Никите и т. д., затем еретикам: Геронтию и Kонстантину Булгарису, затем снова иконоборцам. Но опущены вовсе анафематствования неправо объясняющим слова: «Приносяй и Приносимый», учению Итала, неправо объясняющим слова: «Oтeц Мой более Меня». Кроме того, имеется весьма краткое анафематствование Варлааму и Акиндину. Новыми же еретиками именуются только жидовствующие, отлученные от Церкви Собором 1504 года.

После чина Троицкой книги древнейший рукописный чин Православия – Новгородский, принадлежавший новгородской Софийской библиотеке под № 1058, ныне (в 1879 г. – Прим. ред.) находящийся в библиотеке Санкт-Петербургской Духовной Академии. Чин принадлежит ХУ! столетию. По нему возглашалось многолетие царю Иоанну Васильевичу, царице Анастасии Иоанновне († 1560 г.), митрополиту Макарию и архиепископу Новгородскому и Псковскому Леониду. Рукопись писана уставом. Она содержит Синодик, находящийся в печатных Постных Триодях. В рукописи не сохранились некоторые листы, именно: начальный, затем в предисловии Синодика – между нумерованными (позднею рукою) 4-м и 5-м листами, и в анафематствованиях иконоборцам – между нумерованными 9-м и 10-м листами.

Анафематствования в Синодике сперва те же, что и в печатных Постных Триодях и в Троицкой книге, именно: иконоборцам Анастасию, Константину, Никите и другим еретикам, Геронтию и Константину Булгарису, потом опять иконоборцам, затем краткое, а не то, которое помещено в печатных Постных Триодях, анафематствование Варлааму и Акиндину, наконец, анафематствование жидовствующим, осужденным на Соборе 1504 года, отсутствующее в Триодях. В нем упоминается большее число имен еретиков, нежели в Троицкой книге. В Новгородском Синодике, как и в Троицкой книге, нет анафематствований, заключающихся в печатных Постных Триодях: неправо объясняющим слова «Приносяй и Приносимый», учению Итала, неправо объясняющим слова «Отец Мой более Меня». Особенность Синодика составляет многолетие, в котором после царя и великого князя Иоанна Васильевича именуются митрополит Макарий и архиепископ Новгорода и Пскова Леонид, а потом царица Анастасия и царевичи. Из указаний этого Синодика видно, что такой порядок возглашений многолетия изменен был при царе Михаиле Феодоровиче.

В конце рассматриваемого Новгородского Синодика XVI столетия находится «молитва к Господу нашему Иисусу Христу, внегда хощет святитель внити в некоторый гpaд». Из молитвы видно, что под градом разумеется Новгород или Псков. О месте чтения этой молитвы сказано в Синодике: «из нутрь убо сретает его весь священнический чин с святыми иконами и с кресты честными. Таже став святитель пред враты градскими, оболчен во все святительское украшение. И глаголет во услышание всех велегласно, диакону глаголющу: “Господу помолимся”». Молитва о даровании благ городу и об избавлении его от всякого зла, читанная митрополитом при въезде его в город, имела связь с чтением Синодика, бывшего в ближайший праздничный день и не в Неделю православия[26 - Пол. собр. русск. летоп. Т. 4. С. 214, 232.]. Поэтому молитва митрополита по въезде его в город внесена в книгу – Синодик.

Кроме Новгородского синодика XVI века, сохранилось еще два других Новгородских синодика, позднейших по времени. <…> Один из них принадлежит 1632 (7140) году, что указывается подписью под текстом, проходящей через всю книгу, писанную крупными буквами (уставом) подобно тому, как писана вся рукопись. <…> Синодик 1632 г. списан «с стараго

Синодика». Можно считать несомненным, что под старым Синодиком разумеется описанный выше Новгородский синодик XVI века. Оба они имеют одинаковое предисловие и одни и те же анафематствования.

Особенность Синодика 1632 года составляет переплет с изображением на нем св. Софии Премудрости Божией. При совершении чина Православия протодиакон при прочтении им этого Синодика подносил его к митрополиту для целования иконы св. Софии. Содержание этого Синодика отчасти излагает протоиерей П. Соловьев[27 - Соловьев П.И., протоиер. Описание новгородского Софийского собора. СПб., 1858. С. 153.].

Новгородский Софийский синодик <…> писан рукописью и принадлежит концу XVII столетия, ко времени не ранее 1690 года. В нем поминаются умершими царь Феодор Алексиевич († 1682) и Патриарх Иоаким († 1690). Об употреблении этого Синодика в Новгороде свидетельствует возглашение вечной памяти «создателям великаго славного и Богом хранимаго Новаграда святыя великия соборныя и апостольския церкви Софии Премудрости Божией».

Рукопись начинается, подобно чину Православия в Триоди, словами: «Соборное святого и Вселенского Собора. Благослови, Владыка». И затем без всяких пропусков излагается Синодик, находящийся в печатных Постных Триодях. Замечательно, что этот Синодик – позднейший по времени в сравнении с указанными двумя Новгородскими синодиками – заключает в себе все без всяких исключений анафематствования, находящиеся в Постной Триоди: неправо объясняющим слова «Приносяй и приносимый», учению Итала, неправо объясняющим слова «Отец Мой более Меня» и учению Варлаама и Акиндина. После этих анафематствований указано пение вечной памяти, изложенное в чине Православия Постной Триоди, затем в Синодике находится анафематствование новым еретикам: жидовствующим, осужденным на Соборе 1504 года, не заключающееся в Триоди, то же самое, которое изложено в других Новгородских синодиках, с подробным исчислением еретиков. Наконец, следуют анафематствования, не содержащиеся и в вышеуказанных двух Новгородских синодиках – Гришке Отрепьеву, Тимошке Акундинову, раскольникам – Аввакуму, Лазарю и другим, Стеньке Разину.

С упомянутыми синодиками сходны два синодика, напечатанные с рукописей в Древней Российской Вивлиофике[28 - Изд. 1, ч. VIII; изд. 2, ч. VI.]. Первый чин Вивлиофики можно отнести к XVI столетию. В нем при возглашении вечной памяти именуются великие и другие князья, но нет имен царей. О царе и великом князе Иоанне упоминается перед перечислением лиц, умерщвленных при взятии Казани в 1552–1553 годах. Но о нем говорится не как об умершем лице. Этот чин начинается предисловием, как и предыдущие чины. Анафематствования содержатся только иконоборцам, древним еретикам, Варлааму и Акиндину и жидовствующим, осужденным Собором 1504 года, архимандриту Кассиану и его сообщникам.

Второй чин Вивлиофики принадлежит к более позднему времени, чем первый. В этом чине возглашается вечная память царю и великому князю Феодору Алексиевичу (умершему в 1682 году). Чин содержит анафематствование лицу, в 1684 году кощунственно замаравшему дегтем и смолою на иконе Чудова монастыря правую руку, изображающую перстосложение Православной Церкви. Этот чин начинается тем же предисловием Синодика, которым и предыдущий чин. В нем содержатся анафематствования иконоборцам, древним еретикам, Варлааму и Акиндину, затем жидовствующим, осужденным на Соборе 1504 года, Стеньке Разину, Гришке Отрепьеву, Тимошке Акундинову, Аввакуму, Никите Пустосвяту, лицам, кощунствовавшим в Чудовом монастыре в 1683 и 1684 годах. Замечательно, что жидовствующим и Стеньке Разину – по два анафематствования: краткое и более пространное, которые находятся в каждом чине одному и тому же лицу не рядом. Очевидно, они привнесены в этот чин из двух чинов.

Подобны указанным чинам Православия, напечатанным в Вивлиофике, чины Вологодский и Псковский. Они сходны между собою и принадлежат оба XVIII столетию. Эти чины находятся в библиотеке Святейшего Синода, первый под № 16, второй – № 45. На первом листе Вологодского чина написано: «По сему чиноположению в вологодском Софийском соборе в Неделю православия церемония отправляема была». В конце чина при возглашении вечной памяти архиереям указано особо возглашать: «преосвященным архиепископом и епископом вологодским и белоезерским». В этом чине святой Дмитрий Ростовский († 1702) называется новоявленным чудотворцем (лист 12). Там же именуются новоявленными: Антоний, Иоанн, Евстафий, мученики литовские († 1347 г., 14 апреля). На основании сего можно полагать, что Вологодский чин был списан с древнейшего списка в то время, когда упомянутые святые были новоявленные. Многолетие указано произносить: «Ея Величеству, потом наследнику Ея Величества и прочим всем по форме».

В Псковском чине изложено многолетие императрице Екатерине II и наследнику ее, Павлу Петровичу. Из многолетия видно, что этот чин совершался в Псковской губернии. В чине указано, между прочим, возглашать: «Господину нашему преосвященнейшему (имярек) епископу Псковскому и Нарвскому». При возглашении вечной памяти воспоминаются основатели Печерской обители и храма Преображения Господня над Миражею-рекою и возглашается вечная память людям, пролившим свою кровь за Божии Церкви и за все православное христианство, и, в частности, за город Псков и окрестности его.

Как в Вологодском, так и в Псковском списках находятся анафематствования иконоборцам, еретикам, осужденным на Вселенских Соборах, начиная с Ария, новым еретикам, к которым относятся жидовствующие, осужденные Собором 1504 года, Гришке Отрепьеву, Тимошке Акундинову, Стеньке Разину, раскольникам: Никите Суздальцу и другим, Ивашке Мазепе. Чины Вологодский и Псковский одинаковы с чином, исправленным епископом Гавриилом (в 1751 году).

Отличаются от предыдущих чинов особыми анафематствованиями Соловецкий и Ростовский чины. Соловецкий чин ныне (в 1879 г. – Прим. ред.) находится в рукописном сборнике библиотеки, бывшей Соловецкой, Kазанской Духовной Академии под № 844. На сборнике указана древность его, рукою написано в недавнем времени таким образом: «на 309 листе последним великим князем поставлен Василий Иоаннович (1505–1533), уже имевший двух сыновей: Ивана и Юрия, значит, рукопись не раньше XVI столетия, и на странице 279 упомянуто об одном событии 1548 года, августа 10». K этому присоединим, что в чине Православия, находящемся в Соловецком сборнике, не упомянуто о Гришке Отрепьеве, казненном и преданном анафеме в 1606 году. Таким образом, чин должно относить к концу XVI или к началу XVII столетия. Соловецкий чин не заключает в себе ни последования молебного пения, ни канона его; он содержит лишь предисловие Синодика, находящееся в чине Православия Троицкой книги и Постных Триодей, только с некоторыми сокращениями. Анафематствования же в нем содержатся следующие: иконоборцам, жидовствующим, осужденным на Соборе 1490 года, лицам, принявшим магометанство, ереси Нестория и унижающим праздник Благовещения, обидящим Святые Церкви, грабящим вдов и сирот.

Ростовский чин находится в московской Типографской библиотеке под №№ 1331, 443.

Он принадлежит XVII веку. В нем в конце возглашений вечной памяти указан 1641 год. Гришке Отрепьеву, казненному в 1606 году, возглашается анафема, а Стенька Разин, преданный анафеме в 1679 году, не упоминается. В Ростовском чине, подобно чинам Троицкой книги и Соловецкому, нет ни последования молебного пения, ни канона его. Синодик же сходен с чином Троицкой книги и Постных Триодей, но полнее Соловецкого чина. Анафематствования, за немногими исключениями, те же, что и в Соловецком чине, именно: иконоборцам, Несторию и оскорбляющим праздник Благовещения, перешедшим в магометанство, обидящим вообще церкви и в частности ростовские, грабящим вдов и сирот, корчемникам, жидовствующим, осужденным Соборами 1490 и 1504 годов, и Гришке Отрепьеву. K особенности Ростовского чина принадлежит большой помянник умерших, которым возглашается вечная память. Этого помянника нет в Соловецком чине.

Пространнее помянутых чинов два Архангельских чина, находящиеся в библиотеке Святейшего Синода. Оба они вполне одинаковы по составу и по содержанию, различаются лишь тем, что в одном несколько сокращено по сравнению с другим анафематствование русским раскольникам. В одном чине, более пространном, возглашается многолетие императору Петру Великому и «Благородному Государю царевичу и великому князю Алексию Петровичу». В сокращенном же чине указано возглашать многолетие императрице Екатерине Алексеевне и благоверному великому князю Петру Алексеевичу. В том и другом чине указывается петь вечную память архиереям Архангельским – Афанасию, Парфению, Сильвестру, Рафаилу. Но из этих архиереев только два первых вписаны в пространном чине тою же рукою, которою написан весь чин, другие же два – другою рукою и вписаны в одно время. Но там, позднее, прибавлены умершие Архангельские иереи Варлаам и Герман.

Архангельские чины имеют свои особенности. В них после предисловия Синодика, изложенного несколько сокращеннее, нежели оно находится в чинах Вивлиофики, восхваляются проповедники благочестия, бывшие на Вселенских Соборах, и им возглашается вечная память. Потом воспоминаюгся цари, покровительствовавшие этим Соборам и утверждению православной веры, и поется им вечная память. После этого следуют анафематствования иконоборцам, древним еретикам, начиная с Ария, осужденным на Вселенских Соборах, обширное по объему анафематствование русским раскольникам, не верующим пресуществлению в Таинстве Евхаристии, не соблюдающим постов, не принимающим семи Таинств, не принимающим предания Церкви, не повинующимся ей, принявшим магометанство, жидовствующим: Гришке Отрепьеву, Тимошке Акундинову, попу Аввакуму, Стеньке Разину, Никите Суздальцу, кощунникам, бывшим в Чудовом монастыре, Ивашке Мазепе. Затем следует пение вечной памяти русским великим князьям, начиная с Владимира Великого, Патриархам и прочим, и, наконец, многолетие.

Указанные рукописные чины Православия, находящиеся в особых книжках, по своему составу те же, что и в печатных Триодях. Отличаются же они от Триодей, во-первых, тем, что в одних рукописных чинах (кроме Новгородского 1690 года) вовсе исключены анафематствования еретикам, бывшим в Греции и мало известным в России, а именно: еретикам, неправо объясняющим слова «Приносяй и Приносимый», учению Итала, неправо объясняющим слова «Отец Мой более Меня», Kонстантину Булгарису, Варлааму и Акиндину. В других рукописных чинах эти еретики только упоминаются в анафематствованиях, учение же их не излагается. Когда и кем совершены эти сокращения и изменения в чине Православия – неизвестно. Но едва ли они совершены для всех епархий. В рукописных чинах мы видим различие то во внесении, то в исключении чего-либо из находящегося в печатной Триоди. Это показывает, что изменение и сокращение чина Православия против печатного зависело от воли епархиального иерея, совершавшего чин.

Во-вторых, в упомянутых рукописных чинах находятся собственно русские прибавления: анафематствования так называемым новым еретикам. Этих анафематствований не было в печатных Триодях. С некоторыми различиями они находятся почти во всех доселе известных рукописных чинах. В чинах, одновременно совершавшихся в разных епархиях, было различие и в именах отлученных лиц, и в изложении самих анафематствований, что указывает на перемены, внесенные по усмотрению епархиальных иереев.

Несогласие в чинах было усмотрено Святейшим Синодом в 1749 году. Отдавая для исправления чин Православия, члены Синода желали, чтобы «тому чинодействию к непременному и одинаково согласному во всех местах исполнению быти должно»[29 - Дело арх. Св. Синода. 1749 г., апрель 27, № 20.]. <…>

Главное сокращение чина[30 - Чин Православия был исправлен епископом Гавриилом на основании Постной Триоди и нескольких Чиновников.] состоит в совершенном исключении анафематствований ложно объясняющим слова «Приносяй и Приносимый», учению Итала, неправо объясняющим слова «Отец Мой более Меня», учению Варлаама и Акиндина, Константину Булгарису, т. е. тех анафематствований, которые не излагались в известных рукописных чинах с XV столетия. После анафематствований иконоборцам в исправленном чине содержатся анафематствования древним еретикам (полнее, чем в чинах Вивлиофики, но подобно тому, как в Псковском и Вологодском списках), затем анафематствования новым еретикам (чего нет в Триоди): жидовствующим, Гришке Отрепьеву, Тимошке Акундинову, Стеньке Разину, раскольникам: Никите Суздальцу и другим и Мазепе. По исправленному чинопоследованию совершалось богослужение. На последнем листе (100) указанного экземпляра написано: «сей читан в Москве в Успенском соборе 1753 года февраля 28 дня. А в 1755 году марта 12 дня в Петропавловском соборе в Петербурге». Если же на первом листе чина внизу читаем: «О сем чинопоследовании докладываемо и рассуждено положить оное в синодальный архив февраля 20, 1772 года», то эту надпись следует относить собственно к тому экземпляру чина, который был на рассмотрении Святейшего Синода. Но с него были списки, по которым совершалось священнодействие.

В 1753 году московский преосвященный спрашивал Святейший Синод, совершать ли действо по новоисправленному чину Православия, «понеже в оном сочиненном чине много скрачено и против стараго Чиновника несколько статей пропущено». Святейший Синод приказал совершать действо по новоисправленному чину, хотя из его дел не видно, чтобы он приказал так совершать по всем епархиям. Между тем этот исправленный чин был в употреблении. Это доказывают рукописные чины Псковский и Вологодский, которые вполне сходны с чином, исправленным епископом Гавриилом.

Недолго Святейший Синод довольствовался исправленным чином. В 1766 году он снова приступил к исправлению чина Православия. В чиноположениях, собранных из нескольких епархий, Святейший Синод усмотрел многие «разни» и пришел к мысли, что необходимо «все исправить и в единственный порядок привести, так как и в прочих епархиях могут сыскаться такие чиноположения как письменные, так и печатные из старых Постных Триодей, по коим в кафедральных соборах в Неделю православия публично совершаемые церемонии не одинаковы, но разным образом отправляются»[31 - Дело арх. Св. Синода. 1766 г., март 23, № 293.].

<…> Для рассмотрения всех совершаемых чинов Православия Святейший Синод вытребовал чины из 31 епархии. После их присылки открылось, что в иных епархиях чин совершался по печатной Постной Триоди, в иных – по рукописным тетрадям, в иных, как в Черниговской, в День православия было отправляемо лишь одно молебствие о здравии Ее Императорского Величества и Высочайшей Фамилии, в иных епархиях чин Православия вовсе не совершался. K последним принадлежали епархии: Крутицкая, Тамбовская, Белгородская, Переяславская. В этих епархиях, кроме Переяславского архиерейского собора, нигде и никакого чина не было найдено.

Святейший Синод по получении означенных чинов, по рассмотрении их и по рассуждении об исправлении чина Православия 2 октября 1766 года, призвав в присутствие Синода преосвященного Гавриила, поручил ему исправить чин и дал ему словесное наставление, каким порядком начать и чем кончить. При этом вручил ему на время из собранных в Святейшем Синоде чиноположений два, присланные Мефодием, епископом Астраханским, и два, представленные синодальным членом Гавриилом, архиепископом Санкт-Петербургским, и Павлом, митрополитом Тобольским. Преосвященный Гавриил 27 октября того же года донес Святейший Синоду, что он сочинил по приказанию его последование чинам и почтенно представил его на благорассмотрение Святейшему Правительствующему Синоду. Святейший Синод, рассмотрев чин, нашел нужным нечто исправить в нем. И 8 декабря 1766 года отдал его для поправки преосвященному Гавриилу с тем, чтобы он, исправив и переписав набело, подал чинопоследование в Синод. Через неделю, т. е. 15 декабря, преосвященный Гавриил возвратил исправленный чин.

Исправление по указанию Святейшего Синода заключалось в следующем:

1. В неисправленном чине епископа Гавриила было указано два апостольских чтения, именно: к Римлянам (зачало 125) и к Коринфянам (зачало 133: 1 Кор. 5, 6–8). В исправленном чине оставлено только первое из них.

2. В неисправленном чине было сказано: «отмещущим вся Таинства Святая, от Спасителя нашего установленная, от апостолов и от всей Церкви утвержденная, – анафема». В исправленном это изложено так: «отмещущим вся Таинства Святая, Церковию Христовою содержимая, – анафема».

3. В неисправленном чине сказано: «Всем же о Православии подвизающимся словеси, писании, учении, яко защитником и пособником онаго, Христова Церковь летное воспоминание творя, восклицает: «вечная память»!». В новоисправленном здесь прибавлено два слова, именно: «Всем же о Православии подвизавшимся словеси, писании, учении, страдании и Богоугодным житием…».

4. В неисправленном чине сказано: «Преосвященным митрополитам, архиепископам и епископам: Новгородским, Московским, Санкт-Петербургским, Киевским, Казанским. и прочим, в России подвизавшимся в благочестии, вечная память». В новоисправленном это сокращено, именно: «Преосвященным митрополитам, архиепископам и епископам Православным, вечная память».

5. В неисправленном чине воспоминаются при пении вечной памяти сперва благочестивые князья, начиная с Иоанна Васильевича, затем государи императоры, начиная с Петра I, в хронологическом порядке. В исправленном чине указано возглашать вечную память сперва Петру I и прочим императорам и императрицам, потом же царям и великим князьям.

6. В новоисправленном чине совсем опущены три паремии перед чтением Апостола, а именно: 1) Исхода (3, 2–8); 2) Исаии (8, 1–6); 3) Иеремии (8, 4–9).

Выправленное чиноположение о церковной церемонии в Неделю православия, а также сочиненное тем же преосвященным Гавриилом к тому же чиноположению начало последования приказано было, переписав набело, отдать члену Святейшего Синода Димитрию, митрополиту Велико-Новгородскому для поднесения Ее Императорскому Величеству[32 - Дело арх. Св. Синода. 1766 г., март 23.].

Сочиненное преосвященным Гавриилом чинопоследование Православия есть то самое, которое совершается и ныне (до 1917 г. – Прим. ред.). Не много изменений последовало в нем со времен преосвященного Гавриила. В последующих изданиях, например, в московском 1840 года, вместо слов «Блядословящим не нужно быти ко спасению нашему и ко освящению грехов пришествие в мир Сына Божия» стали печатать: «Безумне глаголющим не нужно бытии…» и т. д. В издании санкт-петербургском 1869 года выпущены из чина Православия имена Гришки Отрепьева и Ивашки Мазепы. «…»

Молебное пение

«…» Канон составлял… главную часть молебного пения. Этот канон не надобно смешивать с тем каноном, который в Неделю православия поется на утрени во всех церквах. Канон чина Православия пели только там, где совершается этот чин.

В каноне чина Православия выражается радость, торжество Церкви по случаю побед над ересью, в нем заключаются и анафематствования иконоборцам. В славянских и греческих Постных Триодях канон приписывается св. Феодору Студиту, умершему в 826 г. Преосвященный Филарет, епископ Черниговский, говорит, что Феодор был участником первого вселенского Торжества Православия; и, вероятно, «тогда же написал песни его и пел в 814 году» во время совершенного им крестного хода. В сем каноне, продолжает преосвященный Филарет, «нет ничего такого, что препятствовало бы признать его творением св. Феодора Студита». Некоторые из упоминаемых в каноне иконоборцев – те самые, которых обличал св. Феодор в письмах, другие жили также не после Студита[33 - Историческое обозрение песнопевцев. Изд. 2, Чернигов. С.302.]. Но едва ли канон в том виде, как мы его читаем, был составлен в 814 году св. Феодором Студитом и был тогда же пет на крестном ходу. Канон есть благодарственная песнь Богу за победу над иконоборством, за воцарившийся мир в Церкви. В нем призываются пустыня и вселенная для общего ликования. Крестный же ход, бывший в 814 году, в Неделю ваий, по улицам Kонстантинополя с иконами и пением, был совершен для выражения верными почитания икон. Кресный ход в то время не мог означать победу над иконоборством, находившимся тогда большой силе. Иконоборцы упоминаются в каноне как побежденные, между тем они в 814 году были в полном могуществе. В каноне ясно говорится о восстановлении почитания икон в 842 году. Там (песнь 7, ст. 1) сказано, что Божественная благодать, палящая умных халдеев и орошающая служащих Троице, угасила ныне пещь ересей, имевшую силу четыре седмицы лет, т. е. 28. Гонения на иконы, бывшие после Седьмого Вселенского Собора при Льве Армянине и следующих императорах, продолжались такое же число лет (813–842 гг.). Они угасли в 842 году. В каноне говорится об извержении из Церкви Антония и Иоанна, т. е. Патриархов. Последний же из них – Иоанн – был лишен патриаршества в 842 году. Таким образом, если признать несомненным, что св. Феодор Студит, который умер в 826 году, писал упоминаемый канон, то при этом должно допустить, что канон был написан не в том виде, как мы его читаем, что кто-нибудь другой, живший после Феодора Студита, несколько изменил и дополнил канон во времена полного торжества восстановления почитания икон.

Особенность этого канона составляют анафематствования иконоборцам. Из них пять лиц поименованы: Феодор, Антоний, Феодор, Иоанн и Лизик. Замечательно, что лица, поименно анафематствованные на Седьмом Вселенском Соборе и потом – в Синодике чина Православия (см. печатные Постные Триоди XVII в.), как-то: лжепатриархи Анастасий, Kонстантин, Никита, не упоминающиеся в каноне. В тропарях канона возглашается анафема, а иногда проклятие упомянутым иконоборцам нескольким вместе и особо тому или другому. Так, Феодор и Феодот вместе с Иоанном и Антонием предаются проклятию за непочитание начертания плоти Владыки – Спасителя.

Феодот-иконоборец, называемый в каноне безумным (песнь 3, троп. 5), происходил из знатной фамилии. Хитрый и вкрадчивый, он был в душе иконоборцем прежде, нежели сделался доверенным лицом императора Льва Армянина. По сказанию историка Кедрина, Феодот хитростью склонил императора к иконоборству. Император, обманом свегнув с патриаршего престола Никифора за защиту им икон, поставил патриархом Феодота. Будучи патриархом, он председательствовал на созванном Львом Армянином в 815 году гнусном соборе, произнесшем анафему защитникам икон и Седьмому Вселенскому Собору.

Феодор-иконоборец, проклинаемый в каноне вместе с Феодотом, Иоанном, Антонием за непочитание начертания плоти Владыки Спасителя, именуется отвратником веры, называется также безбожником (по киевскому изданию – безумным (песнь 1, троп. 4)) и хульником (песнь 3, троп. 5). Жизнь его неизвестна. В книге «Древний и новый феатрон»[34 - Древний и новый феатрон/сост. А. Иоаннов, прот. СПб., 1809.] патриархи Феодот и Феодор почитаются за одно лицо. Там сказано: «Феодор, или Феодот, прозванием Касситер, зараженный иконоборческою ересью, поставлен патриархом от императора Льва Армянина 1-го апреля 815 года, умер в 821 году. В «Историческом списке епископов и патриархов константинопольских»[35 - Исторический список епископов и патриархов константинопольских. СПб., 1862.] указан во времена иконоборчества Патриарх Феодот Меликинский, по прозванию Касситер (815 г.), и нет Феодора. В каноне чина Православия Феодор и Феодот – два разных лица.

Антоний-иконоборец сперва был учителем, а потом, совершив преступления и желая избегнуть наказания за них, сделался монахом под именем Антония. Живя в монастыре, он словами и примером вдохнул молодым монахам любовь к удовольствиям, к разгульной жизни. Ловкий и честолюбивый, он нашел средства достигнуть сана епископа. Иконоборец Иоанн Грамматик, снискавший расположение императора Льва Армянина, зная Антония как лживого монаха, способного на все нечестное, представил его императору Льву. Антоний по научению Иоанна беседовал с императором об иконах. Он говорил ему, что «поистине не нашел в Евангелии никакого указания о необходимости почитания икон. Говорят же, что об этом находится в древнем предании». Император ответил ему: «Я объявляю, что если не увижу ясно в Евангелии, чтобы сказал Иисус Христос: «Я хочу, чтобы почитали Мой образ», – то я не потерплю никогда, чтобы делали его». Тогда Антоний сказал: «Нет ничего разумнее этого». По смерти Патриарха Феодота Касситера Антоний избран был на патриарший престол.

Иоанн-иконоборец чаще других иконоборческих имен встречается в каноне. О нем говорится, что он растерзал ризу Христову, одежду Церкви совлек, что он уподобляется Арию, растерзавшему хитон Христов и что он отвержен от Церкви, как пес. От Иоанна проливалась кровь за Божественное плотоносное подобие Владыки. Главным образом Иоанн изображается нечестивым учителем. Беззаконный христоборец Иоанн извратил учения отеческие и апостольские, дым его нечестия напомнил очи благочестивых людей слезами. Иоанн упоминается в каноне вместе с иконоборцем Лизиком. Их действия изображаются совокупными к ниспровержению иконы Спасителя на медных вратах Константинополя и к распространению учения о непоклонении лицам святых и их иконам. Тот же Иоанн представляется единодушно действовавшим с иконоборцем Антонием. Общее между ними то, что оба они находились в сане священнослужителей. Они были патриархами. По своей непокорности Святой Церкви они уподобляются древним Яннию и Амврию, противникам законоположителя Моисея (см. 2 Тим. 3, 8; Исх. 7, 11–12), а по своей симонии[36 - Симония (греч.) – продажность, продажа званий и места духовенства; святокупство.] – Симону-волхву (см. Деян. 8, 9-24).

K нечестивому учению Иоанн присоединял волхвования, волшебства, подобные языческим. У византийских историков Иоанн назывался Грамматиком (чтецом), также Яном, Янием. О нем они утверждали, что он в отрочестве имел в себе демона, что был сперва светским лицом и проводил жизнь непотребную и обнаруживал ненависть к почитанию икон; потом для прикрытия своего нечестия он сделался монахом. Любил заниматься магией и успел вдохнуть в императора Феофила желание узнавать будущее посредством таинств ее и волхвований. Получив при нем высшую церковную власть – патриаршество, – он в большом доме вне города, в подземных помещениях, приносил жертвы демонам и занимался волшебством, желая узнать будущее и неизвестное. Сюда он часто приглашал императора. Сюда призывал и красивых религиозных женщин, обещая им открытие тайн. Они же, находясь под влиянием Иоанна, не могли сопротивляться ему и обуздывать его грубые страсти[37 - Кедрин Г. Деяния церковные и гражданские. М., 1794. Ч 2. Л. 43–44.]. Новейшие ученые, признавая Иоанна человеком умным, сведущим во многих науках и хитрым, тем объясняют влияние его на многих людей. Он был прозван Грамматиком за свою ученость. Занятия естественными науками дали повод невежественной толпе считать его чародеем[38 - Бильбасов В.А. Кирилл и Мефодий. СПб., 1862. Ч. 2. С. 146.]. Фанатизм византийцев сделал из этого мужа какого-то чернокнижника. Лев Исаврянин обращался к нему с вопросами в делах веры. Он поручил ему собрать мнения св. отцов касательно икон. Иконоборец Иоанн изложил мнения св. отцов так, что они клонились в пользу иконоборцев. На императора Феофила Иоанн повлиял при его воспитании, которое было вверено ему[39 - Кедрин Г. Деяния церковные и гражданские. М., 1794. Ч. 2.]. Он внушил Феофилу с детства ненависть к почитанию икон и иконопочитателям.

Имя иконоборца Лизик, можно догадываться, в каноне употреблено не как собственное имя, а как прозвище (от «гублю, опустошаю») – губитель, опустошитель. Хотя оно встречается и в числе собственных имен, так, например, в письмах Михаила Пселлы упоминается Патриций Лизик; но у историков, повествующих об иконоборцах, мы не встречаем имени Лизик среди имен злых гонителей икон. Между тем, в законе оно выставляется как имя лица, известного своею злобою на иконопочитателей. Это приводит к той мысли, что имя Лизик есть прозвище. Полагаем, что под ним разумеется император Лев Армянин. Догадку эту мы основываем на том, что Лизик, по сказанию канона, вместе с Иоанном ополчился на Христов зрак (т. е. на икону Спасителя), находившийся на медных вратах палатных, и что этот Божественный зрак был бит каменьями беззаконными мужьями по научению Иоанна. Иоанн же этот у византийского историка именуется помощником дьявола (а в каноне он с Лизиком – супруг Велиаров), соучастником и содеятелем императора Льва Армянина[40 - Autoris incerti chronographia temporis Leonis Arm. Paris, 1655. P. 435.]. С упоминаемым Иоанном ополчился на лик Спасителя император Лев Армянин. Он приказал низвергнуть с медных ворот Kонстантинополя икону Спасителя, поставленную там по приказанию императора Kонстантина Великого, а после низвержения ее при Льве Исаврянине восстановленную императрицей Ириной. Весьма вероятно, что писатель канона не желал из уважения к императорскому достоинству именовать императора-ересеначальника собственным именем, а звал его только губителем, опустошителем – Лизиком, каким он и был. Георгий Кедрин говорит, что Лев Армянин после победы над булгарами сделался человеком неукротимого нрава и уклонился к свирепости и бесчеловечию. Он был неутолимого гнева и свирепейший наказыватель преступлений, едоступный никакому просителю и советнику[41 - Георгий Кедрин. Деяния церковные и гражданские. М., 1794. Ч. 2. Л. 11.]. В тропарях канона Лизик именуется лютым (песнь 1, троп. 4). Ему приписывается многоглаголанье и ненависть к изображению воплощения Христова и святых. О нем говорится, что он вместе с Иоанном учил не поклоняться мощам святых и иконам их. Ему произносится анафема с другими упомянутыми иконоборцами[42 - «Анафема Лизику и Иоанну с Антонием, Феодору же безбожному и хульнику, вкупе Феодоту безумному» (песнь 3, троп. 5).] и предсказывается погибель.

<…>

Анафематствования Синодика