Ты же выжил, солдат!

– Доктор, вам нехорошо? – забеспокоилась Галина Николаевна. – Давайте пройдем в кабинет, голубчик.

– Отец, он… Наверное, произошла остановка сердца, – словно не видя ее, подумал он вслух.

– Абдуллаев, тебе надо домой. Тем более что и руководство дало разрешение. Отправляйся завтра ранним утром. Я заменю тебя, – хлопнув его плечу, сказал подошедший к ним врач, лейтенант Смирнов.

– Мне нужно на воздух, – ответил Фатулла. – Эдуард, продолжи перевязки.

Выйдя во двор госпиталя, юноша посмотрел в ночное небо. Оно было светлым и прекрасным от падающего пушистыми хлопьями снега.

– Где твоя звезда, отец? – еле шевеля замерзшими губами, печально произнес он. – Я не успел вернуться… Даже не попрощался, отец!

Дышать стало тяжело. Нет, его душили не слезы… Чувство вины за неверно принятое решение, последствия которого ему не суждено было изменить… Фатулла присел на заснеженную скамейку. Проведя по ней рукой, он ощутил, как холод в его груди начал пылать ярким огнем.

– Доктор, – через несколько минут послышался робкий голос сзади, – вы же простудитесь так.

Юная санитарка Ольга заботливо прикрыла его плечи шинелью.

– Оля, я потерял отца, – вырвалось из его уст.

– Знаю, – опустив голову, печально ответила та.

– Я не сказал ему, что отправляюсь на фронт. Думал, что поступаю правильно, а оказалось, что нет! – с отчаянием произнес он.

– Почему нет?! Где же вы не правы, доктор? Я бы поступила ровно так же. Вы не правы в том, что считаете себя виноватым! – с некой ноткой негодования в голосе возразила она.

– Оля, не стой здесь. Простудишься, – проговорил он, продолжая смотреть в небо.

– Пойдемте вместе, доктор.

– Еще немного. Несколько минут…

– Но вы нужны там! – настаивала девушка.

– Хорошо, пойдем, – тяжело вздохнув, согласился он.

– В кабинет врачей, доктор, – остановила направляющегося в палаты врача Ольга. – Там вас дожидаются.

Фатулла молча последовал за нею.

Войдя в кабинет, он застал врачей, медсестер и санитарок госпиталя, сидящих за столом, покрытым белой простыней. Тарелка с тонко нарезанными ломтиками черного хлеба, несколько соленых огурцов и бутыль со спиртом…

– Доктор Абдуллаев, присаживайтесь, – привстав с места, пригласила его Галина Николаевна, – помянем папу.

– Держись, брат. Держись, дорогой! Конечно же, мы, врачи, к смерти давно уже привыкли и повторяем себе, окружающим нас людям, что это самое естественное из всего того, что может случиться с человеком, но к потере родителей все вышесказанное не относится, – проговорил задумчиво Эдуард.

– Папа у вас, царствия ему небесного, благородным человеком был, раз сын у него такой! Он точно гордился вами, доктор Абдуллаев, – словно намереваясь хоть как-то утешить его, промолвила Галина Николаевна. – Вот побываете на могиле, и смирение придет само по себе…

– Спасибо вам… Не знаю как благодарить. Спасибо за то, что устроили все это… За внимание! – растерянно произнес Фатулла. – А отец, да… Хороший человек был… Настоящий! А насчет поездки домой, то я решил не ехать. Не могу позволить себе подобную роскошь в то время, как и без того врачей в госпиталях не хватает, – решительно добавил он.

– Фатулла, я заменю! – остановил его Эдуард. – Если понадобится, буду работать за двоих!

– Мы и так в этом режиме, Эдуард. Тем более что весь наш взвод через две недели должен отправиться в Осетию, в Моздок. А до этого необходимо завершить все здесь и передать надлежащие обязанности очередной бригаде врачей, – четко пояснил Фатулла.

– Как скажешь… Долг есть долг. Помянем же отца! – согласился Эдуард и поднял кружку с разведенным спиртом.

– Помянем, – послышалось от каждого, кто сидел за столом…

Моздок со своим свирепым нравом встретил бригаду, состоящую из юных врачей, медсестер и санитарок, не очень-то приветливо. Метель, не прекращающаяся вот уже неделю, казалось, предрекала конец света. Фатулла, как и все остальные, работал на износ. Шли ожесточенные бои, снаряды то и дело падали во двор госпиталя, находящегося в прифронтовой части.

– Товарищи врачи, товарищи!

Прямо в операционную вломился солдат, истекающий кровью.

– Куда ты?! Да нельзя же туда, запрещено! – пытаясь остановить его, закричала медсестра Ирина. – Стерильность не нарушать!

– Что происходит? Ира, он ранен! Окажите кто-нибудь помощь! – строго выкрикнул Фатулла.

Он поспешно наносил последний шов на кожу стонущего от боли, находящегося в полусознательном состоянии от морфина солдату.

– Доктор, санитарки! Они… – упав на колени, успел выговорить солдат.

Фатулла кинулся к нему, но было уже поздно. Расстегнув шинель, молодой врач обнаружил кусок снаряда, торчавшего одним краем прямо из проекции правого легкого. Громкий звук сирены заглушил непроизвольно вырвавшийся вопль медсестры. Били тревогу о чрезвычайном положении. Сразу же пришло известие о том, что две санитарки, выносившие раненых с поля боя, и шофер санитарной машины погибли. Фашисты наступали со всех позиций.

– Кто-то из нас должен быть там! – потирая вспотевшие от тревоги руки, обратился к собравшимся в перевязочной комнате Эдуард.

– Соберем сейчас же новый взвод! Пойду я! – решительно ответил Фатулла. – Две бригады, в точности выполняющие свои обязанности! Эдуард, ты во второй. Мы будем выносить и укладывать раненых в воронки, а вы уже оттуда дальше забирайте. Главное – успеть спасти всех до одного!

– Давай я в первую, Фатулла! Ты… Ты слишком молод! – горячо возразил Эдуард.

– Я молод, а у тебя дети, лейтенант Смирнов! Пойду я! Решение командира медчасти не обсуждать! За дело! – приказал он.

Гул от падающих снарядов и гранат невозможно было сравнить с каким-либо другим звуком. Фатулла приполз к неглубокой траншее, где лежали мертвые и раненые солдаты. Вцепившись сразу в нескольких, он взвалил их на спину и стал ползти. Снова и снова он со своим взводом возвращался на поле битвы, перетаскивая солдат в воронку – некое подобие траншеи, откуда их выносила вторая бригада. Битва не прекращалась ни на минуту. Ад, развернувший на земле свои владения, устрашал людей все более кровавыми действиями.

– Доктор! – истошно закричала Оля, заметив, как вражеская пуля настигла молодого врача.

– Не бойся, она прошла навылет! – закричал он в ответ. Спешно приблизившись к нему, Оля дрожащими руками достала шприц с морфином и бинт.

– Нет, Оля, не коли, мне надо работать дальше, – пытаясь зажать кровоточащую рану рукой, простонал Фатулла. – Постарайся наложить тугую повязку, чтобы только кровь остановить.

– Но так нельзя, доктор! Вам нужна помощь! – вскричала она.

– Перевяжи рану! Быстро, Оля! – воскликнул он. – Кругом раненые солдаты, я не могу оставить их здесь!

Тугая повязка не только почти что остановила кровь, но еще и заглушила боль. На глазах у Фатуллы погибло несколько человек из взвода. Скрежеща зубами от бессильного гнева, молодой врач снова и снова возвращался за ранеными и погибшими солдатами. Им двигала упорная цель вынести каждого!

Вражеский снаряд взорвался совсем близко… Последнее, что увидел Фатулла, – мрак… Последнее, что он услышал, – абсолютная тишина… Он инстинктивно схватился за руку лежащего рядом солдата и попытался перетянуть его к себе, но, не контролируя себя более, провалился в темное пространство…

Прошло больше месяца с тех пор, как Фатулла получил лечение в госпитале. Он был ранен в голову и левое предплечье, имел множественные осколочные ранения на теле. Он был контужен. Он не слышал, не мог говорить… Было дано распоряжение о демобилизации лейтенанта Абдуллаева. Его перевезли в родной город, к матери. Она все плакала, глядя на него, что-то говорила, но юноша не реагировал…