Любимовка.Пьесы

МАША. И?

РОМА. Я с тобой.

МАША. Твой «Алкозельцер» не помогает.

РОМА. Подожди немного…

МАША. Тебе тоже не помогает.

РОМА. Это мы с тобой.

МАША. У меня энергетика такая. Все розетки ломаются, лампочки взрываются. Все перестает работать. У меня дома все сломано. Я даже воду в ковшике кипячу – чайник сгорел.

РОМА. Надо со свистулькой брать.

МАША. Она сплавилась до того, как ему засвистеть.

РОМА. А у меня все работает. У всех не работает. А у меня работает.

МАША. Давай выходить из запоя?

РОМА. Тогда ты пей только со мной, а я с тобой.

МАША. Только красный сухой винчик.

РОМА. Если захочется выпить – я приду за тобой.

МАША. И мы купим «Таманское» за 129 рублей.

РОМА. И мы купим «Таманское» за 129 рублей.

МАША. Еще пару лет – и я буду старородящая. Меня не берут замуж.

РОМА. Тебе 23.

МАША. А тебе 29.

РОМА. У меня аллергия на кота моей девушки.

МАША. Живи у меня.

РОМА. Правда не действует. Давай еще по одной?

МАША. «Алкозельцер» вкусненький.

Они придвигаются друг к другу, обнимаются. Долго так сидят.

МАША. Спина затекла.

Маша садится на стол, Рома обнимает ее. Он зарывается в ее волосы, она целует его в шею, покусывает, гладит его по голове. Все хорошо. Но тут он отстраняется, поднимает ее голову за подбородок и мотает головой. Она слезает со стола. Сидят друг напротив друга.

РОМА. Прости.

МАША. Это ты… Это я так легко отношусь. Я же свободная типа. А у тебя девушка… Это я…

РОМА. Это я… Дружеские объятия…

МАША. Дружеские…

РОМА. После такого надо точно выпить.

МАША. «Кировский» через полчаса откроется.

РОМА. Да…

МАША. Я где-то такую сказку читала про принца и принцессу, они заколдованные были. Ну злые ведьмы их любви позавидовали. И стали они, в общем, такими гигантскими чудищами. Прямо огромными. И с такими громкими голосами. И они потерялись, а потом все искали друг друга. Кричали. Но Земля-то круглая. А они огромные. И голоса громкие. И вот не могли никак они понять, откуда кто кричит. Слышали друг друга, но с какой стороны – не знали. А все люди и звери на Земле мучились от их воплей. Кричали друг друга по имени. Красиво очень, мне кажется.

РОМА. Нашли?

МАША. Конечно. Куда бы они делись?

МАШЕ 19

Квартира Коли, ну, вернее, комната в коммуналке. Да, в Екатеринбурге еще остались коммуналки. Пол прогибается, на диване когда-то кто-то умер, холодильник старый, трещит. За окном Зеленая роща и золотой купол храма. Коля стоит на коленях перед Машей. Коля плачет.

КОЛЯ. Что ты делаешь со мной? Что ты со мной делаешь?

МАША. Хорошо, что ты теперь тут. Теперь мы вдвоем.

КОЛЯ. Что ты со мной делаешь?

МАША. Встань…

КОЛЯ. Маша, что ты со мной делаешь?

МАША. Как думаешь, сколько людей смотрело из этого окна на этот купол? Красиво.

КОЛЯ. Что ты со мной делаешь?

МАША. Сто лет назад из этого монастыря монашки носили еду царской семье, ты знал?

КОЛЯ. Маша…

МАША. Плохо только, что душа и ванны у тебя тут нет. Раковина и туалет. А в туалете окошко. Зачем в туалете окошко? Еще большое такое?

КОЛЯ. Со мной никогда…

МАША. Зато из туалета вид на телебашню. В детстве я очень ее любила. Она какая-то мрачная, таинственная такая. На всех картинках, где Екб, ее рисуют. В детстве на троллейбусе ехали когда, то на доме одном около Центральной гостиницы большая картинка такая была. Там был цирк и башня эта. А весь город был такой, как будто мокрый бетон. Какой-то он был мокрый и мрачный. Вспоминаю когда себя, то всегда лето вспоминаю, будто зимы никогда не было. Я сказала, что у Ленки, я у тебя останусь.