Короткий наш земной маршрут и быстротечен.
Душой и телом сознаёшь – твой путь не вечен.
С истрёпанной, падшей душой, и крыть ей нечем.
А рвётся к Богу стать светлей, с ним ищет встречи.
Простая история…
Ушанку, как перед Христом, он не ломал.
И с разговором о пустом не приставал.
Просить – ладони не тянул, долг отдавал.
Нельзя в судьбе удел минуть, не миновал.
Жил без греха, беду прогнал, делал добро.
Со злом, когда вокруг оскал, всегда лоб в лоб.
Когда же мог, сам помогал, вот был бы прок!
Он восставал и создавал из праха – толк.
Что предают друзья, родня, и это знал.
И чашу пить свою до дна предполагал.
Ну а когда взлёт до небес, нашёл опору.
Душу крепи, коль мутит бес, и веру в спорах.
Уставшая душа
Напряглась тетивою душа
и выносливостью звенит,
так устала, что боль ушла,
а покой, как магнит, манит.
Наконец, как боец, притих,
что под утро домой с войны,
тот, что ждал все долгие дни
так желанной ему тишины.
И будь крепче ты, чем гранит,
но вином тебя не сманить,
так усталостью ты проник,
что желанье услад не пить.
Всё же есть заповедный край,
где страдания телу забыть:
банный дух, ещё сонный рай,
чтоб тягость усталости смыть.
Подвывает уже метель…
Давно подвывает метель
Сединою в моей голове,
И всё чаще снится капель,
Я бегу босиком по траве.
Натоптал за жизнь мозоли,
На сердце шрамов не счесть,
А мне снится – сады зацвели,
Белой пеной укрывши честь.
Всё к душе прилипала грязь,
Удавалось её мне стряхнуть,
Засну – слава Богу, не князь,
А о детстве ночью всплакну.
Журавлём уж пора в полёт,
Корка льда на воде лежит,
Но ночами за мною ручьём
Кораблик бумажный бежит.
Всё ушло, как снег по весне,
Сдаёт память день ото дня,
Текут чаще слёзы во сне:
Мама редко целует меня…
Всё равно мечтаю
Растрепал кудри мне ветер,
с чернотой белизну мешая,
будто это от мыслей пепел
над моей головою летает.
И пускай волос станет светел,
пусть ветра надежду пугают,
о хорошем и добром на свете
я всегда всё равно мечтаю.
Нет, не спутает ветер мысли,
седину мне порывом трепая,
наполняю их новым смыслом,
нашу жизнь надежды питают.
Почерк жизни ты не изменишь,
с листов чистых уже начинали,
шквалом грязи и мутной пены
прочность духа её проверяли.
Жизнь ломает порой о колено,
струны душ наших перебирая,
но жить и мечтать – непременно —
нам никто здесь не помешает.
Уходят души…
Вот подошёл и тот рубеж, где жизни край.