В синем растворяются деревья,
Обнимает вечер города;
Распушила сизонькие перья
Ночь-голубка в линиях гнезда.
Как горох, огни янтарных окон —
Словно смотрят голуби из тьмы.
А на подоконнике высоком
Лунный свет серебряной зимы.
Завалило пылью двор и садик
Белой пылью северных широт;
И она примнётся и осядет,
В ложный пух июльский перейдёт.
В грёзах летних брызжется слезливо
Солнце, заточённое в фонарь;
Тишина засахаренной сливой
Катится в июль через февраль.
Скука терпеливою наседкой
Птичку-лето выведет под сны,
Словно утро за оконной сеткой
Ночь-голубка из яйца-луны.
Различимей с каждою минутой
(В первый миг подобные крупе),
Трещинки, проклюнутые утром
На её пятнистой скорлупе.
Времена года
Январь хрустальным был, звенел
Сосулек падающих звоном;
Февраль – жестоким, но влюблённым
На красных лицах пламенел.
Март вешний плавился, как лёд,
Апрель стучал клюкой-капелью;
А Май рядился к новоселью
И отправлял жуков в полёт.
Июнь с Июлем – близнецы —
Кормили ягодами с грядок,
И Август сытен был и гладок,
Дав урожая образцы.
Сентябрь, обзаведясь мелком,
Учил, Октябрь рыдал дождями;
Ноябрь же, запасшись дровами,
Сидел за книжкой вечерком.
Декабрь придумал свой сюжет,
Подсмотренный однажды в щёлку:
Поставив срубленную ёлку,
Навесил множество примет —
Сосульки, ягоды, цветки…
И через дождик серебристый
Неслись куда-то фигуристы,
Летели птицы и жуки.
Виноград
Не погуби меня, гроза,
Ломая тело-деревце,
Я виноградная лоза,
Я молодая девица.
Нещадно ливень исхлестал
Своею плетью водною,
Не испугал его запал —
Я стану многоплодною.
Одарит солнце лаской дня,
Сотрёт дождинки-слёзоньки —
Нальётся сок внутри меня:
Душистый, сладкий, розовый.
И, как сосок, возьмёт в роток
Ребёнок виноградину;
И лаком для скворца кусок,
Без ведома украденный.
Найдёт и отдых, и досуг
В беседке, мной овитою,
Юнец влюблённый, нежный друг,
С сердечною обидою.
Ни губ, ни рук мне не дано
Прильнуть к нему доверчиво,
Но выпьет он моё вино
И просидит до вечера.
С лица прогнав печали плен,
Как злое наваждение,
Он скажет: «Будь благословен
За это наслаждение,