Татарские сказки

Юноша падишаху врать не стал:

– Когда я к тебе на Белой Кобыле скакал, на пути моём оказалась птица Семруг, которая посреди поля добычу терзала. Ухватил я птицу за хвост, но она взлетела в небо, оставив мне только одно перышко из своего хвоста.

Выслушал падишах дурачка, и приказал ему изловить Семруг-кош и доставить её во дворец.

Не хотелось дурачку за птицей ехать, начал он падишаху жаловаться:

– Ты, повелитель, так и не подарил мне обещанные чоботы и красную рубаху, не могу я в лохмотьях птицу Семруг ловить. Да и ни к чему она мне.

– Ладно, будет тебе и рубаха и чоботы, – обещает дурачку падишах.

Только дурачок всё равно отказывается за страшной птицей ехать. Разгневался тогда падишах, пригрозил дурачку.

Пришлось юноше соглашаться на трудное дело. Пошёл он на конюшню, и стал у своей Белогривки совета спрашивать:

– Ну, где мне найти птицу Семруг, да и поймаешь её разве?

Отвечает ему Белогривка:

– Задание твоё не такое уж и сложное. Сделай, как я тебе скажу, и без труда поймаешь ты Семруг-кош. Испроси разрешения взять себе коня в дорогу, да поезжай туда, где чудесная птица тебе в прошлый раз повстречалась. Там заколешь коня, шкуру с него снимешь, мясо посреди поля положишь, а сам в шкуре схоронишься. Почует Семругкош мертвечину, сразу прилетит пировать. А ты не зевай: лови её да вези сюда.

Всё дурачок сделал так, как рассказала ему Белогривка: попросил коня, поскакал на нем в поле, где Семруг видел. На простом-то коне он три дня и три ночи ехал, не то, что на Белогривке. Добравшись до поля, зарезал юноша коня, содрал с него шкуру, и сам в неё завернулся. Долго ждал Дурачок, уже и ночь настала, и рассвет приближался, когда появилась Семругкош: молнии сверкали у неё под крыльями, ветер гудел над хвостом, земля дрожала, когда она села, гром загремел, когда пировать начала. Не заметила птица дурачка, стала конину рвать. А тот вылез потихоньку из-под шкуры, да как схватит её за ноги. Стала птица Семруг метаться, крыльями по земле бить, но из рук Дурачка вырываться, только не смогла – очень уж крепко он её за ноги держал. А когда выбилась птица из сил, юноша понёс её во дворец падишаху. Почти две недели пешком пришлось идти ему обратно в столицу. Обрадовался правитель, от счастья чуть не прыгает. Начал падишах перед чужеземными ханами птицей хвастаться: глядите, мол, есть у вас такая птица или нет? На радостях позабыл падишах про своё обещание купить Дурачку рубаху да чоботы. Но зато вспомнилось падишаху, как однажды встретил он в дальних краях табун волшебных лошадей. Не получилось в тот раз у падишаха изловить дивных лошадей, так он задумал теперь послать дурачка, чтобы тот их поймал.

Позвал падишах своего юного конюха, и приказывает ему:

– Поезжай, верный мой конюх, в дальние края, излови ка и пригони ко мне в конюшню четыре десятка волшебных лошадей.

А дурачку больше никуда ехать не хочется, начал он с падишахом препираться:

– Разве ты, повелитель, выполнил своё обещание подарить мне новую рубаху и чоботы? Сам слово не держишь, а меня неведомо куда гонишь!

Тут падишах не на шутку разгневался, пригрозил дурачка повесить, ежели тот не добудет волшебных кобыл.

Делать нечего, подчинился дурачок падишаху, спросил только разрешения с Белогривкой попрощаться. Пошел юноша на конюшню, а сам слёзы рукавом вытирает. Спрашивает дурачка его Белогривка:

– Отчего загрустил, хозяин?

Пожаловался дурачок Белогривке на падишаха, посетовал, что дело невыполнимое поручил ему государь:

– Отправил меня падишах за табуном волшебных кобылиц, не сносить мне головы, коли не сумею их раздобыть.

Утешила его Белогривка:

– Вытри слёзы, друг мой, задание твоё сложное, но выполнимое. Один ты, конечно, не справишься, а со мной вдвоём всё сможешь. Испроси ты дозволения меня с собой взять, да пусть меня подкуют четырьмя подковами по сорок пудов, и сорок бочек дёгтем наполнят.

Передал дурачок падишаху всё, о чём белая кобылица его просила. Правитель выполнил его просьбу, и отпустил дурачка верхом на Белогривке сорока бочками дёгтя нагруженной, в дальнюю дорогу. Когда полпути Дурачок уже проскакал, Белая Кобыла ему велела измазать её дёгтем с головы до ног, а когда один слой дёгтя высохнет, ещё намазать, чтобы толстый дегтярный покров на ней образовался. Выполнил юноша всё, что Белогривка просила, потом снова сел верхом и дальше поехал. Долго ли ехал, коротко ли, а добрался дурачок до дремучего леса. Остановилась белая кобылица и говорит дурачку:

– Дальше я одна поеду, а ты меня тут жди. Три дня жди, а потом уходи отсюда. Если я к тому сроку тебе волшебных лошадей не приведу, то меня уже и в живых нет. В столицу без меня не возвращайся, повесит тебя твой падишах.

Сказав так, помчалась Белогривка в тёмную чащу, аж земля вздрогнула, и деревья закачались. Сидит дурачок под деревом, ждёт белую кобылицу. Три раза солнце встало, два раза зашло, а всё не видать Белогривки. Начал уже дурачок горевать, слезы по своей Белогривке проливать. На исходе третьего дня загудела земля, сверкнули зарницы, загромыхало небо, и увидел юноша, что скачет его Белогривка впереди большого табуна чудесных лошадей. Только, видно, нелегко ей было кобылиц за собой увести, потому что дегтярный панцирь весь в клочья изодран был.

Тут же Белогривка дурачку велела в обратную дорогу трогаться. Четыре десятка волшебных лошадей вперёд пропустила, а сама с дурачком на спине позади табуна скачет. Земля дрожит, ветер воет, волшебный табун копытами землю роет.

В столицу они воротились на следующий день. Собрался народ поглазеть на диво дивное: видом не видывали, слыхом не слыхивали люди про таких красивых лошадей. Падишах от радости опять про обещанную Дурачку красную рубаху да новые чоботы позабыл: только и знает, что чудесным табуном бахвалится.

Налюбовался падишах на волшебный табун, да и вспомнил, что хозяйкой волшебного табуна была до него красавица – дочь самого главного джинна. И захотелось падишаху, чтобы дочь самого Иблиса стала его женой. Позвал правитель дурачка и новое задание ему даёт:

– Слушай мой приказ, конюх: повелеваю тебе привезти сюда дочь самого главного джинна, у которой ты чудесный табун увёл.

Дурачку уже надоело прихоти падишаха исполнять, он и говорит:

– Ты, повелитель, верно, запамятовал, что обещал мне новую рубаху и чоботы подарить, а всё новые задания даёшь. Какое мне дело до джиннов и их дочерей? Тебе надо, ты и поезжай.

Падишаху такие речи не по душе пришлись:

– Ступай, куда велят, дурень, а не то голову с плеч сниму!

Пригорюнился юноша, а куда деваться? Против падишаха не попрёшь. Побрёл дурачок на конюшню, в стойло к ненаглядной Белогривке своей, стал ей рассказывать, какое новое задание ему падишах дал. Белая Кобыла положила ему голову на плечо и говорит:

– Не вешай нос, друг мой! Это задание непростое, тяжелее давешних, но вместе разве мы не сможем его выполнить? Сможем!

На утро выехал дурачок верхом на Белогривке и поворотил к берегу моря. Владения верховного джинна Иблиса под водой лежат. У моря Белогривка велела юноше спешиться и ждать её на берегу трое суток:

– Если не вернусь я к тому времени с красавицей-джинни, уходи отсюда, потому что меня тогда и в живых уже не будет.

Наказав Дурачку ждать её, прыгнула Белая Кобылица в воду и скрылась в пучине. Сидел юноша на берегу и ждал: рассветы и закаты встречал. Так и считать научился. К третьему закату увидел он, как помутнело и забурлило море, зарницы сверкнули, загромыхало в небе, ветер волны поднял и обрушил на берег. А на одной из волн из воды вынесло Белогривку, державшую за волосы дочь верховного джинна. Разгневанные духи гнались за ними со дна морского. Подхватила белая кобылица дурачка, велела ему покрепче прижать к себе девушку, и полетела, обгоняя ветер, к столице. Не смогли джинны догнать их, осталась погоня далеко позади. Наконец, прибыли дурачок и красавица-джинни к падишаху во дворец. Правитель, как увидел девушку, так и обомлел от её красоты ослепительной, дар речи потерял. Только о том и думает падишах, как побыстрее свадьбу сыграть, а про красную рубаху для Дурачка опять забыл. Только красавица замуж не спешит, велит падишаху сначала испытание пройти:

– Могу я выйти замуж только за того, – говорит она, – кто надоит молока у моих чудесных лошадей, вскипятит его, и трижды в том кипящем молоке искупается.

Падишах в кипящем молоке в жизни не купался, и делать ему этого не очень охота. А охота падишаху жениться. Решил он тогда сначала проверить на дурачке, можно ли в кипящем молоке купаться-то: если тому ничего не будет, то и падишах нырнёт. Зовёт правитель юношу к себе и снова ему указания даёт:

– Слушай, конюх, давай ка иди, дои кобылиц волшебных, кипяти молоко, да ныряй в него три раза.

Дурачок приказами падишаха уже сыт по горло, не желает он больше ничего выполнять:

– Никуда я не пойду и нырять не буду, – отвечает он падишаху, – ты меня всё обещаниями кормишь, да задания придумываешь, а даже рубашку так и не подарил.

Государь снова начал дурачку обещать, что как только тот в молоке искупается, сразу ему поднесут красную рубаху и новые чоботы. Только юноше уже ничего не хочется:

– Нет, теперь уж мне и чоботы с рубашкой не нужны больше. Разве я не понимаю, что в кипящем молоке купаться – смерти искать? Ты жениться собрался, ты и ныряй!

Падишах к такому обращению не привык, грозит Дурачка казнить, коли тот приказа не выполнит. Видит Дурачок, что не отвертеться ему, стал просить позволения с Белогривкой своей проститься. Отпустил его падишах на конюшню.

Пришёл юноша к Белогривке, гладит её, слёзы льёт, о горе своём рассказывает:

– Заставляет меня падишах в кипящем молоке вместо него купаться, не увидимся мы с тобой больше, Белогривка, моя ненаглядная!

Та ему и говорит: