Гуманитарное знание. Выпуск 14

9. http://viipuri2000.vbg.ru/domanski/dom_ulits_krep.htm (http://viipuri2000.vbg.ru/domanski/dom_ulits_krep.htm)

Я.Э. Булмистре

Лондонский Петербург и петербургский Лондон в произведениях поэтов конца XVIII – начала XIX вв

(на основе анализа стихотворений Гаврилы Державина «Видение мурзы» и Уильяма Вордсворта «Сонет, сочиненный на Вестминстерском мосту 3 сентября 1802 года»)

Был ли Петербург задуман как «Северная Венеция» или «Северный Амстердам», очевидно одно: его прообразами явились морские европейские города, в их числе и Лондон – столица Британской Империи. После возвращения Великого посольства и начала Северной войны, Петр I стал строить будущую столицу России по образу и подобию городов Европы. Впоследствии, Екатерина II поддержала стремление великого императора использовать британский опыт, и одну из ключевых ролей при создании образа Петербурга в екатерининское время также играл Туманный Альбион. Начавшаяся в царствование Петра I англомания продолжалась весь XVIII и начало XIX веков.

С самого начала в судьбах двух столиц было нечто всеевропейское, грандиозное, но в тоже время, таинственное и мистическое, что находило отражение в поэзии. Это подтверждает анализ двух стихотворений русского и английского поэтов конца XVIII – начала XIX веков, описывающих Лондон и Петербург – отрывок из оды «Видение мурзы» [3, c. 34] Гаврилы Державина, написанной в 1783–1784 годах и «Сонет, сочиненный на Вестминстерском мосту 3 сентября 1802 года» (“Composed upon Westminster Bridge, September 3, 1802”) английского поэта Уильяма Вордсворта (William Wordsworth).

Выбор этих произведений не случаен. С момента основания Петербурга прошло более полувека, а стихотворений, описывающих его величие, образ и атмосферу, было создано довольно мало, в основном они восхваляли основателя города – Петра I. Одним и первых произведений, ярко описывающих дух новой столицы России, стала именно ода Державина. Что же касается второго выбора, то в английской литературе конца XVIII – начала XIX веков крайне сложно найти поэтические произведения, посвященные Лондону. Это связано, прежде всего, с переходным периодом от классицизма к романтизму, и описать Туманный Альбион в том виде, в котором он существовал, в котором его видели жители и гости города, особенно ярко удалось именно Вордсворту. Как писала Л.И. Володарская в своей статье «Свобода и порядок»: «Трудно найти в английской поэзии автора столь же откровенно исповедальной лирики, какую писал Вордсворт и какую не сразу, но постепенно приняли и читатели и критики» [2, с. 27].

Хотелось бы обратить внимание на биографии двух поэтов. Гаврила Романович Державин родился в Казани 3 (14) июля 1743 года в семье мелкопоместных дворян, где провел все свое детство. Переехав в Петербург, он поступил на службу в Преображенский полк. Литературная и общественная известность пришла к нему после написания оды «Фелица», восхваляющей императрицу Екатерину II. После выхода в свет данного произведения, карьера Державина пошла в гору, он служил в Сенате, позже получил назначение губернатором в Петрозаводск, а затем в Тамбов. Вернувшись в Петербург, Державин стал статс-секретарем Екатерины II, однако, в этой должности он пробыл менее двух лет. После его назначили сенатором, а впоследствии президентом коммерц-коллегии. Этот период для Державина является наиболее плодотворным в плане его литературной деятельности. Им были написаны такие произведения (преимущественно оды) как «На взятие Измаила», «Победителю», «На уверенность», «Вельможа» и многие другие. С восшествием на престол Александра I Державин получает должность министра юстиции. Но в 1803 году, в расцвете карьеры, он ушел в отставку, целиком посвятив себя литературной деятельности. В данном контексте символичным становится его стихотворение «Свобода», написанного в том же году. Умер поэт 8 (20) июля 1816 года в имении Званка Новгородской области, где он провел последние годы жизни.

В своих произведениях Г.Р. Державин развивает традиции русского классицизма, заложенные М.В. Ломоносовым и А.П. Сумароковым. Целью поэта, по его мнению, является порицание дурных поступков и прославление великих. Многие произведения Державина носят философский характер и посвящены извечным темам жизни, смерти и предназначения человека. Еще одной отличительной чертой творчества Державина стала автобиографическая лирика, в его творчестве впервые в русской литературе нашла отражение личность поэта, его внутренний мир.

Автор другого анализируемого стихотворения, младший современник Державина, Уильям Вордсворт принадлежал к эпохе романтизма. Он родился 7 апреля 1770 года в Кокермауте в графстве Камберленд на северо-западе Англии. По достижении девятилетнего возраста Вордсворта определили в классическую школу в Хоуксхеде, где он приобрел превосходные знания по античной филологии, математике и английской поэзии.

В отличие от самоучки Г.Р. Державина, Уильям Вордсворт получил университетское образование, связанное с английской литературой и итальянским языком. По окончании Кембриджского университета и на протяжении всей жизни Вордсворт много путешествовал. Он побывал во Франции, Швейцарии, Италии и других европейских странах. На него и его творчество сильное влияние оказала Французская революция. Последние двадцать лет жизни поэта были омрачены продолжительной болезнью сестры Дороти и смертью единственной дочери. Умер Вордсворт в Райдел-Маунт 23 апреля 1850 года.

Уильям Вордсворт, как и все представители романтизма, является поэтом человека и природы, которого справедливо считают мастером пейзажа. По его мнению, поэт должен рассматривать и показывать природу не с точки зрения убежища от обязательств для человека, а как источник вдохновения и поддержки. Всепоглощающей была и любовь поэта к людям. Он считал себя продолжателем традиций Дж. Чосера, У. Шекспира и Д. Мильтона.

Хотя поэты принадлежат к различным литературным течениям: классицизму и романтизму, их стихотворения о своих столицах имеют много общего. В частности, в произведении Державина мы видим Петербург центром западноевропейской культуры в России. Прежние устои уступают место новой, всепоглощающей, чужой культуре, которая так пришлась ко двору.

Сонет английского поэта был написан под впечатлением утреннего лондонского пейзажа, когда Вордсворт, вместе со своей сестрой Дороти, направлялся во Францию, пересекая Вестминстерский мост. Из первых двух строк сонета становится понятно, что для автора вид центра Лондона является самым прекрасным и каждый, кто пересекает мост без восхищения и восторга этим городом является бездуховным человеком:

EARTH has not anything to show more fair:
Dull would he be of soul who could pass by
A sight so touching in its majesty…

Нет зрелища пленительней! И в ком
Не дрогнет дух бесчувственно-упрямый
При виде величавой панорамы…

(Здесь и далее перевод В. Левика [2, с. 152])

Примечательным является тот факт, что державинский Петербург описывается в темное время, одушевляя ночное светило:

На темно-голубом эфире
Златая падала луна;

а Лондон восхваляется при первых утренних солнечных лучах:

Never did sun more beautifully steep
In his first splendour, valley, rock, or hill;

Нет, никогда так ярко не вставало
Так первозданно солнце над рекой…

У Державина столица уже спала, а у Вордсворта она еще не проснулась. Все вокруг кажется спокойным и безмолвным. У Державина это также подчеркивается практическим отсутствием буквы «р», что делает описание более мелодичным.

Таким образом, при сравнении этих двух двустиший можно предположить, что Петербург выступает тенью Лондона, его обратной стороной. Город, который прекрасен как в ночные, так и в утренние часы. Описание Петербурга, атмосферы, царящей здесь, более романтично и лирично, об этом свидетельствуют следующие державинские строки:

В серебряной своей порфире
Блистаючи с высот, она
Сквозь окна дом мой освещала
Палевым своим лучом
Златые стекла рисовала
На лаковом полу моем.

В раме окна, как будто в картинной рамке, перед взором читателя открывается чудесный пейзаж: луна, медленно плывущая по темно-голубому бархатному небу, которая таинственным светом наполняет комнату и рисует узоры – отражения. Соединяясь с лунными лучами, лаковое покрытие пола создает иллюзию «златых стекол».

Державин творил в период классицизма, но в своем творчестве он выходит за пределы времени и одой «Видение мурзы» открывает дорогу всем русским поэтам в век романтизма. Еще никто из русских поэтов не писал так, как Державин, в его произведениях впервые риторику стала заменять поэзия.

В своей работе «К интерпретации пушкинской оды «Вольность»: «Самовластительный злодей» и самовластный народ», Е.А. Вильк подчеркивает, что именно в этом произведении Г.Р. Державин впервые разработал «мотив видения поэту в ночном Петербурге, с характерным противопоставлением спящих беззаботным сном окружающих и бессонного поэта, с эскизным пейзажем города» [1, с. 121]. Мы видим, что Петербург представлен дремлющим, окутанным мглой «Петрополем с башнями» и сверкающей волной Невы. Как мы знаем, в формировании образа любого города главную роль играет его архитектура. Читая строки английского поэта Вордсворта о Лондоне, невольно перед глазами встает образ Петербурга того времени с его гранитными набережными, великолепными дворцами и церквями:

Ships, towers, domes, theaters, and temples lie
Open unto the fields, and to the sky;
All bright and glittering in the smokeless air.

Суда в порту, театры, башни, храмы,
Река в сверканье этой мирной рамы,
Все утопает в блеске голубом.

То же мы можем сказать и о державинских строках:

Петрополь с башнями дремал,
Нева из урны чуть мелькала,
Чуть Бельт в брегах своих сверкал.

Оба автора делают акцент на спокойствии рек. Нева спокойно и умиротворенно мелькает, отражая лунный свет в своих серых водах, а Темза привольно течет между берегами и под мостом, на котором стоит автор:

Ne’er saw I, never felt, a calm so deep!
The river glideth at his own sweet will.

Так чутко тишина не колдовала,
Вода не знала ясности такой.

Говоря о главной водной артерии Лондона, течение которой также неспешно, как и все в ранние утренние часы, Вордсворт испытывает любовь и уважение ко всей природе, окружающей его, являясь поэтом – представителем «озерной школы», он одушевляет Темзу, дома, которые кажутся спящими. Лондон для него, как и Петербург для Державина – живое спящее существо.

Восклицание «Dear God!» с ударением на оба слова, а затем пауза, говорят о самых глубоких эмоциональных чувствах поэта, наблюдающего картину видоизмененного города, обычно переполненного людьми:

Dear God! the very houses seem asleep;
And all that mighty heart is lying still!

И город спит. Еще прохожих мало,
И в Сердце мощном царствует покой.