Зеркала

Это был тучный человек уже преклонного возраста, давно полысевший, с маленькими толстыми пальчиками, которые все же уверенно держали скальпель.

– Смерть произошла мгновенно. Убийца перерезал сонную артерию одним ударом, – произнес он, почти не глядя на собеседника.

Джон посмотрел на его халат, пуговицы которого опасно торчали, и, казалось, вот-вот были готовы оторваться, отрикошетить от металлического стола, стены, а затем угодить прямо в затылок детективу.

– Отпечатки? – прокашлявшись, спросил он. Сухой воздух, исходящий от холодильных камер, сушил ему горло, и ежеминутно желание приложиться к фляжке, лежащей во внутреннем кармане, возрастало всё сильнее.

– На зеркале? Нет, только ее. На одежде тоже ничего не нашли, – Демон снова не удосужился посмотреть на него: он медленно зашивал Y-образный надрез, увлеченный этим настолько, что, казалось, вокруг не было ни души, а Маркус представал внутренним голосом, с которым не хотелось вести диалога.

– Не сама же она воткнула его себе в горло, – детектив посмотрел на неровный осколок, перепачканный кровью. В металлическом лотке он смотрелся куда лучше, чем в чьей-то шее. – Ладно, – он вздохнул, – появится что-то, звоните.

Мужчина вышел из дверей морга и направился к лифтам, находящимся в конце коридора. Он тяжело дышал и старался шагать быстрее. До конца рабочего дня оставалась всего лишь пара часов. Задерживаться сегодня не хотелось. Хоть дома никто и не ждал, но очередная ночь, проведенная в участке, сулила ему лишь еще один выговор от начальства.

Оказавшись в лифте, Джон закрыл глаза, стараясь, нормализовать дыхание. К счастью, в кабине он оказался один.

Полицейское управление находилось в одном здании с моргом, только двумя этажами выше. Заходя в прокуренное помещение, где сидели коллеги, он невольно поморщился и примостился за свой стол. Грустно посмотрел на почти засохший цветок, который стоял почти на краю стола, заваленного бумагами, и на дело Джека Эберсона, лежавшее рядом. Джон нехотя раскрыл его.

Не то чтобы подозрения о причастности книгопродавца так закрались в душу детектива, просто он оказался очередным вариантом, который грех не проверить. Не зря же ноги в поисках свидетелей привели Джона именно к книжному магазину. И вот теперь с маленькой фотокарточки в левом верхнем углу на него смотрел серьезный, изрядно вымотанный Джек Эберсон.

«К уголовной ответственности не привлекался. Два года назад потерял жену, – Маркус невольно усмехнулся, будто бы был доволен тем, что раскрыл великую тайну продавца. – Вот почему ты сменил место работы». Джон вздрогнул и одернул себя: он уже размышлял о подозреваемом как о потенциальном убийце. Уже многие годы он пытался бросить эту вредную привычку.

На следующей странице с очередной фотографии на него смотрела совсем молодая девушка. Она лучезарно улыбалась в объектив камеры. Внизу от руки было подписано: «Мэгги Эберсон».

У Мэгги были темно-русые волосы мелкими кудряшками, которые обрамляли ее лицо, делая его чуть полнее, и выразительные глаза цвета шоколада.

«Смерть наступила в результате дорожно-транспортного происшествия, – Джон закрыл папку и отложил ее в сторону. – Аварию признали несчастным случаем, – констатировал он про себя. – Профессор литературы и философии, ныне продавец книжного магазина. Что-то тут не так». Детектив посмотрел на настенные часы, отсчитывая, сколько ему осталось здесь сидеть до конца рабочего дня.

Как только стемнело, Джек снова вернулся в зеркальную комнату. Он тихо закрыл за собой дверь и сел на пол, ровно посередине. Напротив него, в ряд от одной стены до противоположной, стояли наполовину сгоревшие свечи. Джек зажег их, и тусклый свет окружил его со всех сторон. Мужчина закрыл глаза и глубоко вдохнул, понимая, что даже тут не сможет насладиться тишиной, – свечи изредка потрескивали, воск капал на зеркальный пол, и в абсолютном единении все эти звуки становились громче в два раза.

Всё раздражало. Причем не столько звуки, сколько тот факт, что даже в собственной квартире он не мог побыть в полном одиночестве.

Джек открыл глаза. Напротив него в дыме от свечей возникло женское лицо. Бесформенное, тусклое, расплывчатое, оно расходилось волнами, вытесняя его отражение. Джек, словно зачарованный, протянул вперед руку, которую тут же обожгло нагретым свечами воздухом. Отдернул ее. Лицо приобретало четкие контуры, и вскоре девушка показала себя во всей красе. Она помассировала руками голову, покрутила ей в разные стороны, распушив, распластав мелкие кудряшки по плечам, и улыбнулась.

Джек сглотнул комок, застрявший в горле, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, и снова не смог вымолвить ни слова. Дым пробирался через ноздри внутрь, обжигал горло и, казалось, наполнил собой всю комнату.

Комнату, которая не была частью этого дома, этой квартиры. В данный момент времени она находилась за пределами всего. Это был отдельный организм, живущий своей жизнью. Организм, который воспринимал Джека, как инородное тело. По всем мыслимым законам его следовало вытеснить. Изгнать из себя. И комната изгоняла. Старательно, день за днем, ни капли не разочаровываясь в отрицательном результате. Ведь мужчина всё равно не поддавался. Он исправно приходил каждую ночь – и встречался со своей болью, со своим страхом. Страхом, который волшебно улыбался и не давал ему покоя на протяжении двух лет.

Джек лег на пол и закрыл глаза, стараясь игнорировать девичий шепот.

Ночи для него всегда были особенно долгими.

***

У каждого человека утро начинается с определенного ритуала.

Джон Маркус просыпался в семь после третьего будильника, чтобы успеть приехать на работу к восьми. Он наспех умывался, одевался и выбегал из дома, чтобы успеть застать того уличного продавца кофе. Возможно, если повезет, у него останется и пара пончиков, а безлюдный в столь раннее время офис позволит подлить в кофе джину из фляжки. Этот стакан надо было выпить ровно до первого звонка пейджера. Это был первый вызов, первое утреннее убийство, на которое детектив уже не мог выехать, зная, что в крови нет ни капли алкоголя.

Однако сегодня день обещал быть «неофисным». Джон забрал свою машину со стоянки и направился к магазину убитой. Было стыдно признаваться, но подозреваемых у него не было. Старушка жила одна, дети погибли, не оставив внуков. Общалась Форте лишь с «товарищами по бизнесу». С этого и стоило начать.

Маркус остановил машину, отпил из стакана кофе и, вздохнув, осмотрел улицу. Магазинчиков было порядка десяти с одной стороны и столько же – с другой. Открывались они все практически в одно и то же время, и построены были одинаково. Джон сделал еще глоток из стакана и покосился на бардачок, где зеркало из книжного магазина. Криминалистам удалось выяснить лишь то, что оно было изготовлено на том же заводе, что и осколок, изъятый из тела Элен. К сожалению, это мало о чем говорило, – партия составляла порядка трех тысяч, и встретить такое зеркало было можно практически в каждом доме.

Выходя из машины, Джон думал о том, что дело в итоге попадет в папку нераскрытых. Начать он решил с магазинов, стоящих по соседству с цветочным. На том, что стоял по правую руку, красовалась яркач вывеска, обрамленная горящей гирляндой.

«Свет!» – звучало через чур грандиозно для магазина безделушек.

Джон открыл дверь и вошел, тревожа своим визитом связку колокольчиков, висящих над дверью. На их звон тут же, как из ниоткуда, появился продавец, – мужчина средних лет с внушительным животом, который буквально свисал поверх ремня его брюк и ни капли не уменьшался в размерах от того, что его хозяин надел рубашку в вертикальную полоску. Он нервно провел рукой по редеющим, черным, без намека на седину волосам и улыбнулся гостю во все тридцать два зуба.

– Здравствуйте! Вам что-нибудь подсказать? – энергично начал он, становясь за прилавок.

Джон отрицательно мотнул головой и осмотрелся. Стены с обоих сторон были до отказа забиты широкими полками, на которых стояли сувениры. Стеклянные зверюшки разных размеров стояли впритык друг к дружке. Внутри каждого было заключено по нескольку лампочек гирлянды, которая загоралась по нажатию кнопки на спинке.

– Ищете что-то конкретное? – продавец нервно потирал руки, очевидно, думая, что сегодня-то он точно что-нибудь продаст.

Джон подошел ближе к нему и запустил руку во внутренний карман плаща.

– Здравствуйте, я детектив Джон Маркус, – он предъявил значок, и улыбка тут же сошла с лица продавца.

– Дрейк Мор, – хозяин протянул руку в знак приветствия.

– Я могу задать вам несколько вопросов? – Джон достал блокнот и ручку.

– Да, – мужчина осекся, внимательно и немного испуганно смотря на детектива, – это по поводу Элен?

Маркус кивнул.

– Знали ли вы Элен Форте?

– Да, всё-таки соседи, – он нервно усмехнулся.

– Она когда-нибудь говорила вам, что ее кто-нибудь преследует, угрожает?

– Нет. Кому? В ее возрасте с мальчиками не встречаются, а если бы это было связано с магазином, она бы рассказала. Мы все тут на птичьих правах, того гляди закроемся.

– Что, клиентов совсем нет? – Маркус не смотрел на лавочника, строча в блокноте. Было понятно – этот вопрос задан скорее для приличия.

– Вчера я продал пять сувениров, позавчера три, в прошлом месяце еле вышел в ноль, – Дрейк тяжко вздохнул и, похоже, расслабившись, оперся руками о прилавок. – Вы подозреваете кого-то из продавцов?

Джон поднял взгляд и грозно посмотрел на собеседника. Казалось, он был готов прямо сейчас защитить честь людей, с которыми работал.

– Если у меня появятся вопросы, мистер Мор, я зайду к вам, – мужчина выдавил из себя улыбку, развернулся и направился к выходу.

– Мистер Маркус!

Уже у самой двери Джон обернулся.

– Вам стоит искать убийцу в любом захудалом местечке этого города, но только не здесь. Мы давно работаем вместе, ежедневно открываем и закрываем магазины, переглядываясь и кивая друг другу. Некоторые дружат семьями и покупают друг у друга товар, чтоб никто не закрылся. Тут никто не мог желать зла Элен, – Дрейк говорил спокойно, размеренно, словно читал нравоучения нашкодившему сыночку.

– То, что кто-то с кем-то переглянулся, не значит, что они закадычные друзья, – Джон отвернулся. В нескольких сантиметрах от его лица висела связка мелких металлических колокольчиков. Его лицо отражалось в них, чудовищно расплываясь и становясь шире. – Мистер Мор, – снова обратился он к продавцу, – в вашем магазине есть зеркала?