Опасные маршруты

Я бежал, как еще никогда не бегал; наконец, задыхаясь, остановился подле Лессельса. Он осматривал скалы, но обернулся ко мне и заметил:

– Индеец сказал правду, Мазен. Здесь золотоносный кварц. Я никогда не слыхивал о такой жиле. Сравнительно с этим местом, Клондайк ничто!

– Скорее спасайтесь… – пробормотал я.

Не успел я дать каких-нибудь объяснений, появилось чудовище. Оно двигалось с быстротой двадцать миль в час, и секунды через две было бы перед нами.

– Бегите в пещеру, там, в стене скал, а я постараюсь выстрелить, – крикнул Лессельс.

Его ружье щелкнуло. Животное громко заревело и продолжало бежать. Я, безоружный, кинулся к пещере… Лессельс за мной…

Невдалеке от узкого входа в грот мой друг поскользнулся и уронил ружье, однако, снова поднялся как раз вовремя, чтобы кинуться вслед за мной. Отверстие было футов пять в высоту, и мы пробежали до самого конца пещеры. К счастью, она была длиной футов в двадцать, а, может быть, и больше. Странный трубный звук потряс грот, и громадные когтистые пальцы просунулись вслед за нами.

– Как грустно, что я уронил ружье! Первая моя пуля отскочила от его головы. Вероятно, кожа чудовища, точно железо. Зачем я не выстрелил ему в рот! Ах, что это?

Послышался визг, потом наступила тишина.

– Собаки, – сказал Лессельс. – Бедные! Я привязал их, и они не могли спастись.

Он зажег спичку, осветив глубину пещеры. В углу лежали кости.

– Сюда прятались олени и гибли от голода, – объяснил Лессельс. – Я не удивляюсь этому. Нужно пойти посмотреть, не ушло ли чудовище.

– Не ходите, не ходите, Лессельс, – истерически закричал я. – Вдруг оно схватит вас! Я боюсь, я боюсь… Мне страшно остаться здесь одному…

– Я буду осторожен, старина; ведь я вас завел в эти тиски и должен спасти вас.

Лессельс тихонько пополз вперед, потом выбросил камень из пещеры. В следующую секунду появилась страшная лапа и стала скрести пол и стены пещеры.

– Чудовище нас караулит, – сказал Лессельс. – Мы должны были знать это, судя по его адскому запаху. Ночью попытаемся бежать. Хуже всего то, что чудовище наступило на мое ружье и согнуло его ствол, а ваше валяется в долине. Плохое положение! Лучше всего вам заснуть. Я буду караулить. Ночью же, повторяю, мы попробуем бежать.

Я лег и скоро крепко заснул. Мне кажется, ужас совершенно истощил меня. Вероятно, прошло несколько часов раньше, чем Лессельс разбудил меня.

– Пойдите, посмотрите, – сказал он. – Страшилище играет, как котенок.

Я пошел за ним к выходу из пещеры; огромное, отвратительное создание приникло к дороге и ползало взад и вперед, казалось, будто это движение доставляло ему удовольствие. А между тем, его алчные глаза наблюдали за нами.

– Это хитрое животное, – заметил Лессельс. – Смотрите, с каждым движением, оно понемногу приближается к нам. Назад, скорее! По глазам страшилища я вижу, что оно сейчас прыгнет.

Мы отшатнулись от входа в пещеру как раз в то мгновение, когда животное бросилось к нам. Я думаю, этим прыжком оно оставило позади себя около шестидесяти футов.

– Если бы только у меня было ружье, – простонал Лессельс. – Одна разрывная пуля не могла повредить ему, но двадцать, вероятно, подействовали бы. Что за страшное создание! Величиной оно с полдюжины слонов, а ловкостью и жестокостью напоминает кошку.

До темноты мы наблюдали за прыжками зверя и заметили, что полные дьявольской сообразительности глаза страшилища не отрывались от нашей пещеры.

Вдруг Лессельс вздрогнул.

– Чудовище строит… Это мыслящее чудовище… у него такой же мозг, как у нас.

Кошмарный зверь, действительно, накладывал против нашей пещеры одни камни на другие.

– Он хочет окружить нас стеной, – шепнул Лессельс, и во мне замерла всякая надежда.

– Да, зверь хочет помешать нам бежать, – прибавил через мгновение мой товарищ. – Посмотрите-ка: он кладет качающиеся камни сверху. Если до них дотронешься, они с шумом упадут и предупредят его. Это дьявольское создание. Ну, позже попробуем бежать…

Лессельс ждал до темноты, потом бросил в стену валун, и шум от его падения отдался в глубине долины. Посыпались и другие каменные осколки, точно обвал. Громадное животное, с глазами, горевшими фосфорическим светом, стало свирепо царапаться в нашу пещеру.

– Нечего пробовать бежать, Лессельс, – сказал я. – Мы здесь умрем. Я могу ждать смерти от голода, но «этого» вынести не могу.

– Нужно что-нибудь делать. Ведь через день, два, мы совсем ослабеем. Кто знает, может быть, к утру страшилищу надоест сторожить нас. Ах, если бы нам только удалось выиграть четверть часа!

– К чему? – спросил я. – Это животное бегает, как поезд-экспресс.

– Я думаю взобраться на утес, а не бежать по долине. Громадное создание не сумеет удержаться на выступах скал, если оно кинется за нами. А здесь должно быть место, где мы могли бы взобраться на откос. Если бы нам удалось только опередить его на сотню футов, мы спаслись бы… Засните, это подкрепит ваши нервы к утру.

Когда пришло утро, сладкий аромат убедил меня, что враг по-прежнему сторожил нас. Чудовище лежало ярдах в пятидесяти от пещеры и жадно, искоса поглядывало в нашу сторону. Я чувствовал жестокий голод и головокружение; вид наших запасов близ опрокинутых саней еще увеличивал мои муки.

Лессельс посмотрел на меня и сказал:

– Мазен, если животное отойдет хоть немного, я дам вам возможность спасения. Я побегу по долине, а пока зверь будет гнаться за мной, вы уйдете. Но, ради Бога, не оставайтесь на равнине. Ваше единственное спасение – вскарабкаться на стену.

– Ни за что, ни за что не позволю, – сердито ответил я. – Пусть я здесь умру, все-таки это лучше, чем думать, что я позволил вам принести себя в жертву ради меня. И слышать не хочу об этом!

– Да ведь я причина всего.

– Не браните себя. Я знал все, что знали и вы. А кто же мог ждать «этого»?

И я указал на страшилище. Через секунду случилось то, что прекратило наши разговоры. Из чащи показался громадный лось, и страшилище загородило ему дорогу.

Через мгновение зверь прыгнул, схватил лося передними лапами, и последовала такая ужасная и отвратительная сцена, что я не мог присутствовать при ней. Чудовище играло с лосем, как кошка с мышью, то отпуская, то снова схватывая его…

Когда, наконец, страшное животное покончило со своей жертвой, оно отошло к изгибу долины, глядя по направлению нашей пещеры своими громадными глазами.

– Вы видели его взгляд? – спросил Лессельс. – Оно хочет выманить нас наружу.

Долго мы ждали в полной неподвижности; наконец, Лессельс сказал:

– Засните-ка опять немножко, это поможет вам лучше выносить голод, а позже мы придумаем что-нибудь.

Я повиновался ему и проспал, вероятно, около часа. Меня разбудил новый громовой торжествующий рев. Я вскочил. Лессельса не было в пещере. Подбежав к ее отверстию, я увидел его в центре долины. Он наклонялся над нашими санями, а чудовище неслось к нему.

– Назад, назад! – крикнул я.

Он помахал мне рукой… Боже мой, я не могу забыть этого полного бодрости жеста… Потом что-то высоко поднял над головой. Я, как безумный, побежал к нему, когда животное прыгнуло, открыв пасть. Лессельс ждал до последней секунды, наконец, бросил какую-то вещь в его зияющую пасть, но чудовище свалило его. В следующее мгновение послышался оглушительный взрыв, и громадная голова животного разлетелась в осколки. Тут я понял, что сделал мой отважный друг. Он открыл бочонок со взрывчаткой и, прикрепив к нему горящий фитиль, ждал до той минуты, в которую уже не мог промахнуться.

Я отнес бедное раздавленное тело моего друга в пещеру и долго сидел над мертвым товарищем, который ради меня пожертвовал жизнью. И вдруг меня охватил ужас страшной долины. Я почувствовал, что если я останусь в ней хотя бы на одно мгновение, я сойду с ума. Навалив осколки камней на тело бедного Лессельса, я спросил себя, что мне делать дальше, и мне пришло в голову, что если я не найду ружья, то умру с голода.

Я вернулся к тому месту, где в первый раз увидел его и, к счастью, отыскал ружье. Из наших саней я взял мешок муки, кожаную куртку, патронов и решил уйти. Но голод почти превозмог мой страх. Я поел и задумал отдохнуть раньше, чем двинуться. И вдруг… Вдруг снова пронесся громовой рев, похожий на звук сотен неистовых труб.