Русский вид. Медведь

Домой она шла медленно, стараясь успокоиться и высушить слезы. Не хотелось, чтобы Брок видел ее зареванной, еще подумает плохое. А разве им есть о чем горевать? Высокую фигуру "медведя" она заметила издалека – он стоял у лиственницы, уперев руки в бока, и настороженно глядя в сторону приближающейся Маши.

«Еще ругаться начнет, что я задержалась…»

Брок вдруг резким взмахом опустил руки и быстро пошел ей навстречу.

– Что случилось? Кто обидел?

– С чего ты взял? Может, напротив, порадовали.

– На тебе лица нет, Маша, расскажи мне все сразу! Это Алекс? Опять он мутит воду?

– Послушай… – она собралась с мыслями и твердо сказала, – у меня есть интересные новости для нас обоих. Так получилось, что я жду ребенка, а ты станешь папой.

– Это как же? – он задумчиво потер пальцами переносицу. – Ты ведь не говорила раньше, что у тебя есть дети, а почему? Он приедет сюда и будет жить с нами? Ну, конечно, как же еще… Это девочка или мальчик? Да какая разница! Я буду любить его, как тебя! Или ее…

Брок вдруг широко улыбнулся и стал будто моложе, тонкие морщинки под глазами разгладились.

– Ты рада, что он приедет? Ты не хотела его привозить, пока не убедишься, что здесь безопасно, да? А, теперь ты в этом уверена? Ну, тогда я совсем рад. Теперь ты мне доверяешь.

Затаив дыхание, Маша слушала его, и на глаза опять наворачивались слезы, получается, Брок решил, что речь идет о ее ребенке из города. Брок готов принять ее ребенка от другого мужчины. Это известие придало сил для сложного разговора.

– Ты меня немножко не понял… – осторожно начала Маша, комкая футболку на его груди. – Малыша пока еще нет, хотя он и есть, конечно. Я беременна. Уже больше месяца… У нас с тобой будет ребенок. Твой и мой.

– Правда? – тихо переспросил Брок.

Маша кивнула, стараясь не разреветься, тогда он приподнял ее подбородок, внимательно заглядывая в глаза.

– Почему ты плачешь? Расстроилась… Ты не хотела, чтобы все так получилось? Из-за меня?

– Нам следовало немного подождать, все получается слишком быстро.

– Это я виноват?

Маша рассмеялась от его легкой наивности, внезапно почувствовала себя более опытной и знающей жизнь.

– Ну, что ты… мы ведь оба в важном деле участвовали, сделать ребенка вовсе не преступление.

Брок вдруг помрачнел, голос его стал жестким:

– И что теперь? Они собираются забрать тебя, увезти, изучать… Я не позволю причинить тебе вред. Им сначала придется меня убить.

– Надеюсь, никто не помешает остаться с тобой, здесь. Это же мой ребенок, ну, наш, значит, мы сами решим как лучше… Брок, ты действительно рад?

– Конечно! Еще бы мне не радоваться. Маша, это настоящий подарок, значит, ты всегда будешь со мной. И я тебе буду нужен.

Она с грустной улыбкой покачала головой, душной волной нахлынули воспоминания о Вадиме и той боли, что ей пришлось пережить почти в полном одиночестве.

– Дети не гарантия семейного счастья.

– Стой! Подожди… ты сомневаешься в своем выборе? Жалеешь?

– Нет, нет, я тоже очень хочу, чтобы у нас появился маленький. Раз мы оба хотим, все непременно получится…

Глаза Брока засияли, он обнял Машу, бережно прижимая к себе.

– Я очень люблю тебя! Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. Я даже не мог надеяться, и не мечтал о таком счастье. Я ничем это не заслужил. Тебя и ребенка… самое лучшее, что могло случиться со мной.

Маша тихо плакала. Большой, сильный мужчина сейчас сам был похож на мальчишку в ожидание праздника. Как вообще можно хорошему человеку сомневаться в том, что такие обычные, естественные вещи, как дом, семья, дети требуют высокого соответствия, должны быть заслужены долгим, усердным трудом.

Самое простое и необходимое – дом, семья, дети… И Брок ведь хороший, если его получше узнать, а не делать поспешных выводов.

– Он родится здоровым? Я имею в виду нашего малыша…

Это был самый сложный вопрос, и Маша старалась отвечать честно.

– Никто не знает заранее, Брок. Может случиться все, что угодно. Он может вырасти не совсем обычным. И даже не таким, как ты.

– Так вот чего ты боишься? А как на тебе отразится беременность? Маша, ты для меня важнее. Ты – главное! И если он может нанести тебе какой-то вред, то нужно… лучше…

– Убить его пока он такой маленький, да? Ты это хотел сказать?

Маша резко отшатнулась от Брока, обхватывая себя руками, словно защищаясь. Увидев ее реакцию на свои слова, он в ужасе замотал головой.

– Нет, нет, как ты могла подумать…

– А я бы хотела услышать от тебя другое – не важно, какой будет ребенок, ты готов принять своего малыша любым.

– Я готов, Маша, но я беспокоюсь о тебе.

– Напрасно… Я хочу, чтобы тот, кто начал жить у меня внутри, в свое время увидел солнце и лес, увидел наши лица, наши улыбки. Мы зачали его с любовью, с желанием, хотя и не думали о нем. Он должен быть счастлив с первой минуты, и я все сделаю, чтобы он был счастлив.

Брок опустился на колени, приподнял Машину рубашку и стал целовать ее гладенький животик.

– Ласточка моя ясная, мое солнышко, мой цветочек, моя крошечка…

– Брок, там может быть мальчик! – растерянно и смущенно прошептала Маша.

– Нет, там девочка, я уверен. Она будет похожа на тебя. Уж лучше на тебя…

Тут Маша не выдержала и разрыдалась во весь голос. Тогда Брок быстро поднялся, подхватил ее на руки и занес в дом.

– Только скажи, что мне сделать? Что тебе сейчас нужно? Чего ты хочешь?

– Подожди, я сейчас успокоюсь немного, я стала нервная, это неправильно. Для паники нет никаких причин. Нужно радоваться, а я реву. А вообще мяса хочу… жареного. Шашлыков или котлеток – они полезней. И еще сгущенки… И сметаны холодненькой побольше.

Она грустно рассмеялась сквозь слезы.

– Ну, вот начались разные прихоти. Брок, тебе придется меня терпеть. Говорят, женщины меняются в это время. Настроение, внешность. Я могу начать вести себя отвратительно, могу ворчать на тебя по пустякам, даже прогонять… ненадолго, конечно. Ты меня простишь?