Новогоднее чудо

– Алина Сергеевна!

Девушка подняла голову от бумаг и посмотрела на вошедшего в кабинет. Это был высокий статный мужчина в дорогом костюме.

– Да, Сергей Анатольевич?

– Я пришел лично сообщить вам, что мы взяли Бутлеровского душителя.

– Что? Но как?

– Ваши статьи сильно помогли. После выхода журнала нам позвонили и указали на подозреваемого. Семен Ермаков. Алиби нет, ждем экспертизу по отпечаткам, но, думаю, это он.

– Вот как, – Алина была слегка разочарована, что такое крупное дело в ее карьере так быстро закончилось.

– Да. Если бы не ваши журналистские расследования и статьи, не знаю, поймали ли мы его.

– Рада стараться, – девушка слабо улыбнулась. За последний месяц она не одну ночь не спала нормально. Раздался телефонный звонок.

– Прошу прощения, это лаборатория, – и мужчина взял трубку. – Капитан юстиции Сергей Боровских слушает. Что?! Вы уверены?! Проверьте еще раз! – Сергей испустил тяжелый вздох. – Спасибо. Да, уже выезжаю.

– Что–то случилось? – встревоженно спросила Алина. Следователь грустно посмотрел на журналистку.

– ДНК не совпадает. Он не наш убийца. Придется копать дальше.

– У меня есть кое–какие наработки, – девушка повернулась к столу.

– Остановка «3–й квартал».

– Вы что–то сказали? – Алина обернулась.

– Следующая остановка – «Улица Добрыниного».

Девушка распахнула глаза. Двери автобуса еще были открыты. Алина едва успела выскочить на своей остановке.

Девушка смотрела под ноги и шаркала подошвами ботинок по солевым реагентам. Его–то насыпали, а снега не было. Алина замерла перед мрачным зданием. Девушка недовольно вздохнула и вошла в университет. С другой стороны, оставались последние пары в этом году, что не могло не радовать.

Алина зашла в аудиторию и поморщилась от яркого света и гомона. Одногруппники что–то обсуждали, кто–то даже напялил дурацкие красные шапки с белыми помпонами и мишуру. Студентка сделала погромче музыку и села в угол. Ира, единственная девушка, с которой она общалась, не ходила уже вторую неделю из–за ангины, так что Алине оставалось сидеть в компании телефона и наушников.

В комнату зашел пожилой мужчина в свой излюбленном коричневом пиджаке. Все замолчали и расселись по местам, а преподаватель включил презентацию и начал монотонными голосом читать лекцию по связям с общественностью. Алина совсем не слушала, а тихий голос без интонации все сильнее усыплял девушку.

– А сейчас поприветствуйте нашего диджея, Лину!

Под грохот аплодисментом Алина подняла за установку. Девушка вскинула руку в звенящих браслетах, а в ответ толпа подняла вверх неоновые палочки, которыми были увешаны все в клубе. Алина начала стучать по клавишам, передвигать слайдеры и крутить множество контроллеров. Весь танцпол гудел и неистово танцевал.

– А теперь перекличка.

Алина оторвалась от рук, на которых лежала, и мутным взглядом посмотрела на лектора. Отлично, осталась всего одна пара. Правда, это был зачет по зарубежной литературе, к которому студентка не то чтобы готовилась. Если точнее, совсем не готовилась.

Все студенты зашли в аудиторию. В дальнем углу сидел мужчина со строгим лицом и в прямоугольных очках.

– Надеюсь, вы все подготовились к зачету по зарубежной литературе. Вы можете вызываться по желанию. Я задаю вам один вопрос, если вы отвечаете – получаете свой зачет. Если нет – у вас остается еще попытка и другой вопрос. Итак, кто готов?

Алина смотрела, как студенты один за другим садятся к преподавателю, обсуждают немецкий романтизм, реализм ХIХ века и еще кучу тем, о которых девушка имела лишь поверхностное представление. Кто–то отвечал быстро и стройно, кто–то запинался, а кто–то спустя пятнадцать минут терзаний отправлялся на пересдачу. И вот Алина осталась последней в аудитории. Наедине с уже порядком раздраженным незнанием студентов преподавателем.

– Ну что, Вороллова, твой выход.

Алина неохотно поднялась и села напротив мужчины.

– Расскажи–ка мне про теоретические взгляды Мольера на особенности классицистического театра.

– Эм… – студентка понятия не имела, что от нее вообще хотят.

– Неужели не знаете? – усмехнулся преподаватель и переплел пальцы.

– К сожалению, нет.

– Ну хорошо, что тогда вы можете рассказать про работы Мольера?

С горем пополам Алина рассказала про пьесы, которые она читала. Их было всего две, но это было уже что–то.

– Эх, Вороллова, Вороллова, – преподаватель разочарованно покачал головой. – Ты способная девочка, что ж не готовишься?

Девушка опустила глаза.

– Ладно, давай зачетку. Но если мне в следующем семестре будешь так отвечать – поставлю два, ты меня поняла?

Алина активно закивала.

– Да! Спасибо, Виктор Семенович!

– И почитай Мольера, а то это позор просто.

Студентка вышла из университета в приподнятом настроении. Зачеты сданы, хвосты почти все закрыты, а впереди – неделя отдыха. Можно спать и спать!

Когда Алина вернулась домой, мама уже вовсю суетилась на кухне. Приготовления к Новому году шли во всю.

– О, Алиночка, солнышко, уже вернулась? Как последние зачеты?

– Нормально, – буркнула девушка, снимая тяжелые ботинки и толстый пуховик.

– В почтовой ящик пришло извещение с почты. Тебе какая–то посылка пришла.

– Хорошо, – бросила Алина, направляясь в комнату. Девушка, даже не включая свет, сбросила одежду прямо на пол и забралась под одеяло. Смежив веки и дав отдохнуть уставшим глазам, Алина начала проваливаться в сон.

– У нас кое–что есть!

Девушка оторвалась от изучения карты, а к ней в палатку ворвались парень и девушка, все в песке.

– Да, что там? – Алина привстала, с интересом рассматривая керамическую табличку с иероглифами, которая легла к ней на стол.