Серебро и желатин

«я открыл этот мир…»

я открыл этот мир
как открывают постыдную тайну
чужого рождения
с терпкою ноткой полного
удовлетворения

вмиг успокоившись
тяжело дыша
с наслаждением
убаюкиваю малыша
подмигиваю акушеру

эта тайна
чудо как хороша
практически без единого вша
без единой мысли
в колыхаемых ветром ржах

я открыл эту тайну
черной сосущей дыры
в которой не видать ни зги
только в еле-еле
просматриваемые щели
сквозит

«Они когда-нибудь останутся стоять…»

Они когда-нибудь останутся стоять,
Зажав в руках бесплатные пакеты,
Повернув головы друг к другу.
На пустынной парковке в безветрии
Огромной стеклянной обетованной
земли.
Словно памятник застывшим мукам,
Многозначительному молчанию и любви.
И если у каменных глаз нет зрачков,
Взгляды – серая липкая гранитная
крошка.
Всего лишь – каша с сахаром и молоком.
Пакет с сахаром, пачка крупы, молоко.
В прозрачном пластиковом пакете. И все это
лишнее.
Но потом кадр сдвинется с мертвой точки.
Женщина возьмет за руку дочку.
Пакет упадет на землю.
Расплескается молоко.
И люди уйдут домой.

«Радостно на душе по-детски…»

Радостно на душе по-детски.
На мне сарафан из маминой занавески,
Красные бантики и сандальки.
И день такой летний, маленький, жаркий.
Брови в поту, и носки слетают.
Я – в незнакомом городе никого не знаю.
Знаю, что надо суп съедать до конца,
Уважать и слушаться мать и отца,
Не обижать братика, не играть в солдатики.
Кукол одевать, раздевать, укладывать спать.
На улице не бегать, не прятаться, не орать.
Загибаю на обеих руках пальцы.
Учусь считать. А еще мне нельзя драться.
И нужно бережно обращаться с ранцем,
Который больше меня. Заканчиваются пальцы.

Но не заканчиваются мои обязанности…

«Моя мама учила меня рисовать…»

Моя мама учила меня рисовать
Принцесс, спокойно смотревших с листа.
Желтым цветом – корона, синим – глаза,
Розовое лицо, красные губы, тонкий нос
И черная коса с фиолетовым бантиком.
Помню, тогда соревновалась с братиком.
Он изображал сценки из всамделишной жизни
С врачами и большими настоящими шприцами,
Папами-пожарными и мамами-телефонными линиями.
Все это было синее-синее с красными крестами.
И почему-то очень нравилось нашей маме.
Я его хотела сдать в милицию на перевоспитание.
Пусть перестанет пророчить врачей со шприцами.
А я перестану рисовать лица с перекошенными ртами.
Принцесса очень боится. Принцессу зовут Регина
И ей снится, как с нее в больнице снимают кожу
И пришивают другие лица. На каждую сторону света,
Каждому-каждому принцу.
По одному на каждое последующее свидание.
До свидания.

«Выплеснула фрикадельку из тарелки…»

Выплеснула фрикадельку из тарелки,
По столу покатала, потыкала вилкой,
Представила – у фрикадельки детки
Есть. Мамку ждут, им страшно и дико.