Бюллетень Духовного Правительства. Практическое руководство строителя лучшего мира

Я выражаю солидарное желание – чтобы очередь была живой и, если она насчитывает более трех человек, вот – телефон доверия. Только, не надо торопить зубных врачей – у них, введен лимит на обслуживание пациента – пятнадцать минут.

Нельзя сказать, что в российских поликлиниках все плохо. Проведен ремонт, на входе выдают бахилы. Правда, последний год, я ощущаю какую-то нездоровую суету. Правила, к которым привык, постоянно меняются.

Когда я произношу шепотом одну птичью фамилию, у дежурного регистратора нервный смех.

В поликлиниках и больницах, с подачи нынешнего министра здравоохранения, постоянно производятся корректировки, комиссии, изменения из без того запутанных правил. Врачи качают головами, но поделать ничего не могут. Как убрать министра, если он просто вредит, но со стороны его деятельность выглядит стремлением навести порядок? Вы не встречались с такими? То, к чему они прикасаются, становится хуже – но выразить претензии сложно.

Рука этого министра чувствуется за пределами медицинских учреждений. Я почти устроился в государственное предприятие. «Зайдите еще раз в отдел персонала, возьмите направление на медицинскую комиссию».

– Вот, ваши направления, – дама выкладывает три листа. – Стоимость – две с половиной тысячи рублей.

– Что это? Психоневрологический диспансер, наркологический ГКУЗ МНПЦН (и не выговоришь), еще что то. Так… это все согласно приказу Минздравсоцразвития от такого-то числа. Раньше столько не было. Проходишь, будто по конвейеру несколько кабинетов, платишь восемьсот рублей, все!

В аттестованной на предоставление справок о профпригодности клинике:

– Да, сначала справки из этих заведений, по месту прописки, а потом к нам, по всем врачам.

– Я даже не знаю, где это все находится, придется узнавать графики работы, отпрашиваться, стоять в очередях…

– Это ваши трудности.

– Знаете,…а я не буду проходить вашу систему. Если вдуматься, если человек проходил лечение, выздоровел, но оставил след в виде медицинской книжки, что? Он не сможет никогда устроиться официально?

– Можно перепрофилироваться!

– Вы с издевкой говорите? Уверены, что не изобретут такую систему освидетельствования, что сами затруднитесь ее пройти? Куда отправитесь? В магазин, рыбу вешать? И пустят ли вас? Почему на Западе даже летчиков не тревожат комиссиями, опираются на сознательность, а здесь простых электриков, токарей, отправляют неизвестно куда?

Я пойду в частную клинику с лицензией. Путь еще открыт. Меня не будут осматривать, проверять. Не будут спрашивать: «Пьете ли вы?» или «Вы псих?». Глянув паспорт, на ресепшене выпишут необходимую справку. Я заплачу полторы-две тысячи, и с легким сердцем отправлюсь в отдел кадров. Вы меня не остановите. …Знаете, когда какой-либо орган не может объяснить мозгу, что ему нужно делать, чтобы исправить ситуацию, болезнь распространяется по всему организму. Вы меня поняли? То, что здесь творится – клевета на нашу страну, еще один повод скрипеть зубами из-за несоответствия реальности и инструкций. Вы, может, кажетесь себе такими правильными, но от вас все становится только хуже.

Смысл именно таков. Человек желает устроиться на работу, его желают принять, но – мешает приказ, изданный неким министром здравоохранения. Давайте озвучим на Трибуне желание: меньше справок, больше – уважения к врачам, и нервам пациентов. И – министру, по проснувшемуся, благодаря нам, голосу совести, нужно уйти в отставку. В монастырь, келью, замаливать тяжкие ее грехи! Так будет лучше.

Придет тот глава, для которого мечтой будет, кстати, не выгнать пожилых людей из стационаров, критически сократив число терапевтов, повысив смертность по стране на четыре процента. Не надо так помогать Пенсионному Фонду! Да, иногда люди желают, чтобы их родственник подольше побыл в больнице. Хоть какая-то передышка! Выгнать из стационара бабулю – это никакая вам не мечта! Мечта, это когда звонят из больницы, и предлагают оставить человека на месяц, год, пока не излечится, при полном пансионе, в замечательном комфорте и высоком уровне медицинского обслуживания. Как угодно долго! Пожилым людям нравится перемена обстановки, новые лица! Вот тут и понадобятся выпускники семинарии (те, которые будут учиться два года), волонтеры и призывники, желающие пройти альтернативную службу.

Если человек противится этим разумным предложениям, по гордыне, или другим причинам, пусть с его ближайшими родственниками произойдет то же, что и с обреченными, вследствие его распоряжений людьми. Болезни, анемия – и отсутствие при этом надлежащего ухода. И чтобы именно перед горе-администраторами некто ставил не нужные, но внешне необходимые, преграды.

Транслируем!

Законы Духовного Правительства против разрушителей частной собственности, за развитие городской инфраструктуры

– Я желаю Транслировать, чтобы убрать ларьки. Тогда можно будет гулять в полной пустоте! Пусть дойдет до всех!

– С чьего голоса вы сейчас говорите? Действительно ли это ваше желание? Или, может, у нашей Трибуны, Транслятора мыслей и образов, пытаетесь лоббировать узкие интересы? Каждое желание строго проверяется. Прежде чем высказаться, человек должен исповедоваться!

– Да, я признаюсь. Меня прислала сеть супермаркетов. Мы желаем, чтобы малый бизнес исчез, люди не могли быть себе хозяевами, приходили к нам как наемные работники. Конкуренты нам не нужны. Мелкие ларьки вольны устанавливать цены, даже низкие, кроме того, находятся в самой гуще людей. Если человек захотел поесть, или почитать газету – он идет не в супермаркет, а киоск. Деньги, пусть не такие большие, проходят мимо нашей кассы, а это мы считаем неправильным.

Через СМИ нам удалось привлечь довольно много снобов, считающих, что они выше уличной еды и ширпотреба. Есть также те, кто не осознает последствий какого-либо действия. Им хочется, чтобы «было просторно» – но то, что при этом они останутся без бутылки воды в жаркий день, или газеты на остановке – ускользает от их дрожащего сознания.

– Но, ваши руководители понимают, когда в подземных переходах нет магазинчиков, девушкам опаснее там ходить? Теперь скучно, мрачно, попахивает псиной. Ведь у них тоже есть дети, и не всегда они ездят на машинах? Об этом они думали? Мир без разнообразия стал просторней, но, и, как бы это сказать? Холодней.

– Так получилось, что мои заказчики достигли крупных успехов в разрушении, и им не указ даже здравый смысл. Много магазинчиков, некоторые из которых – капитальной постройки, разрушили, хоть и ночью, но у всех глазах. Некоторые роптали, но на защиту не встали. Другие убедили себя, что все нормально – иначе это внесло бы дисбаланс в их чувства, а хочется жить спокойно. Мои хозяева собираются предпринять новые шаги по умножению своего благосостояния.

– Какое наказание придумали бы для себя и разрушителей?

– Я осознаю свою провинность. Но, как исправить не знаю, ведь нас не учили мыслить самостоятельно. Тем более, находить виновных, обосновывать претензии и предъявлять их тем, кто может помочь.

– Произносите на Трибуне известные вам имена и внушайте мысли о раскаянии. Попросите, чтобы они не мешали свободным предпринимателям продолжать бизнес. Нужно желать также, чтобы хорошие люди были сплочены, и, если где-то творится несправедливость, сразу бы откликались.

…Вторая волна разрушений? «Кремль заявляет, что снесенные постройки – не его дело… странный (как можно это поставить на публичную должность, назначить лицом России?) пресс-секретарь, глава администрации утверждают, что «нашим людям эти гадюшники не нужны»… уже не поспеваем за новыми событиями.

«Гадюшники»? Это они так решили? Что, если возникнут проблемы у самого Кремля? Не скажет ли теперь и народ; «это не наше дело… это ниже нашего уровня»?

Транслируем!

Духовное Правительство об отзыве лицензий у банков

– Что у нас еще есть по теме разрушения недвижимости и инфраструктуры?

– Я банкир. Знаю, мой статус производит на вас, простых людей, отталкивающее впечатление, но больше просить помощи не у кого. Мой банк, просто вот так, лишили лицензии. Мне стыдно, я стал должником. Что делать?

– У нас нет предубеждений. Да, у вас дорогие часы, костюм, тот, оставшийся за периметром Монолита автомобиль – и что? Вы делаете работу, которую большинство из нас не осилило бы, и не захотело заниматься. Вас лишили лицензии за то, что кто-то провел несколько транзакций не так, как следовало?

– Да, так. Без предупреждения – взяли и закрыли. Инфраструктура, налаженные связи – все ушло в никуда. Сотни ни в чем не повинных сотрудников потеряли работу. Сложно понять мотивы Центрального банка…

– Похоже, даже наш Президент действует в отношении главы этого заведения не вполне уверенно. Сделает пару замечаний – и, все равно, что ничего не меняется. Люди теряют сбережения, время и нервы; в сумме это можно назвать «жизнь». Кто виноват? Вводится обобщенное представление о преступнике – «банк». Не клерк, директор, выгодополучатель, а просто «банк». У заведения отбирают лицензию. Ущерб государству, клиентам – в 1 000 000 раз больше. Как если бы полицейские, узнав, что в деревне кто-то украл мешок картошки, разрушили ее, отомстив тем самым сельскому вору. И Президент, еще возмущается, когда по принципу «коллективной ответственности» наших спортсменов отстраняют от участия в Олимпийских играх?

Впрочем, не только в России к главам центральных банков относятся с глубоким пиететом. В США также избегают трогать Федеральную Резервную систему (ФРС), обладающую исключительным правом печатать доллары. Последним президентом, попытавшимся сделать ФРС прозрачней, был Джон Кеннеди.

Таким образом, нужно Транслировать волну убеждения всему светскому аппарату правительства – о том, что в стране, под видом наведения порядка происходят деструктивные процессы, – и эту лавочку следует прикрыть, смело отдав наиболее рьяных ее представителей под суд.

Духовное Правительство о российском кино, отдельных режиссерах, Танкисте и «Тигре» и снобизме RT.

– Я – известный российский режиссер. Дабы сохранить умы подрастающего поколения от влияния западной культуры, требую ввести квоты на наши фильмы. В кинотеатрах, на телевидении и в Интернете. Также нужно ввести налог на провайдеров и изготовителей дисков, чтобы эти сборы поступали деятелям культуры, для увеличения нашего благосостояния и возможности снимать фильмы, как захочется нам, а не простому народу. К счастью, мы, учившиеся в институте, режиссеры, имеем доступ к госбюджету, а стало быть, получаем финансирование вне кассовых сборов. Но, этого мало, нужно, чтобы наши фильмы люди смотрели.

– Мы не можем поддержать ваши устремления. Более того, сообщаем, что народ не доволен российским кинопроизводством.

– Но, советско-российская школа режиссуры и актерского мастерства дала миру столько высокодуховных фильмов!

– Хороший фильм, пригодный для показа не только в пределах СССР – России, но и за рубежом, появлялся примерно в стране раз в восемь-десять лет. И то, по большому счету, ничего имеющего мировые масштабы – нет.

– Позвольте, но как же «Летят журавли», «Москва слезам не верит» и другие картины? Как можно так говорить?

– Во всем мире эти фильмы, в общем, не смотрят. Последний оптимистический, интересный и жизнеутверждающая картина снята в 1954 году – «Верные друзья». Далее все идет по нисходящей линии, и пик наблюдается в середине семидесятых годов, когда модным объявляется творчество Тарковского. Да, в 50-х, даже начале 60-х годов, можно было еще выбрать другой вектор развития. В 1961 году снят первый фантастический фильм – «Планета бурь». Я просмотрел его, для расширения кругозора. Казенный голос диктора, нудные титры, мешающие рассмотреть интерьер космолета (напоминает начало «Чужих-2»). Зачем тогда их совали в глаза зрителю так долго? Но, наконец, высадка на планету, сражения с диковинными существами, колоритный робот. И – американец, которому, в отличие от советских людей, разрешено быть разным. В принципе, можно смотреть.

Недаром, американцы, смонтировав фильм заново, заменив в титрах имена, сделали его «своим». Пересняли актрису. Вот эта особенность советских режиссеров выпячивает особенно – необъяснимая, но твердая нелюбовь к действительно красивым женщинам. Деятелям кино обязательно нужно было ввести на главную роль типаж с широким, добродушным, но не красивым лицом (и ладненькой фигуркой). Немногие исключения лишь подтверждают это правило.

«Планета бурь» не пользовалась особой популярностью в Советском Союзе, но, если бы режиссеры учли американский опыт и перемонтировали картину, она стала бы вехой развития кинофантастики. Заметим, доля таких фильмов в зарубежном прокате составляет процентов сорок, у нас же – сотые доли процента.

Все остальные фильмы советского, да и позднейшего российского периода – месиво, в котором камера волочится за спиной актера по квартире, снимает выражение глаз, глядящих в телефон, фиксирует движение челюстей, пережевывающих яблоко. Главное в них – любыми способами уничтожить надежду человека. Вспоминается виденный в детстве фильм про алкоголика, с Георгием Вицыным в главной роли; «Опекун». Вроде смешной, но по сути – безоговорочно деструктивный. Все мы представляемся в нем идеалистами, мечтающими о белом пароходе, новой жизни, супруге – но, в финале оказывающимися алкашами, признающимися, что даже мечта – выдумана. Зрители возмущены – но кто из деятелей кино слышит их?