Ислам от монаха Багиры

– Вы же вынесли сегодня приговор. Назначили этому пьянице тридцать ударов… Осужденный Бабаханов. Осужден за появление в непотребном виде в публичном месте и нарушение общественного порядка. Помните?

– Да, я действительно назначил ему тридцать ударов, но не этим! – Абдулла со злостью ударил палкой, похожей на биту, о каменный пол так, что одна ее половина с треском отлетела в сторону.

– А чем же еще? У нас другого нет, – виновато развел руками Саид.

– И давно вы таким образом «работаете»? – немного успокоившись, Абдулла перешел на более привычное «вы».

– Через месяц будет пять лет, – с непонятной Абдулле гордостью произнес Саид.

– И все эти пять лет вы издеваетесь над осужденными?! – услышав эту чудовищную новость, Абдулла почувствовал, как задрожали его руки, – так, что ему пришлось спрятать их в карманы. – Вот что, дорогой, я вам гарантирую, что вы будете наказаны, – объявил он тоном, не вызывавшим сомнений.

– За что? – Саид боком попятился к столу, на котором распластался приходивший в себя осужденный, и, приоткрыв один из нижних ящиков стола, достал какую-то книжицу, заляпанную подозрительными коричневыми пятнами.

– Это еще что? – резко спросил Абдулла.

– «Инструкция исполнителю наказаний в соответствии с шариатом», – торжественно прочитал Саид надпись на обложке. – Вот здесь, страница три, написано: «Наказание в виде определенного количества ударов может производиться палкой или любым другим подручным средством, – по возможности, – без нанесения кровавых ран».

Абдулла нетерпеливо вырвал из рук трясшегося от страха Саида книжку с коричневыми пятнами.

– Любым другим подручным средством! По возможности, без нанесения кровавых ран! Кто это придумал?! – Абдулла чувствовал, что вновь теряет над собой контроль.

– Не знаю, – губы Саида дрожали и молили о пощаде. – Инструкция ГУИНа.

– Так вот, любезный, слушайте меня и хорошенько запоминайте, – Абдулла бросил быстрый взгляд на осужденного. – Нет, сначала приведите его в чувство. Умрет он или выживет, вы будете наказаны аналогичным образом. Причем, те удары, которые вы только что получили от меня, – не в счет.

– Понял, – Саид нежно дотронулся до своих свежих ран.

– Ну что вы стоите! Принесите воды, – Абдулла подошел к лежавшему. – Как у вас дела? Вы можете встать?

– Никто еще не умирал, – пробурчал Саид и пошел в туалет за водой.

– Вас не спрашивают! – Абдулла пожалел, что так рано разделался с палкой.

Осужденный попытался встать, но, сделав два шага, повалился на пол. Абдулла подбежал к Бабаханову и, взяв его на руки, положил в кресло, в котором в перерывах между неотвратимыми для провинившихся бедолаг наказаниями баловался кофейком Саид. Достав мобильник, Абдулла набрал «скорую». Врачи обещали приехать как только, так сразу, если не задержат «пробки» и другие, более важные, вызовы.

Абдулла наклонился над ухом Бабаханова:

– Не беспокойтесь, пожалуйста, мы проведем служебное расследование и накажем, кого следует. Но для получения компенсации за полученные увечья вам или вашим родственникам необходимо обратиться в суд.

Пришел Саид с графином. Напоив осужденного, Абдулла обратился к виновато щурившемуся исполнителю наказаний в соответствии с шариатом.

– А теперь слушайте меня! Слушайте внимательно! Вне зависимости от того, уволят вас или нет, вам следует зарубить на своем носу следующие вещи. Во времена Пророка (да благословит его Аллах и приветствует!) наказывали не палкой, а пальмовой ветвью.

– Так где ж ее взять? – удивился Саид, предварительно удалившись от Абдуллы на безопасное расстояние.

– Не перебивайте! – резко оборвал Саида Абдулла. – Могли бы обратиться ко мне, и я бы вам ее достал. Но даже, если у вас не было возможности отыскать пальмовую ветвь, можно было использовать розги, наконец. Почему вы самоуправствуете?

– Мой предшественник тоже наказывал такой палкой. Она мне, кстати, от него по наследству досталась, – казалось, Саид гордился этим обстоятельством.

– Аллаху та'аля[2 - О, Всевышний Аллах! (араб.).]! Сколько же людей вы погубили, фашисты?! – закатив глаза и воздев руки к люстре, прокричал Абдулла.

– Зачем вы так? Мы не фашисты! – по-детски неуклюже огрызнулся Саид. – Никто вроде бы пока не умер.

– Вроде бы! – гневно повторил Абдулла. – Нашли чему радоваться! Впрочем, слушайте дальше. Кто вас учил так наносить удары?

– Ну, уж как бить – меня учить не надо. Я специальные подготовительные курсы в Москве закончил. У меня диплом с отличием, – Саид опять залез в ящик стола и достал оттуда зеленого цвета корочку с вкладышем. – В этом деле мне во всем Питере равных нет. Вы вот лучшим шариатским судьей считаетесь, а я – лучшим исполнителем наказаний.

– Дайте-ка это сюда, – Абдулла со злобным любопытством отобрал у Саида диплом с оценками: «Настоящим дипломом подтверждается, что его обладатель Саид Касумов прослушал двухмесячный курс и получил специальность исполнителя наказаний в соответствии с шариатом. Обладатель данного диплома может работать в качестве исполнителя наказаний при шариатских судах и местах лишения свободы, где содержатся мусульмане. Диплом недействителен без вкладыша с оценками».

К диплому прилагалась помятая бумажка, заляпанная все теми же коричневыми пятнами.

– Так-так… История ислама. Пять… Основы шариата. Пять… Физическая подготовка. Пять. Кто бы сомневался!

– У меня еще рекомендательное письмо от начальника курсов есть и справка о распределении, – похвастался Саид.

– Видел я их, – апатично произнес Абдулла. – Знаете что, зря вы так радуетесь. Если бы Пророк (да благословит его Аллах и да приветствует!) увидел, как вы бьете этого несчастного, он бы вас, мягко выражаясь, очень огорчил. Наносить удары надо так, чтобы локоть не отрывался от тела, смотрите: вот так, – Абдулла прижал правый локоть к боку и стал неспешно двигать рукой вверх-вниз.

– Ничего себе! Но ведь так не больно совсем! – возмутился Саид.

– Аллаху 'азым[3 - О, Великий Аллах! (араб.).]! – Абдулла схватился за голову. – Кого только берут работать… Цель наказания – не увечье человека, а возмездие, направленное на его исправление. Главное, чтобы осужденный осознал свою вину и больше никогда так не поступал. А если его лупить нещадно, то он от этого только злее станет.

– Надо же… Я не знал. Я исправлюсь! Обязательно исправлюсь! – ишачьим голосом застонал Саид.

Абдулла молчал, придирчиво рассматривая Саида.

– Да, и побрейте под мышками, пожалуйста. Нехорошо как-то…

Пока Саид обдумывал ответ на эту необычную то ли просьбу, то ли приказ, в комнату для наказаний бодро вошел врач, добродушный, на первый взгляд, крепкий старик, с окрашенной в фиолетовый цвет длинной бородой. Неслышно поздоровавшись, он сразу направился к осужденному. Вслед за ним вошли два санитара с носилками. Поколдовав некоторое время над лежавшим, «фиолетовый» доктор обратился к Абдулле:

– При поверхностном взгляде у больного перелом позвоночника, копчика и двух ребер, – сообщил он звонким голосом. – Необходима срочная госпитализация. С вашего позволения, мы заберем его.

– Да, конечно, – пробормотал Абдулла, нисколько не разделяя восторженного пессимизма доктора Папазяна, как гласил здоровых размеров бейдж, прикрепленный к широкой груди врача.

– Вот, распишитесь здесь, – Папазян достал из кармана желтую бумажку бланка.

Абдулла машинально черкнул свою фамилию. Когда он обернулся, чтобы взглянуть на Бабаханова, он увидел, что тот уже лежит на носилках, уносимых ловкими санитарами. Вслед за ними величаво шествовал доктор. Подойдя к выходу, он стремительно обернулся.

– Безобразие! Тут к нам десятки вызовов за день, так еще вы прибавляете работы со своим шариатским законодательством. Эх, не было у бабы забот, – презрительно причмокнув губами, доктор Папазян покинул помещение.

Абдулла посмотрел на Саида, и тот все понял.

На следующий день рано утром Саид принес заявление об уходе, но Абдулла почему-то не подписал его. От радости Саид упал на колени и, заливаясь слезами подобно употребившей после бани спиртного плаксивой старухе, попытался поймать правую руку Абдуллы.

– Перестаньте! Встаньте немедленно! – закричал Абдулла и отбежал в сторону, словно на него собралась прыгнуть отвратительная лягушка.

Саид повиновался.

– Рано радуетесь, – Абдулла меланхолично провел тыльной стороной ладони по наморщившемуся лбу. – К исполнению своих обязанностей вы сможете приступить только после вынесения судом решения по вашему делу. Сегодня утром по электронной почте я получил иск родственников потерпевшего Бабаханова. Да-да! Из подсудимого и осужденного он вашими стараниями превратился в потерпевшего. Он сейчас находится в очень плохом состоянии. Думаю, что речь будет идти о полной дийе[4 - Дийа (араб. – выкуп) – вира, плата за кровь. Компенсация за убийство или увечье, предоставляемая виновным или его родственниками пострадавшему или его родным. В различные эпохи размер дийи был неодинаков. Во времена Пророка Мухаммада полная дийа (за убийство свободного мужчины) составляла 100 верблюдов, или 200 голов крупного рогатого скота, или 2 тысячи овец, или 1 тысячу динаров, или 10 тысяч дирхемов, или 200 кусков дорогой ткани, каждый из которых достаточен для изготовления одежды.], а это на сегодняшний день – около десяти тысяч рублей[5 - Автор полагает, что по курсу Центрального банка России на 1 января 2049 г. 1 рубль будет равен 10 китайским юаням или 800 долларам США.]. С учетом смягчающих обстоятельств – минимум тысяч восемь. Сомневаюсь, что вы сможете отыскать такие деньги. Так что, батенька, готовьтесь к кисасу[6 - Кисас (араб. – воздаяние равным) – эквивалентное наказание попринципу талиона. Является действующей правовой нормой во многих исламских государствах. За предумышленное убийство по кисасу полагается смерть. Непредумышленное убийство (в драке, по неосторожности и др.) наказываются уплатой дийи. За увечье полагается аналогичное увечье, если это представляется возможным. В противном случае виновнику или его родственникам полагается выплатить пострадавшему компенсацию (дийу).]. Кстати, сколько ударов вы успели нанести осужденному до моего прихода?