Законам Мерфи вопреки

– Господи-и-и! – вдруг заголосила Оксана.

Я очнулась от воспоминаний и вопрошающе воззрилась на подругу. Парочка пожилых американцев, что сидели за соседним столиком, идиотически улыбаясь, уставились в нашу сторону, но я весьма выразительно на них взглянула и они сочли за лучшее отвернуться.

– Господи-и-и! – вновь, уподобившись деревенской кликуше, взвыла Оксана и закачалась из стороны в сторону, в порыве захватившей ее тоски: – На работу-то как не хочется!!!

– Странная ты, Оксанка, – заметила Алена. – Можно подумать, мы рвёмся в альма-матер. Да под твоим лозунгом девяносто процентов населения страны подпишется.

Упоминание о работе не добавило веселья в наше заседание. И вскоре конференция досрочно прекратила свою работу. Мы выпили по расходному коктейлю и поскольку запасы воды у небес иссякли, побрели к Невскому проспекту. От асфальта парило, по тротуарам и газонам суетливо прыгали воробьи, и на мгновенье вдруг почудилось, что лето никогда не кончится. И так захотелось, чтобы вновь пошёл ливень и вымочил меня всю-всю! До последней ниточки! Зачем? Не знаю…

Увы, моим надеждам не дано было осуществиться. Пришлось сесть в маршрутное такси совершенно сухой. Ну и пусть…

Дома всё было как всегда. Верницкий, уподобляясь Гарфилду, валялся перед телевизором. Натка сидела, как сыч, в своей комнате. Спать не хотелось совершенно, тогда я отправилась на кухню и решила, наконец, сварить варенье из слив, купленных вчера на рынке. Сиамская, спавшая на диванчике, подняла голову и шумным зевком приветствовала меня. Выпустила когти, потянулась и вновь задремала.

Руки, предоставленные самим себе, резали ягоды, вытаскивая из них косточки, а перед глазами неотрывно стояло воспоминание, как я однажды глубокой ночью выбралась из отеля на пляж через окно (архитектура нашего отеля позволяла осуществить подобную вылазку). Вокруг расстилалась умиротворяющая нега, мир замер в предрассветной тишине и ни единой живой души вокруг! Я сидела на песке, слушая мягкий шелест прибоя, и смотрела на южные звезды. И было так упоительно хорошо, что я не стала возвращаться в отель, а устроилась спать прямо на песке. О последствиях, увы, не подумала – утром меня обнаружили уборщики пляжа. Кхм! С тех пор я находилась под неусыпным наблюдением работников отеля. Ерунда. Зато мне посчастливилось выспаться у самого Средиземного моря!..

Бегство в прошлое было прервано шарканьем, раздавшимся из коридора – это мой благоверный решил устроить перекур. Он протиснулся на кухню, согнал с дивана Кэри, шумно позевал, похлопал себя по ненавистному животу и как ни в чем ни бывало, спросил:

– Ну, может, чего перекусим?

Я не спеша отложила нож и, кивнув на настенные часы, показывавшие полдвенадцатого, с наслаждением сложила из пальцев выразительную фигу.

– Ну ладно, – пошёл на попятную Сергей. – Я просто так спросил. Чайку-то хоть можно хлебнуть?

– Сам, – разрешила я и продолжила работу. – Да, кстати, мне никто не звонил?

– Ах да, – сделал вид, что только сейчас припомнил, изверг рода человеческого, – тобой этот… твой бандюган интересовался.

– Миша что ли? – не поверила я своим ушам. – И что он сказал?

– А что я его расспрашивать должен? Нужен он мне больно, – стал ерепениться Верницкий. – И когда эти ваши шашни прекратятся?

– ЧТО? ОН? СКАЗАЛ? – твёрдо, но пока спокойно, переспросила я.

– Да ничего особенного. Чтобы ты ему перезвонила, как сможешь.

Я досчитала в уме до двадцати, перевела дух и решила не идти на конфликт. Во мне ещё сохранялась лёгкая меланхолия, вызванная воспоминаниями о Турции, и менять её на боевую злость не хотелось совершенно. Да и нужно ли? В конце концов, я сегодня с подругами проводила лето…

…За три дня до начала нового учебного года я посетила Гостиный двор с целью обновить свой гардероб. Первоначально мои притязания не превышали трёхсот условных единиц. Но, как на грех на моем пути оказался отдел эксклюзива из Англии. Здесь я решила задержаться, здесь и осталась. Перешла так сказать, свой Рубикон. Когда мне вынесли костюм глубокого синего цвета, то, не коснувшись его ткани, я поняла: «МОЕ!». Господи, английская шерсть есть английская шерсть. Впрочем, туманный Альбион всегда славился не только качеством тканей, но и своими портными. Смотрясь в зеркало, я окончательно убедилась, что этот костюм шили именно для меня! А пока я любовалась своим отражением, расторопные продавцы подобрали и великолепный шарф.

– Не желаете ли ознакомиться с нашей коллекцией обуви? – полюбопытствовали они, когда я во второй раз вышла из примерочной кабинки.

– Желаю, – милостиво согласилась я и приступила к ознакомлению.

В конце концов, сколько лет я мечтала купить настоящие английские туфли. И вот свершилось! Элегантные чёрные туфли из мягкой кожи совершенно не чувствовались на ноге. И тут же стало ясно, что они не будут натирать мои бедные ноги! Естественно, пришлось дополнить наряд стильной чёрной сумочкой.

Как мне захотелось в тот миг, чтобы меня увидел кто-нибудь из знакомых. Например, Константин Эдуардович! Он бы сумел оценить! Я всегда ощущала себя женщиной, мне нравилось нравиться мужчинам. Но в этом костюме я впервые поняла, что значит быть Женщиной с большой буквы! И не просто Женщиной, а настоящей леди! Да, я всегда ощущала в себе ростки аристократизма, но только сейчас они дали свои всходы. Вот как одежда меняет человека! Боже мой, наверняка кто-то из моих предков был благородных кровей, просто из-за революции скрыл своё происхождение, а мне сообщить об этом забыли!

Но за всё приходится платить. Я не стала исключением. Чтобы гусеница превратилась в бабочку, следовало выложить всего-навсего тысячу семьсот двадцать условных единиц! Что лукавить, подсознательно я предполагала нечто подобное, когда входила в это вместилище соблазна. Поэтому я, почти не колеблясь, протянула продавцу свою банковскую карточку «Visa»:

– Принимаете?

Он согласно кивнул и занялся манипуляциями по сокращению моих валютных запасов. Две девицы упаковали мои приобретения в красивые пакеты и я, внутренне холодея от совершенного шопинга и, отгоняя противный рефрен «а может отказаться, пока не поздно?», поспешила к ласточке. Правда по пути не удержалась и прикупила парфюм.

Дома, разумеется, случился небольшой скандал. Хотя Серёжка в одежде понимает ровно столько, сколько наша сиамская в ядерной физике, всё-таки я решила показаться ему во всей красе. Переоделась на кухне и вышла в гостиную. Наташка завертелась рядышком, поскуливая от возбуждения. А Сергей только мазнул равнодушным взглядом, похмыкал понимающе и, пробормотав:

– Нормально! Одобряю! – вновь уставился в свой телевизор.

Вот тут моя анима, сбросив путы профессиональных навыков, и сорвалась. Я схватила первую же попавшуюся книгу пообъёмистее и швырнула в этого борова:

– Господи! Как я тебя ненавижу! Нормально, значит? Ты хоть можешь представить себе, сколько это стоит?

Это его проняло. Он вскочил, потирая ушибленное место, и закричал в ответ:

– Да ты что, сдурела что ли?

Но, завидя моё рассвирепевшее лицо, сбавил обороты и поинтересовался:

– Ну и сколько это всё стоит?

И я, торжествуя, ответила – сколько. Он поверил, и начался скандал.

Он кричал, что я решила разорить семью, что раз я столько времени с психами вожусь – у меня самой крыша поехала! И всё в таком же духе.

Но поле битвы осталось за мной. Я посвятила его в некоторые секреты семейной бухгалтерии, как по статье расходов, так и по источникам поступлений. Он сник, и я закончила свой спич:

– Не беспокойся, голодным не останешься! На твою любимую картошку у нас денег пока хватает.

С Наткой тоже нехорошо вышло. Она захотела примерить костюм и для достижения цели стала подлизываться. Но тщетно! Осознавая, что любимая доченька уже переросла меня в габаритах, я строго-настрого ей запретила даже думать об этом. Короче, обидела наследницу. А тут сиамская решила было испытать на прочность ткань и запустила в неё когти, за что и получила. Вот такая вышла история…

…Зато первого сентября весь институт по достоинству оценил мой новый костюм. Я гораздо больше походила на руководителя института, чем Маргарита Васильевна Белявская, наш новый ректор.

– Ты выглядишь, не просто шикарно, а умопомрачительно! – восхищённо протянула Алена, когда мы встретились утром перед торжественным собранием. – Если вздумаешь умереть: знаешь, кому оставить костюмчик?

– Тьфу на тебя, – только и нашла я, что ответить.

Поскольку в этот знаменательный день занятий не было, то я для приличия какое-то время поизображала бурную деятельность на боевом посту но, улучив момент, решительно смылась. Накануне я обзавелась новинкой одного филолога-востоковеда и по дороге домой сладострастно предвкушала, как устроившись на диване в уюте и благостной тишине, посвящу досуг чтению. Верницкий домой вернётся поздно. Натка после школы наверняка пойдёт гулять с подругами. Так что покой мне обеспечен.

Дома я первым делом на кухне поставила греться суп, и лишь затем пошла в комнату переодеваться. И вдруг, в тот момент, когда я осталась в неглиже, мне послышалось, будто скрипнула дверь в ванную комнату, а мгновение спустя гулко хлопнула входная дверь.

Я замерла, насторожившись! Сквозняки у нас не гуляют, да и двери сами по себе прежде не распахивались. Моё сердце сначала ухнуло прямо в пятки, а потом вернулось на место и заколотилось как бешеное. Дыхание перехватило, и я лишь теперь поняла выражение «Страх сжал горло». КТО-ТО ЧУЖОЙ В ДОМЕ! Я заметалась по комнате и, схватив портновские ножницы, приготовилась обороняться. Однако спустя несколько секунд, когда стало ясно, что убивать меня никто не собирается, осторожно выглянула в коридор. Но там никого не было!

Тогда я, накинув халат, и крепко сжимая ножницы, отправилась на разведку. Дверь в ванную комнату действительно оказалась приоткрытой. Мне стало дурно. Перехватив поудобнее ножницы, я быстро осмотрела кухню, заглянула в туалет и Наткину комнату и даже распахнула шкафы. Но никого не обнаружила. Мистика какая-то получается. В потусторонние силы я не верю. Следовательно, здесь побывал человек. Но единственным свидетельством того, что кто-то проник в мой дом, были открытая дверь в ванную и звук захлопнувшейся входной двери. Я стала запирать дверь на дополнительную внутреннюю щеколду и тут меня осенило! Это был вор!

Я тут же устроила мини-расследование, чтобы оценить размеры причинённого убытка, но уже через десять минут впала в прострацию. Ни на первый взгляд, ни на второй грабитель ничего не взял. Ни ценности, ни вещи, ни деньги, ни аппаратуру. Да и следов пребывания наподобие вывернутых ящиков, взрезанных подушек и выпотрошенных фотоальбомов чужак не оставил.

И тут до меня дошло, что я не вижу Кэри. Начались новые поиски. По счастью, сиамская вскоре обнаружилась. Вся взъерошенная, она забилась в угол за диван и не собиралась оттуда вылезать. Кое-как я сумела откачать от стресса бедную кошку. Судя по всему, ее что-то сильно напугало.

Это окончательно подорвало моё настроение. Кто-то чужой ходил по моему дому! Касался своими грязными лапами моих вещей! Брр, мне стало до того неприятно, что захотелось срочно залезть в душ. Но самое поганое заключалось в том, что я даже не знала к кому обратиться за помощью.