Эта женщина нам не подходит

Ребенок выскользнул из-под навеса, устроенного из большого куска брезента, пожалованного мною им для шалаша, бегом прибежал к крыльцу и скороговоркой выпалил:

– Чего, мам? Только давай быстрее, а то там Тима один не справится! – при этом он как всегда не стоял спокойно, а переминался с ноги на ногу, чесал нос, и ковырял носком шлепанца камушки в земле. Наличие в садовой траве многочисленных палочек, пеньков и крапивы временно заставило моего сына примириться с наличием обуви на ногах.

– Ваня, мы с тетей Женей ненадолго уйдем. Пойдем знакомиться с дядей Вадимом.

– А чего с ним знакомиться-то? – удивился сын.

– А того, что я должна знать, что он за человек. Во-первых, они все-таки наши соседи, а во вторых, мне интересно, с чего это он вам с Тимой сделал такой дорогой подарок.

– Да просто взял и сделал, – пожал загорелыми плечиками Ваня. Для него все было и так очевидно. – Просто он хороший.

– Ага, – фыркнула я. – Лодку вам подарил и уже хороший!

– Не, мам, – неожиданно серьезно отозвался ребенок, – и так хороший, сам по себе. Только грустный.

– Вот как? – удивилась я. – Грустный? Мне показалось, что он злой, а не грустный.

–Не, он не злой, – Ванька махнул рукой. – Мам, ну все? А то мне к Тиме надо!

– Ваня, с участка ни ногой! – строго сказала я. – В самом крайнем случае ты знаешь, где меня искать!

– Ладно! – крикнул сын, уже на бегу. Вот маленькая ракета!

Женька закрыла дверь, и мы спустились с крыльца.

– Ты, главное, постарайся сразу на него не нападать, – попросила я на всякий случай.

– Ой, о чем ты говоришь! Можно подумать, я прямо на людей кидаюсь.

– Кидаешься! – со смешком подтвердила я. – А то я не знаю! Поэтому и прошу заранее.

– Подумаешь, было разок! – Женька надула губы. – Просто этот Вадим мне жуть как не нравится!

– Господи, ты про него не знаешь ничего, как он может тебе нравится или не нравиться?

– Кое-что знаю! Он тиранит свою жену. Буквально ноги об нее вытирает! Ты и сама вчера видела! Ненавижу таких мужиков!

– Женя, не заводись! – одернула я ее. – Может, мне лучше одной сходить?

– Вот уж нет! – запротестовала она решительно. – Еще не хватало, чтобы я тебя к какому-то неизвестному злыдню одну отпустила! Может, он психический, кто его знает? Ведет-то себя неадекватно…

– Ладно, ладно! Только не шуми, вот и все! – попросила я, толкая калитку. На лужайке перед домом никого не было, но калитка была не заперта, на качелях шевелила страницами на ветерке раскрытая книга, на табуретке рядом стояла пустая чайная чашка. – Хозяева! – позвала я. – Ау! Кто-нибудь дома?

Кто-то отодвинул белую занавеску на окошке у входной двери, потом за дверью послышалась возня, голоса, оживленно о чем-то спорившие. Пару раз раздалось возмущенное женское восклицание и все стихло. Еще через минутку на пороге возник сосед собственной персоной.

– Доброе утро! – вежливо поздоровалась я, приветливо улыбаясь. – Вас ведь Вадим зовут, верно? А меня зовут Лолита Сергеевна. Я ваша соседка.

Сосед окинул меня хмурым взглядом, потом очень неприветливо, почти грубо буркнул.

– Слушаю вас.

– М-да, с воспитанием явно больши-ие проблемы, – с раздражением протянула Женька, но сделала этот тихо, себе под нос, так что я еле расслышала, а он и подавно ничего не разобрал.

– Вадим, я пришла поговорить с вами насчет… – я осеклась. Наверное я не с того начинаю? – Нет, не так, – поправилась я, и постаралась улыбнуться как можно милее. – Для начала извините нас за вчерашний инцидент. Не хотели вас обидеть, честное слово!

Я даже руку к груди прижала, чтобы он поверил, как искренне я раскаиваюсь. На самом деле, если честно, мне было глубоко по барабану, что он о нас думает. Мне, как и Женьке, этот тип не нравился, но он был моим соседом, и я должна была выяснить важный вопрос. На хмурого мужчину на крыльце мои слова, как и улыбка впечатления не произвели ровным счетом никакого. Не меняя угрюмого выражения лица, он оборонил через губу:

– Ничего страшного, – и взялся за ручку, чтобы вернуться в дом.

– Погодите! – торопливо сказала я. – У меня дело к вам.

– Какое еще дело? – сосед снова повернулся к нам. Я отметила, что он как-то плохо выглядит: больным, или скорее даже измученным, уставшим сверх всякой меры. Как если бы он не спал всю ночь. Странно, вроде бы ничего такого они с женой не делают, сидят дома целыми днями, с чего бы ему уставать? Хотя кто их знает, этих странных соседей, что у них там происходит, за закрытыми дверями? Я свечку не держала, не мне и судить…

– Вчера вы подарили моему сыну и его другу лодку…

– Да, подарил, ну и что? – довольно агрессивно ответил он.

– Как это что? – я даже растерялась. – Вы подарили им очень дорогую игрушку. При всем при этом ни я, ни мои соседи вас знать не знаем. Такие подарки от незнакомого человека – это, по меньшей мере, странно, вы не находите?

– Вот именно, – поддакнула Женька. – Странно, если не сказать – подозрительно.

Эти слова хоть как-то его оживили. Вадим спустился с крыльца, наконец-то соизволил подойти к нам ближе. Я разглядела светлую щетину на его щеках, сами щеки ввалились, и придавали ему изможденный вид, хотя сам он никак не могу пожаловаться на худобу. У него была плотная коренастая фигура, из тех, которые быстро расплываются, если не держать себя в руках. Под свободной футболкой уже угадывалось небольшое брюшко, но пока еще плотненькое и не противное.

– Что вы хотите сказать? – с тревогой спросил он. – Что значит странно и подозрительно?

– Вадим, это детям вы можете сделать подарок, и они будут принимать это как должное. Они еще верят в чудеса, – я вздохнула, пристально посмотрела в его карие глаза. – А я взрослый человек, и прекрасно знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке! Поэтому и пришла поинтересоваться, что вам надо от моего ребенка и его друга.

– Ничего мне от них не надо! – отрезал он. – Я просто сделал им подарок, вот и все!

– Вот и не все! – разозлилась я. – Раз так, то они сегодня же вернут вам эту лодку…

– Не надо! – перебил он меня. – Пожалуйста, не надо, пусть играют!

Теперь он выглядел расстроенным. При моих словах о том, что ему вернут его подарок, у него стал такой несчастный взгляд, что во мне шевельнулась непонятная жалость.

– Тогда объясните, что означает ваш подарок! – гнула нашу линию Женька.

– Ничего он не означает, честное слово! – теперь налет высокомерного отчуждения слетел с него окончательно. Этот мужчина и в самом деле расстроился от того, что у детей могут отобрать его подарок. – Просто у меня была лодка. Мне же она ни к чему. Я увидел ваших мальчиков, и решил ее подарить, вот и все.

– И в самом деле, все просто! – ехидно фыркнула Женя. – У каждого уважающего себя дачника обязательно найдется где-нибудь в сарае лодка-другая, чтобы в случае чего можно было ее подарить какому-нибудь ребенку!

– Ну, не совсем так, – смутился он, и вдруг улыбнулся, открытой мальчишеской улыбкой. – но вы почти угадали.

Неизвестно почему, но эта его улыбка взбесила Женьку еще сильнее, чем его грубый тон. Хотя странно, ведь улыбка его преобразила, сделала вполне симпатичным, к тому же она выглядела вполне искренней. Но, не успела я ее остановить, как моя подруга подошла к моему соседу очень близко и тихо-тихо сказала:

– Послушай, уважаемый! Выслушай меня внимательно! Не знаю, кто ты такой и что тебе тут нужно, но тебе точно надо знать, что я за этих детей любому глотку перегрызу, – Женька четко выговаривала каждое слово, глаза у нее горели. Она подцепила пальцами ворот его футболки и придвинула губы к самому его уху. – Запомни это очень хорошо, дядя Вадим! Если с этими мальчиками что-то случиться, то имей в виду, я тебя с того света достану!

В этот момент дверь в дом распахнулась, и на крыльцо выскочила женщина. Она выглядела несколько странно: несмотря на жаркую погоду на ней были джинсы и черный свитер с длинными рукавами, хотя она была босиком. Кроме того, она была растрепана, а по лицу было видно, что только что плакала. Но сейчас на этом лице был написан гнев – ноздри раздувались, брови сведены, губы сжались – в них не осталось ни кровинки.