До начала наших дней. Сборник рассказов

Они повалили её, отбивающуюся изо всех сил, на землю и связали её ноги гибкой лианой. Она закричала, призывая на помощь, но поселение туа-аи находилось гораздо ниже по реке, и сейчас еще слишком рано – все спят, никто не услышит её.

Когда и руки её были связаны, один из ун-дагов закинул девушку на плечо и прорычал своему напарнику о том, как будет доволен их вождь. Вдруг он в недоумении замолк и Ай-а почувствовала, как на её ноги полилось что-то влажное и горячее, а когда ун-даг уронил её на землю и сам упал рядом на колени, то увидела, что из его глазницы торчит острый костяной нож и хлещет кровь.

Её спаситель, подбежав, на ходу выдернул оружие из глаза ун-дага и схватился со вторым соперником. Ай-а, лёжа на песке и пытаясь освободиться от пут, наблюдала за тем, как сцепились два гиганта – один высокий и стройный, с бронзовой кожей, второй – широкий, коренастый, с телом покрытым чёрными волосами. Рядом с ней медленно умирал второй ун-даг.

У заступившегося за девушку незнакомца было костяное оружие – острое, способное пронзить кожу противника и поэтому он выиграл этот короткий поединок, потому как в долгой схватке ун-даг одолел бы своей силой.

Когда с врагами было покончено, спаситель подошёл к девушке и рассёк опутывающие её лианы, протянул руку, помогая подняться на ноги.

Когда они обменялись именами и заглянули в глаза друг другу, Ай-а поняла, что не сможет подчиниться воле отца, к тому же она надеялась, что он отменит свой договор после того, как узнает, что на неё напали соплеменники будущего супруга.

Кор проводил девушку до поселения, чтобы подтвердить её слова о нападении. Но отец принял Кора довольно холодно, хотя поблагодарил и распорядился устроить небольшой пир в честь гостя и спасителя дочери.

Вечером, у общего костра он повторил ей своё слово – будущий муж придёт за ней при новой луне. Нападавшие уже были наказаны, а вождь племени, возможно и вовсе не подозревает об этой атаке. Но Ай-а была уверена – не желая связывать себя родством с туа-аи, её жених решился на похищение.

Глава 3. Во мраке горных пещер

Чем ниже Ай-а спускалась по туннелю, тем холоднее становился воздух и ей стало зябко в одной короткой тунике из кожи чи – быстроногой лани. В племени ун-даг она не имела никаких вещей, да и не собиралась брать с собой ничего лишнего, кроме кремня для добычи огня, да запаса чёрного смолянистого дерева для факелов, чтобы освещать путь в темноте.

Она могла бы двигаться быстрее, но первобытный страх сковывал своими тисками её душу. Ай-а ждала, что перед ней возникнут страшные твари, обитающие во мраке пещер и часто вздрагивала от звука собственных шагов. Демоны из легенд, которые рассказывали у костра древние старухи, страшили её больше, чем возможность потеряться в пещерах и остаться умирать под землёй.

Спустя много ударов сердца туннель стал сужаться, и вскоре ей пришлось идти, пригнув голову вниз. Дышать становилось труднее, и на какой-то миг она испугалась, что впереди её ждёт тупик.

Вскоре ей пришлось встать на колени и продвигаться вперед на четвереньках. Ладони то и дело натыкались на пустые раковины моллюсков, которыми местами был усеян пол туннеля – когда-то всё это пространство было заполнено морской водой и здесь тоже царила жизнь.

Ай-а давно перестала прислушиваться к звукам погони – навряд ли Дук последует за ней сейчас, возможно он даже просто побоится сунуться в туннель. Несмотря на свою силу и злобный нрав, ун-даги больше, чем кто-либо другой верили в тху – демонов древнего мира, которые, как известно прячутся под землёй.

Ай-а тоже верила, но раз здесь прошёл Кор, то пройдёт и она. Она не верила в смерть Кора – её первобытному молодому сердцу казалось, что будь возлюбленный мёртв, то она почувствовала бы это.

Неожиданно узкий туннель вывел её в просторную пещеру, посреди которой поблёскивала чёрная гладь воды. Ай-а наконец смогла выпрямиться в полный рост. Она осмотрела всю пещеру, обойдя её шаг за шагом.

Обнаружив несколько довольно больших камней, она подкатила их ко входу в туннель на случай, если всё же Дук и его воины последуют за ней.

В противоположной стороне был другой проход -гораздо более широкий, но через несколько шагов превращавшийся в развилку, у которой Ай-а простояла довольно долго.

Затем она вернулась в пещеру, чтобы дать отдых уставшему телу – сегодня она проделала длинный и тяжёлый путь. Она воткнула почти догоревший факел в углубление между камнями на стене пещеры и приблизилась к озеру, располагавшемуся ровно в центре.

Зачерпнула горсть воды и попробовала – солёная. Это были остатки древнего моря. Вдруг её зоркий глаз уловил движение в темноте воды – что-то белое шелохнулось на отмели. Ай-а медленно опустила в воду копьё, коснувшись чего-то твёрдого, а затем быстрым движением руки выхватила предмет из воды – моллюск! Живой моллюск, который плотно сжал створки своей белой раковины, едва оказался на воздухе.

«Сколько же тебе лет, как смог ты выжить здесь, в темноте?»– могла бы спросить Ай-а, но будучи всего лишь практичной, первобытной женщиной, она молниеносным движением каменного наконечника копья вскрыла раковину, обнажив бледную плоть моллюска.

Она съела его сырым, сидя у кромки воды и вглядываясь в глубину – насколько глубоким было это древнее озеро и что ещё могло обитать в этой глубине?

Факел тлел последним скудным огоньком, но глаза девушки уже привыкли к темноте, и этого света оказалось достаточно для того, чтобы она заметила еще один след, оставленный Кором – каменное скребло лежало у входа в туннель – как она сразу его не заметила?

Приблизившись, Ай-а присела на корточки возле инструмента и внимательно осмотрела пол вокруг. Так и есть – рядом выцарапан знак, зарубка, наклонённая вправо. Значит, у развилки она должна выбрать правый туннель.

Она трепетно взяла в руки первобытное орудие, принадлежавшее возлюбленному, и некоторое время держала его в ладонях, словно всё ещё могла почувствовать тепло рук его хозяина. Затем убрала скребло в сумку и прилегла отдохнуть, свернувшись калачиком на ледяном полу и подложив сумку по голову. Проваливаясь в сон, Ай-а продолжала сжимать в руке короткое копье.

Факел догорел и пещера погрузилась в кромешную тьму.

Глава 4. Обещание.

Кор ушел из их поселения лишь вечером, а Ай-а проводила его до реки, вдоль которой он и отправился домой, в племя ша-ас. На прощание он крепко сжал её руку и приложил к своей бронзовой груди- туда, где под твёрдыми мышцами билось сердце.

Он обещал прийти следующим утром к заводи, что бы охранять её покой, пока она занимается рыбной ловлей.

И он приходил каждый день, а если она должна была заниматься другими делами – собирательством или проверкой силков, то сопровождал её по мере своих возможностей -ведь ему тоже нужно было добывать пищу для своего племени.

Подруги подшучивали над ней, когда видели Кора, приближающегося к поселению – спустя несколько туи – восходов солнца -он начал приносить дары вождю.

И Ай-а каждый день ждала, что отец скажет что-нибудь, намеком хотя бы даст понять, что он готов передумать ради счастья своей дочери и отменить уговор с ун-дагами. Но близился конец луны, а отец молчал, и это означало, что с новой луной придет и её жених.

Она рассказала Кору о своём несчастье, выплакав слёзы на его груди. Он гладил её рыжие, как лисий мех, волосы и обещал, что всё будет хорошо, он знает выход. И она ему верила.

Когда он пришёл просить её руки у вождя, тот выслушал его и спросил:

– Что ты можешь дать мне взамен дочери?

Кор пообещал добычу раз в несколько туи и шкуру горного льва,которого он намерен убить. В ответ вождь почти рассмеялся:

– Дук, второй сын вождя племени ун-даг, даёт мясо на всё наше поселение каждую луну.

Кор сказал, что любит его дочь и не будет никого на свете, способного на столь сильное чувство. Но вождь отмахнулся от него, как от назойливой мухи:

– Предложи мне больше, чем Дук и тогда можешь забирать дочь.

Той ночью Ай-а тихо ушла из поселения- Кор ждал её у речной заводи. Они долго говорили и много молчали, она вновь плакала на груди возлюбленного, понимая, что их дни сочтены.

Но он снова успокаивал её и рассказывал о тайном проходе в подземный мир, о том, как он нашёл его и теперь намерен пройти до конца, чтобы предложить её отцу не просто добычу или дары, а целый мир, наполненный зеленью, дичью и водой.

Ведь наземный мир медленно умирал, и все это видели. Пересыхали моря и реки, исчезали животные или уходили далеко, прочь от постоянных пастбищ.

В поисках дичи охотникам приходилось расширять свои охотничьи угодья, или же всему племени вести кочевой образ жизни, что тоже становилось делать всё труднее из-за отсутствия воды и редких дождей.

Большинство племён старались держаться единственной большой реки и селились вдоль неё, как племя туа-аи и ша-ас.

А ун-даг захватили целое озеро и никого к нему не подпускали- снабжая племя водой и рыбой, озеро служило еще и естественной ловушкой для животных, тянувшихся к водопою. Поэтому в отношении мяса племя ун-даг всегда было в достатке. Но в последнее время водоём грозил обмельчать и этому племени вскоре тоже придется перебраться ближе к реке.

Кор высказал свою мысль о том, что Дук неспроста хочет в жёны дочь вождя туа-аи, ведь у них было самое лучшее место у реки – каменистая гряда с множеством пещер выходила к самому берегу. В то время, как другие племена вынуждены были довольствоваться шалашами и навесами или примитивными землянками.

Но Ай-а знала правду – была еще одна причина по которой Дук выбрал её. В родном племени девушку называли Продлевающая жизни. Её дед был великим исцелителем и знал всё о свойствах трав, деревьев и даже камней. Эти знания он передал любопытной внучке, которая постоянно приносила домой различные коренья, камешки и глину.

Когда дед ушёл к предкам, Ай-а стала исцелять соплеменников, используя знания, дарованные ей. Но по какой-то причине её силы были сильнее, чем у деда, её отвары возвращали к жизни тех, кто уже одной ногой ступил на Тропу Предков.

В племени ун-даг много болели, много умирали. И это грозило вырождением, поэтому, прослышав о Продлевающей жизни, сын вождя решил взять её в жены. Это было проще и надёжнее, чем захватить в плен – племя туа-аи было многочисленно и ун-даг побоялись бы мести или войны.

На следующий день Кор снова явился к вождю племени туа-аи и сказал: