Алфи и зимние чудеса

– Значит, Япония, откуда они приехали, это другая страна, – сказал Джордж. – И, выходит, там кошки не гуляют по улицам, – добавил он. Я удивился и обрадовался, что мой котенок так внимателен к деталям. Джордж шмыгнул под живую изгородь и спрятался.

– Сделай вид, будто ищешь его, Нелли, – попросил я. Она была Джорджу как тетя, и к тому же терпения у нее было больше, чем у меня. Ведь Джордж всегда прятался в одном и том же месте, и притворяться, будто мы не знаем, где его искать, довольно утомительно.

– Ладно, – усмехнулась она.

– Кто-нибудь видел сегодня Тигрицу? – поинтересовался я.

– Нет. Если хочешь знать мое мнение, она в последнее время какая-то неуловимая, – ответил Рокки.

– Я ей сказал то же самое, но она объяснила, что ей больше не нравится бывать на холоде. Хотя я думал, что встречу ее здесь сегодня.

– Она не приходила. Впрочем, еще слишком рано.

Мы занялись своими привычными делами – сплетничали, смотрели, как играет Джордж, наблюдали за окружающим миром, и вскоре появилась Тигрица. Я испытал облегчение, увидев ее, хотя и сам не знаю, почему так разволновался. Со мной всегда так. Я беспокойный по натуре. И когда, как сейчас, жизнь шла своим чередом, я находил еще больше поводов для тревоги.

– Наконец-то! – радостно приветствовал я Тигрицу.

– Успокойся, Алфи. Можно подумать, мы сто лет не виделись.

– Ну, вчера вечером ты не выходила на прогулку.

– Да, извини, я опять уснула после ужина, а когда проснулась, подумала, что, наверное, уже слишком поздно. Честно говоря, я не люблю зиму, – заявила она, рассматривая свою лапу.

– А я люблю и надеюсь, что скоро пойдет снег, – оживился Джордж. В прошлом году он впервые увидел снег и стал его фанатом. Чего нельзя сказать про меня. Снег холодный, мокрый, и в него проваливаешься, почти как в песок, который я тоже недолюбливаю.

– Все так, Джордж, но, возможно, ты заговоришь по-другому, когда станешь старше, – снисходительно заметила Тигрица. – А пока пойдем попробуем залезть на дерево, если ты не против.

Они вдвоем отправились к ближайшему дереву. Все складывалось замечательно: я смотрел, как Джордж прыгает вместе с Тигрицей, потом к ним присоединилась Нелли, и они затеяли игру в салки. Мы с Рокки и Элвисом наблюдали за ними и делились местными сплетнями.

– Лосось тоже пытался рассказать нам о ваших соседях, – сказал Рокки.

– Еще бы, его хозяева уже наверняка все разнюхали, – ответил я. Лосось, та еще заноза, когда-то был моим заклятым врагом, но теперь мы ведем себя цивилизованно и соблюдаем приличия. Он живет через дорогу от нас, у Гудвинов, которые сами себя назначили соседским дозором на Эдгар-Роуд. Они невероятно назойливы и любят совать нос в чужие дела, и поэтому бесят большинство из нас. Но Джонатан был вынужден признать, что благодаря Гудвинам Эдгар-Роуд стала безопасной улицей. Злоумышленникам здесь теперь ничего не светит. – И что он сказал?

– Да, как обычно, делал вид, будто знает нечто особенное, важничал, но мы уже привыкли. Он даже не обмолвился о том, что они жили в другой стране, так что я думаю, твои люди выяснили гораздо больше, чем он.

– Что ж, я рад. – Но меня все равно распирало от любопытства. Нашу беседу прервал какой-то шум, мы поспешили к дереву и увидели, что Джордж забрался на высокую ветку. Мое сердце учащенно забилось.

– Боже мой, Джордж, – едва мог вымолвить я.

– Немедленно слезай! – закричала Тигрица.

– Он никогда не забирался так высоко! – воскликнул Рокки.

– Эта ветка выглядит не слишком безопасной… – взвыл Элвис.

– О нет! Бедный мальчик! Что же теперь будет? – захныкала Нелли. Охваченные паникой, мы бегали кругами, встревоженно мяукая. Когда мы остановились, я заметил, что Джордж начал спускаться. Сердце ушло в лапы, пока я смотрел, как он осторожно сползает вниз. Давно, когда я однажды залез на дерево, то обнаружил, что боюсь высоты. Мало того, мне пришлось пережить унижение, когда меня спасала пожарная команда. Такую глупость я совершил ради любви, но это совсем другая история. С тех пор я обхожу деревья стороной.

– Чего это вы раскричались? – невинно спросил Джордж, когда достиг земли.

– О, слава богу! – Нелли выглядела совершенно измученной.

– Джордж, ты залез слишком высоко! – отчитала его Тигрица.

– Вовсе нет. И я же спустился, верно? Иногда вы, взрослые, паникуете по самым нелепым поводам.

К сожалению, никто не мог с этим поспорить.

Мы с Тигрицей решили, что на сегодня хватит волнений, и повели Джорджа домой, хотя он не хотел уходить после такого веселья. По дороге я увидел на улице нашу соседку Сильвию и ее дочь Конни. Я не мог удержаться, чтобы не напомнить о себе.

– О, Конни, смотри, опять соседские кошки! – воскликнула Сильвия, заметив нас.

– Какие милые. – Конни нагнулась и погладила нас.

– Мы познакомимся с ними позже, а сейчас нам пора. – Сильвия улыбнулась так, как улыбаются люди, когда им не очень-то весело. Когда притворяются или храбрятся. Мы, взрослые, все так делаем.

– Здорово, – сказала Конни, но я заметил, как у нее поникли плечи, когда она поплелась следом за матерью.

– Пойдем. Если быстро найдем тебе школьную форму, я куплю тебе что-нибудь более симпатичное. – Сильвия поторапливала дочь.

– Хорошо, – сказала Конни, и они ушли.

– Думаю, им обеим нужно хорошенько взбодриться, – заметил я. Тигрица кивнула.

– Что ж, они попали на правильную улицу, – заключил Джордж.

Лучше и не скажешь.

Мой послеобеденный сон нарушили самые приятные звуки: громкие голоса моих семей. Со своего места на кровати Клэр и Джонатана я слышал радостные приветствия. Я потянулся и поспешил по лестнице вниз, где, как обычно, в центре внимания находился Джордж. Я громко мяукнул, заявляя о себе. Алексей с Томми подошли и по очереди погладили меня. Я прижался к ним, наслаждаясь теплом.

Наш дом, и так не отличавшийся тишиной, стал еще более шумным, многолюдным и веселым. Дом Клэр и Джонатана был самым просторным, поэтому все собирались у нас. Томаш и Франческа приносили еду из ресторана, Полли и Мэтт всегда приходили с вином и пивом, и взрослые – включая меня – шли на кухню готовить угощение и напитки, а дети, за которыми увязывался Джордж, занимали гостиную. Старшие дети устраивали игры для младших. Я заметил, что в последнее время Алексей не слишком охотно присоединялся к малышам. Он считал себя слишком взрослым, и я уже знал, что это означает. Он становился новым существом под названием «тинейджер».

Я кое-что знал о тинейджерах, в основном от Тигрицы – у ее хозяев не было детей такого возраста, но их навещал подросток. У меня тоже имелся некоторый опыт по этой части: в доме моей возлюбленной, Снежки, жил такой мальчишка. Я помню, что он говорил односложно и никогда не улыбался. Что ж, теперь и мой Алексей, которого я знаю много лет, с тех пор, как перебрался на Эдгар-Роуд, и еще до того, как он пошел в школу, становился таким же букой. В прошлом году ему исполнилось тринадцать лет, и все суетились по этому поводу, но я так и не понял почему, поскольку, на мой взгляд, праздновать было нечего. А теперь ему было четырнадцать, и ситуация нисколько не улучшилась.

Все шло к тому, что я потеряю лучшего друга. Он по-прежнему тепло относился ко мне, но я не знал, вернется ли когда-нибудь настоящий Алексей. Тинейджеры не поддаются точному описанию, но Алексей, утыкавшийся в телефон, стоя посреди коридора и не замечая никого вокруг, определенно стал одним из них.

Наконец он вошел в гостиную.

– Алексей, помоги мне построить берлогу, – попросил Томми.

– Я занят, – буркнул Алексей и, не отрываясь от телефона, уселся на диван. Тоби разочарованно вздохнул.

– Но, Алексей, у тебя получаются лучшие берлоги, – заныл Генри.

– Пожалуйста, – взмолилась Саммер, глядя на него большими голубыми глазами.

– Ладно, но только быстро, – вздохнул он и принялся собирать диванные подушки.

Я отправился на кухню, где Полли только что закончила рассказывать Франческе о Сильвии.