От распада к Смерти

– Буду им радость дарить, – выдал Кросс.

Джайлс, считавший, что в свои семнадцать уже немало повидал, ужаснулся его голосу. Хриплому настолько, будто он только-только с пожара. Клейтон набрал полный рот мокроты и сплюнул себе под ноги. На секунду показалось, что плевок прилетит в лицо Кроссу.

– Вам сегодня повезло: всего две церемонии, обе на участке святого Георгия. Ближайшая через три часа… В десять двадцать, Гёйтюрссон, не смотри как скоттиш-фолд после кастрации!

– Да понял я, я прикидывал, – отозвался бугай Гёйтюрссон.

«Как можно было с такой фамилией родиться?..»

– Что ты там прикидывал? – спросил Клейтон, оторвавшись от листка. Тон его подразумевал нечто вроде «у тебя есть чем прикидывать?»

– Успею ли заехать в магазин за тесаком, – простодушно ответил Гёйтюрссон.

– Пропеллер в задницу – ракетой летать будешь.

– Тяги не хватит, – с улыбкой заявил он.

– Если ты сейчас не заткнёшь своё дупло, я тебе туда твою лопату запихну! Всё, забирайте зелёных и валите, может, сегодня в график уложимся!

Клейтон как-то стремительно исчез, и Джайлс снова почувствовал себя брошенным. Хоть компания бригадира была далека от совершенства, но его слова и поступки хотя бы были предсказуемы. Чего не скажешь об этих весельчаках.

– Ну, давай сюда, не трясись там.

Джайлс осознал, что это обращаются к нему. Гёйтюрссон. Выглядит безобидным, несмотря на рост и ширину плеч. Рядом с ним, кривя рот, медленно выпрямился Кросс.

– Джайлс Блумвуд, значит? А я Магнус, – продолжал он, протягивая ему лопатообразную ладонь. Джайлс кинул на неё быстрый взгляд и ограничился мелким кивком. Где-то справа фыркнули (он бы не удивился, если рыжий). – А его Теодор, – кивнул он в сторону Кросса.

Джайлс осторожно покосился на Теодора, но тут же прикрыл глаза, не выдержав ответного взгляда. В поле бокового зрения Джайлса возникла светлая голова.

– Томас Крауди, – весело отрапортовала голова. «Вообще не вижу повода для веселья». Джайлс невольно уставился на его длиннющий нос. – Но можете Томом звать. У нас тут не так часто пополнение происходит, круто будет, если выдержите.

Рыжий представляться не стал, впрочем, Джайлс и так смог восстановить в памяти его имя. И отметил, что вряд ли эта информация когда-нибудь ему пригодится. Джеку Сину помимо рыжих вихров и самых злющих ядовитых глаз, какие Джайлс когда-либо видел, удавалось выделяться ещё и горбатым носом, при ближайшем рассмотрении покрытым веснушками.

– А ты Натаниель? – продолжал неоправданно веселиться Томас, направляя свои лучи на очередную жертву. – Можно тебя Нейтом звать?

– Нет, – прошелестел тот.

– Хватит уже торчать здесь, пошли, – раздражённо бросил Джек, выбивая пяткой какой-то одному ему известный ритм.

«Макарена недовольного жизнью маньяка».

– Ты не думай, мы не маньяки, хоть и могильщики, – проницательно сказал Магнус, вышагивая впереди. Джайлс шёл за ним, а где-то сзади громко чавкала земля под ногами Теодора. – И на Джека не обращай внимания: он сам здесь без году неделя. Клейтон не устаёт ему об этом напоминать… Хотя теперь у него похоже появилась новая мишень.

– Обнадёживает, – буркнул Джайлс, оглядываясь по сторонам.

На Романо-католическом кладбище святой Марии он уже бывал, но за пару лет оно как-то уж слишком разрослось новыми надгробиями, усеивавшими пространство, как прыщи на его лбу.

– Тебе, наверное, не впервой на кладбище бывать. Уверенно держишься, – заметил Магнус.

– А что мне нужно делать, забиться в угол и трястись?

– Ну, люди обычно зажимаются. Знаешь, скукоживаются, руки скрещивают, голову опускают.

Джайлс подумал, что в его словах есть правда: он и сам в первую ночь на кладбище чуть в штаны не наделал.

Или всё-таки наделал?.. Ах, воспоминания.

– Работа весьма тяжёлая, – продолжал Магнус, – даже не столько физически, сколько эмоционально. Поэтому сразу предупреждаю: к бутылке не прикладывайся.

Джайлс посмотрел на него с некой долей отвращения, и Магнус расхохотался.

– Ну да, подловил, я пытался в первые дни. Повезло, Теодор вразумил.

Джайлс оглянулся, и его кольнуло непонятное чувство: Теодор откровенно хромал, тяжело переступая, согнувшись и вгоняя лопату дюймов на восемь в грязь. Рот всё так же искривлён. Джайлс поспешно отвернулся, не имея никакого желания встречаться с ним взглядом.

– Почти пришли, – возвестил Магнус, замедляя широкий шаг. – Ну, готовься, первый день самый важный. Либо ты выдержишь, либо это место тебя сломает.

* * *

«Срань господня! Да вызов Баала по сравнению с этим кажется цветочками… Чёрт, нормальные деды посылают внуков в армию. Так нет, нашему захотелось выпендриться».

Прошло где-то полчаса, а Джайлс уже чувствовал себя каким-нибудь кольщиком льда. Он запрокинул голову, чтобы утереть пот, но тут же снова опустил, поймав взгляд Теодора. Не то, чтобы он был таким уж суровым надзирателем, но Джайлс предпочитал молча выполнять работу и по возможности не смотреть ему в глаза. Вернее, в глаз.

«У него что, его нет? В противном случае не вижу смысла прятать здоровый глаз под чёлкой».

Да и вообще, думал он, мрачность и невозмутимость Теодора казались ненастоящими. Словно он сошёл со страниц одной из этих жутких новелл Эдгара По. Да и чёртов глаз не давал покоя.

– Справа подровняй.

Джайлс послушно перешёл к правому краю могилы. Со стороны, наверное, он дико смешно выглядел: над дырой в земле плавала только макушка.

– А это вообще нормально, что я в первый же день должен копать? – недовольно поинтересовался он. – Клейтон сказал, неделя на обучение…

Он надеялся, что Теодор промолчит, как делал раньше, но Магнуса не было рядом: он слинял почти сразу, бросив через плечо, что «такие тесаки на дороге не валяются, дружище!» Джайлс вспомнил, как открыв рот, пялился на его удаляющийся затылок, не веря, что ближайшие несколько часов ему предстоит провести с хрипящим хромоногим истуканом. Но теперь волей-неволей приходится.

– Неделя – жирно. Даже для тебя.

Джайлс поджал губы и с особенным остервенением воткнул лопату в землю с краю. И она тут же ссыпалась ему на голову.

– Тьфу, чёрт! Это дебилизм какой-то! Не говори, что это нужно будет переделывать!

– Нет. Тут не хоронят, – безразлично уронил Теодор.

Джайлс устал считать, сколько раз за это утро он закусил пирсинг на кончике языка.

«То есть я тут надрываюсь просто так?»

– А ты давно уже в могильщиках, да? – процедил он, чтобы сменить тему.