От распада к Смерти

Кевин даже оторвался от лица Розмари и воззрился на него.

– Что ты имеешь в виду?

«Что ты гей?»

– Что вы работали в театре? гримёром?

– Я ответственно отношусь к работе, которую люблю.

– К работе, за которую платят сверхурочные, оплачивают больничные и дают премии просто за то, что ты есть, – хохотнула сзади Дэйзи.

– Бе-бе-бе, какие мы меркантильные, – передразнил Кевин. – Так, с лицом почти закончили, остались шея и кисти рук… А, ещё до этого я постриг ей ногти.

– Это ещё зачем? – удивился Джайлс.

Неожиданно сзади страшно закашлялась Дэйзи.

– Что, опять вместо маршмеллоу ватный тампон проглотили? – спокойно поинтересовался Кевин, но Джайлс явственно увидел на его лице злорадство.

– Ей-богу, ещё парочка, и у меня будет гастрит, – просипела Дэйзи, упершись руками в живот Роберта. При одном взгляде на него снова подкатила тошнота.

– Как вы вообще можете есть рядом с трупами? – простонал Джайлс, скривившись.

– Убойно, – повисло в воздухе.

– Я и так на вредной работе, хуже уже не будет. Да и чего волноваться, если я задохнусь от очередного формалинового тампона, застрявшего в горле, Кевин быстренько меня оформит.

Они с Кевином расхохотались, а Джайлс подумал, что все, кого он сегодня видел, – конченные психи.

– Серьёзно, – продолжила Дэйзи, отсмеявшись, – если не отвлекаться на что-то – с ума свихнёшься. А потом просто привыкаешь.

Кевин пощёлкал пальцам, привлекая к себе внимание.

– Ногти, да. После смерти в трупе некоторое время продолжаются естественные процессы: выделение газов и экскрементов, рост волос, ногтей и зубов… Кстати о волосах, на наш цветочек наденем парик…

Он всмотрелся в фотографию, лежавшую перед ним на столе. Джайлс тоже попытался заглянуть, но Кевин внезапно унёсся наверх. Буквально тут же он вернулся с коробкой. Водрузив её на стол (при этом опрокинув пару бутылочек), он торжественно извлёк оттуда скальп светло-каштановых вьющихся волос. Пользуясь возможностью, Джайлс уже рассматривал фотокарточку. Розмари была симпатичной щекастенькой девочкой, с волосами точно такими, какие Кевин только что достал. Здесь ей было лет семь. Тогда она, наверное, ещё не подозревала о том, что такое рак. Джайлсу в ухо засопел Натаниель, тоже заинтересовавшись фотографией.

– А их, – Джайлс помахал ею, – вам дают родители умершего?

Кевин спрятал парик обратно в коробку.

– Да. Это может показаться странным, но мы с мисс Морган знаем всю подноготную каждого клиента. Сначала церемониймейстер беседует с родственниками, вызнаёт детали из жизни, внешности, предпочтения… да всё-всё. В соответствии с ними, плюс, учитывая пожелания родственников, мы и организовываем церемонию погребения, отвечающую запросам всех – и живых, и мёртвых. Как это ни странно, но не мы здесь делаем всю грязную работу, а как раз церемониймейстер.

– Н-да, Рей хоть и скалит зубы постоянно, – отозвалась Дэйзи, – но подход к людям найти умеет. Мог бы в политики пойти, если бы его Сайлас не заарканил в «Сайпрес & Уиллоу».

Джайлс обернулся к ней. Видимо, она заметила смятение на его лице, и даже отложила кисть.

– О, ребята, да вы основ не знаете! Сайлас мало того что распорядитель похорон, так он ещё и глава всего, что вас тут окружает.

Джайлс раскрыл рот, но тошнота прошла не до конца, и он поспешил его захлопнуть.

– Видите ли, – продолжала Дэйзи, – мало кто рвётся работать в такой специфической сфере, как похоронное дело, поэтому в большинстве случаев бюро, дома и конторы передаются по наследству. Сайлас – четвёртый в поколении. – На её лице неожиданно проступила улыбка человека, предавшегося ностальгии: – Я помню, когда он ещё в подгузнике тут бегал.

Джайлс подсчитал, что в таком случае Сайласу сейчас может быть от тридцати до сорока лет. А Дэйзи…

«От пятидесяти до шестидесяти? Старушенция неплохо сохранилась».

– Помню, отцу пришлось оставить его здесь, а маленький засранец залез в гроб. Не знаю, что он там делал, но как-то вышло, что крышка захлопнулась – может, задел ногой – и мы минут двадцать его искали. Ни звука не было, даже не ревел. Зато когда прежний работник каким-то чудом додумался заглянуть в гроб, вот рёв поднялся! Пришлось в срочном порядке обивку гроба менять, а мне – гадёныша обмывать. Как сейчас помню, прямо на этом столе.

Дэйзи расхохоталась, а Джайлс понял, почему Сайлас выглядит таким отбитым.

– Так вот, они с Реем, церемониймейстером, в одном классе учились, но после выпуска их пути разошлись: Сайлас обосновался здесь, а Рей пошёл на… – она пощёлкала пальцами, – Кевин, куда он там пошёл?

– Ну, на патологоанатома, – пробубнил Кевин, не отвлекаясь от покрасочных работ на лице Розмари.

– Точно. Встретились они, когда Сайлас поехал в морг труп забирать. Ну, и предложил ему работу.

Джайлс с облегчением отметил, что тошнота потихоньку отступала. Возможно, это был отвлекающий манёвр со стороны Дэйзи, и если так, он был ей благодарен.

– А как вышло, что патологоанатом стал церемониймейстером?

– Сначала он работал бальзамировщиком, как мы с Кевином. По сути, он был моим подчинённым. Но потом, когда Сайлас стал хозяином после смерти отца, он… сделал Рея своим партнёром.

Джайлс заметил озабоченный взгляд, который Кевин метнул на Дэйзи, прячась за миской с гримом.

– Вам… должно быть было обидно, мисс Морган? – осторожно заметил Джайлс. – Полагаю, вы больше заслуживали это право. Фактически, вы его заработали.

– Она не захотела, – неожиданно для всех прошелестел Натаниель.

Повисло молчание. Дэйзи (впрочем, не только она) с удивлением смотрела на него. Джайлсу показалось, что в её светлых глазах мелькнуло что-то.

– Твоя правда, – наконец произнесла она и встряхнулась. – Ладно, хватит об этом. Мы все здесь, и каждый на своём месте. Да, Кевин?

Тот кивнул и прокашлялся, словно у него ком в горле застрял.

– Так вы не могли бы… рассказать о Мортимерах?.. Если конечно, мы не отнимем у вас время, – рискнул Джайлс.

– Сдалась тебе эта байка, ею же только детей пугать, – проворчала Дэйзи, но ворчание это было скорее добродушным. Да и сменить тему она, кажется, была рада. – Ну, жили-были мужчина и женщина, и было у них четверо детей: старшая девочка, два брата-близнеца и маленький мальчик. Отец умер, и женщина осталась вдовой с детьми на шее, прозябая в бедности. Но случилось чудо, и на женщину обратил внимание видный граф. Граф Мортимер, для тех, кто не понял. – Дэйзи рассказывала и параллельно закрашивала лицо Роберту. – Взял он женщину к себе в поместье, а вскоре – в жёны.

Кевин хмыкнул, и Джайлсу показалось, что он понял, почему.

– Когда старшей дочери, Делии, исполнилось шестнадцать, граф Мортимер решил, что пора её выдавать замуж. Очень кстати пришёлся друг из соседнего графства, у которого был сын. Дети в конце концов полюбили друг друга. Но… – Дэйзи сделала драматичную паузу и оглядела лица присутствующих, – у новоиспечённого зятя имелась поклонница, которая забавлялась магией. Ну и приворожила она жениха, и тот бросил бедняжку Мортимер у алтаря. Делия Мортимер обезумела от горя и под покровом ночи прирезала половину гостей, приехавших на свадьбу. К счастью, до родительской спальни она добраться не успела. Выжившие вооружились, кто чем мог, и невеста бежала в лес. Впрочем, ей это не помогло, гончие графа её нашли.

Дэйзи умолкла, словно предоставляла возможность домыслить, что было потом.

– И… они её убили? – спросил Джайлс. – Мистер Кулхед упоминал, что её смерть была позорной.

– О да, – Дэйзи встрепенулась, как старая птица, – её повесили. В те времена представителей дворянства положено было лишать жизни через отсечение головы. Вспомните хотя бы Марию-Антуанетту. Повешение считалось унизительным само по себе, а невесте вдобавок напомнило о её происхождении. Граф Мортимер убедил мать Делии откреститься от неё и дать табу на погребение в фамильном склепе… В общем, суть страшилки в том, – Дэйзи взяла маршмеллоу и тщательно осмотрела, перед тем как съесть, – что дух девушки не упокоился…