Созвездие разбитых сердец

Бердянский дважды повернул плоский ключ в скважине замка, врезанного в массивную деревянную дверь, на которой сохранилась латунная табличка с фамилией и инициалами предыдущего обитателя квартиры, и, гостеприимно распахнув створку, пригласил Марию войти.

Она вступила в кромешный мрак длинного коридора, инстинктивно глубоко вдохнула, наполняя легкие запахом Пашиного жилища: оооо, дааа… это был запах собственного дома, ухоженного, насквозь пропитанного энергетикой владельца, а не сомнительные ароматы арендованной конуры, где давным-давно не было ремонта.

В доме у Пашки пахло теплым деревом, апельсином с корицей, не сильно – крепким трубочным табаком и самим Пашкой… тем неуловимым, чувственным, родным, что отличало его от всех прочих мужчин… и неимоверно возбуждало…

Мария невольно прижала руку к сердцу: так сильно оно заколотилось, а про тягучий жар между ногами лучше было вообще не думать, иначе она едва ли сможет совладать с искушением наброситься на Пашу прямо на пороге.

«Да, не хватает только, чтобы после начинающей алкоголички и сумасшедшей кошатницы ты показала ему еще и нимфоманку… Хоть сейчас веди себя пристойно, как полагается в гостях!» – не унимался внутренний голос, и Мария решила его послушаться.

Заперев дверь, Бердянский наощупь нашарил выключатель – и коридор залило светом сразу двух лампочек.

– Раздевайся, Маш… Давай, я за тобой поухаживаю… могу тебе даже тапки шикарные выделить, если нужно… – по-хозяйски предложил он, быстро скинул куртку на банкетку и вытряхнул ноги из ботинок. В своем доме ему нравилось ходить босым, благо, паркетные полы были застелены ковровыми дорожками, а в обеих комнатах лежали толстые спортивные паласы.

– Спасибо, я сама… – Мария покраснела и принялась расстегивать пальто и разматывать шарф. Она вдруг вспомнила, что уже пару лет, или больше, не была в гостях у мужчины, тем более, в таких двусмысленных «гостях»… Хулио она в основном принимала у себя, и в Москве, и в Барселоне, не считая тех шести месяцев, что они прожили вместе – а Виталик Лещинский ни разу не приглашал ее домой, за все десять месяцев их необременительного служебного романа.

Пожалуй, настоящие «гости», с тортом, чаем, Джо Дассеном на кассете и романтической французской комедией по видеомагнитофону, у нее случались только в старших классах школы и на первом курсе института, во время отношений с Жоркой Кривым – самым «чётким» районным хулиганом, безбашенным оторвой… и нежным галантным рыцарем в глубине души…

Павел положил руки на Машкины плечи:

– Давай, я все-таки помогу… – уверенным движением опытного костюмера он снял с нее пальто и шарф, и водворил все это в шкаф. – Тапки?

– Ненавижу тапки. Сроду их не носила и не ношу… и слово это дурацкое терпеть не могу.

– Тем лучше, сам ненавижу любую их разновидность, кроме джапанок… ну… таких пляжных шлепанцев… – Бердянский помог Марии разуться и, покончив с первым этапом разоблачения гостьи от лишней одежды, повел ее на экскурсию по квартире:

– Вот, смотри, как я живу… Тут можно руки помыть и все такое прочее, только колонку не нужно беспокоить, она с капризами, прям как я… А это вот кухня… – он снова щелкнул выключателем, и квадратное помещение с высоченным потолком и хромированной барной стойкой, осветилось сразу несколькими потолочными лампочками, а с разделочного стола торопливо прыснула парочка обещанных Павлом «домашних животных».

– «Алиса, это пудинг, пудинг, это Алиса…»

– Ну да, как-то так… – он смущенно ухмыльнулся, и повел ее на осмотр остальных своих владений.

– Здесь у меня должен был быть солидный рабочий кабинет, если бы я пошел по стопам своего папани, но вместо этого – вот… – открыв дальнюю комнату, Павел с какой-то мальчишеской гордостью продемонстрировал Марии настоящий домашний спортзал: с беговой дорожкой, парой силовых тренажеров, турником и горкой гантелей в углу. – Поддерживаю форму, не отходя далеко от кухни и холодильника…

– Ага… и поедая бутерброды с колбасой в два часа ночи, не забываешь сказать своим гостям, что ты на массе?

Бердянский взглянул на Машу с укоризной:

– Ну ты меня прям подколола по-пацански… «На массе»… с бодибилдерами, что ли, общалась?

– Общалась… прямо сейчас с одним из них говорю… если у тебя все это, конечно, не для красоты…

Мария подошла к одному из тренажеров, села на скамью и взялась за хромированные ручки, обтянутые черным эластиком.

– Ээээ, погоди, я вес поправлю, а то придется тебе потом пупок обратно завязывать… – Павел спешно подскочил к задней части тренажера и, выдернув железный стержень почти с самого низа стопки дисков, переставил его наверх, оставив от силы пять кило на жим. – Вот, теперь можешь подкачаться… А потом, если захочешь, я тебе покажу, как еще тут можно использовать каждую поверхность… – добавил он со знанием темы и картинно изломил соболиную бровь.

«Другим жертвам твоей неземной красоты ты тоже показывал?..» – захотелось ей задать ехидный вопрос, но вместо этого она сказала:

– Ты сейчас похож на кота Тома из мультика.

– Всегда пытался понять, кстати, а какого пола в том самом мультике мышь Джерри?.. И про наших Волка и Зайца тоже… Заяц – парень или девка? – спросил вдруг Павел.

– Что?.. Ты серьезно?

– Вполне.

Мария на секунду задумалась и выпустила ручки тренажера.

– По-моему, там все мальчики…

– Вот и я о том же… «Голубая лунааааа… голубая лу…» – а вот я не такой!

– Так я вроде в этом не сомневаюсь.

– Ладно, пойдем, я тебе не все показал, а у нас еще богатая культурная программа впереди…

– Подожди… – под его пристальным взглядом и при упоминании «культурной программы» Мария снова покраснела, и сама на себя разозлилась, что никак не может справиться с мучительным чувством неловкости… Дома, на своей территории, она держалась бы гораздо увереннее, но в гостях у Павла не могла расслабиться и спокойно наслаждаться романтическим вечером. Как будто, перешагнув порог берлоги Бердянского, она оставила снаружи что-то важное, питавшее ее силой, и превратилась из особенной – в одну из…

«Да-да. Ты все правильно понимаешь. Все именно так и есть, не надо питать иллюзий. Ты никакая не особенная для него, ты именно что – „одна из“, просто новенькая… и поэтому он позволяет себе выглядеть влюбленным… он притащил тебя к себе только потому, что ты в прошлый раз посмела отказаться… а ему нужен все-таки твой скальп в коллекции, и еще одно имя в списке побед.»

– Чего ждать-то, Маш? – Павел приблизился к ней сбоку и, присев рядом на корточки, положил ладонь ей на бедро, заглядывая в глаза снизу вверх:

– Тебе у меня не нравится? Что-то ты все веселье растеряла, пока мы сюда ехали…