Странствующий Цирк Вампиров

Быстро оглядевшись, мама спросила нас обоих:

– А где же д’Артаньян? – она, конечно же, подразумевала Слим.

– Она скоро придет, – ответил я, гадая, почему Слим до сих пор не объявилась.

– Ей надо было зайти домой, – пояснил Расти.

Чтобы пресечь возможные расспросы, я спросил маму:

– Как теннис?

Она просияла:

– Я разбила Люси в пух и прах!

– Отлично! – восхитился Расти.

– А может, стоило дать ей выиграть? – с сомнением произнес я. Люси Армстронг была директором Старшей школы Грендвилля, где моя мама преподавала английский и где Расти, Слим и я учились.

– Она и так достаточно часто побеждает – без всякой пользы для меня. В кои-то веки мне удалось взять верх! Я побила ее за три сета, и ей пришлось платить за обед. Такой уж неудачный у нее выдался день, – мама посмотрела на нас и добавила: – А вы уже пообедали?

– Еще нет, – ответил я.

– Почему бы вам тогда не зайти в дом? Я сделаю вам по паре бутербродов.

Она взбежала по ступеням на крыльцо впереди нас, да так резво, что ее коротенькая белая юбочка взметнулась вокруг бедер. Полагаю, для женщины ее лет мама была в отличной форме, но я лично считал, что ее юбка могла бы быть чуточку подлиннее. Она, по крайней мере, могла бы прикрывать белье. Впрочем, Расти, кажется, не имел ничего против открывшегося вида.

Уже в доме я предложил:

– Если хочешь, я сам могу сходить на кухню и приготовить бутерброды. Мне нетрудно.

– Было бы здорово. Я рада любой возможности увильнуть от готовки, – улыбнулась мама. – Я тогда лучше приму ванну.

Неужели обязательно было говорить это в присутствии Расти? Он, наверное, уже представлял ее в ванне. Такой уж он был парень. Я и сам был таким же. Конечно же, я не воображал ничего такого о собственной матери. И не о матери Расти – никто не захотел бы воображать ее голой. А вот мать Слим – совсем иное дело. Она была очень похожа на Слим, только выше и фигуристей. Оказавшись рядом, я едва мог заставить себя оторвать от нее взгляд. Когда Слим заметила, это отчего-то показалось ей очень забавным.

Расти наблюдал, как моя мама взбегает по лестнице. Я постарался сдержать раздражение: если бы это была мать Слим в такой же короткой юбочке, я вел бы себя точно так же.

– Мы, наверное, пойдем в город, после того как поедим, – крикнул я ей вслед.

Мама остановилась посреди лестницы, поставив одну ногу на следующую ступеньку, и обернулась ко мне. Готов поклясться, что от такого вида Расти был в полном восторге.

– Так что, если нас не будет дома… – продолжил я и пожал плечами.

– Только не опоздайте к ужину.

– А что на ужин? – спросил я.

– Гамбургеры на гриле, – улыбнулась она и добавила: – На твоих друзей тоже хватит, если они решат присоединиться.

– Было бы здорово, – обрадовался я.

Расти пожал плечами со смущенным видом и сказал:

– Спасибо. Но мне надо спросить у родителей.

– Мы можем дойти до твоего дома и спросить, – предложил я.

– Хорошая мысль, – одобрил Расти.

– Тогда я буду считать, что вас будет трое, – сказала мама. – А если кто-то не придет, то остальным больше достанется.

– Здорово, – ответил я.

– Спасибо, миссис Томпсон, – поблагодарил Расти.

В обществе взрослых он становился чрезвычайно вежливым. Почти как Эдди Хаскелл из «Проделок Бивера»[22 - «Проделки Бивера» (англ. Leave it to Beaver) – американский комедийный телесериал 1957–63 гг. о приключениях мальчика Теодора Кливера по прозвищу Бобер (англ. Beaver). Эдди Хаскелл – лучший друг старшего брата Бивера.], хотя больше походил на самого Бива, располневшего к подростковому возрасту.

– Пошли, – позвал я и повел Расти на кухню. Пройдя сразу к холодильнику, я спросил:

– Лимонад или пепси?

– Издеваешься? Пепси.

Я открыл дверцу, добыл изнутри банку и передал ему.

– А себе не берешь? – спросил он.

– Я выпил колы, когда был у Ли.

Расти оторвал «ушко» и, как всегда, бросил его внутрь банки. Я опасался, что однажды он проглотит этот кусок металла и подавится, но замечание делать не стал. Я говорил ему об этом достаточно часто, так что теперь он наверняка делал это специально, чтобы меня позлить.

Я притворился, что ничего не видел, и подошел к телефону на стене.

– Что ты делаешь?

– Хочу позвонить Слим, узнать, почему она все еще не пришла.

– Отличная мысль.

Я набрал ее домашний номер.

Пока я слушал гудки, Расти отпил глоток пепси, потом побрел к кухонному столу и уселся на табурет. Посмотрел на меня и приподнял брови.

Я покачал головой.

К тому времени телефон прозвонил уже семь или восемь раз. Я решил подождать подольше, на случай если Слим оказалась в другом конце дома или была чем-то занята. Я знал, что звук телефона никому не помешает, так как кроме Слим и ее матери в доме никто не жил. А ее мать была, скорее всего, на работе.

После, наверное, пятнадцати звонков я повесил трубку.