Новый сюрприз

Через четверть часа Джером в кабинете уже уплетал вкуснейший тёплый хлеб с гусиным паштетом, обдумывая, как же ему поговорить с Райтом.

Едва переступив порог ДЛД, юный поэт отправился в комнату первого звена. Почти все рыцари проснулись – в лесном лагере не было заведено долго валяться в кроватях. Райт повернул голову. Он ждал возвращения Остина Вендера, как своего приговора.

– Как она?

– Плохо. Ломается, – признался Джером. – Надо поговорить.

Близнецы и Рой вмиг исчезли из помещения, оставив командира и валлийца одних.

– Что вчера произошло у тебя с леди Мелани?

– Она моя сестра, – сразу ответил герцог, чтобы не объяснять долго. – Только просила пока не говорить ничего остальным.

Джером нахмурился.

– Родная?

– Да.

– Скрывали от всех? Даже от тебя?

– Да, её и ещё одну. Их две.

– Зная ваши распри с Кеннеди, я этому даже не удивляюсь, – Остин Вендер похлопал друга по плечу и отошёл в сторону. – Советую как можно быстрее ей всё объяснить. Она очень переживает. Между принцессой Элиссой и русалочкой Иреной разгорелась настоящая война… И я не поручусь, что победит вторая.

Советник смотрел в окно через занавеску, заложив руки за спину. Дверь бесшумно отворилась, и каблучки маркизы отстучали такт по полу.

– Я рад, что Вы пришли, дитя моё…

Девушка опустилась на стул в молчаливом ожидании – крёстный редко просил её прийти к нему официально, через камердинера.

– Подозреваю, что игры начинают принимать новый оборот, – сказал герцог и обернулся к любимице. – Король изволит устроить Праздник урожая для знати. Решение более чем странное, если помнить, что недавно с размахом праздновался день рождения наследницы. Я подозреваю что-то неладное.

– Например, милорд? – повела бровями красавица.

Роквелл прошёл по кабинету и сел на своё рабочее место.

– Кажется, наш монарх решил собрать коалицию вокруг дочери. Значит, нам пора начинать свою игру, Анжелина.

– И какова в ней моя роль? – бесстрастно поинтересовалась первая леди.

– Сделать так, чтобы большинство лордов оказалось на нашей стороне, разумеется, – ответил советник, бесцельно глядя между портьер, прикрывающих входную дверь.

– Популярность принцессы растёт, – кивнула каштановыми локонами красавица. – Мне сложно тягаться с ней – у неё 40 рыцарей в фаворе.

– Но право пэра из них имеет лишь один человек, – Роквелл обратил взор блёклых серых глаз на крестницу. – Вы были официально представлены герцогу?

Сердце Анжелины ёкнуло. Но в голосе не проявилось ни капли дрожи:

– Нет.

– Надо исправить это упущение. Такая жемчужина, как герцог, Вашему эскорту не помешала бы.

Маркиза едва заметно повела плечом: «Интересно, они с Говардом сговорились или просто мыслят одинаково?»

– Каким же образом это исправить, крёстный?

– Я вижу только одно средство – прийти на бал и попросить наследницу вас познакомить.

– Вопреки своему трауру? – подняла брови красавица.

– Дитя моё, траур можно соблюдать и на светских приёмах, – отпарировал советник и опустил взгляд на бумагу, лежащую перед ним на столе. – Вы скоро станете совершеннолетней. И, кстати, самое время подумать о Вашей помолвке с Фицаланом. Её пора обнародовать.

– Мы решили не спешить с этим, – напомнила Анжелина.

Роквелл снова обратил на красавицу взгляд, внимательно изучая её лицо.

– Вы же понимаете, крёстный, я не могу внезапно стать невестой виконта по учтивости. Мы не равны с Филиппом сегодня.

– Разумеется, виконт станет графом и герцогом по праву. Причём в ближайшее время. Я всё продумал. И как только он получит титулы и окажется приближенным ко двору наследницы, мы незамедлительно объявим о Вашей помолвке. Вы же тем временем приближайте к себе Джинджеффера э Лота, влюбите его в себя. Он должен почувствовать, что Вас уводят у него из-под носа.

Вместо ответа Анжелина поднялась на ноги. Внутренний протест подмывал сказать крёстному, что она сама вольна решать, что делать, с кем кокетничать, а с кем нет, но девушка лишь склонила голову в знак почтения и процедила сквозь зубы: «Я могу удалиться?» Советник кивнул, и маркиза поспешно покинула его кабинет.

До совершеннолетия оставалось всего два с половиной месяца. Нужно было продержаться это время, а дальше уже никто, даже герцог Роквелл, не сможет заставить её делать то, чего она не хочет. А дядя… с дядей проще всего: стоит заломить руки и пустить слезу, он тут же и растает.

Джером бросил клич, кто из стражей сегодня планирует выезжать в сторону Виндзора. Отозвались Мейсон, спешивший увидеться с сестрой, и Рей, которому опять не сиделось в лесу. Юный поэт быстро начеркал несколько строк на клочке бумаги, свернул его и отдал Объяснялкину:

– Передай, пожалуйста, Ирен. Скажи, что я поскакал в особняк, проверить, как там Преподобный без меня поживает.

На самом деле Джером жутко боялся, что принцесса выведает у него все сведения о Мелани ещё до того, как их расскажет ей сам Райт. А такие вести не должны были обгонять виновника переполоха. Юноша прекрасно понимал, что скрыть правду от названной сестры он не сможет, поэтому лучшим способом не проболтаться было не видеться с ней лично.

Рей и Мейсон, ничего не подозревая, отправились в сторону Виндзора.

Остин Вендер гнал коня к своему дому. Он старался приучить себя к мысли, что крыша над головой – это не любимый ДЛД, а тот особнячок, что остался ему от родителей. Тот, в котором когда-то жил дед… Было сложно находиться там, но нужно было учиться этому снова. А сейчас, когда в доме практически всегда присутствовал Джим Токкинс, страж не боялся туда возвращаться.

Переступив порог, рыцарь сразу заметил беспорядок и усмехнулся: испанец оставался в своём репертуаре.

– Преподобный, ты где? – крикнул Остин Вендер, вешая алый плащ на крючок возле входа.

– Наверху, – был глухой ответ.

Джером поднялся по скрипучим ступенькам, догадавшись, что голос доносился из его спальни. Войдя, страж увидел, что испанец с бутылкой вина стоит у полочки и рассматривает акварельную картинку – портрет девочки в обрамлении светлых волос.

– Привет, – поздоровался Джером.

– И тебе не чихать, – ответил Токкинс, отхлёбывая из бутылки, после чего повернулся и спросил: – Откуда у тебя портрет маленькой Ирены?

Джером насупился и сел на кровать: