Не отдам тебя никому

– В работе с детьми всё должно быть идеально: и внешность, и выдержка, и здоровье.

– То-то у вас Антонина полуголой по центру расхаживает, – бубню себе под нос.

– Что? Ты что-то сказала? – босс резко разворачивается.

Точно, он же просил говорить чётко и по делу, а я опять сама с собой разговариваю.

– Это больше не повториться, – заверяю клятвенно.

Быть уволенной, не отработав и месяца после трудоустройства – так себе перспектива, поэтому я сделаю всё возможное, чтобы избежать данной участи.

– Понимаете, я просто сказала матери Платона, что её ребёнок не хочет заниматься музыкой. Мальчик даже просил меня соврать его матери, что ему нельзя петь, он в футбол мечтает играть, а не вот это вот всё… – развожу руками, внутренне надеясь на понимание со стороны Красовского. В конце концов, он хоть и чёрствый, но тоже человек, значит, есть шанс, что поймёт мои мотивы.

Пока босс стоит спиной ко мне и рассматривает что-то на своём столе, я медленно и максимально беззвучно поднимаюсь с дивана, беру рядом лежащую сумку и иду к выходу.

– Мне уже лучше, я пойду, с вашего позволения?

На этот раз Красовский не возражает, просто кивает в ответ и позволяет мне исчезнуть за дверью.

По пути домой забегаю в небольшой супермаркет и покупаю для себя плитку тёмного шоколада. До квартиры Маринки полчаса идти, поэтому надо как-то восстановить силы. Ехать в душном общественном транспорте не хочется абсолютно, поэтому я неспешным шагом иду по тротуару в нужном направлении.

Александр

В центре творчества, который достался мне от покойного отца, есть свои устоявшиеся правила. Во-первых, никто и никогда, ни при каких обстоятельствах не должен спорить с начальством, то есть, со мной. В рабочих рамках, разумеется.

Во-вторых, мнение клиента всегда в приоритете, и не важно, что по этому поводу думает педагог.

Конечно, эту новенькую с причудливым сказочным именем, Татьяна Викторовна должна была предупредить, но что-то явно пошло не так. Ещё и этот обморок, который совершенно выбил меня из колеи и заставил разозлиться сильнее, чем прежде. Только теперь не на подчинённую, а на себя. Как бы мне не хотелось, чтобы окружающие были максимально похожи на роботов, жизнь вносит свои коррективы, и постоянно напоминает, что передо мной женщина или, например, ребёнок.

Вот и сегодня я безумно разволновался после того, как девушка плавно спустилась по стенке на пол и закрыла глаза. Если честно, впервые за двадцать семь лет жизни я вижу, как человек теряет сознание.

Ближе к вечеру начинаю собираться домой, аккуратно снимаю с вешалки пиджак, накидываю его на плечи. Лёгкая тревога появляется в груди, стоит бросить взгляд на диван и вспомнить, как днём здесь лежала Мальвина.

Интересно, как она сейчас себя чувствует? Надо бы зайти в отдел кадров и взять номер телефона девушки, чтобы осведомиться её состоянием. В конце концов, я косвенно послужил причиной случившегося инцидента.

Получив заветные цифры, достаю из портфеля телефон, чтобы набрать номер девушки, но стопорюсь в последний момент. Как она воспримет столь пристальное внимание с моей стороны? Что, если насочиняет себе лишнего и решит ухлёстывать за мной?

Я терпеть не могу, когда смешивают работу и личную жизнь, и подчинённым не позволяю этого делать. Мне хватает Тони, которая с каждым днём уменьшает длину юбки, чтобы хотя бы таким образом привлечь моё внимание. Думает, я идиот озабоченный, поведусь на такой примитив. Просто моя секретарша не знает, что с некоторых пор я отказался от серьёзных отношений с противоположным полом, и стараюсь обходиться короткими свиданиями. Да и то, как можно реже, потому что большую часть времени мой мозг занят работой.

Только листок с номером телефона Мальвины не даёт мне покоя, словно обжигая пальцы. Так и быть, позвоню, чтобы не мучиться от угрызений совести.

– Алло, – девушка отвечает на звонок моментально, словно держала телефон в руках.

– Добрый вечер, Мальвина Анатольевна, это Красовский, как ваше самочувствие? – произношу официальным тоном, чтобы на корню пресечь излишние фантазии со стороны девушки.

– Хорошо, – звучит то ли растерянно, то ли настороженно.

– Я рад, поправляйтесь, завтра жду вас на работе.

Попрощавшись, отключаю телефон и завожу машину. Выруливаю с парковки и направляюсь в сторону дома.

Дом находится на окраине города в довольно тихом живописном месте. Много лет назад его построил мой отец, а когда папы не стало, я остался в огромном пустом доме один. Мать не выдержала смерти супруга и обрушившейся ответственности в виде детского центра, и поэтому уехала за границу. А я вынужден был в одиночку разбираться в тонкостях совершенно новой для меня сферы, потому что диплом юриста, который я получил за пару месяцев до смерти родителя, с трудом помогал разобраться в образовании и педагогике.

В итоге пришлось забросить мечты о собственной адвокатской конторе, и заниматься тем, что подкинула мне судьба.

Глава 7

Александр

– Да мам, давно не слышал тебя, – отвечаю на входящий звонок, заставивший меня прервать утреннюю пробежку.

– Я не разбудила тебя, сынок? – подозрительно ласково спрашивает мать.

Последние пять лет она звонила мне максимум два раза в год, и что её побудило изменить устоявшимся привычкам, я не могу даже предположить.

– Всё в порядке, как ты? – спрашиваю, присаживаясь на кованую скамейку в центре парка.

Хотел бы я слышать родной голос чаще, но мама очень тяжело переживает потерю мужа, поэтому не хочет лишний раз общаться с кем-либо. Даже со мной.

– Лучше не бывает, – произносит весёлым голосом, заставляя меня насторожиться, – более того, я возвращаюсь через неделю.

– Оу! – вырывается само собой. – Неожиданно…

А что тут скажешь? Мать не проявляла интереса ни к моей жизни, ни к оставшемуся от отца бизнесу. Я давно вошёл в её положение и понимаю, что она была сломлена и раздавлена потерей любимого мужа. Но всё же хорошо, что она, наконец, пришла в себя.

– Не одна… – тянет загадочно, – ой, ладно, я сообщу, как буду вылетать. Не скучай, целую.

Мать опускает трубку, но я по-прежнему продолжал держать телефон возле уха, перебирая в голове возможные варианты. С кем она может приехать, неужели нашла себе кого-то?

С другой стороны, отца давно нет, а маме всего сорок пять, и это даже хорошо, если появился мужчина, сумевший вернуть её к жизни.

За бесконечными делами и работой неделя пролетела незаметно, и приближается время приезда моей матери, Красовской Валентины Сергеевны.

Я планировал встретить её в аэропорту, поэтому заранее поинтересовался о времени прилёта.

– Я на такси! – безапелляционно заявила мать, чем в очередной раз выбила меня из колеи.

За последнюю неделю она звонила мне ещё два раза. Два. А теперь вдруг в самостоятельность решила сыграть ни с того, ни с сего. А дальше что?

Попытался оспорить решение родительницы, но тщетно: она твёрдо решила не обременять меня и не отвлекать от работы. Чувствую, с её возвращением моя жизнь возьмёт крутой поворот, знать бы ещё, в какую сторону.

Вечером принимаю решение не задерживаться в центре и поскорее отправиться домой, чтобы, наконец, увидеться с матерью, которая уже, скорее всего, ждёт меня.

Правда, дверь мне открывает не мама, а Надежда Игоревна, прислуга, которая приходит несколько раз в неделю для уборки и готовки. Сегодня я вызвал её, чтобы мать не была в пустом доме одна. То, что она настоятельно рекомендовала мне не приходить раньше времени с работы, это одно. Но позволить близкому человеку столкнуться с воспоминаниями один на один я не могу.

– Мама, – бросаюсь на шею женщине и прижимаю к себе крепко-крепко.

Мать выглядит, как всегда отлично.