Вероника: проект «Горгона»

Ночь не приносит ей никаких сновидений. Утром снова раздается звонок, на этот раз министр общается с ней без посредников. Убедившись, что она в порядке, он предупреждает, что сегодня они, скорее всего, не увидятся, но это не значит, что она может забыть об их общем деле.

С самого утра происходит чудо: впервые за все время выглядывает солнце! Вероника, все-таки ощущает внутреннюю пустоту после вчерашнего. Ее обновленная личность еще не успела оформиться и утвердиться. В поисках моральной поддержки извне, девушка пытается дозвониться знакомым в Берлин, но чей номер она ни набирает, звонок постоянно срывается. Еще не понимая, в чем дело она спускается в холл, но администратор, испуганно косясь на нее, уверяет, что телефон не работает и позвонить за пределы гостиницы нельзя. Возможно, она поверила бы, но, на беду администратора, раздается звонок. На данный момент в гостинице четверо постояльцев, один из которых отбыл по делам, двое других, радуясь первому солнечному дню, отправились на прогулку, и Вероника. Никто из них сейчас звонить не может. Злость вспыхивает в душе девушки, она едва сдерживается, чтобы не разнести весь отель. От переживаний ли или по какой-то другой неведомой ей причине, но когда ее негодование достигает своего пика, она чувствует, как ее сердце сначала сжалось, а потом болезненно сократилось. Однако плохо от этого становится не ей, а администратору, который, едва отступив от нее назад, падает без чувств. Вероника же подходит к телефону. Сняв трубку, она ударяет по рычагу и задумывается о том, кому лучше позвонить. В первую очередь, ей почему-то хочется пообщаться с Зигфридом, но не скомпрометирует ли его такой звонок, вдруг он скажет что-то лишнее; еще хочется поговорить с отцом, он осторожен и точно будет взвешивать каждое слово, но она не знает его номера, ведь он в командировке. Так перебрав в голове всех знакомых, она расстраивается из-за того, что в сложной ситуации ей некому позвонить. От обиды она сильно пинает носком туфельки пухлую ногу администратора. Чувство ответственности не дает ей оставить его безо всякой помощи. Порывшись в записях, она находит номер доктора. Вызвав специалиста, Вероника со злости сбрасывает телефонный аппарат на пол.

В ярости она выходит на улицу, но прогулка быстро ее успокаивает. Решив поменять маршрут, девушка углубляется в город. Она почти не смотрит по сторонам, но внезапно обращает внимание на скромную вывеску антикварного салона.

Вероника оказывается единственной посетительницей. Она как в музее рассматривает товар. Продавец, сначала пытавшийся рассказать ей историю тех или иных вещей, уже не обращает на нее внимания, поняв, что она ничего не собирается покупать ни сейчас, ни в перспективе. Девушка замечает в одной из витрин довольно дорогой перстень с крупным красным камнем. Она отчетливо вспоминает его на своей руке, и даже сжав ладонь, чувствует дискомфорт, не ощутив его.

– А что это за кольцо? – интересуется она.

– Пятнадцатый век, серебро и рубин, принадлежало, предположительно маркизе Веронике де Руж, фаворитке Карла VII.

– Во-первых, де ля Руж, – уверенно заявляет девушка, вдруг осознав, что знает историю этого кольца лучше всякого профессионала. – А, во-вторых, побойтесь Бога, какой рубин?! Это горный хрусталь красного цвета!

– Вы, я вижу, большой специалист по камням, – скептически усмехается продавец.

– Это горный хрусталь! На обороте кольца есть гравировка: oro te pro arte – a te spero! Я знаю это кольцо!

– Вы, наверное, изучаете историю дома Валуа?

– Наверное, – шепотом произносит она.

– Не желаете померить?

– Конечно, я же тоже Вероника, – улыбается она, протягивая руку. Кольцо смотрится именно так, как в ее воспоминании, девушка с трудом отводит от него глаза.

– Не-ет, – говорит продавец, – вы не похожи на Веронику де ля Руж, она была очень властной и жестокой женщиной, как гласит летопись, а вы очень милая.

– Спасибо, – улыбается Вероника. – Почему-то у меня чувство, что она умерла не своей смертью.

– Какие-то у вас избирательные знания о ней. Но вы правы, ее отравил собственный муж…

– Маркиз Александр де ля Руж, я полагаю? – прищурившись, говорит девушка.

– Точно. Но самое забавное, что он отравил ее, а она его – выпили вино, в которое подсыпали друг другу яд. Но, надеюсь, от этого ваш интерес к кольцу не угас.

– Только возрос! – отвечает Вероника, нехотя возвращая перстень. – Оно давно у вас.

– Уже около года.

– Если продержится до конца месяца, я возьму его, несмотря на то, что вы, наверняка, накрутили цену за якобы рубин.

– Скорее всего, продержится, но я бы мог придержать его, если вы внесете часть суммы.

– Меня это не совсем устраивает.

Вероника записывает номер антикварного салона, обещая позвонить им сразу же, как у нее появится возможность приобрести перстень, и уточнить, не продали ли его еще.

Девушка уходит. Прислушиваясь к новым ощущениям и воспоминаниям, она отрешенно бредет вдоль незнакомой улицы. Продавец салона только убрал кольцо обратно в витрину, как в помещение вошел некий гражданин. Предъявив весьма убедительный документ, он подробно расспрашивает его о том, чем интересовалась девушка, и не было ли с ней каких-нибудь странностей?

Вероника бродит до вечера по курортному городу и возвращается в отель уже в глубоких сумерках. Перед уходом ей некому было сдавать ключ, поэтому он все время ее долгой прогулки оставался в сумочке. Она поднимается, открывает дверь номера и вскрикивает, увидев в комнате своего покровителя.

– Знаешь, Вера, у меня сложилось мнение, что Дитрих больше не пустят в этот отель. Потрудись объяснить, почему администратор оказался в больнице.

– Легко. Я вызвала ему врача. Странно, он убеждал меня, что телефон сломан.

– Ладно, черт с ним. Ты же понимаешь, о нашем сотрудничестве никому нельзя знать, поэтому мне пришлось подстраховаться и временно ограничить твое общение. Не сердись.

– Но вы могли мне просто сказать, чтобы я никому не звонила за пределы отеля.

– Хорошо. Не звони пока никому. Хотя, наверное, можешь позвонить отцу, чтобы он не волновался.

– О-о! Это последний человек, кто будет за меня волноваться, – присаживаясь на стул, выдыхает Вероника. – Тем более, его нет в городе, он где-то в разъездах.

– Захочешь поговорить с ним, только скажи.

– Не захочу, пусть он и дальше думает, что я в Париже.

– Как скажешь. Сегодня были какие-нибудь воспоминания или что-нибудь еще?

Девушка рассказывает о случае в антикварном салоне, о том, как вспомнила себя таинственной маркизой Вероникой де ля Руж.

– «Молю тебя о действии – надеюсь на тебя», – произносит он, доставая из кармана кольцо. – Вот какие украшения были у любимой женщины Карла Победоносного. Думаю, я должен его ей вернуть, – он протягивает перстень удивленной Веронике.

– Может быть, и не любимой, мы об этом не знаем, – шепчет девушка.

– Она была его фавориткой до самой своей смерти, а умерла она в тридцать два года. Ее смерть короля сильно расстроила, а значит, скорее всего, он ее любил. – Мужчина кладет перстень на ее ладонь.

– Вы знаете такие подробности из личной жизни французских королей?

– А я тебе не говорил? Я и есть Карл седьмой Победоносный Валуа, – шутки ради говорит он, и Вероника заливается звонким смехом. – Не веришь?

– Нет, – смеясь, отвечает она. – Оставайтесь лучше собой.

– Хорошо, уговорила. Что-то я не слышу жалоб на слежку сегодня?

– Знаете, это кольцо волшебное: один его вид сейчас развеял все мои мысли о слежке. Мы с мадам де ля Руж вам очень благодарны.

Он садится напротив и, поглаживая ее щеку тыльной стороной ладони, говорит вполголоса:

– Ты полна тайн, Вера Мейер. Тебе ведь ничего не стоило обдурить продавца или устроить ему такой же удар, как администратору, забрать все, что понравилось, но ты этого не сделала.

– Любой дар дается ради цели, – отвечает она, касаясь пальцами его руки, – и если его использовать не по назначению, он может уничтожить. Неужели, вы думаете, что только вы за мной следите? Не-ет, за мной еще следит тот, кто наделил меня такими способностями, и его я боюсь больше, чем кого бы то ни было из людей.

– Но Бог ведь милосерден?

– Не этот Бог. Есть и другие.

– Очередная тайна?