Девятая печать

Глава 2

Мосье де Труа в коридоре ожидаемо не оказалось. Впрочем, чему удивляться. Даже если бы он услышал из комнат отчаянные крики, всё равно ничего бы не стал предпринимать. Да и не смог бы. Кто он такой супротив могущественных гостей? То-то и оно. Скорее всего, он сбежал после того, как услышал отчаянный крик девушки. Не нужно его винить. В этой жизни каждый за себя.

По случаю позднего вечернего времени в доме было тихо и пусто. И это тоже хорошо. Завтра все уже узнают, что Нэйту заклеймил и взял себе в ученики один из приезжих магов, но пусть это будет завтра. Сейчас же она ещё не освоилась со своим новым положением. Казалось бы, простейший вопрос: где она должна идти? Впереди, чтобы показывать дорогу? Или сзади, как послушная собачонка? Вопрос решился сам собой. Учитель взял её за клейменую руку. От его ладони к саднящему ожогу побежала успокаивающая прохлада. Приятно-то как. Облегчённого вздоха удержать не удалось.

По случаю приёма высоких гостей садовые дорожки освещались даже в ночное время суток. Поэтому шли быстро. В гостиной маленького домика садовника ещё горел свет, мама всегда была излишне романтичной и частенько зачитывалась допоздна. Папа? Папа, скорее всего, уже давно принял свои «боевые», как он называл ежевечернюю бутылку крепкого алкоголя, и давно уже спал. Спал к тому времени и девятилетний братик Николенька, набегавшись за день с такими же мальчишками.

– Мама, это я, – объявила Нэйта, постучавшись в наружную дверь. – Я не одна. Добрый вечер, мама, – она переступила порог, по-прежнему держа за руку лорда Феррана.

Лизавета Игран поднялась навстречу поздним гостям. Оглядела мужчину, открыто рассматривающего её саму, и нахмурилась.

– Добрый, – поджав губы, ответила она.

– Здравствуйте, – поздоровался Ферран и, закончив осмотр хозяйки домика, принялся внимательно оглядываться, как будто его могла заинтересовать небогатая обстановка маленького холла. Понятно, даёт возможность женщинам начать разговор.

– Мама, это лорд Ферран. Учитель Ферран. Он маг. Моя мама, Лизавета Игран, – представила их друг другу Нэйта, затем прошла к диванчику и села на него, притягивая за собой своего спутника, так и не отпустившего её руки.

– Учитель, говоришь? Маг? – к недовольно нахмуренным бровям добавилась закушенная нижняя губа. Мать никогда не была глупой, она моментально поняла, что значат эти слова.

– Да, мама, Учитель Ферран обнаружил во мне магические способности и взял меня в ученицы.

Лизавета, не сумев подавить тяжёлый вздох, обречённо прикрыла глаза и опустилась в кресло, в котором сидела до их появления. Поскольку ни дочь, ни опасный гость так и не произнесли ни слова, продолжать разговор пришлось хозяйке. Женщина покосилась наверх, в сторону спальни, откуда раздавалось довольное похрапывание супружника, и, подняв упрямый подбородок, спросила, прямо ни к кому не обращаясь:

– Что вы хотите?

– Откуда у меня {это}, мама? – Нэйта первая задала вопрос.

– Чтобы облегчить вам задачу и сократить время неприятного разговора, сразу скажу, что версию со скрытыми способностями – вашими или вашего законного супруга – мы рассматривать не будем, – холодно добавил некромант. – Я просканировал. У вас их нет совсем, миссис Игран. Если будете настаивать, поднимем вашего мужа и проверим его.

Как жутко прозвучало слово «поднимем» в его устах. С некроманта станется, сначала упокоить, а потом поднять. И не будет ему ничего за это, рабочая единица-то останется действующей. А что уж не совсем живой, кому-то, может так даже и удобнее покажется, ведь неживым ни еды, ни зарплаты не требуется. И не устают они, опять же.

– Я… могу рассчитывать на вашу порядочность, господин лорд-маг? – глухо спросила мать Нэйты.

– Нет, – холодно ответил мужчина, – вы не можете ни на что рассчитывать. Даже на возмещение, которое маг обязан выплатить родителям или опекунам приобретённого ученика, ибо ваша дочь совершеннолетняя и уже вышла из-под вашей опеки, – он отпустил руку девушки, за которую держался всё это время, поднялся с диванчика и прошёлся по комнате. – Я маг, миссис Игран. Тёмный маг. О какой порядочности с моей стороны может идти речь? Но рассказать вам всё равно придётся. Если мы будем знать, от кого к моей ученице перешли способности к магии, обучение пойдёт значительно легче и продуктивнее. К тому же, мне совсем не хочется в будущем вступить в неожиданный конфликт с отцом – настоящим отцом – моей ученицы, ведь, судя по силе дара, тот, от кого оный дар ей достался, очень силён.

Как он часто повторяет «моя ученица». С каждым повторением клеймо на левой руке неприятно давало о себе знать. А ведь некромант это делал специально. Указывал обеим женщинам сразу на их место. Как будто бы они его не знали.

Лизавета бросила ещё один отчаянный взгляд на второй этаж и, судорожно сжав ладони, заговорила:

– Зачем вам губить жизнь простой прачки, господин лорд-маг? Что вам это даст? А если мой муж узнает, меня ничего хорошего не ждёт.

– Это верно, ваша жизнь, миссис Игран, мне совсем не нужна. Ни загубленная, ни цветущая, – Ферран опять опустился на диванчик рядом с Нэйтой и взял её за руку. Пульсирующая боль в запястье тут же начала успокаиваться. – Итак, мы слушаем, – сказав так, он отправил небольшой сгусток тьмы наверх, в спальню. Храп прекратился. Оставалось надеяться, что это было сонное, а не упокаивающее заклятие.

– А что слушать? – казалось, настороженно присевшая напротив них красивая ещё женщина разом приобрела несколько трудно прожитых лет. Спина сгорбилась, из обречённо-потухших глаз ушла вся их небесная синева. – Известная история. Гостили в поместье такие же господа маги, такой же переполох устроили, горничных не хватало, вот и послали меня сменить постель одному из них. Вот и… сменила. Никому я про тот мой грех не рассказала, рука у моего Петера тяжёлая, пусть и не бил никогда, но то, что измену не потерпит, говорил часто, особенно, когда выпьет. Мы к тому времени уж женаты были. И… в меня после того случая словно какой бес похоти вселился, муж поначалу радовался, говорил, что наконец-то во мне женщина проснулась, а потом уж и ворчать стал, что больно я темпераментная. Вот и жила во мне надежда, что дочь всё же от законного мужа, а не от насильника. К счастью, внешностью она пошла в меня. К сожалению, только внешностью…

– Так уж тот светлый вас и насиловал? – тёмный гость пропустил мимо ушей самые последние слова. Ещё бы, когда это магов волновали чужие сожаления.

Лизавета вспыхнула.

– Всё одно, против моей воли было то бесовское желание!

– Ладно, – лорд Ферран кивнул и хотел подняться, но глянув на сцепленные руки, остался на месте. – Прояснили хотя бы что-то. Кто из магов гостил в поместье в то время, я попытаюсь выяснить сам. И, так и быть, в качестве компенсации за дочь я согласен держать наш сегодняшний разговор в тайне. Но вы же понимаете, что моя ученица должна последовать за мной? Так как она уже достаточно взрослая, и мало кто подумает, что у неё запоздало обнаружился дар, кроме магов, конечно, значит, в поместье будут считать, что отправилась она в качестве любовницы.

Нэйта дёрнулась. Хотелось закричать: ни за что и никогда. Но что бы это дало? Некромант отказался бы от своих притязаний? Наивно было надеяться. Пострадает не только она сама, но и мама, которая почти двадцать лет хранила в себе тяжёлую тайну её рождения. Папа был хороший, но про его ревность знали все, и не единожды ходили поместные работники, осознанно или же по неосторожности позволившие похотливые взгляды в сторону его жены, битыми. Рука, как и лопата, у садовника Играна были тяжёлыми.

Оставить после своего отъезда славу порочной женщины? Это случится в любом случае. К тому же, некоторые, к примеру, та же Жизель, гордились тем, что на них обратил внимание маг, подруга только и щебетала о том, что вот-вот, скоро-скоро. Надеялась даже, что тот возьмёт её с собой. Ну да, как же, зачем магу простая кухонная работница? Коз доить? Таких в каждой деревне полно. Вот если ей всё же удастся забеременеть и родить одарённого ребёнка, тогда да, обеспеченной дамой станет, потому так и старается.

Почему же мир так несправедлив?

Установившаяся в комнате тишина неприятно давила на уши. Нэйта промолчала весь разговор, она слушала. Похоже, заключительное слово оставили ей.

– Мне всё равно, что обо мне будут думать в поместье, в которое я уже никогда не вернусь, – стараясь сдерживать эмоции, проговорила она и поднялась, словно утопающий за соломинку ухватившись за руку Учителя Феррана. – Желаю тебе удачи, мама.

– Прости меня, дочка, – покаянные слова обречённо разбились о закрывшуюся дверь.

***

Так вот почему, пока Нэйта была маленькой, её мать никогда не приводила её на смотрины, когда маги приезжали отбирать себе учеников. Да, продать своего ребёнка магу очень выгодно, но тогда сразу же возник бы вопрос, а чей это ребёнок? Ведь маг может родиться только у мага или потомка мага. Вправе ли она осуждать мать? Только время всему судья.

– Учитель Ферран, – осторожно начала Нэйта по дороге обратно к господскому дому, – могу я задать вопрос?

– Отныне ты моя ученица, и обязана задавать вопросы, а я по мере возможности обязан на них отвечать.

– Учитель Ферран, вы говорите, что мой отец был из светлых. Значит, и моя магия светлая, так?

– Совершенно верно, в тебе преобладает светлая магия.

Преобладает? Значит, может быть и другая магия? Сразу же возникла ещё куча вопросов. Но сейчас речь не о том.

– Учитель Ферран, но вы же… некромант? Тёмный. Как тёмный маг может учить светлого?

– Похоже, девочка, ты совсем ничего не знаешь о магии, – совершенно беззлобно констатировал учитель. – Структура тёмных и светлых заклинаний одинакова, пусть и приложение сил диаметрально противоположно. Это же относится и к заклинаниям стихий. Одно заклинание и разное приложение силы. Законы магии, как законы всех точных наук, одинаковы для всего. Правда, результат тех заклинаний у магов разной силы тоже разный. К примеру, тёмному проще убить живое создание, замедлив и остановив работу его сердца или какого другого органа, светлый тоже может так, но ему проще ту работу ускорить. Так и получится, что, двигаясь в разных направлениях, в итоге можно получить одинаковый результат. Ну и, конечно же, разные заклинания требуют различного количества приложенных сил. К примеру, ты зажгла светильники в комнате, даже не задумываясь, по щелчку пальцев, тёмному магу этому приходится долго учиться, оттачивать заклинание и приложение силы.

– Получается, магия едина для всех магов. Но это значит… – Нэйта даже споткнулась, хорошо, что мужчина по-прежнему удерживал её за руку.

– Да, теоретически светлый маг тоже может поднять и упокоить умершего, – догадавшись о сути вопроса, кивнул некромант. – Только работа с нежитью – это куда более высокий уровень, нежели обычный светлячок. Для поднятия покойного светлому магу понадобится недюжинный уровень силы и, помимо громоздких заклинаний, сложные и высокоточные пентаграммы. Хочешь посвятить себя некромантии? – усмехнулся он. – Думаю, со временем у тебя это получится.

– Пожалуй, некромантия, посредственная некромантия, – уточнила Нэйта, – меня совсем не прельщает. – Да и любая другая тоже, – быстро добавила она.

– Правильно рассуждаешь, – похвалил маг. – Как бы ни был высок уровень твоей силы, высот в тёмных искусствах тебе никогда не достичь. Но учиться этому ты будешь, – категорично, не приемля возражений, закончил он.

Ладно, об этом можно поговорить позже, когда ещё до тех заклинаний дойдёт. Сейчас же нужно до конца прояснить предыдущий вопрос.

– И всё же, зачем вам светлая ученица?

– Видишь ли, каждый маг силён не только своей силой, но и силой своей команды. Думаю, тебе известно, что многие маги объединены в гильдии или, как чаще говорят – Башни. Во главе такой Башни стоит Учитель, все члены гильдии номинально считаются его учениками. И умения и силы у тех учеников весьма разнообразны: свет, тьма, стихии, ментал, артефакторика, не буду все перечислять, ибо это займёт много времени. В особо крупных Башнях-конгломератах есть свои школы, с адептами и преподавателями. Так вот, к чему это я. Чем разноплановее магия членов такой команды, чем шире диапазон их сил, тем эта команда сильнее. Самая известная гильдия – Башня Магоратора Константина. Власть в Едином Магоре, как ты понимаешь, принадлежит сильнейшему.

– Учитель Ферран, а… у вас тоже есть своя Башня? – Нэйта бросила любопытный взгляд на собеседника.