За гранью зеркал

– Я сейчас, – вскочила на ноги, – Сбегаю к Верее, у нее есть хорошая мазь от ожогов. Погоди, посиди тут. Я быстро.

Я летела со всех ног, представляя какую ужасную боль должен испытывать человек с таким большим поражением кожи.

Вереи в доме не было, искать ее нет времени, поэтому сама отыскала мазь и перевязочные материалы и поспешила обратно в кузню.

Эдриан сидел на том же месте, слегка покачиваясь взад вперед. Я подбежала к нему, притронулась к здоровому плечу:

– Я тут, давай наложу мазь.

Мужчина поднял на меня удивленный взгляд:

– Сам будешь меня лечить? Даже Верею не позвал?

– Прости, ты, наверно, мне не доверяешь лечение, я понимаю. Но Вереи не было дома, а тебе же больно. Не волнуйся, с этим и я справлюсь. Главное, что мазь Верея делала, она и боль снимет и заживление кожного покрова обеспечит. Я видел уже ее действие, у Антипа ожог за сутки зажил, – говорила я, а сама уже накладывала мазь на пораженные участки кожи.

Временами мужчина вздрагивал и шумно втягивал воздух и также шумно выдыхал его, но молчал. А я решила отвлечь его разговорами и снова спросила, как это случилось.

– Был не осторожен, задумался.– стало мне ответом.

– О чем же ты таком думал?

Эдриан снова посмотрел на меня, но как-то странно, изучающе, будто решая говорить мне или нет.

– Последние десять лет у меня только одна мысль в голове.

А я уже пожалела, что спросила, понимая о чем идет речь, вспомнив слова Вереи. Зря, возможно, я затронула эту тему. А с другой стороны интересно узнать, что произошло с этим человеком. Да и ему может быть нужно поделиться с кем-то, выговориться.

– Я думаю, мог ли я тогда спасти их.

– Ты о своей семье говоришь?

– Да. В тот день я командовал магами, которые закрывали портал, открытый ведьмой. А в это время чудовища носились по замку и убивали всех, кто не мог себя защитить.

– Если бы ты не закрыл портал они бы все равно погибли, а вместе с ними, возможно, и весь мир. Я думаю, ты все делал правильно, но, иногда, от судьбы не уйдешь.

– Сколько тебе лет?– вдруг спросил мужчина, по новому глядя на меня.

– Двадцать почти, – осторожно ответила я, наблюдая за его реакцией.

Эдриан горько улыбнулся:

– Моей старшей дочери тоже было бы почти двадцать. А ты выглядишь младше.

– Да, мне все так говорят, – согласилась я. – Все, я закончил. Теперь надо подождать полчаса и потом наложить повязку. Можно я тут с тобой посижу?

Эдриан в который раз удивленно воззрился на меня. Да что я такого сказала-то?

– Можно, – ответил мужчина.

– Ты, наверно, ведьм ненавидишь? – спросила я.

– Ненавижу я только себя. На самом деле ведьмы, конечно, те еще… мужчина хотел сказать явно неприличное слово, но посмотрев на меня, промолчал. – Общаться с ними тяжело, всегда хитрят, что-то скрывают, замышляют. Но ненавидеть их я тоже не могу, ведь одна из моих дочерей тоже была ведьмой. Хоть и была еще совсем ребенком, а туда же. Вечно попадала в переделки.

– А я своих родителей не знаю. Вырос в доме для сирот, – отчего-то захотелось поделиться.

– Ты не похож на того, кто вырос без семьи.

– Мне повезло, я попал в хороший детский дом. У нас было все необходимое для жизни, и люди, работающие там, хорошо к нам относились.

– Это хорошо. А откуда ты знаешь о магических щитах? Люди, не владеющие магией, и раньше то не особо различали виды магии и ее проявлений, а спустя десять лет, когда маг скорее легенда, нежели обыденность, тем более не понимают, что это такое. Для большинства магия это нечто эфемерное.

– Да так, слышал то тут, то там, – замялась и поспешила перевести тему, – Я думаю уже пора накладывать повязку.

Эдриан лишь кивнул, явно поняв мое нежелание отвечать на неудобный вопрос.