Переселение

Переселение
Рион

Земля осталась далеко позади. Из далекого прошлого она отправляет своих сыновей и дочерей на поиски нового дома. Что станет с человечеством в конце этого пути?

Настоящее одиночество другого человека сложно понять. Безграничное холодное пространство. Оно отталкивает и притягивает одновременно. Я настолько свыкся с его соседством, что уже не могу представить себя в обществе других людей. Воспоминания детства, моего детства, как будто принадлежат другому человеку, а я изредка могу их просматривать. Скорее даже не так, они сами всплывают в моей голове, непроизвольно и нежданно. Иногда нежеланно.

Между тем я не могу отказаться от них, ведь они – основа моих размышлений и фантазий сейчас. Странное сосуществование моей прошлой личности, окружённой семьёй и знакомыми, и настоящей не доставляет мне никаких хлопот. Когда-то они конфликтовали, но в итоге настоящая победила.

Мой мир ограничен большой металлической скорлупой. Каждый день я проплываю по тёмным коридорам и залам, принимаю пищу и предаюсь рассуждениям. Почему коридоры тёмные? Я сам так решил. Во всех помещениях, где для каких-либо действий нужно использовать зрение, я использую приглушённый и достаточный для распознавания очертаний предметов свет. Мне нравится полная безмолвность за пределами моей скорлупы и я стараюсь сымитировать её внутри.

Моя работа – монотонная, неоплачиваемая, независимая и убогая. Я собираю данные, скитаясь на окраинах этой солнечной системы. Регулярно отправляю отчеты на планету, сообщения, редко приходящие с планеты, уже давно не читаю. Мне нет в этом нужды.

Я пишу дневник. Отправлять его вместе с отчетами даже не думал. Возможно, мой неживой надсмотрщик делает это сам. Мне неизвестно, что он прикрепляет к своим отчётам. Меня интересует только информация о моём здоровье: физическом и ментальном. С этим полный порядок. Как он отмечает, есть некоторые изменения в мозге, но они не критичны. Конечно, они есть. Я сознательно отказываюсь от общения с себе подобными и стараюсь не включать ярко свет. Может ли статься, что я сошёл с ума? Или сойду с ума? Может. На этот случай есть мой неживой помощник.

1

Шлюз открылся и пригласил Дозорного проплыть на корабль. Он не услышал никаких звуков. Это даже успокаивало, ведь от звуков он давно отвык. Тёмное помещение после тёмного шлюза вселяло умиротворение. Никаких следов других людей.

Дозорный помедлил и включил на ботинках искусственную гравитацию. Устройство сработало, а если бы и не сработало – невелико огорчение. Огромный корабль, к которому пришвартовался его маленький, сейчас не казался таким уж большим. Небольшой коридор шлюза, небольшая комнатка, далее тёмный узкий коридор. Продвигаться может только один человек. Ступая по коридору, Дозорный отметил ниши в стенах. Коридор настолько узкий, что если столкнутся два человека, они не смогут разойтись и один должен будет уступить дорогу, ожидая в ближайшей нише.

Корабль очень старый, неизвестно, сколько лет дрейфовавший в космосе. И всё же он оказался в этой солнечной системе.

Тёмный коридор заканчивался небольшим залом. На противоположной стороне расположены выходы в другие залы и коридоры. На каждом выходе есть обозначение, они ведут не только в стороны, но и вниз или вверх.

Стены корабля облицованы приятным шершавым материалом. Дозорный выключил искусственную гравитацию и повис в нерешительности какой путь выбрать. Он выключил свой небольшой фонарь и наслаждался моментом полной тишины и темноты. От стен не исходит ни капельки света. Сосредоточив всё своё внимание на кончиках пальцев, лежащих на стенах, Дозорный чувствовал, как за ними скрываются гигантские провода, трубопроводы, механизмы и электроника – внутренности корабля. Всё это тихо пульсирует. Корабль не мёртв.

2

Дозорный набрал код в интерфейсе своих сенсоров. Единственный огонёк жизни теплится в медицинском отсеке. Возможно, это сбой сканирования и обработки данных, а может оказаться и живым существом.

Дозорный отправился вниз по коридору, обозначенному крестом. Он попытался вспомнить с каких времен люди используют крест как символ медицины. Коридор упёрся в ещё одно разветвление и опять ему подсказал направление движения крест. Легко отталкиваясь от не скользких стен, Дозорный чувствовал их бархатную поверхность через свои тонкие перчатки. Точно, подсказывает он себе, крест использовали на Земле в исходной системе. Историю Земли до переселения преподают широкими мазками, размазанными по полям бесчисленных сражений. Вот тогда-то красный крест был символом неприкосновенного работника, спасающего жизнь, вспоминает он. «Какая глупость».

3

Петляя в узких коридорах, подсвечивая тусклым лучом света стены, Дозорный доплывает до дверей медицинского отсека. Против ожиданий двери не открываются легко и бесшумно, приглашая его войти. Он включил гравитацию, отошёл на несколько шагов назад и опять приблизился ко входу. Двери не допустили его внутрь. Если внутри есть живое существо, ему стоит быть осторожным: Дозорный проплывал в безвоздушных коридорах. Ощупав стены вокруг узкой двери, Дозорный нашёл механическое управление. Дверь поддалась и бесшумно исчезла в стене.

Внутри отсека тусклый свет обнажил несколько огромных серых капсул для экстренных процедур, за ними в стене капсулы стационара, небольшую кухню, а на противоположной стороне выход в крио-отсек.

Дозорный почувствовал присутствие другого человека. “Человека ли?” – спросил он себя и ухмыляется своим глупым страхам. Обернувшись, он увидел, что дверь захлопнулась. Кто-то бесшумно закрыл дверь за его спиной и сейчас скрывается от его глаз.

– Нельзя оставлять дверь открытой. – произнёс невидимый человек.

– Почему? – хрипло спросил Дозорный.

– Корабль не должен проникнуть сюда.

– Вам стоит показаться. – Всё ещё хрипло произнёс Дозорный. Голос его собеседника звучит обыденно, и Дозорному пришла в голову мысль, что это всего лишь галлюцинация.

Из-за ближайшей капсулы вышел человек. Он без скафандра, и одет в серые брюки и футболку. На сером лице нет и капли радости от встречи с другим человеком, только глаза цепко впились в Дозорного.

– Что случилось с кораблём?

– Какой-то сбой в программе безопасности. Корабль не допускает нас к управлению и обслуживанию.

“Нас!” – яркая мысль озарила сознание Дозорного. Здесь есть и другие люди.

– Сколько вас на корабле? – спросил Дозорный.

– Сейчас только я бодрствую. – Запинаясь произнёс мужчина. Он не спускает глаз с Дозорного. – Мне кажется, что я опять говорю с галлюцинацией.

– Я определённо реален. Где остальные члены экипажа?

– Давно галлюцинация не говорила мне, что реальна. – Вздохнул человек. – Ну что тут поделаешь? Сейчас поговорю с тобой. Корабль взбесился: служба безопасности выключила подачу воздуха. Тех, кто успел использовать маски, дроны вынесли в открытый космос. Немногие успели укрыться в медицинском отсеке. Сюда нет доступа службе безопасности – это отдельный контур управления. И всё же есть опасность проникновения дронов в открытые двери. Пожалуйста, больше не оставляй их открытыми. – Обращаясь больше к себе чем к Дозорному, произнёс человек монотонным и ровным голосом, как будто считал с бумажки.

– Сколько осталось выживших?

– Вот же они. – ответил человек, указывая на капсулы в соседнем помещение.

Дозорный проследил за рукой человека, но двинуться туда не решился. Для этого пришлось бы пройти мимо собеседника. Капсулы выглядели очень старыми, эти технологии давно устарели. Значит, это один из потерянных кораблей с переселенцами. Выжившим повезло добраться в медицинский отсек. Управление этим местом не зависит от остального корабля. Системы жизнеобеспечения будут работать до последнего вздоха теплокровного существа. «Так ли это гуманно?» – спрашивает себя Дозорный.

Вдруг в одной из капсул человек открыл глаза, моргнул несколько раз и опять превратился в умиротворенное безжизненное тело. От увиденного у Дозорного выступил холодный пот, дрожь пробежала под скафандром, и в мозгу какой-то маленький голос закричал: “Беги!”

Он отвлёкся на покоящегося человека, и за это мгновение его собеседник незаметно оказался около самого лица Дозорного. Он всматривался в его шлем и в его глаза в поисках чего-то. Дозорный делает шаг назад, потом еще несколько, медленно отступая. Человек не двигается с места.

– Сколько вы находитесь здесь?

– Я не знаю. – Безучастно ответил Выживший. – Здесь нет календаря и часов. Я сплю и ем когда захочется. Вот и всё. Остальные отказались выходить из анабиоза. Я последний держусь.

Выживший кивнул на капсулы за своей спиной. Дозорный посмотрел на них, в видимых капсулах кто-то периодически открывал глаза или шевелил конечностями, но как он знал, сознание их спало.

Дозорный опять отвлёкся, и опять Выживший оказался возле него и внимательно всматривался в шлем скафандра. Неприятные мурашки пробежали по на рукам Дозорного от этого внимательного взгляда. Ему захотелось поскорее оказаться на своём корабле, оставить Выжившего в его одиночестве и погрузиться в своё собственное.

– Мне надо вернуться на свой корабль и вызвать помощь.

– Ты хочешь уйти? Сейчас? – обиженно протянул Выживший.

– Я должен так поступить. – ответил Дозорный и, не поворачиваясь спиной к собеседнику, вышел из медицинского отсека.

Ему неприятен следящий взгляд не моргающих глаз. Дозорный как можно скорее закрыл дверь. Ему хочется скрыться от глаз Выжившего. Этот человек тяготит его своим присутствием, он как будто пытается проникнуть в мир Дозорного, развеять его одиночество, уничтожить его настоящую личность.

4

Пролетая коридоры, Дозорный остановился на последней развилке. Именно с неё он начал свой путь. Дальше ему предстоит пролететь небольшой коридорчик и оказаться у шлюза. Дозорный завис в раздумьях. Он выключил гравитацию как только покинул медицинский отсек, что бы поскорее добраться до своего корабля, но сейчас, когда он далеко от пугающего человека, он думает, что стоит добраться до центра управления и получить журнал полёта.

Коридоры и развилки в тусклом свете монотонно сменялись. Дозорный побаивается системы безопасности и вместе с тем хочет узнать, что случилось с этим кораблём. Последняя дверь на его пути бесшумно отъехала в сторону, поднимая облачко пыли с пола, и впустила Дозорного в центр управления. Корабль как будто жаждет управляющих указаний, распахивая единственную нужную Дозорному дверь.

В свете фонаря Дозорного вырисовалось устаревшее оборудование. В небольшом помещении расположились пять кресел и перед ними обсидиановые доски управления. Они едва заметно отражали слабый свет фонаря. Он легонько коснулся одной из них у центрального кресла. “Выполните идентификацию на генетическом сенсоре” – всплыла надпись на мониторе. На доске в правом нижнем углу прямоугольник голубого цвета указал на сенсор. Не раздумывая, Дозорный приложил руку к доске, закрывая прямоугольник указательным пальцем.

“В доступе отказано”