Двойное счастье для Сластены

А сегодня, за несколько часов до смены, она мне как раз и предлагает этим самым заняться. Вернее не совсем этим. А еще хуже. Ее заказали. То есть ее приватный танец. Для самого Бадоева, отбитого на всю голову уважаемого криминального бан… бизнесмена! А потом, не отходя от кассы, вернее все же отходя в другой лаунж, еще и сплясать Громову! На бис! А завтра прийти в его ВУЗ и вступительные экзамены сдавать. Вообще шикарно!

– Кать, я не умею… – привожу я логичный довод.

– Ты прощто не хочешь, – шепелявит беззубо сестра. – Чего там уметь? Щценические тряпки я тебе дам. Томно бедрами подвигаешь, щищьками потрящешь и вще. Я же говорю, там пять минут работы! Вще чаевые твои. Бадоев, щедрый говорят. А ещли полапает, пусть двойной гонорар гонит!

– Полапает?! – в ужасе садится мой голос.

– Ха! Ну помацает малек, может за жопу ущепнет, от тебя не убудет!

– Нет, Кать, даже не проси о таком! А потом Громов еще… а вдруг и он меня ущипнет?! А завтра на экзамен к нему?! – мне просто физически уже плохо – так сильно я себя накручиваю.

– Ну щещтренка!!! – щербатым ртом ревет Катька, – ну выручи!!! Если не ты, то я потеряю эту работу! Хлеб щвой потеряю! Гыыы…

Сестра ревет, размазывая сопли по лицу.

– Вадька гад, ударил… гыыы… нещащная я! Мне даже жуб будет не на что новый вщтавить!

***

Вадька, это парень сестры. Господи, где она его только откопала?! Пять лет чалился по малолетке, вышел, ни работы, ни образования, ни-че-го. Но вот влюбилась Катька в него до беспамятства и терпит все его закидоны. И пьет он, и курит. Вот только непонятно на какие шиши… Подозреваю, что Катька сама же своего ненаглядного обеспечивает, лишь бы лечь с ним в одну постель.

Мне же беглого взгляда на плюгавого аполлона хватило, чтобы понять: бежать от такого надо. Мало того, что бездельник, (понимаю, что после отсидки ничего хорошего в плане работы ему не светит), матерщинник, дебошир, кобель – ни одной юбки не пропустит, так еще и Катьку систематически избивает. То есть ему ходить налево это за милую душу, типа мужику потрахаться жизненно необходимо, а вот за Катьке ее работу в гоу-гоу, с которой он и сам кормится, еще и зуб выбивает…

– Катюша, ну зачем ты с этим уродом и драчуном нянчишься? Он вчера фингал тебе поставил, сегодня зуб выбил, а завтра прирежет судя по прогрессии… Бежать от такого надо! – в который раз взываю к разуму сестры.

– Да я щама виновата, Щластен… ну жачем только жопой перед тем мужиком крутила? – всхлипывает бедная Катька.

– Кать, очнись! Ты так-то перед всем клубом голым задом вертишь!

– Нет, Щлащтен, – вспыхивает она праведным гневом. – Так, да не так. Я на пощтаменте. И не верчу, а танцую. И не голая, а в щценическом кощтюме. На приваты редко щоглашаюсь… а тут такое дело. Два ТАКИХ клиента в один день. И не откажешь ведь, ни одному ни другому. Ну что, выручишь щещтренку?!

Всхлипывает и так жалостно смотрит. А мне и жалко ее. И деньги нужны. Милая бабуля обобрала все до копейки, а получка еще не скоро. И экзамен этот завтра. И ректор университета если узнает, боже…

Дзынь-дзынь, – звонит смартфон в сумке Кати.

– Але, да… почти уговорила… что? Нет, не увольняйте! Да починю я щвой хлебальник. Нет, она щогласитщя. Щлащтен, ну помоги, ну! – отчаянно вопит она.

А я как представлю – сейчас откажу, испорчу отношения с ней. Ее прогонят. Вадим озвереет. Ее бабушка тоже меня по головке не погладит. А еще именно Катя устроила меня в тот же клуб официанткой. Своим отказом я могу все свои социально-родственные связи похерить одним махом.

– Ладно. – мысленно перекрестившись, выдыхаю я. – Давай свои тряпки.

Если бы я только знала, чем это все обернется для меня, то послала бы все связи, и родственные, и социальные к черту.

Глава 3

– Щлащтен! Ты прощто рождена для приватов! – с восхищением в голосе восклицает Катька.

Я же мало разделив ее энтузиазм смотрю на себя в большом зеркале раздевалки-гримерной, где мимо проходят множество полуголых девиц в вульгарных полосках вместо одежды. Теперь я словно бы одна из них. Дожилась.

Вообще сегодня все идет на перескосяк, с той самой минуты, когда Катьке удалось уговорить меня участвовать в этом безумии. Дома прицепилась бабушка, отчаянно матеря Катьку, ну у них так принято, ничего особенного, хоть и мне перепало за компанию. «Дура старая, не слушай ее» – успокоила меня Катя, на этом и закончилось. Зато на работе клиенты доставали в два раза больше. Еще бы: пятница вечер. Все навеселе, вот и официанткам скучать не давали. Вообще по-хорошему нужно было Катьку заставить отработать мою смену, коли она уболтала меня трясти задницей за себя.

Особенно доставал Аслан. Молодой совсем, а уже отбитый на всю голову. То ли его папаши это заведение, то ли дяди, там не поймешь уже. До этого ко мне он не приставал, хотя остальные официантки и гоу-гоу не против были такого внимания. На мордаху он смазливый, глазищи черные, огромные, но снова я чувствовала в нем ту отбитость, беспринципность, наглость, скотское отношение к ниже себя по положению, в общем, все то, что мне не нравилось в Вадиме, было и в Аслане. Но девушки едва ли кипятком не писались от такого к себе отношения. Может, это я с Луны свалилась? Может со мной что не так? Если я не понимаю всю «прелесть» общения с подобными индивидами?

– Вот так еще лучше! – Катька возвращает меня из раздумий тем, что выливает на руку масло с крупинками глиттера и начинает размазывать по моим оголенным участкам тела.

– А это еще зачем? – возмущаюсь я.

– Эффект обалденный, сиять будешь в полумраке как неземная богиня!

В зеркале эффект сногсшибательный. На мне крохотная темно-синяя блестящая юбочка, такой же топик, и все тело мерцает. Катька распускает мои длинные волнистые волосы, припудривает блеском и их. Некоторые танцовщицы останавливаются около нас, оценивающе смотрят на меня.

– Смотри Катька, конкурентку нам не притащи сюда.

Ну на счет этого они точно должны быть спокойны. Никакой конкуренции по части гоу-гоу я им точно составлять не собираюсь.

– Идите нахер! – ласково советует сестренка.

Мимо идет администратор Слава. Он не традиционной ориентации и люто ненавидит девушек, особенно танцовщиц, но даже он не в силах промолчать:

– Вау, Катька! Сеструха-то твоя не мышка серая далеко. Светка, Ленка, как там тебя, пойдешь в гоу-гоу? – это он ко мне обращается.

– Настя я. – поправляю его сердито.

– Какая нахер разница, кто ты. Говорю, пойдешь танцевать на постоянной основе?

– Нет. Даже не уговаривайте. Один раз сегодня. За Катьку.

– Ну и дура! – констатирует Слава, – Давай быстрей, Бадоев уже в приват-руме. Дядю нельзя заставлять ждать.

Катя накрывает меня моим же пальто.

– Чтоб не облапали по дороге, – объясняет она.

Выходим из гримерки. И тут только осознание, на что я сейчас иду, обваливается на меня с тройной силой. Коленки трясутся. Ноги на метровых шпильках и платформе подкашиваются. Только сейчас я ясно понимаю, как же я танцевать-то на таких колдобинах буду? На них не то, что танцевать, ходить неудобно!

– Катька! – отчаянно перекрикиваю я клубную музыку.

– Не дрейфь! – моментально просекает мой страх сестра, – Щамой впервые щтрашно было, а потом как по мащлу. Вот. – протягивает она мне фляжку с чем-то. – Выпей.

– Что это? – я не понимаю, что происходит, голова тяжелая, кружится, аж до тошноты. В горле сухо.

– Щок. Яблочный. – ухмыляется сестра, – Выпей Щлащтен, щразу легче щтанет.

Без задней мысли, отхлебываю хороший такой глоток. Пересохшие губы, жаждущие влаги мгновенно обжигает привкус крепкого коньяка.

– Катька! – взвизгиваю я, когда могу поймать дыхание. – Ты обалдела?! Я не пью. Совсем.

– Щлащтен, это лучше щока, поверь мне. Вот щейчащ у тебя щилы двигаться появилищь!