Кот, который ходил сквозь стены

В офисе «Бюджет-джетс» мы обнаружили местного управляющего, мистера Доквейлера, который сидел, пристегнувшись, за столом, курил сигару и читал лунный выпуск «Ежедневного бюллетеня скачек».

– Прошу прощения, друзья, – сказал он, отрываясь от чтения, – но у меня нет ничего напрокат или на продажу. Даже ведьмовской метлы.

Вспомнив, кто я такой – сенатор Ричард Джонсон, представитель невероятно богатого и известного во всей системе синдиката почивающих на лаврах, один из самых могущественных воротил в Гааге, – я позволил сенатору говорить за меня.

– Сынок, я сенатор Джонсон. Насколько мне известно, моя сотрудница забронировала сегодня на мое имя… «кукушку-супер».

– О! Рад познакомиться, сенатор, – он прикрепил зажимом газету к столу и отстегнул ремень. – Да, у меня есть ваша бронь. Но это не «супер», а «вольво».

– Что?! Я же ясно сказал той девушке… Ладно, не важно. Поменяйте, пожалуйста.

– С удовольствием, сэр, но ничего другого нет.

– Жаль. Не будете ли вы так любезны проконсультироваться с вашими конкурентами и найти мне…

– Сенатор, во всем «Золотом правиле» не осталось ни одной машины напрокат. «Моррис-гараж», «Локхид-фольксваген», «Герц», «Интерплэнет» – в течение последнего часа все посылают друг другу запросы. Никаких шансов. Полный ноль. Машин нет.

Пришло время для философского настроения.

– Что ж, придется брать «вольво». Верно, сынок?

Сенатор вновь пришел в легкую ярость, когда от него потребовали оплатить полную стоимость машины – судя по всему, сильно подержанной. Я пожаловался на грязные пепельницы и велел вычистить их пылесосом… но когда терминал за головой Доквейлера перестал твердить про Эймса и Новак, махнул рукой и сказал:

– Проверим массу и доступную дельту-вэ. Я хотел бы стартовать.

Для измерения массы «Бюджет-джетс» использует не центрифугу, а эластичный инерциометр, более новый, быстрый, дешевый и намного более удобный прибор; не знаю, правда, превосходит ли он центрифугу в точности. Доквейлер велел нам забраться в сетку (деревце-бонсай он лишь встряхнул и записал, что его вес равен двум килограммам – похоже на правду), попросил нас крепко обнять пакет от «Мэйси», нажал на кнопку, и эластичное основание затряслось так, что у нас едва не вылетели зубы. Затем он объявил, что наша общая стартовая масса составляет двести тринадцать и шесть десятых килограмма.

Несколько минут спустя мы пристегнулись к сиденьям, и Доквейлер закрыл носовой, а затем внутренний люк причального гнезда. Он не стал спрашивать у нас удостоверений, туристических карточек, паспортов или лицензий пилота космобиля, зато пересчитал те девятнадцать тысяч дважды. Плюс страховка и чаевые.

Я ввел в автопилот «213,6 кг», затем взглянул на приборную панель. Датчик топлива показывал полную заправку, и все идиотские огоньки горели зеленым. Я нажал кнопку «готово» и стал ждать.

– Удачной посадки! – послышался в динамике голос Доквейлера.

– Спасибо.

Пневматика сказала «уффф!», и мы вылетели из гнезда на яркий солнечный свет. Впереди и вокруг нас виднелась внешняя часть космопорта. Я задал разворот на сто восемьдесят градусов, и в моем левом иллюминаторе появилась удаляющаяся станция, а впереди возник приближающийся челнок. Я не обращал на него внимания, это он должен был сторониться меня, ведь я отчаливал. В правом же иллюминаторе возникло самое эффектное зрелище во всей системе – Луна крупным планом, всего в трехстах километрах. Казалось, что до нее рукой подать.

Все складывалось просто великолепно.

Подлые негодяи-убийцы остались позади, и мы стали навеки недосягаемы для непредсказуемого тирана Сетоса. Поначалу жизнь в «Золотом правиле» казалась счастливой, свободной и беззаботной, но теперь я кое-что понял: на шее монарха всегда должна быть затянута петля – это помогает держать голову высоко поднятой.

Я занял кресло пилота, Гвен расположилась на месте второго пилота справа от меня. Взглянув в ее сторону, я вдруг понял, что мой глаз до сих пор прикрыт дурацкой повязкой. Хотя нет, вычеркните «дурацкой», – возможно, она спасла мне жизнь. Я снял повязку и сунул в карман, затем стащил с головы феску и, оглядевшись в поисках подходящего места, запихнул ее под ремень на груди.

– Посмотрим, все ли в порядке, – сказал я.

– Не слишком ли поздно, Ричард?

– Я всегда устраиваю проверку после старта, – ответил я. – Вот такой я оптимист. Как там сумочка и пакет от «Мэйси» – хорошо закреплены?

– Пока нет. Если не будешь дергать машину туда-сюда, я сейчас отстегнусь и привяжу их как следует. – Она начала возиться с застежкой.

– Эй! Прежде чем отстегнуться, нужно получить разрешение пилота.

– Я думала, оно у меня есть.

– Теперь есть. Но не повторяй снова той же ошибки. Мистер Кристиан[30 - Флетчер Кристиан (1764–1793) – помощник капитана корабля «Баунти», возглавивший мятеж на судне (1789).], на корабле его величества «Баунти» царит и будет царить дисциплина. Билл! Как ты там?

– Все норм.

– Пристегнулся как следует? Ничего не болтается? Не хочется, чтобы при крутом повороте по кабине стала летать всякая мелочь.

– Он надежно пристегнут, – заверила меня Гвен. – Я проверяла. Он крепко прижимает к животу Древо-сан. Я пообещала, что если он хоть на мгновение отпустит горшок, мы похороним его без лишних церемоний.

– Не уверен, что деревце выдержит перегрузку.

– Я тоже, но его все равно было не упаковать. По крайней мере, оно будет находиться в нужном положении, а я заодно прочту пару заклинаний. Дорогой, что мне делать с париком? Наоми пользуется им для выступлений, и он немало стоит. Она уговорила меня надеть его – полагаю, в качестве последнего убедительного штриха. Это очень мило с ее стороны, но я не знаю, как его уберечь. Он чувствителен к перегрузкам не меньше, чем Древо-сан.

– Не имею ни малейшего понятия: вот мое официальное мнение. Но сомневаюсь, что придется разгонять эту колымагу больше чем до двух g. – Я задумался. – Как насчет бардачка? Вытащи из дозатора все салфетки и напихай вокруг парика. И внутрь тоже. Пойдет?

– Думаю, да. Времени хватает?

– Полно. Я прикинул в офисе мистера Доквейлера: чтобы сесть в порту Гонконга-Лунного, надо начать переход на более низкую орбиту примерно в двадцать один час. У нас куча времени. Так что действуй, пока я сообщу автопилоту о том, что собираюсь делать. Гвен, видишь со своего места показания всех приборов?