Погоня за панкерой

– О, поправка: твои природные феромоны. Они восхитительны. Забирай свою накидку. У бокового входа. Пять минут.

– Да, сэр.

– Скажи отцу, что мы с тобой женимся. И он получит свою беседу со мной бесплатно. Я так решил еще до того, как ты начала меня уговаривать. Думаю, ему не потребуется много времени, чтобы понять, что я не Лобачевский.

– Это проблема папы, – ответила она на ходу. – Ты позволишь ему показать тебе ту штуку, которую он соорудил в подвале?

– Конечно, почему нет? А что там?

– Машина времени.

– II –

Зебадия

И завтра узрю я семь орлов парящих, и появится комета во весь небосклон, и голоса будут говорить со мной из вихрей, пророча чудовищные, ужасающие вещи… эта Вселенная никогда не имела смысла; подозреваю, ее построили в рамках правительственного контракта.

– Большой подвал?

– Средний. Девять на двенадцать. Но захламленный. Верстаки и станки.

Сто восемь квадратных метров… потолки, вероятно, два с половиной… Неужели ее папочка просчитался, как тот парень, что построил лодку у себя в подвале?

Мои размышления были прерваны зычным мужским криком:

– Ты заучившийся педант и бездарь! Твоя математическая интуиция замерзла насмерть в тот день, когда тебя приняли в колледж!

Я не узнал кричавшего, зато прекрасно знал того надутого типа, к которому он обращался: профессор Нейл О’Херет Брэйн, декан математического факультета – помоги, Господи, тому студенту, что напишет заявление на имя «профессора Н. О. Брэйна» или даже «Н. О’Х Брэйна»[12 - No Brain или Noh Brain в переводе с английского означает «не мозг» или просто «безмозглый». – Прим. С. В. Голд.]. Брэйни потратил жизнь на поиски Истины… чтобы поместить ее под домашний арест.

Сейчас он раздулся, точно бойцовый голубь, и принял вид оскорбленной жреческой помпезности. У него было такое выражение на лице, будто он собирается произвести на свет дикобраза.

Дити ахнула.

– Началось! – воскликнула она и ринулась туда, где разгорался скандал.

Я стараюсь держаться подальше от скандалов, я профессиональный трус и ношу очки без диоптрий в качестве буфера – пока какой-нибудь задира вопит: «А ну сними свои стеклышки!», я успеваю убраться.

Я двинулся прямиком к месту свары.

Дити уже вклинилась между противниками, лицом к кричавшему, и тихо, но твердо сказала:

– Папа, ты не посмеешь! Я не буду вносить за тебя залог!

Она потянулась к его очкам с очевидным намерением вернуть их обратно на нос. Очевидно, папочка снял их перед битвой… и сейчас пытался убрать подальше от рук дочери. Но я сумел дотянуться поверх голов, вырвал из рук очки и вручил Дити. Она благодарно улыбнулась и немедленно водрузила волшебные стеклышки на отца.

Он не стал сопротивляться, так что она схватила его за локоть и позвала:

– Тетя Хильда!

Рядом образовалась наша хозяйка.

– Да, Дити? Почему ты их остановила, дорогая? Мы даже не успели сделать ставки.

Драки не в новинку на вечеринках «Язвы» Корнерс – они тут в порядке вещей. Угощение и выпивка у нее всегда роскошные, музыка всегда живая, гости частенько эксцентричные, но скучных здесь не было никогда. Я был удивлен появлением здесь профессора Н. О. Брэйна.

Теперь я понимал, зачем он здесь: это было спланированное соединение взрывоопасных компонентов.

Дити проигнорировала вопрос.

– Тетя Хильда, ты нас извинишь, если мы с папой и с мистером Картером сейчас уйдем? У нас появилось срочное дело.

– Ты и Джейк можете уйти, если нужно. Но вы не можете утащить Зебби. Дити, это нечестно!

Дити посмотрела на меня:

– Можно я ей скажу?

– Что? Ну конечно!

Идиот «Брэйни» выбрал именно этот момент, чтобы вмешаться:

– Миссис Корнерс, доктор Берроуз не может уйти, пока он не извинится! Я настаиваю. Это мое право!

Наша хозяйка глянула на него с презрением.

– Merde[13 - Merde – дерьмо (фр.). – Прим. С. В. Голд.], профессор. Не путайте меня со своими преподами. Вы можете наорать на Джейка Берроуза, если вам так хочется. Если вы способны состязаться с ним в сквернословии на равных, мы с удовольствием послушаем. Но еще хоть одно слово приказным тоном в мой адрес или в адрес одного из моих гостей… и вы вылетите отсюда пулей! В этом случае вам лучше всего будет отправиться прямо домой – ректор уже начнет вас искать… – и Хильда повернулась к нему спиной. – Дити, ты хотела что-то мне сказать?

«Язва» Корнерс способна запугать даже налогового инспектора, и она ведь еще не взялась за «Брэйни» всерьез, всего лишь сделала предупредительный выстрел в его сторону. Но по его лицу можно было подумать, что она расстреляла его в упор.

Однако ее вопрос Дити не оставил мне времени наблюдать, хватит его удар или нет.

– Не Дити, Хильда, – сказал я. – А я, Зеб.

– Помолчи, Зебби. Чего бы это ни было, мой ответ будет «нет». Ну, Дити? Говори, дорогая.

У Хильды Корнерс в родне наверняка были упрямые мулы. Бейсбольную биту против нее в ход не пустишь, поскольку росту в ней – мне до подмышки, а весит она сорок один килограмм. Поэтому я просто взял ее за локотки и аккуратно развернул лицом к себе.

– Хильда, мы собираемся пожениться.

– Зебби, дорогой! Я уж думала, ты никогда мне этого не скажешь.

– Да не с тобой, старая хищница. С Дити. Я сделал предложение, она его приняла. Теперь я спешу оформить документы, пока анестезия не выветрилась.

Хильда выглядела весьма заинтересованной.

– Звучит разумно, – заметила она и вытянула шею, чтобы посмотреть на Дити. – Он уже рассказал о своей жене в Бостоне, дорогая? И о малютках-близнецах?

Я поставил ее обратно на пол.