Погоня за панкерой

В пределах городской черты фибиям[14 - В оригинале «duo» – наземно-летающий автомобиль. – Прим. С. В. Голд.] предписано передвигаться «без отрыва от земли» – поэтому моя машинка и метра по земле не прокатилась, как я поднял ее нос к небу, и она взмыла вертикально вверх прямо с парковки.

Полтысячи метров вертикально, пока счетчик перегрузки отсчитывал – два, три, четыре «же». Я позволил ему добраться до пяти и придержал коней, поскольку не был уверен, что сердце папочки выдержит такую перегрузку. Когда альтиметр показал четыре километра, я отрубил вообще все – двигатель, транспондер, приборы, потом ударил по кнопке сброса ложных целей – и отправил машину лететь по баллистической траектории.

Я не знал, отслеживает нас кто-то или нет, – и не хотел этого узнавать.

Когда альтиметр показал, что мы добрались до верхней точки, я позволил крыльям немного раскрыться. Почувствовав, что они зацепились за воздух, я сделал быструю бочку, выпустил крылья в дозвуковую конфигурацию, и мы перешли в планирующий полет.

– Все живы? – спросил я.

Хильда захихикала.

– Вау, дорогой! Сделай это снова! И в этот раз кто-нибудь поцелуйте меня.

– Замолчи, бесстыжая старая развратница! Папа, вы как?

– Я в порядке, сынок.

– Дити?

– У меня все хорошо.

– Там, на парковке, ты не ушиблась?

– Нет, сэр. Я развернулась в падении, приняла удар на правую ягодицу и поймала папины очки. Но в следующий раз постарайся, чтобы подо мной была кровать. Или хотя бы спортивный мат потолще.

– Я запомню, – я включил радио, но не транспондер, и прошелся по всем полицейским частотам. Если кто-то и заметил наши выкрутасы, то не обсуждал их в прямом эфире. Мы снизились до двух километров, я резко повернул направо и включил двигатель. – Дити, где вы живете?

– Логан, Юта.

– Как быстро там можно зарегистрировать брак?

– Зебби, – влезла Хильда. – В Юте нет времени ожидания…

– Итак, мы отправляемся в Логан.

– …но требуется анализ крови. Дити, дорогая, ты знаешь кличку Зебби в кампусе? Вассер-позитив[15 - С помощью реакции Вассермана определяют наличие сифилиса.]. Зебби, все знают, что Невада – единственный штат, который предлагает круглосуточное обслуживание, без времени ожидания и анализа крови. Поэтому нацеливай свою ракету на Рино и выжми сцепление.

– Язвочка, дорогая, – сказал я нежно, – не хочешь ли ты прогуляться домой пешком с высоты в две тысячи метров?

– Не знаю, никогда не пробовала.

– Ваше сиденье катапультируется… правда, без парашюта.

– О, как романтично! Джейк, дорогой, мы будем петь «Liebestod»[16 - Сцена гибели Тристана из оперы Рихарда Вагнера «Тристан и Изольда».] по пути вниз. Придется тебе быть тенором, я выдавлю из себя сопрано, и мы умрем в объятиях друг друга. Зебби, нельзя ли подняться повыше? Чтобы мы успели допеть.

– Доктор Берроуз, воткните кляп своей попутчице. Язвочка, «Liebestod» – сольная партия.

– Вот зануда! Наша смерть по прибытии все спишет. А ты просто завидуешь, ведь у тебя нет слуха. Кстати, я говорила малышу Дикки, что это должен быть дуэт, и Козима[17 - Дик – уменьшительное от Ричард (Рихард). Козима – жена Вагнера. – Прим. С. В. Голд.] меня поддержала…

– Язвочка, держи свой лживый рот на замке, пока я говорю. Во-первых: все на твоей вечеринке знают, зачем мы уехали, поэтому решат, что мы отправились в Рино. Ты же наверняка всем об этом растрепала, уходя…

– Ну, может быть… Ой, да, точно!

– Заткнись. Некто совершил очень профессиональную попытку убить доктора Берроуза. Не просто убить, а уничтожить с гарантией. Такая комбинация взрывчатки и термита не должна была оставить ничего, даже для анализа ДНК. Но вполне возможно, что никто не видел, как мы взлетели. Мы оказались в моей тачке, и я газанул менее чем через тридцать секунд после того, как сработала мина-ловушка. Случайные свидетели, если они были, смотрели бы на огонь, а не на нас. А неслучайных там бы просто не было. Профессионал, способный заминировать машину, либо прячется в убежище, либо пересекает границу штата и исчезает. А вот кое-кто из тех, кто заплатил за это развлечение, могли быть рядом. И если они там были, Хильда, то они были в твоем доме.

– Один из моих гостей?

– Ой, брось, Язва, моральный уровень твоих гостей тебя никогда не волновал. Тебе всегда было достаточно, чтобы они умели швыряться тортиками с заварным кремом, устраивать импровизированный стриптиз или еще какие-нибудь шуточки, чтобы на вечеринке никто не заскучал. Нет, я не думаю, что главный злодей был на вечеринке – я имел в виду, что он не стал бы торчать там, где его могут сцапать. Но твой дом был лучшим местом, чтобы спрятаться и наблюдать за тем, как развиваются события. Кем бы он ни был, гостем или человеком с улицы, он знал, что доктор Берроуз придет на вечеринку. Хильда, кому был известен этот ключевой факт?

Она ответила с необычайной серьезностью:

– Я не знаю, Зебби. Мне надо подумать.

– Подумай как следует.

– М-м-м… их было немного. Несколько человек я пригласила из-за того, что должен был прийти Джейк. Например, тебя…

– Я уже догадался.

– … но тебе я не сказала, что Джейк будет, а кое-кому сообщила – «Но Брэйни», например, – но я не могу представить, что этот старый дурак способен заминировать машину.

– Я тоже не могу, но настоящие убийцы не похожи на убийц, они похожи на обычных людей. Интересно, за сколько дней до вечеринки ты сказала Брэйни, что папа на ней будет?

– Я сказала, когда приглашала его. Это было… м-м-м… восемь дней назад.

Я вздохнул:

– Да, тогда в число подозреваемых попадает не только наш кампус, но и весь земной шар. Попробуем зайти с другой стороны. Доктор Берроуз, можете вы вспомнить кого-либо, кто бы желал вашей смерти?

– Таких полным-полно!

– Дайте я спрошу по-другому: кто ненавидит вас настолько, что готов убить заодно и вашу дочь, лишь бы достать вас? А еще случайных свидетелей вроде Хильды и меня. Нет, я не хочу сказать, что мы такие важные, просто ему, похоже, наплевать, кто еще попадет под раздачу. А значит, это довольно ущербная личность. Аморальная. Так кто же он?

Папочка Берроуз заколебался.

– Доктор Картер, разногласия в математической среде могут быть экстремально горячими… я и сам небезгрешен…

(И не говори мне об этом, папаша!)

– …но эти ссоры редко переходят в насилие. Даже смерть Архимеда была лишь косвенно связана с его… с нашей… профессией. Втянуть в это мою дочь… ну, даже доктор Брэйн, как бы он ни был мне неприятен, на это не способен.

– Зеб, а не могли они целиться в меня? – спросила Дити.

– Это ты мне скажи. Чью куклу ты сломала?

– Хм-м… Я не знаю никого, кто невзлюбил бы меня настолько, что захотел бы избавиться. Звучит глупо, но это правда.

– Да, это чистая правда, – снова влезла Язва. – Дити в этом отношении вся в мать. Когда мы с Джейн – это ее мать, и моя лучшая подруга до самого дня ее смерти – были соседками в колледже, я всегда влезала в разборки, а Джейн меня вечно из них вытаскивала, но сама никогда в них не участвовала. Она была миротворец. Такова и Дити.