Пропавшая девушка

Пропавшая девушка
Роберт Лоуренс Стайн

Улица Страха
Старшеклассники Шейдисайда только и говорят, что о новенькой – прекрасной и загадочной Лиззи Уокер. Откуда она? Где живет? Никто ничего не знает. Майкл Фрост буквально очарован ею. Он не может выбросить Лиззи из головы. Но чем сильнее они сближаются, тем более странной она кажется… Майкл приглашает Лиззи погонять вместе с ним и его друзьями на снегоходах, но гонки заканчиваются ужасной катастрофой. И это лишь начало убийственного кошмара… Но разве Лиззи может быть к нему причастна?

Р. Л. Стайн

Пропавшая девушка

Посвящается Карин Филдгас

Берегись голодных лошадей

Часть первая

Шейдисайд – 1950

1

Что мне больше всего запомнилось тем вечером – это расцвеченный золотом и багрянцем небосвод, как будто даже небо сияло в честь нашего семейного торжества. Солнечный свет искрился на укрывшем тротуары двухдневном снегу, словно кто-то усыпал улицы крошечными бриллиантами.

Мне кажется, я запомнила этот день до мелочей.

Помню, как неслась домой из прачечной «Пчелка-чистюля», где подрабатывала в выходные, по слякотным тротуарам. Помню крахмальный запах химчистки, приставший к одежде и коже. Помню, как от быстрого бега кровь стучала в висках, и было такое чувство, что стоит раскинуть руки – и я оторвусь от земли, понесусь над переполненными улицами Олд-Виллидж и воспарю прямо в полыхающее красками небо.

Я на удивление чувствительна к цвету и свету. Особенно влияет на меня серебристое сияние луны. А солнечные лучи наполняют меня энергией. Иногда я чувствую, как по всему моему телу пробегают электрические разряды.

Сегодня был самый счастливый день семьи Пальмьери.

Помню, я думала о своих бабушке и дедушке, Марии и Марио – такой идеальной супружеской паре, что даже имена у них почти не отличались. Они перебрались в Штаты из Италии в начале двадцатых и всю жизнь вкалывали как проклятые, чтобы прижиться на новом месте и обеспечить семье процветание.

Жаль, что они не дожили до звездного часа моего отца, Анжело Пальмьери. Проделать путь от помощника конюха до конезаводчика – есть ли больший повод для гордости?

Родители уже которую неделю были на седьмом небе от счастья. Не раз я замечала, как они хихикают и заговорщицки кивают друг дружке, а их обычно грустные лица сияют улыбками.

– Над чем хихикаем? – спрашивала я.

– Просто мы счастливы, Бет, – отвечал папа. – Сделка по конюшне почти завершена. Отчего нам не радоваться?

Как здорово было видеть их такими веселыми и оживленными – не описать словами. Жизнь вообще-то нас не баловала. Семейство Дули, владевшее «Ранчо братьев Дули», огромной конюшней в Норт-Хиллс, никогда не отличалось великодушием к моему отцу.

Мальчишкой папа служил у их конюха на побегушках. Отмотал два года в колледже – и обратно к Дули. В конце концов он дослужился до помощника управляющего. Дули тем не менее обходились с ним, будто короли с прислугой, не давая забыть, что начинал он с уборки навоза. Мартин Дули, конезаводчик, постоянно напоминал моему отцу о своей к нему щедрости и о том, что тот ничего бы не достиг без милостей Дули.

Тем чудеснее сегодняшний день, день открытия «Конюшни Пальмьери». Победа. Не просто успех – мы утерли нос Дули.

– Выходит, пап, мы разбогатеем? – спросила я на прошлой неделе за ужином. Воображение уже рисовало мне парочку новеньких свитеров в моем шкафу. Еще не помешает один из тех классных проигрывателей, которые можно носить с собой. А там, глядишь, я и работу в прачечной смогу бросить.

Мама передала миску с салатом.

– Бет, тебе уже шестнадцать, – напомнила она. – Ты бы думала хорошенько, прежде чем спрашивать.

Я закатила глаза и выпятила челюсть:

– А разве я обязана?

На той неделе мы с мамой слегка поцапались. Она не пустила меня на школьные танцульки в стиле сок-хоп[1 - Танец, популярный в США 50-х годов. (Здесь и далее – примечания переводчика.)] и концерт Патти Пейдж[2 - Американская певица, звезда эстрады 50-х годов.] – я, видите ли, схватила трояк на экзамене по геометрии.

Все знают: мы, девочки, с математикой не дружим. И чего маме стукнуло в голову, будто я какая-то особенная?

– Я хочу выйти замуж и быть домохозяйкой, как ты, мам, – заявила я тогда. – Мне что, так нужна для этого геометрия?

В ответ мама насупилась. Взгляд ее темных глаз сделался тяжелым – того и гляди даст по мозгам лазерным лучом на манер Флэша Гордона[3 - Флэш Гордон – персонаж научно-фантастических комиксов, герой, спасающий Землю от козней межгалактического императора Минга Безжалостного.].

– Домохозяйкой, Бет, ты и без геометрии станешь, – сказала она мягко, – но умной все равно быть обязана.

Ой.

В тот момент меня так и подмывало заставить тарелку взмыть из маминых рук и разбиться о потолок у нее над головой.

Но родители не знают о моих способностях. Я их называю «моими приемчиками», это моя маленькая тайна. Тайной пусть и остаются, а то мама с папой и так считают меня проблемным ребенком.

Папа выскочил из-за стола и включил радио. Он не выносил, когда мы с мамой закатывали сцены.

– Сегодня Трумэн выступает, – сообщил он. – А вы знаете, что начинал он простым фермером?

– Ой, пап, все, – сказала я с ехидством. – Ты никогда нам этого не говорил. Разве что тыщу раз. Как простой фермер выбился в президенты Соединенных Штатов.

Мама встала, сложив свою салфетку, и принялась убирать со стола.

– Послушай себя, Анжело. Ты решил стать первым помощником конюха, который выбьется в президенты?

Когда папа смеется, его черные усы так и ходят ходуном.

– Только если позволят взять с собой лошадей. – Его улыбка отразилась в мерцающем циферблате радиоприемника «Филко» – самом ценном, что у него было.

Все это было неделю назад. Сейчас-то мы с мамой снова дружим.

Когда мы рука об руку прогуливаемся по улице, прохожие принимают нас за сестер. Обе изящные, ростом примерно пять футов шесть дюймов, у обеих большие серьезные глаза и черные локоны. Мне льстит, когда нас сравнивают, потому как я считаю маму красивее. Рот у меня, на мой взгляд, кривоват, и губы слишком пухлые, а подбородок, наоборот, слишком маленький.

В общем, мама перестала действовать мне на нервы, и мы снова зажили душа в душу.

Сегодня у семьи Пальмьери был великий день. День открытия. Тропинки и дорожки расчистили от снега, конюшни выкрасили свежей краской, денники выстлали сеном, а мешки с овсом лежали горой, дожидаясь четвероногих постояльцев. Папа сказал, что из газеты могут прислать репортера, поскольку наша конюшня первая, открывшаяся в Шейдисайде за почти сорок лет с основания конюшен Дули.

Шарфик порхал у меня за спиной, когда я рысью неслась сквозь толпы прохожих, точно чистокровная скаковая. Несмотря на зимний холод, пальто у меня было нараспашку. Дыхание вырывалось изо рта облачками пара, сердце выпрыгивало из груди – мне не терпелось скорее попасть домой.

Я знала, что родители уже заждались. Отец одолжил у мистера Шоу, жившего в конце квартала, фургон, чтобы отвезти нас всех к конюшне.

Долговязый черный пес, сидевший на привязи у фонарного столба, облаял меня, когда я пробегала мимо. Я чуть не споткнулась о двух малышей, волочивших за собой громоздкие санки.