Спин

– Можно я позвоню?

Она подняла руку с двумя оттопыренными пальцами, большим и мизинцем.

– Конечно.

– Я, наверное, ложиться не стану. Но если усну… Ну да, это глупо… Наберешь меня, как только встанет солнце?

Я сказал, что наберу.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Я до дрожи обрадовался ее просьбе.

* * *

Дом, где жили мы с матерью, – аккуратное бунгало, обшитое доской, – стоял на восточном краю участка Лоутонов. У крыльца был скромный розарий, обнесенный сосновым заборчиком; кусты цвели до глубокой осени, но после недавних заморозков розы завяли. В эту безлунную, беззвездную, безоблачную ночь тусклый фонарь над входной дверью светил мне, словно маяк.

Я вошел, стараясь не шуметь. Мать давно удалилась в спальню. В крошечной гостиной было прибрано, разве что на журнальном столике одиноко стоял пустой снифтер; в будние дни мать не пила совершенно, но по выходным позволяла себе глоток виски. Она не раз говорила, что у нее лишь две слабости и одна из них – пропустить стаканчик в ночь на субботу. (Однажды, когда я спросил про вторую, мать внимательно посмотрела на меня и ответила: «Твой отец». И я решил перевести разговор в другое русло.)

Не застелив диван, я улегся с книжкой и читал, пока не позвонила Диана (с тех пор как я ушел от Лоутонов, не прошло и часа). Первым делом она спросила:

– Телевизор включал?

– А надо?

– Не трудись. Там ничего не показывают.

– Неудивительно. Сейчас как-никак два часа ночи.

– Нет, ты не понял, вообще ничего, кроме «магазина на диване» по местному кабелю. Тайлер, что это значит?

Это значило, что вместе со звездами с неба пропали все спутники. Погодные, военные, навигационные, спутники связи: все они отключились как по щелчку пальцев. Но тогда я этого не знал, и, разумеется, у меня не хватило бы ума объяснить Диане.

– Да что угодно.

– Страшновато…

– Вряд ли есть повод волноваться.

– Хотелось бы верить. Рада, что ты до сих пор не спишь.

Час спустя она перезвонила с новым донесением: без вести пропал интернет. На местном канале пустили объявление об отмене утренних рейсов из «Рейгана» и региональных аэропортов. Уточнять предлагалось в справочном бюро.

– Но самолеты всю ночь летают.

Из окна моей комнаты было видно, как в небе липовыми звездами мечутся их огни.

– Наверное, военные. Может, все это связано с террористами.

– Джейсон засел у себя в комнате, слушает радио. Ловит станции Бостона и Нью-Йорка. Все говорят, что аэропорты закрыты, а военные стоят на ушах. Про терроризм ни слова. И про звезды тоже.

– Неужели никто не заметил?

– Даже если заметили, молчат. Может, им приказали молчать? И про восход тоже.

– При чем здесь восход? Он будет… когда, через час? То есть над океаном солнце уже встало. Его видно с Восточного побережья. С кораблей в океане. И у нас оно вот-вот появится.

– Надеюсь. – Голос у нее был одновременно испуганный и возбужденный. – Надеюсь, ты прав.

– Сама увидишь.

– Кстати, Тайлер, мне нравится твой тон. Я не говорила? Такой обнадеживающий…

Даже если я только что сморозил откровенную чушь.

Не хотелось, чтобы Диана поняла, как сильно взволновал меня комплимент. Я задумался о ее словах, едва она повесила трубку. Долго крутил их в голове; снова и снова чувствовал, как по телу разливается приятное тепло. Что же за ними скрывалось? Диана на год старше меня, а житейского опыта у нее втрое больше – так почему же мне вдруг страшно захотелось уберечь ее от зла, захотелось, чтобы она была рядом, чтобы я мог погладить ее по щеке и пообещать, что все будет хорошо? Головоломка чуть ли не сложнее, едва ли не тревожнее, чем то, что случилось с небом. Что бы с ним ни случилось.

Следующий звонок раздался без десяти пять. Я лежал на диване одетый, но, несмотря на все старания, уже начинал уплывать в объятия Морфея. Очнулся, вытащил телефон из кармана рубашки и сказал:

– Алло?

– Это снова я. Тайлер, там по-прежнему темно.

Так, окно (ну да, темень); потом часы на тумбочке.

– Диана, еще слишком рано для рассвета.

– Ты что, спал?

– Нет.

– Я же слышу, что спал. Везет тебе. До сих пор темно. И холодно. На кухонном окне есть термометр, я смотрела. Плюс два. Разве должно быть так холодно?

– Вчера утром было не теплее. Как у тебя дома? Кто еще не спит?

– Джейсон закрылся с приемником. Мои… гм… родители, наверное… гм… отсыпаются после гулянки. А твоя мама? Проснулась?

– По выходным она так рано не встает.

Я занервничал, бросил взгляд в окно. К этому времени небо должно было просветлеть. Малейший намек на восход, и я бы успокоился.

– Ты что, решил ее не будить?

– Ну а что она сделает, Диана? Вернет звезды на небо?

– Это вряд ли. – Она помолчала. – Тайлер?