Небесный суд

Небесный суд
Роберт Юрьевич Сперанский

Кажется, что земные события определяются земными же причинами. Только астрологи уверены в предопределенности всего извне. Так ли это?

Роберт Сперанский

Небесный суд

– Опять ждем только его, вроде здесь-то уж все мы равны! – плешивый мужичок преклонных лет, нетерпеливо поерзав, принялся утирать свое широкое лицо рукавом украинской вышиванки.

– Эээ, не стоит тибе тут так гаварит, нимного ти имеиш заслуг, чтоби тут сидет и решат. Эх, ни разглядэл я тэбя тогда, моя вина, – тут же выговорил ему с сильным кавказским акцентом сидящий рядом усач в наглухо застегнутом военном френче и раздраженно сунул в рот пустую трубку.

Плешивый обиженно засопел и отвернулся.

– Не надо, Виссарионыч, ссориться! Нам вместе надо держаться, а то опять эти империалисты вверх возьмут, – после долгого предварительного кряхтения и причмокивания вступил в разговор грузный мужчина с соболиными бровями, сросшимися на переносице. Устав от этой фразы, он сцепил пальцы своих рук на животе и погрузился в старческую дрему.

Кавказец, гневно метнув на него взгляд, открыл было рот для тирады, но после недолгой внутренней борьбы, в сердцах махнул на него сухонькой ручкой с маленькими пальцами и продолжил грызть чубук трубки.

– Здесь-то уж все едино, шта капиталисты, шта нет, – медленно пробасил еще один собеседник этой группы с высоко зачесанным седым чубом.

– Тибе-то все одно! Из-за тибя, да и второго такого же партийного придателя сийчас и будим ришать, что со страной делать. Вах! – тут же вскинулся неугомонный кавказец,– А! Ничего! Скора и он здесь будит со своей пятнатой башкой!

– Ну-ну! Будет вам! Николаич, а ты бы действительно помолчал. Он прав, с тебя гниль-то началась, – бровастый мгновенно вынырнул из дремы и произнес фразу без привычного причмокивания.

Седовласый что-то ворчливо промычал про себя, но благоразумно озвучивать этого не стал.

Напротив этой группы пока непонятно чего ждущих людей, располагалась еще одна, гораздо более многочисленная, в которой в отличие от первой были и дамы. Вид собравшихся в этом месте сразу же определял их принадлежность как к времени достаточно уже прошлому, так и к высшим слоям общества. Немного дисгармонировал с общим стилем одежд лишь сидящий с краю мужчина, носящий простую военную форму и обладающий ухоженной бородкой и усами. Именно он, услышав краткий диалог представителей «новой формации», брегзливо поморщился и обратился к своим, однако достаточно громко, чтобы его услышали и те и другие:

– Никак не могу понять Его пристрастие выслушивать абсолютно всех, даже этих хамов, добравшихся путем обмана и злодеяний до престола. Они, по моему, не могут участвовать в принятии судьбоносных решений. Ведь, именно благодаря им наша Святая земля стала рушиться в пучину Мрака!

– Vouz avez tout a fait raison, Sire! ( Вы абсолютно правы! – фр.) – темненькая женщина с грубоватыми чертами лица жеманно обмахнулась веером и тоже презрительно взглянула в их сторону.

– Vouz comprenez toujors, Catherine ( Вы меня всегда понимаете, Екатерина – фр.), – мужчина почтительно наклонил голову.

– А мне кажется, что к вопросу опгеделения судеб Отечества, совегшенно напгасно пгивлекают пгедставителей Вашего класса эксплуататогов! – маленький человечек в костюме-тройке, выскочив как-будто из ниоткуда, воинственно заложил большие пальцы рук в жилетку на уровне груди и с вызовом посмотрел на мужчину в форме.

– Боже мой, кто все эти столь пестро одетые люди? – задал вопрос мужчина в напудренном парике , сидящий недалеко от темноволосой женщины, которую недавний собеседник называл Екатериной.

Он поднес к глазам лорнет и, близоруко щурясь, стал рассматривать воинственно раскачивающегося с пятки на носок давешнего картавого мужичка, явно ищущего ссоры.