Статус бога

Статус бога
Роберт Юрьевич Сперанский

Казалось бы, после череды событий, произошедших с главными героями и описанных в книгах "Некоторые изыски ума накануне конца света" и "Иммунный ответ", у них наступила спокойная и размеренная жизнь, но тени прошлого дают о себе знать…

Содержит нецензурную брань.

Роберт Сперанский

Статус бога

Глава 1. Тени прошлого

Имена мы оставили прежние, поскольку как то привыкли к ним за время произошедших с нами приключений. И хоть место нашего теперешнего жительства было в том же регионе Прибалтики, оно было достаточно далеко от той точки, где случились события, связанные с моими неудачными попытками «наставить человечество на путь истинный». Все это немного иносказательно было описано мною в книге, которую я издал спустя год после окончания этих событий, замаскировав реальную подоплеку под жанр фантастики. Сейчас мы с Энн не спеша завтракали на балконе своего дома, наслаждаясь прекрасным утром и легким ветерком, доносившимся с Балтийского моря.

– Как книга, понравилась публике? – ставя свою кофейную чашечку на стол, спросила Энн.

– Да ничего, читается понемногу, – потянувшись, ответил я, – ты знаешь ведь, что основным мотивом ее написания послужило стремление как-то сохранить все пережитое, потому что как ты помнишь, долгое время мы старались не вспоминать ничего из этого, даже пытались забыть все, пока не отошли от стресса и, подумав, не пришли к заключению, что это наша жизнь и предавать забвению даже часть ее негоже.

– Вот уже год прошел, как все закончилось, – Энн устремила взгляд к морскому горизонту, – как думаешь, будут еще контакты с ними?

– Поскольку мои старания пошли прахом, то ко мне вряд ли снова обратятся. – отвечал я ей, испытывая некоторую истому после сытного завтрака, – А что тебя снова тянет к приключениям?

– К таким, в которых мы принимали участие, нет. – твердо ответила Энн, – Но у меня какое-то странное предчувствие, что или за нами наблюдают, но не всякие там шпионы и специальные службы, а смотрят на нас как будто с неба. Смотрят и не решаются заговорить, хотя, впрочем, наверное, это мои фантазии.

– Ты знаешь, – подумав, сказал я, – у меня в последнее время тоже бывает похожее. Но если уж кто-то появится из той жизни, решать соглашаться на их предложения или нет, будем уже вместе. Я как то щелкал каналы и наткнулся на очередную передачу-дискуссию об обитаемости Вселенной. Было много ученых голов, каждый высказывал свою точку зрения на эту тему, некоторые даже представили эскизы пришельцев, составленные по воспоминаниям «контактеров». И мне подумалось, что если бы я был в студии и рассказывал о нашем контакте, то я выглядел бы одним из тех же теоретиков. Ведь сейчас, когда мы с тобой просто знаем и это для нас факт, что мы не только не одиноки в космосе, но и еще достаточно неразумны, чтобы на равных с кем-то общаться или сотрудничать, этот факт как действительность реален лишь для нас двоих. А ведь таких как мы много и никто не может доказать своего общения с представителями инопланетного разума. Я не думаю, что отдельные представители нашего человечества на протяжении всей человеческой истории общались с только представителями цивилизации ВВ, наверняка, были и другие контакты, но в силу разности уровня развития ими удостоили лишь некоторых представителей человечества. А сама наша цивилизационная общность пребывает в неведении этого и только теоретизирует на тему общения с инопланетным разумом. Хотя общности этой следовало бы убраться сначала в своем доме, а потом еще и вести себя хорошо. Ведь если со стороны посмотреть, на кого же мы похожи? Вранье на каждом шагу, извращенность, возводимая в неотъемливые «права», убийства и прочие прелести современного существования… Когда я первый раз встретился с ВВ, он, между прочим, сказал, что они за мной долго уже наблюдали, так может наблюдение и сейчас не прекращено. Кто ж знает?

– Действительно, кто ж знает, – повторила за мною Энн и начала убирать со стола.

Я же, посидев еще немного, отправился к себе в кабинет с намерением продолжить работу над книгой о реструктуризации общественных отношений, которую намеревался опубликовать в сотрудничестве с местным университетом. Включив компьютер, откликнувшийся через положенное время мелодией загрузки системы, я стал дожидаться сигнала от него же о готовности к работе, одновременно прикидывая структуру сегодняшней главы. Вопрос в ней опять-таки поднимался насущный – о прогрессе общественных отношений и о норме таковых отношений, поскольку культивируемая под эгидой «защиты прав личности» вседозволенность уже начинала переходить границы. От мыслительного процесса меня отвлек звук оповещения о пришедшем на электронную почту письме. Решив вернуться к додумыванию позже, поскольку появилась уважительная причина не напрягать мозги перед интеллектуальным штурмом очень нужным в этой главе и обязательным для критики этой самой вседозволенности отдельной личности, я зашел на свой почтовый ящик и открыл пришедшее письмо. Отправитель в списке моих контактов не значился, к письму прилагалось вложение. Я открыл его и начал читать. По мере прочтения меня бросало то в жар, то в холод, поскольку в нем значилось следующее:

« Здравствуйте, Уважаемый! Я не буду называть Вас теперешним Вашим именем, поскольку из-за длительного периода, в котором мы по независящим от нас причинам не могли общаться, я не знаю, как Вы сейчас предпочитаете, чтобы Вас называли. Полагаю, что Вы, прочитав это письмо, без труда узнаете одного из Ваших знакомых, с которым свела Вас судьба. Наверное, Вы и Ваша супруга считаете, что встреча сия произошла в недобрый час. Но то, что случилось, есть уже факт прошедшего времени. Я в течение всего этого периода не решался дать Вам о себе знать, впрочем, на то были очень серьезные причины. Самая, несомненно, важная из них та, что по воле сил, которым я вынужден подчиняться, всякое общение не только с Вами, но и с представителями Вашего вида строжайше запрещено на неопределенное время. Однако, мое теперешнее к Вам обращение не связано с прежними задачами, которые мы совместно пытались решить. Обращение сие личного свойства и я, конечно, мог бы сам решить свои затруднения, но с учетом упомянутого выше запрета, сделать этого пока не могу и не знаю смогу ли в будущем. Пока я не получу от Вас согласия на продолжение переписки, я не буду давать о себе знать. Я приму любое Ваше решение.

С уважением N»

Гадать было нечего, автором письма был поминаемый всуе за сегодняшним завтраком ВВ. Не то, чтобы я был в шоке от его появления, хоть и не вживую, а в виртуальном пространстве, но пребывал как-то не в себе, что ли. Я подошел к минибару, достал бутылку испанского вина и плеснул себе в бокал.

– Что не идет Глава? Или решил себе выходной устроить? – спросила проходящая мимо кабинета Энн.

Я молча махнул ей рукой, приглашая войти, и также молча указал рукой на монитор. Пока Энн читала, я мелкими глотками вытянул содержимое бокала и ждал, пока спиртное немного погасит мои эмоции.

– Ты уверен, что это он, Айно ? – сразу охрипшим голосом спросила Энн.

– Хотел бы думать иначе, но сомневаться не приходится.

– Будешь отвечать?

– Отвечу, конечно. Простая вежливость и к тому же благодарность за спасение наших жизней этого требует. Но мой ответ не предполагает же дальнейшего сотрудничества. Просто узнаю, зачем мы ему на этот раз понадобились, – в раздумье ответил я и неуклюже попытался пошутить, – может он здесь где-то бумажник забыл.

– Когда напишешь ему? – Энн подошла ко мне и тоже плеснула немного вина себе в бокал.

– А что ходить и томиться неизвестностью? Прямо сейчас и отвечу, пусть просветит, что конкретно ему нужно, – решился я, – ты же прочитала, что подобные прошлому эксперименты запрещены. Значит, речь действительно идет о чем- то личном.

– Ну ладно, отвечай, – Энн нахмурилась и вышла из кабинета.

Поставив свой бокал рядом с клавиатурой, я сосредоточился и набрал следующий текст:

« Здравствуйте. Рад был узнать, что у Вас все более-менее в порядке. Конечно, события прошлого как у меня, так и у моей жены оставили минимум приятных воспоминаний, но я сам тогда принял решение поучаствовать в предложенном мне эксперименте и винить мне некого кроме самого себя. То, что по итогу моего решения пострадало большое количество людей, это результат моих недостаточно продуманных действий, и вина будет всегда со мной на протяжении всей жизни. Сейчас, когда эмоции от прошлого поутихли, я, оценивая произошедшее, даже испытываю большее понимание существующего вокруг меня, потому что у меня есть Знание, отличное от Знания обыденного, которым живет большинство в этом уголке Вселенной. Эти события, явились следствием моего образа тогдашнего понимания Мира и являются частью моей жизни. Поэтому я не виню ни Вас, ни, как Вы выражаетесь, представителей Вашего вида в случившемся со мной. Я и моя жена очень благодарны Вам за помощь, которую Вы оказали в критической для нас ситуации. Поэтому Вы вправе и можете сделать мне свое предложение, только сейчас мы уже вдвоем с женой будем решать, принять его или нет. Айно.»

Я щелкнул пальцем по клавише и письмо, превратившись на мониторе в конвертик, плавно исчезло в «направлении» адресата. О работе над книгой теперь не могло быть и речи, и, найдя Энн, я предложил ей пойти на морской берег. Она быстро согласилась, видимо, внезапное появление ВВ в нашей жизни выбило ее из колеи повседневных, будничных дел. Погуляв по нашему пустынному берегу пару часиков и набравшись природной энергии, мы вернулись домой. Я проследовал в кабинет и по включении компьютера, увидел значок пополнения входящих писем электронной почты. Так, ну что же ответ не заставил себя ждать, или может рассылка или другое? Да нет, он родимый, с того же адреса, ну что ж, почитаем:

« Еще раз приветствую Вас, Айно, рад, что Вы так оцениваете наши отношения. Я постараюсь как можно понятнее и подробнее, насколько это позволяют нынешние условия, изложить суть своего, я еще раз подчеркиваю, своего дела. Зная Вас, как человека мыслящего и умеющего делать выводы из предложенных обстоятельств, уверен, что Вы поймете все, что я сообщу ниже, поскольку не могу описать все прямым текстом. Итак, прошу Вас припомнить наше общение не в плане решаемых задач, а в том философском плане всеобщности жизни. Как Вы понимаете, я далеко не единственный представитель своего вида, который общался с представителями вида Вашего. И общение это началось тоже не год назад. Сии диалоги очень растянуты во времени и начало им дано еще до появления средств фиксации событий в Вашем мире. Так вот, примерно в эту достаточно далекую пору прошлого времени, несколько представителей моего вида, с которыми я был связан, как у Вас принято выражаться, родственными связями были с определенными целями у Вас, причем место их пребывания, которое меня очень интересует, находится недалеко от места Вашего теперешнего проживания. Я был бы очень признателен Вам, если бы Вы посетили эту точку поверхности и дали бы мне знать, действительно там есть, то о чем я веду речь. Если Вы дадите свое согласие на выполнение моей просьбы, а я уверяю, что она не должна быть для Вас очень уж обременительной, поскольку удостоверение факта наличия или отсутствия интересующего меня не займет у Вас много времени, а для меня будет очень важным, то я в следующем письме вышлю цифровой код, которым Вы сможете воспользоваться для констатации присутствия или отсутствия в точке мною искомого. Активация кода для Вас не будет затруднительной, так как механизм действия Вы раньше успешно применяли. Остаюсь в ожидании Вашего решения.N.»

Прочитав послание еще раз, я распечатал его на бумаге, чтобы не гонять Энн к монитору компьютера и пошел ее искать по дому. Чрез десять минут мы сидели, попивая чай, на том же месте, где встретили утро сегодняшнего дня.

– Видишь, моя версия по поводу забытого бумажника, была не так уж и фантастична, – обратился я к Энн, после того как она закончила чтение. – В его просьбе, на мой взгляд, нет ничего опасного, съездить на место и определить есть там что то, или там этого нет.

– А ты смотрел, где это, – Энн указала на геоданные, которые следовали за текстом письма.

– Смотрел, это один из полутора тысяч островов Балтийского моря, у него и названия нет. Абсолютно безлюден. Площадь около пяти квадратных километров, несколько часов ходу от нас на какой-нибудь посудине.

– Ну, можно прокатиться, – со вздохом сказала Энн, давая тем самым свое согласие на выполнение просьбы ВВ, – а где возьмем катер, средства перемещения у нас ведь теперь обычные.

– Это вопрос технический, арендуем в городе, – ответил я,– меня больше волнует, что на этом острове соплеменники ВВ могли оставить тысячи лет назад. Вероятно, что то важное именно для него, раз он так настаивает на приватности своей просьбы и намекает на то, что это были его предки. Воображение у меня богатое, или там спрятан космический корабль, или волшебная палочка, или ему нужны останки тех, кто вероятно по какой-то причине мог найти там свое последнее убежище. Ладно, раз мы даем ему согласие, пойду, отпишу ему об этом. А потом поищу в интернете аренду судов. Так?

Энн помолчала несколько секунд и кивнула.

Глава 2. Вещь в себе

Нос моторного катера резал волны Балтийского моря. Днем следующего дня мы с Энн, дождались арендованный катер, который подошел к пирсу, находящемуся недалеко от нашего дома, используемого местными жителями, имевшими в собственности водный транспорт. Нужно сказать, что после того как я отправил ВВ наше согласие помочь ему в поисках, пока непонятного чего, мне на почту пришел цифровой код, который я заучил. Правда, как его использовать в поисках точно не представлял себе. Но памятуя письмо ВВ о том, что пользоваться кодом нужно также, как я использовал данные ВВ мне тогда еще ментальные возможности, предполагаю, что нужно будет, обнаружив искомое, как-то ментально активировать этот код. После того как нас с Энн отправили на покой после излечения, предварительно узнав у нас выбор места, где бы мы хотели поселиться, я неоднократно пытался задействовать ментальные возможности, но тщетно. После окончания моей работы на ВВ я стал снова самым обыкновенным человеком, который мог воздействовать на окружающее только при помощи общеизвестных физических способов и технических средств. Но раз ВВ уверен, что код я смогу задействовать, значит какая то незначительная часть моих возможностей осталась, или же код активирует эти возможности. Ну, ладно, прибудем на место, там будет видно.

Управляющий катером молодой человек, вытянув руку вперед и показывая на малозаметную точку у горизонта сказал, обращаясь к нам с Энн:

– Seal on teie saar ( ваш остров- прим.авт.).

– Doki Ja oota meind, – ответил я ему, прося высадить нас на нем и ждать.

Сам остров, который я еще до нашего на него прибытия, осмотрел при помощи спутниковых карт, при физическом обследовании ничего необычного не представлял. Мы обошли его по береговой линии и не найдя ничего, чтобы могло привлечь наше внимание в плоскости обнаружения чего-нибудь «космического» или «не земного», стали пересекать его уже поперек. И достаточно быстро, пройдя небольшую группу деревьев, росшую прямо посередине острова, вернулись к точке нашей высадки, где была стоянка катера.

– И что теперь? – спросила Энн, доставая предусмотрительно захваченные ею из дома бутерброды и термос с кофе.

– Для очистки совести, думаю еще раз, но уже помедленнее, обойдем остров уже против часовой стрелки, может мы упустили что то, – ответил я, прихлебывая кофе, – осмотрим валуны, вдруг знаки какие-нибудь на них найдем. А если опять ничего «подозрительного» не обнаружим, буду писать ВВ, может он ошибся, или нужно как-то сканировать породы, ведь речь идет о большом временном периоде. Это что-то могло в землю уйти.

– Странно, что он тогда не нашел все сам, возможностей то у него через край на Земле было, – резонно заметила Энн.

– Откуда нам знать, почему актуальность этих поисков у него сейчас проявилась, – возразил я, – может быть, он только недавно узнал об этом. Да что гадать, захочет, сам потом объяснится в письменном или ином виде.

Допивая свой кофе и разглядывая морской горизонт, я представил в памяти присланный цифровой код, и мысленно «просмотрел» его сначала слева направо, а потом и наоборот. И что-то ведь почувствовал, как в те времена, когда все продуманное мною ментально приобретало физическую оболочку. Также немного затуманился мир вокруг и снова приобрел четкость. Ко мне пришло ощущение, можно даже его обрисовать как внутренний зов, дающее направление на южную оконечность острова.

– Так, похоже, я знаю куда идти, – тихо сказал я.