Аукцион

Тут Баба Яга ткнула аукциониста в бок, и он умолк, прервав фразу на полуслове.

В ответ на тираду аукциониста обормот громко заржал и чмокнул Марфушу в сочные губы.

Василия перекорежило, более того – он пришел в ярость. Вообще-то, он был миролюбивым домовым, но после только что увиденного на ветке дуба он будто с того дуба упал, причем другим – свирепым и кровожадным мавром. Он готов был задушить ветреницу Марфушу, зарезать Самоварчикова и повеситься на осине, оставалось лишь определить последовательность действий. В тот момент, когда он размышлял, где раздобыть нож и веревку и кому завещать цыганскую серьгу, Сигизмунд дернул его за руку. Василий отмахнулся – не до тебя. Но друг настойчиво теребил рукав – болотные хмыри становятся жутко назойливыми, когда им что-то нужно. «Чего тебе?» – спросил Василий, не отрывая глаз от топорика на поясе упыря-дровосека. Может, на осине лучше повесить обормота, а самому зарубиться топориком? Но тут Сигизмунд произнес нечто, от чего в голове новоиспеченного мавра будто шаровая молния взорвалась.

Сервитут? Сигизмунду интересно, что такое сервитут? Василий засмеялся. Последняя его хозяйка была из юристов, а читать он любил всегда. И как раз вчера дочитал в большом юридическом словаре статьи на букву «с». Наскоро объяснив Сигизмунду, что сервитут – это право ограниченного пользования имуществом, которое находится на чужой территории, он вернулся к своему открытию.

Если стиральная машина Бабы Яги обременена сервитутом, значит, кто-то пользуется ею для своих целей. А поскольку сообществу об этом ничего не известно, договор между владелицей и пользователями агрегата в Регпалате Забайкальских лесов не зарегистрирован и Ягушенция скрывает от всех важную информацию.

Сердце Василия застучало где-то в горле. Аукцион на глазах вырывался из накатанной колеи мирных торгов на усеянные тайнами просторы детективного жанра. Догадывается ли об этом сообщество? Судя по тому, как Ягушенция совещалась с аукционистом, лишь этот прохиндей в курсе масштабного мошенничества.

Он быстро перебрал в уме факты. Барабан стиральной машины, вращающийся без электричества. Сама стиральная машина, затягивающая в себя случайно подвернувшихся и обремененная сервитутом. Исчезновение за год трех жильцов избушки. Возвращенец, обросший мхом. Все сходилось один к одному. В голове Василия прояснилось, будто он заполнил в пазле последние пустые клеточки. Обжигающая ревность в его сердце уступила место ледяному расчету. «Так не доставайся же ты никому!» – мелькнула в голове вычитанная где-то фраза.

Меж тем сообщество развлекалось. Не каждый день ему так везло со зрелищами. Тыманча куда-то делся, а Баба Яга и Кукуцаполь стояли друг против друга и громогласно переругивались, талантливо подбирая для оскорблений все более сочные выражения. Их виртуозная перебранка давно вышла за тему лота и то и дело перебивалась восхищенными восклицаниями и аплодисментами внимавшей им публики. Поэтому никто не увидел, как Василий вылез из своего ряда, подошел к аукционисту и что-то ему сказал. Никто не заметил, как аукционист после этого позеленел. Но когда тот выдернул Бабу Ягу из насыщенной дискуссии и зашептал ей что-то на ухо, все умолкли. Будто почувствовали, что в шуме и гаме могут пропустить нечто более интересное.

Когда Ягушенция, отпрянув от аукциониста, наклонилась и ухватилась за ступу, Василий понял, что она решила удрать. Он вцепился в ступу с другой стороны и громко, чтобы услышал последний глухой, произнес самую важную в своей жизни, как потом выяснилось, фразу:

– Сколько инопланетяне платят вам за портал?

Над поляной повисла такая тишина, что Василий услышал, как в камышовых зарослях на озере звенят стрекозы. А может, это звенело у него в голове от волнения – все-таки впервые в жизни он выступал в роли знаменитого сыщика Шерлока Холмса.

– Чего-чего? – забормотала Баба Яга и ловко перекинула в ступу левую ногу. – Какой такой портал? Откуда в нашем лесу пришельцы?

– Вам лучше знать, – сурово произнес Василий и тоже забросил в ступу ногу, только, в отличие от Ягушенции, правую. Двоих ступа не вынесет. Он не даст мошеннице улететь, пока та не признается.

– Господа! – обратился он к «партеру», отслеживая боковым зрением каждое движение противника. – Я готов поклясться мамой, что стиральная машина этой гражданки есть не что иное как портал, через который наши Забайкальские леса посещают инопланетяне. Плату, получаемую от них за сервитут, то есть за пользование порталом, Баба Яга прикарманивает, хотя по закону должна сдавать в казну сообщества. И еще я готов утверждать, но тут требуется дополнительное расследование, что наш аукционист обо всем знает и находится с Бабой Ягой в доле. Предлагаю отложить торги по четырнадцатому лоту до окончательного прояснения ситуации, Бабу Ягу немедленно арестовать, стиральную машину конфисковать и создать комиссию для переговоров с представителями внеземной цивилизации.

Выдав последнюю фразу, Василий перевел дух и с удовлетворением оглядел открывших рты сограждан. Он сам от себя не ожидал такого красноречия и такой четкости в формулировании мыслей. Пару минут сообщество переваривало услышанное, потом воздух заполнился одобрительными возгласами. Болотная нечисть на дубе свистела и подпрыгивала, пятеро даже свалились на землю, но, ничуть не смутившись, опять покарабкались вверх. Марфуша тоже оживленно вскрикивала и даже, как показалось счастливому Василию, немного от обормота отстранилась.

Шум снова стих, когда со своего места в первом ряду встал голова.

– Бабу Ягу мы пока отпустим – никуда не денется, а аукцион доведем до конца, – вынес он вердикт густым басом. – Хотя, – голова потряс фиолетовой бородой, – прямо сейчас хотелось бы узнать, с какой планеты к нам тайно шляются гости?

Баба Яга больно ущипнула Василия за бедро и, когда он выдернул ногу из ступы, мигом засунула на освободившееся место свою вторую.

– Это вы у своей «любопытной Варвары» спросите, откель у нас пришельцы. Я лично не в курсах. Портал – не буду отрицать – есть. Только не на Меркурий ваш или, там, Альфа Центавра, а … – тут Ягушенция сделала впечатляющую паузу. Сообщество замерло в ожидании новых необыкновенных открытий, а у Василия душа ушла в пятки. Похоже, миг его славы прошел, и реальность окажется тусклой и прозаической. – А … в Муромский лес.

Что тут началось! Василия бросились качать и пару раз в припадке энтузиазма уронили. Пытались подбросить в воздух и Ягушенцию, но не осилили – так крепко вцепилась она в свою ступу. Болотная нечисть, утратив в приступе восторга чувство самосохранения, валилась с дуба и входила в соприкосновение с землей с тем же звуком, с каким падают оземь перезрелые плоды. Голова расцеловал аукциониста в обе щеки, пообещав, однако, что справедливого расследования тому не избежать. А Марфуша, отодвинувшись от Самоварчикова подальше, посылала Василию воздушные поцелуи.

Увидев это, он гордо отвернулся. Пусть помучается. Он теперь герой, имя которого золотыми буквами впишут в скрижали Забайкалья. Благодаря ему обнаружился портал не куда-нибудь – в заповедные Муромские леса! Побывать там было недосягаемой мечтой членов сообщества. Самые отчаянные, плюнув на риск, пускались в дальний, полный лишений и смертельных опасностей путь, чтобы родственников навестить, наследство получить, невесту присмотреть, на Соловья хоть одним глазом глянуть. Но всегда возвращались с полпути и потом, дрожа, рассказывали ужасы про какую-то РЖД, непонятные тарифы и загадочные биотуалеты.

А теперь – а теперь! на фиг Альфу Центавру! – они смогут хоть каждый день там бывать.

Лесная братия ликовала, обнималась, целовалась, подбрасывала в воздух шляпы, клюшки и друг друга. И никто, кроме Василия, не обращал внимания на то, что происходило у кафедры.

– Трепло! – брызгала слюной Ягушенция – Сервитут, сервитут! Кто тебя за язык тянул? Привык за моей спиной сладко есть и мягко спать. Жить-то теперь на что будем?

Двумя руками она подняла метлу за черенок, как двуручный меч, и со всей силы шмякнула аукциониста по лысому черепу.

– Попробуй, явись еще ко мне за молодильными яблочками. И зазнобе своей передай, чтоб больше за приворотным зельем не шастала. Заодно поинтересуйся, для кого берет. Ты-то по ней и без всякого зелья сохнешь.

Аукционист разинул рот и побледнел. Ягушенция поворочалась в ступе, устраиваясь поудобнее, свистнула в два пальца и взвеялась в воздух.

Заметив, что Василий не сводит с него вытаращенных глаз, аукционист откашлялся и провел по макушке ладонью. С покрасневшей лысины посыпались обломки веток и клочки паутины.

– Лот пятнадцатый, – рявкнул он так, что на поляне вмиг стало тихо. – Зуб шерстистого сибирского носорога с дуплом, на веревочке. Найден в Забайкалье на месте рождения Чингисхана. Считается одной из двух любимейших детских игрушек нашего великого земляка. Слайды, пожалуйста!