Детективы-футболисты. Тайна призрачного вратаря

– Вы… вы тоже здесь, – сказала она неуверенно.

Хотя она этого и не говорила, по её глазам было видно, что новенькие нравятся ей в миллион раз больше, чем мы.

– Хуана, что ты говоришь, – вмешался отец. – Чего в конце концов мы все хотим? Чтобы Франциско играл со своими друзьями, или чтобы Сото Альто победил?

Моя мама улыбнулась и сказала:

– Чтобы Сото Альто победил?

Мой брат Виктор взорвался от смеха.

– В жизни невозможно получить всё, сынок. Смотри, Франциско, конечно, я хотела бы, чтобы ты играл со своими старыми друзьями и забил много голов, но если не получается… что ж…

По крайней мере, пусть тогда Сото Альто победят, разве не так? – повторила мама.

В жизни невозможно получить всё.

– Давайте сменим тему. Мы выключаем телевизор, потому что там всегда играют в футбол, но закачиваем тем, что сами всё равно спорим о футболе, – сказал отец, закончив ужин.

– Давайте обсудим другие новости. Я очень рада насчёт Мэрилин, Франциско, – сказала мама.

Я застыл. Что?

– Я уже разговаривала с её мамой, и мы обе думаем, что это здорово, – добавила моя мать.

– Что здорово? О чём вы с ней говорили? – спросил я.

Наши мамы что, уже знали о поцелуе? Кто им рассказал? Зачем? Что они обсуждали?

– Ну, то, что вы вместе теперь сидите на математике, о чём ещё, – объяснила моя мать.

– Ах, ты об этом, – выдохнул я.

– Да, – кивнула она. – Я попросила Мэрилин помочь тебе в этом году, она очень хорошо разбирается в математике, и с её помощью ты обязательно сдашь. Завтра же и начнёте. Первый урок у нас дома, идёт?

11

В ту ночь Футбольнейшие встретились на старой кирпичной фабрике Севильи ла Чики. Фабрика закрылась четыре года назад и стояла заброшенная. Родители не разрешают нам сюда ходить, говорят, здесь могут быть бомжи и наркоманы. Хотя я здесь никогда никого не видел. В ту ночь на фабрике не было ничего, кроме разбитого стекла, старых кирпичных стен и бьющего в нос запаха.

– А воняет-то как, – с отвращением сказал Тони. – Кто выбрал этот гадюшник?

Мы все посмотрели на Камуньяса.

– Мой брат сказал, что это самое секретное место в городе, – сказал он извиняющимся тоном.

– Если твой брат знает о нём, оно уже не секретное, – сказал Восьмой.

– Ты рассказал брату о Футбольнейших? Это же секретный пакт! – возмутилась Мэрилин.

– Нет, я ему ничего не рассказывал. Я только объяснил, что нам с друзьями нужно обсудить кое-что важное, – ответил Камуньяс. – Давайте лучше сконцентрируемся на проблеме. Нам правда есть, что обсудить.

– Надо что-то придумать. Новенькие слишком хороши, нас выгонят из команды, – сказал Томео.

– Футбольнейшие находятся под угрозой исчезновения, – добавил Камуньяс.

– У меня нет шансов, я сам выйду из команды, – сказал Грустный, глядя на Камуньяса. – И вам стоит поступить так же.

– Почему они должны занимать наши места? – запротестовал Восьмой.

– Каждый имеет право попробовать. Ничего страшного не происходит, надо быть великодушными, – сказала Алёна.

– Они что-то особым великодушием не отличаются, – протянул Грустный. – Я уверен, что они займут наши места.

– Сначала им придётся приложить усилия и познакомиться с нами, – сказала Алёна.

– Мне они не показались такими уж ужасными.

Мы до сих пор не знаем их, например, тех братьев, которые похожи на роботов, – сказал я.

Камуньяс бросил на меня убийственный взгляд.

– Мы обещали друг другу: что бы ни случилось, всегда будем играть вместе, – напомнил Грустный. – Если кому-то нужно уйти… Например, мне…

– В этом как раз всё и дело. Никто не будет уходить, потому что нам надо помогать друг другу… Надо сделать жизнь новичков невыносимой, – предложил Камуньяс.

– Не знаю, не знаю, – сказала Алёна. – Одно дело – помочь себе стать лучшими футболистами, и совсем другое – бойкотировать новичков.

– То, что ты говоришь, мне тоже не кажется правильным, Камуньяс, – сказала Мэрилин.

– А ты что скажешь, Пакет? – Камуньяс посмотрел на меня в упор.

– Я… я хочу, чтобы мы остались вместе. Но… если кто-то выйдет из команды, будет ли дальше действовать договор Футбольнейших?

– Это вопрос, – согласился Томео. – Если кого-то выгнали из футбольной команды, значит ли это, что он должен уйти из Футбольнейших тоже?

Наступила тишина, после чего я услышал какой-то шорох и обернулся.

– Думаю, там кто-то есть, – сказал я, подходя к окну.

– Ой, ой, ой! – закричал Грустный. – Наверное, мама была права, и в этом доме правда водятся призраки и бродяги!

Мы одновременно сделали ему «шшшш», и я выглянул в одно из разбитых окон в сторону того места, откуда доносился шум.

Там никого не было.

– Я думаю, это у тебя в голове шумит, Пакет, – сказал Тони, смеясь. – Никого тут нет.

– Ну что, продолжим собрание? Уже поздно, – предложила Мэрилин.