Ровно год

Отец Иста разговаривает с мамой Лео. Ист сидит на скамейке в лесопарковой зоне сразу за забором, смутный силуэт на фоне темно-лилового неба. Лео нашаривает ступнями туфли, делает глубокий вдох и выскальзывает за ворота.

– А, привет, Элеонора, – говорит Ист.

– Привет, Истон, – парирует она.

– По крайней мере, мое имя – это всего-навсего девичья фамилия мамы, – произносит он, когда Лео садится рядом, однако его голос звучит глухо.

Лео помнит прошлый раз, когда они вот так же сидели на заднем дворе. Интересно, запомнился ли тот вечер Исту? Некоторое время они молчат, потом Лео наконец собирается с духом:

– Ну как, записался на курсы?

– Да, да, – кивает Ист, и Лео догадывается, что он не меньше нее рад обычному разговору, возможности подумать о чем-то еще, кроме Нины и того страшного дня. – Буду заниматься онлайн, начало через две недели. Литературное мастерство, испанский, тригонометрия и фотосъемка. – Опустив голову, он прибавляет: – Меня взяли на продвинутый уровень.

– Здорово, – говорит Лео. – Ужасно за тебя рада. Твой отец, конечно, тоже доволен.

– Просто в восторге, – скупо улыбается Ист, но вспыхнувший между ними лучик света гаснет, едва они вспоминают повод, по которому сегодня собрались. Рука Иста находит руку Лео, их пальцы переплетаются. – Я все думаю о том, что мы делали в это самое время ровно год назад, – после паузы признаётся Ист. – О том, сколько всего перед нами открывалось, понимаешь? Мы были так счастливы тем вечером. Наверное, это мне и запомнится – ощущение счастья. – Он поворачивается к Лео: – А ты помнишь?

Глаза Лео наполняются слезами. Они оба знают ответ: в отличие от Иста, Лео помнит не все. В ее памяти о том вечере есть прореха, дыра, а вокруг – осколки стекла, крик, волосы, облепившие лицо из-за сумасшедшего ветра.

Она держит Иста за руку и размышляет: вот что-то было, а потом – раз, и исчезло, но место, которое это что-то занимало в твоем сердце, все равно остается занято, и эта вечная дыра постоянно напоминает тебе о том, что было и чего уже не вернуть.

– Эй, – тихонько говорит Ист и, когда Лео поднимает на него взгляд, ласково ей улыбается и крепче сжимает ее пальцы.

Нина была права, думает Лео. Насчет его улыбки.

Все разошлись, остатки угощения убраны со стола, цветы в вазах слегка увяли. Лео поднимается к себе кое-что взять, затем спускается обратно. Мама сидит за кухонным столом.

– Привет. – Мама снимает очки для чтения. – Как ты? С Истом поболтали?

– Да, все хорошо. Можем поговорить?

– Конечно, солнышко. Что случилось?

Лео достает из кармана пропавший мобильник Нины, кладет его на стол.

– Зачем мне твой… Погоди, это телефон Нины?

Лео садится за стол.

– Прости, что соврала, будто бы не знаю, где он. Я просто хотела на время оставить себе что-то от Нины, сохранить ее частичку только для себя. Но Нина – не моя собственность, понимаешь? – Лео трет глаза. Она очень, очень устала. – Забирай, если надо. Очисти данные, откажись от номера – в общем, делай что хочешь.

Мама рассеянно обводит узоры на чехле телефона. На ее лице написана нежность, палец скользит по розовым спиралям и золотым звездам.

– Кажется, я видела ее каких-нибудь пять минут назад. – Она резко отодвигает стул от стола и простирает руки к Лео. – Иди посиди со мной. – Лео взбирается к маме на колени, устраивается поудобнее. Мамина рука обвивает ее талию. – Я так счастлива, что ты со мной, доченька, – тихонько говорит мама. – Ты ведь знаешь, правда?

– Да, – шепотом отвечает Лео, потому что к горлу вдруг подкатывает болезненный комок. – Всегда знала.

– Вот и хорошо. – Мама прижимается губами к ее виску, затем берет со стола телефон.

– Я в него давно не заглядывала, – признается Лео. – И ни разу не открывала папку с фотографиями. Не могла…

Мама упирается подбородком в макушку Лео, притягивает дочь еще ближе.

– Хочешь, вместе посмотрим? – предлагает она. – По-моему, сегодня для этого хороший день.

– Давай, – соглашается Лео. – Ты первая.

Мама включает телефон и вместе с Лео хохочет: на заставке – Денвер в дурацкой короне, и вид у песика весьма унылый.

– Это ты! – кричит Лео Денверу, а мама поворачивает телефон дисплеем к нему, но пес не поднимает головы со своей лежанки: сегодня был долгий день охоты на оброненные вкусняшки.

Лео без запинки вводит код доступа, находит иконку фотогалереи, и ее палец нерешительно зависает.

– Готова? – спрашивает она у мамы.

– Нет, – отвечает та. – Но все равно поехали.

Лео жмет на иконку, и перед ними открывается Нинина жизнь. У обеих перехватывает дыхание.

16 мая

273 дня после аварии

Лео, Ист и их друзья Кай, Эйдан и Дилан находятся на узкой дороге, предназначенной для проезда спецмашин. Сидя на корточках в пыли, Лео помогает Исту установить стационарную камеру и старательно проверяет конструкцию на устойчивость, поэтому, когда ее мобильник коротко тренькает, уведомляя о сообщении, она игнорирует сигнал.

– Еще раз! – рявкает Ист Дилану, который бредет назад по дороге со скейтбордом в руке.

Ист жестом показывает, мол, начинаем, Дилан выставляет поднятые вверх большие пальцы и занимает исходную позицию. Позади них – тонкая голубая линия океана, над головой – огромное небо.

Телефон снова тренькает.

– Лео! – вопит Дилан. – Да ответь ты уже!

– Скорее всего, это Софи, которой нужен ты! – кричит в ответ она.

– Мы расстались! – громогласно заявляет Дилан, и все они – Кай, Эйдан, Ист и Лео – многозначительно переглядываются.

– Ой-ёй, – вздыхает Эйдан.

– Ну еще бы, – бормочет себе под нос Ист, склонившись над объективом.

– Вообще-то я все слышу! – кричит Дилан.

Телефон Лео вновь уведомляет о входящем сообщении, и она уже собирается посмотреть, кто ей пишет, но тут мобильник начинает звонить, и, когда она наконец выуживает его из рюкзака, на экране отображается фото отца.

– Ох черт, – бросает она и дрожащим большим пальцем нажимает на кружок ответа.

– Ли? – В папином голосе слышится ликование, смешанное с ужасом. – Началось, детка. На этот раз по-настоящему.