Судьба убийцы

Я огляделась по сторонам. Похоже, мы очутились на развалинах. Теперь можно было осмотреть нашу могилу снаружи, и она оказалась совсем не такой, как мне думалось. Эта была груда огромных каменных блоков. Должно быть, сначала упала одна колонна, потом на нее обрушилась гигантская плита, а остальные куски попадали сверху. Нам еще повезло, что никакой камень не упал прямо на поверхность столпа Силы, вделанного в пол. Я подняла глаза к вечернему небу, оглядела зазубренные остатки стен, посмотрела вниз и увидела выдолбленные руны. Еще один камень Силы, вделанный в пол. Я боязливо отодвинулась от него.

Остальные все кричали, приказывая мне наперебой то идти за помощью, то сказать, что мне видно. Я не стала отвечать. Издалека доносился звон храмового колокола. Я сделала три шага в сторону, туда, где меня никто не мог видеть, присела и облегчилась. Когда я встала, послышался скрежет камней, и из отверстия под плитой показались ноги калсидийца. Поспешно подтянув рейтузы, я увидела, как он уперся ногами и оттолкнул камень. Изнутри завопили: «Осторожнее!» и «Ты сейчас обрушишь все на нас!» – но он не прислушался.

– Надо бежать, – прошептала я.

Не спеши, тихо отозвался Волк-Отец в моей голове. Лучше знакомая опасность, чем новая. Калсидиец был к тебе по большей части добр. Если мы в Калсиде, дела плохи: ты не говоришь на их языке, не знаешь их обычаев. Может, нам повезет и он выберется, а остальных завалит. Спрячься и смотри.

Я отошла подальше и присела среди развалин так, чтобы меня не было видно, при этом сама могла наблюдать за происходящим. Керф извивался, лежа на спине, брыкаясь, царапаясь и кряхтя. То, что уже протиснулось наружу, было густо покрыто каменной пылью, и оттого казалось, будто из дыры пытается выбраться ожившая статуя. Когда ему удалось высвободить бедра, он повернулся на бок и, извиваясь, как змея, вытащил сначала одно плечо, затем другое. И вот он уже сидит, моргая в предвечернем свете. Светлые глаза выделялись на припорошенном пылью лице. Калсидиец облизнул губы: ярко-красный язык промелькнул на сером лице, что тоже выглядело странно, – и огляделся, потом залез на каменный блок, чтобы осмотреть окрестности.

– Там не опасно? – спросила Алария, но ее ноги уже показались в отверстии.

Она была меньше и более гибкой, чем Керф, но такая же грязная. Не дожидаясь ответа, Алария выбралась наружу, села, застонала и вытерла пыль с лица.

– Где мы?

Керф усмехнулся:

– В Калсиде. Я почти дома. Это место мне знакомо, хотя оно сильно изменилось. Здесь мы когда-то оплакивали моего деда. Трон герцога стоял в конце большого зала. Вон там, наверное. Это то, что осталось от дворца старого герцога, когда драконы обрушили его прямо ему на голову. – Он несколько раз чихнул, вытер лицо рукой и кивнул сам себе. – Да. Герцогиня заявила, что этот дворец никогда не будет отстроен заново, ибо место проклято. – Калсидиец слегка нахмурился, словно ему было трудно или больно вспоминать. – Герцог Эллик поклялся, что первым делом восстановит его и будет здесь править.

Алария с трудом поднялась на ноги.

– Калсида? – прошептала она себе под нос.

Он повернулся к ней и широко улыбнулся:

– Наш дом! Моя мать будет рада познакомиться с тобой. Она давно мечтала, чтобы я привел в дом женщину, которая помогала бы ей и моим сестрам по хозяйству и вынашивала бы моих детей.

– Я тебе не жена!

– Пока нет. Но если ты докажешь, что можешь хорошо работать и рожать сильных детей, тогда, возможно, я возьму тебя в жены. Многие наложницы становятся женами. Когда-нибудь.

– Я тебе не наложница! – заявила она.

Керф закатил глаза и покачал головой, словно ее невежество потрясло его. Аларии, похоже, хотелось то ли закричать, то ли расцарапать ему лицо, то ли убежать. Однако ничего этого она не сделала, а уставилась на следующие ноги, показавшиеся из каменного мешка.

Ноги Виндлайера беспомощно скребли по земле, пока он пытался протиснуться.

– Я застрял! – завопил он в панике.

– Пусти меня! – Голос Двалии доносился приглушенно. – Говорила же тебе, дай сперва мне выбраться!

– Так места же не было! – Виндлайер уже заливался слезами. – Ты сказала: «Слезь с меня», а мне больше некуда было слезать, кроме как сюда!

Она принялась ругать его, но ее едва было слышно из-под камней. Виндлайер, похоже, не сильно продвинулся вперед. Я воспользовалась случаем, чтобы под шумок отойти еще дальше, за круг поваленных колонн. Оттуда я могла наблюдать за ними, оставаясь невидимой.

Виндлайер не мог продвинуться ни туда ни сюда. Он беспомощно стучал пятками, словно раскапризничавшийся ребенок. Застрял. «Хорошо», – злорадно подумала я. Вот пусть Виндлайер и станет пробкой, которая никогда не даст Двалии выбраться из бутылки. Несмотря на все его теплые чувства ко мне, я знала, что он для меня опасен. Если я убегу, Двалии ни за что меня не догнать. Но если Двалия заставит Виндлайера натравить на меня калсидийца, мне несдобровать.

– Братик! Братишка! Подними камень и выпусти меня отсюда!

Я сидела на корточках за колонной, не издавая ни звука, и смотрела одним глазком. Керф шагнул к каменной плите.

– Поберегись, будет пыльно! – предупредил он Виндлайера и уперся плечом в твердыню.

Камень заскрежетал по древней кладке пола. Наверху груды открылась щель, туда посыпались мелкие осколки и пыль. Двалия завопила, но на нее падали только мелкие камни, от таких разве что синяки останутся. Керф схватил Виндлайера за толстые ноги и потянул. Тот сначала напрягся и взвыл, но калсидиец только крякнул и вытащил его. Виндлайер сел, серый от пыли. Он ободрал щеку, из ссадины текла кровь.

– Уйди с дороги! – заорала Двалия.

Я не стала ждать, пока выберется и она. Пригнувшись пониже, крадучись двинулась прочь. Я шла на цыпочках по лабиринту каменных обломков – тихо, как мышка. Весеннее солнце садилось, от камней протянулись прихотливые тени. Я нашла место, где стена обрушилась на обломок колонны, так что получился маленький шатер, и забралась туда.

Не высовывайся. Им будет легче заметить движение или услышать твои шаги, чем обыскать все эти развалины.

Я была одна, далеко от дома, в городе, языка которого не знала, меня мучили голод и жажда.

Но я была свободна. Я сбежала.

Глава 5

Сделка

Змея в каменной чаше, плавает в супе. Пахнет это ужасно, и тут я понимаю, что это не суп. Это грязная вода, где болтаются испражнения змеи и мусор. К чаше подходит уродливое существо, и мне вдруг становится ясно, какая эта змея огромная. Она в несколько раз длиннее роста урода. Тот тянет лапу сквозь решетку вокруг чаши и зачерпывает немного грязной воды. Отхлебывает мерзкой жижи и улыбается широченным ртом. Мне не нравится смотреть на него, в нем все неправильно. Змея сворачивается кольцами и пытается броситься на него. Урод смеется и бредет прочь.

    Дневник сновидений Би Видящей

Как ни удобны были одеяния Элдерлингов, я не чувствовал себя одетым подобающим образом для встречи с хранителями, пока не облачился в собственную одежду. Туго затянув кожаный ремень, я заметил, что со дня отъезда из Оленьего замка похудел, так что пряжку теперь приходится застегивать на две дырочки дальше. Кожаный жилет в случае чего послужит как легкие доспехи. Не то чтобы я ожидал, что кто-то бросится на меня с ножом, но никогда ведь не знаешь. Мелочи, разложенные по потайным карманам, помогут мне справиться с любой смертоносной работой. Я улыбнулся, сообразив, что кто-то вынул все из тайных карманов, прежде чем отдать одежду в стирку, а потом разложил по местам. Я не сказал ничего Спарк, только одернул жилет и похлопал по тому отделению, где лежала тончайшая удавка. Девушка насмешливо вскинула брови. Этого было достаточно.

Я покинул комнату, оставив Спарк помогать леди Янтарь одеться и причесаться перед встречей. Лант был уже готов, Пер составлял ему компанию. У меня в голове пронеслось смутное воспоминание о разговоре этих двоих, но я отогнал его. Что было, то прошло. Лант, похоже, уже не боится меня, а что до Чейдовых указаний присматривать за мной, об этом надо будет поговорить наедине.

– Ну что, мы готовы? – спросил Лант, пряча маленький нож с плоской рукояткой в потайные ножны на бедре.

Ну и дела. Кто этот человек? Ответ пришел быстро: это Лант, в котором не чают души и Риддл, и Неттл. Я вдруг понял, почему Чейд просил его присмотреть за мной. Открытие не польстило моему самолюбию, но странным образом придало уверенности.

Персивиранс встревоженно хмурился:

– Мне что, нужно будет сидеть с вами за столом? Мне прямо не по себе.

Всего за несколько месяцев он превратился из мальчика-грума в моего слугу, а если уж совсем честно, то в спутника.

– Не знаю. Если вас со Спарк попросят сесть за отдельный стол, не отходи от нее ни на шаг.

Он мрачно кивнул:

– Господин, можно кое-что спросить?

– Что такое? – встревожился я, будучи на взводе из-за предстоящей встречи с хранителями.

Мальчишка покосился на Ланта, словно стеснялся говорить при нем:

– Это про чародея Грея. Иногда вы зовете его Шутом, но он сейчас вроде как леди Янтарь.