Пациентка

* * *

Джимми пришел довольно поздно, когда дети уже спали.

– Слышала? – с порога спросил он.

– Что? – невольно отвела глаза Нэнси.

– Этого дурака Тальбота подстрелили.

– Насмерть? – окаменела она.

– Если бы, – усмехнулся Джимми и подошел к раковине – сполоснуть руки. – В колено.

«Жаль!» – с неожиданно проснувшейся злостью подумала Нэнси. Она целилась намного выше.

– А кто стрелял? – набравшись отваги, поинтересовалась она.

Джимми язвительно хохотнул.

– Хороший вопрос! Бергман все управление собрал, чтобы это выяснить. Одного мы с Роуз, правда, задержали…

Нэнси обмерла.

– Но, похоже, Бергман его отпустит… старый пень! – с явным сожалением закончил Джимми, а затем неожиданно подошел и обнял ее. – Как ты сегодня? В настроении?

Нэнси расцвела счастливой улыбкой. Ей даже не пришлось прислушиваться к себе. Она уже часа два была в настроении и еще каком!

* * *

Начальник городской полиции Теодор Бергман прибыл в приемную мэра города Хьюго Тревиса уже за полночь.

– Докладывай, – мрачно распорядился Тревис.

Бергман подобрался. То, что мэр даже не предложил присесть, было неважным признаком.

– Ранение у Тальбота довольно серьезное, раздроблена коленная чашечка. Если не повезет, могут ногу отрезать…

– Лучше бы ему член отрезали! – раздраженно оборвал его Тревис. – Ты по делу докладывай!

Бергман прокашлялся и покачал седой, лысеющей головой. Мэр снова тревожился о своей политической судьбе, и, следовало признать, небезосновательно.

Проблемы начались, когда город, а точнее, его теневую часть, начали помаленьку захватывать колумбийцы. Уставшие работать на кондитерской и табачной фабриках за гроши колумбийские женщины все чаще становились на панель, а фамилии дерзких колумбийских парней все чаще попадали в полицейские сводки, и это еще полбеды. Город медленно, но верно становился перевалочной базой для кокаина, что притягивало к местной верхушке нездоровое внимание федеральных властей. Но главное, – и Бергман это чувствовал, – в городе вовсю назревал новый передел сфер влияния. Оценить недавнюю перестрелку итальянских и колумбийских бойцов иначе было сложно.

– Ну? – напомнил о себе мэр, и Бергман развел руками.

– Пока оснований считать, что колумбийцы хотят подвинуть итальянцев, нет.

– Агентов опросить успел? – сварливо поинтересовался мэр.

Бергман кивнул.

– Всех. Они твердят то же самое: Карлосу война не нужна. А недавняя перестрелка в карьере – просто недоразумение.

– Ничего себе недоразумение… – проворчал мэр и вдруг бросил в сторону начальника полиции испытующий взгляд. – Слушай! А это… не ты их стравить пытаешься?

Бергман старательно подавил мгновенно вспыхнувший приступ ярости.

– Вы же знаете, сэр, я закон соблюдаю. Сумею посадить – посажу, но стравливать… не мой стиль.

Мэр досадливо крякнул.

– А то смотри; мне здесь война без надобности.

Бергман понимающе кивнул. Ему самому война кичливых «латинос» с одним из самых сильных этнических кланов города была ни к чему. К тому же итальянцы все более отходили от нелегального бизнеса, а в последнее время и вовсе, как по команде, переключились на скупку автозаправок, организацию пиццерий и даже основали собственную сеть аптек «Маньяни Фармацевтик».

«Ах, если бы все шло так и дальше!» – вздохнул Бергман.

Он знал, что в рапорте этого не напишешь, но у него было чувство, будто в какой-то момент город как сглазили. Причем недавно… и теперь он постоянно ждал беды – даже не зная, откуда, просто ждал и все! И, словно подтверждая эту его мысль, мэр тоже печально вздохнул, достал из стола бутылочку коньяка и жестом пригласил присаживаться.

– Знаешь, Тедди, что-то мне в последнее время неспокойно. С итальянцами-то я сам поговорю; думаю, проблем не будет. Но вот колумбийцы… ты бы встретился с Карлосом…

Бергман непроизвольно напрягся, но тут же взял себя в руки и принял протянутую мэром рюмочку с коньяком.

– Поговори с ним лично, – продолжил мэр. – Объясни, так сказать, расклад. Чтобы до этого придурка дошло.

Бергман пригубил коньяк и задумался. Назначить встречу главе местного колумбийского клана было несложно. Вот только будет ли толк? Начальник городской полиции отлично понимал, что остановить колумбийцев на их пути к доминирующему положению в городке почти невозможно – раньше надо было действовать. И не на этом уровне. А сегодня… сегодня кокаина в сотнях подземных тайников посреди бескрайней пустыни было столько, что, случись такая нужда, его хватило бы использовать вместо цемента.

Разумеется, большая часть попадавшего в Техас кокаина была транзитной и, по данным ФБР, предназначалась для переправки на северо-восток страны – в Бостон, Филадельфию, Нью-Йорк… Но исключать то, что Карлос или кто-нибудь из его приспешников рано или поздно попытается вытеснить с местного наркорынка итальянцев, Бергман бы не стал. А это в любом случае означало войну – жуткую и беспощадную.

– Хорошо, – кивнул он. – Я поговорю с Карлосом. Но, сами понимаете, многого обещать не могу.

– А я и не хочу, чтобы ты обещал, – покачал головой мэр. – Я хочу, чтобы ты делал.

* * *

Копы отпустили Салли только в десять часов утра следующего дня, и в половине одиннадцатого, с опозданием в четыре с половиной часа он стоял перед хозяином заправки.

– Где был? – недобро поинтересовался итальянец.

– Прости, босс, – смиренно склонил голову Салли. – В Сан-Антонио к подруге ездил, а на полпути колесо спустило.

– Запаску надо возить, – недовольно проворчал итальянец. – Смотри, это в последний раз.

– Я все понял, босс, – благодарно улыбнулся Салли и кинулся наружу – протирать стекла и приносить из закусочной заказы.

Он был счастлив. Эта великолепная в своей безбожности шлюха была здесь, а значит, их встречу разделяет всего ничего, от силы пара недель. А то, что она вырвала у него из-под носа его законную добычу, лишь прибавляло ему ярости и сил, ибо ни судить, ни карать она никаких прав не имела и теперь должна была поплатиться и за это. Рано или поздно. И обязательно страшно.

* * *