Академия святости и Рассказы из колодца

Но, тот ларец впечатлил меня навсегда, он был выполнен опытным мастером. Смотрелся он, как полученный от чародея, явившегося из старинной сказки.

После продолжительной молитвы отец раскрыл ларец передо мной и поставил на кухонный стол.

Я заглянул внутрь и с изумлением обнаружил там часть черепа. Он был темно-медового цвета, с белыми зубами и большим лбом. С правой стороны у него отсутствовала небольшая часть, но было очевидно, что это череп человека. Крепился он к основанию ларца и лежал там под стеклом.

Я не боялся, а долго разглядывал и представлял, кем мог быть этот человек? Как он жил, чем интересовался? От чего умер?

Прикоснувшись губами к краю волшебной коробочки, папа произнес:

– Это сын, мощи, человека святой жизни!

Повторяя за ним, я тоже поцеловал стекло.

Отец снова помолился и прикрыл коробочку. Мы стали ждать маму. Я уже знал, что сегодня будет очень интересный рассказ.

Мама, как назло, не приходила до самого вечера, но когда послышались ее легкие шаги по ступенькам, я выбежал и скороговоркой выпалил:

– Представляешь, папа принес череп в коробочке!

Меня, наверное, услышали все соседи во дворе, что были дома, поэтому мама посмотрела по сторонам, строго взглянула на меня и затолкала в квартиру.

После ужина папа пил чай и рассказывал:

– Занимательная история у нас произошла в храме, даже можно сказать чудесная! Хочу поделиться с вами. Несколько месяцев назад рабочие возле храма копали яму под водопровод и наткнулись на могилу. Собрали мы всех священников храма и решили полностью раскопать ее и вытащить гроб на поверхность. Чтобы вы понимали, раньше это место считалось далекой окраиной и вокруг него проживали монахи – отшельники, поэтому была большая вероятность наткнуться на гроб одного из них. Например, на Афоне, даже в наши дни после смерти монаха, хоронят его без гроба, а затем, спустя три года вынимают кости, омывают их в вине с водой и переносят в костницу монастыря.

Папа так жестикулировал во время рассказа, описывая размеры гроба, гору Афон и отшельников, что мама засмеялась, глядя на меня и прикрыла, мою нижнюю челюсть, которая отвисла от неподдельного восторга.

Представляете, – продолжил папа, – многие Афониты принесли монашеское устроение жизни и на Святую Русь, поэтому мы были переполнены радостью, когда в истлевшем гробу обнаружили останки монашеского облачения.

Дальше началось самое интересное, – папа потер руки и выпил, немного чая из граненого стакана, – выкапывал водопроводную яму наш прихожанин Матвейка. Он вообще немного болящий на голову, это у него с самого детства. И вот когда обнаружил он находку, радовался совсем как ребенок. Затем он же и вытаскивал гроб с другим рабочими. Выкопали мы и разошлись по домам.

На следующее утро приходит Матвей ко мне и рассказывает, что той же ночью явился ему во сне монах, и попросил не разыскивать его имя и детали жизни, сказал:

– Так угодно Господу!

Я тогда с некоторым сомнением выслушал его рассказ, до момента, когда вдруг опомнился. Ведь удивительное было не в самом рассказе и даже не в его сне, а в том, что Матвейка мог говорить! Он самостоятельно говорил! Шевеля губами и напрягая голосовые связки! Забыл сказать, Матвей с самого детства был немой!

Схватил я тогда Матвейку за плечи и стал от радости трясти его:

– Матвей ты как это…, почему…, что случилось, почему ты заговорил?!

И сейчас с умилением вспоминаю, как по щеке Матвея потекла слеза и он расплылся в улыбке:

– Это все он, монах, я не виноват.

– Дурачок, да это же чудо! Твой сон чудо, давай бегом к настоятелю!

Мы застали настоятеля храма, отца Михаила в его домике, что возле храма, он как раз что-то писал в блокноте. Я затащил Матвея за рукав рубашки прямо в комнату и сразу начал описывать ситуацию:

– Отец Михаил, разрешите? У нас тут чудеса с найденным гробом!

Он повернулся, медленно снял очки и глядя из-под лба, произнес:

– Натворили чего? Присаживайтесь, рассказывай.

Я, показывая на Матвейку, рассказал про его сон и скрывая пока самое главное, пытаясь произвести впечатление, ткнул Матвея пальцем в живот:

– Давай, покажи, что умеешь!

Матвей начал читать молитву, громко, слегка неправильно произнося звуки, но все же это были слова, слова, которые таились в нем всю его жизнь:

– Отче наш, иже еси на небесех, да святится Имя Твое…

Настоятель знал его с самого детства, он лично приютил его в домике у храма, дал работу и время от времени причащал на литургии, но тогда он открыл рот от удивления.

Затем пришел в себя и уже с улыбкой обратился к Матвею:

– Матвейка, как сие понимать?

– Это все он, я же говорил, монах из сна, говорит, я тебе помогу, а ты проси, чтобы не раскрывали до поры, кто я, а когда надо будет Господь сам откроет. Скоро у вас будет много испытаний, отдай мои останки священнику, пусть хранит у себя.

Отец вздохнул и снова выпил чаю, как будто не Матвейка излечился от немоты, а сам отец, а затем продолжил:

– Мы эту историю решили пока не разглашать. Сообщили архиерею, собралась целая комиссия. Пока принимали решение, что делать и кому отдать мощи на хранение, к нам в храм пришел человек. Просил он о помощи, дочка его заболела, а за пределами храма оказывается уже многие знали, что у нас есть новообретенные мощи. Вот и пожелал он дочку приложить к святыне.

Вынесли мы череп, помолились и приложили малышку, он и ушел тогда с дочкой на руках.

Прошла неделя или две, заметил я с амвона этого человека. Стоит на литургии, держит за руку девочку в платочке. Я всю оставшуюся службу ждал, а сразу после окончания бегом к нему:

– Как здоровье девчушки? – спрашиваю.

Он радостно отвечает:

– Болезнь чудесным образом в тот же день начала уходить! Очень были удивлены врачи, а через неделю, я забрал дочку из больницы. Вот привел ее поблагодарить вас, Бога и святого, через которого явилось чудо исцеления.

Еще через неделю принес он изготовленный ковчежец для мощей, в знак благодарности за чудо.

– Такая вот история. Кто этот святой мы узнать пока не можем. На хранение решили отдать мощи в нашу семью, а там видно будет, что Господь хочет.

– А можно еще раз посмотреть? – спросил я, – мама тоже, наверное, хочет. Да, мам?

Отец перекрестился, открыл ковчежец. Мы поклонились и осторожно коснулись стекла губами. В этот раз пришло совсем другое ощущение после рассказанной истории. Я представил святого монаха, который провел многие годы в трудах и молитвах, а теперь стал чудотворцем. Мысленно я попросил у него того, о чем молился каждый вечер. Затем ларец был отнесен в комнату к родителям, больше я его, к сожалению, не видел. Совсем скоро грянули беды.

СЛОН

Отец, как всегда, пришел поздно, очень усталый и грустный, я слушал их беседу с мамой, засыпая у себя в кровати. Как я понял тогда, в храм приходили какие-то «сотрудники» и предупредили папу, что будут отнимать необходимые для богослужения предметы, а потом и вовсе закроют церковь.

Спустя годы, разбираясь в прошлом, наткнулся на письмо Ленина «членам Политбюро от 19 марта 1922», как раз начиналась «экспроприация». Те слова пугают меня и сейчас. К сожалению, тогда они были полностью исполнены: «… мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий…был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров. Самого патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать, хотя он несомненно стоит во главе всего этого мятежа рабовладельцев.»