Хор в законе

Отключив мобильный, я с улыбкой кивнул гостям.

– Благодарю вас за визит и честь быть вам полезным.

– И вам огромное спасибо, что согласились на встречу. Вообще-то я хотела приехать одна, но муж настоял и…

– Мы всегда рады нашим клиентам, Светлана, в любое время, – я сдержанно улыбнулся: – Для нас это честь. Могу ли я вам что-нибудь предложить?

– Спасибо, нет.

– Итак. Насколько я понял из нашей телефонной беседы, речь пойдет о Кремации?

– Именно так, – Светлана посмотрела на мужа: – Виктор вам уже объяснил в общих чертах суть вопроса?

– Да, мы пообщались, но… по правде говоря, я не совсем уловил общий смысл, и нам лучше будет обсудить это сейчас.

Супруги переглянулись. Начать решил Виктор.

– Иосиф Маркович, речь пойдет об Обряде Кремации для моей жены.

Повисла тишина. Я посмотрел на Светлану.

– Виктор, насколько я вижу, ваша жена все еще жива и пребывает в добром здравии?

– Да, и слава богу.

– Тогда… я не совсем понимаю.

– Мы знаем, что это противозаконно, – Светлана достала сигарету: – Вы позволите?

– Конечно. Чувствуйте себя как дома, – я придвинул ей пепельницу.

Сам бросил курить пятнадцать лет назад и терпеть не мог дыма. С проклятием пообещав себе сегодня же избавиться от пепельницы, я с улыбкой глядел на гостей.

Светлана глубоко затянулась, с наслаждением выпустила дым.

– Мы готовы более чем достойно оплатить ваши услуги, назовите любую сумму.

– Света, простите, – я встал из-за стола: – но осмелюсь предположить, что вы не до конца понимаете всю серьезность шага? Не говоря уже об уголовной ответственности для всех нас?

Я подошел к окну. Летнее небо сияло бирюзой, перистое облако медленно плыло над куполами древнего монастыря. В приоткрытую форточку доносился шелест листвы. Воздух был насыщен ароматами лета. Я почувствовал жажду, взял графин с водой.

«Они сумасшедшие».

Налил, в несколько глотков выпил полный стакан. Прикрыл глаза. Вода напомнила мне об океане и белом пляже. Вдруг безумно захотелось уехать, бросить все к черту.

– Виктор, почему я сейчас не зову охрану и не приказываю вышвырнуть вас обоих на улицу?

Супруги с тревогой переглянулись.

– Потому что наша служба безопасности вас тщательно проверила. И не только перед входом в мой офис, вы уж простите. Фамилия у вашей семьи достаточно известная, наши предки имели общие интересы. Я сделал логический вывод, что вы не провокаторы, и не пришли сюда от конкурентов. Это я к тому, чтобы вы осознали всю серьезность того, что собираетесь сделать.

Молодожены согласно кивнули.

– Иосиф Маркович, ну что вы! Ни в коем случае! – Светлана поспешно достала из сумочки белый конверт: – Это в качестве аванса!

Я поставил стакан на стол. Взял трубку телефона, набрал номер.

– Вера, вы еще не приступили? Отлично. Мы сейчас зайдем.

Отключив телефон, я кивком пригласил супругов. В моем кабинете располагался персональный лифт. Выбрав из связки ключей нужный, я отворил двери. Виктор и Светлана вошли в кабину. Я нажал кнопку «Basement», лифт мягко покатил вниз. В нашем подземелье располагался морг.

* * *

Бомж Валера Тушкин любил кинематограф. Особенно утренние сеансы. В мягком кресле пустого кинозала можно было вздремнуть, спокойно, под какой-нибудь мультфильм, выпить чекушку, и наконец – просто отрешиться от действительности. Пять лет на улице лишили его последних иллюзий. Жизнь была серой и унылой. Но больше – жестокой и страшной. Иногда помогала водка. Сделав добрый глоток, Валера крякнул. Одним глазом уставился на экран. Второй глаз вот уже три дня не открывался после драки. Сегодняшнее кино было странным, не таким, какое обычно показывают на утренних сеансах.

Рассвет озарил площадь средневекового города. Людская масса плотной очередью двигалась к палачу, который спокойно рубил каждого подошедшего на части. Люди на экране весело переговаривались, смеялись. Каждый с нетерпением своего мига. Поодаль валялись отрубленные части тел. Чьи-то головы еще хрипели, шевелили губами.

– Что за нах… – Валера недоуменно поморщился. Вытряхнул остатки водки себе на язык. Закурить бы, а нельзя. Да и нечего, последний бычок он выкурил перед фильмом.

Площадь на экране потемнела, стала распадаться на части. Валера расслышал брань, кто-то рвался к палачу без очереди, кого-то тут не стояло.

Ощутил, что его трясут за плечо.

– Так, а ну давай отсюда! Нашел место, где спать! Убирайся, сейчас милицию позову! – уборщица погрозила Валере шваброй: – Ишь, вонь какую развел!

– Да тише ты, карга… – Валера зевнул, сгреб мятую кепку. Потянувшись, нехотя встал с мягкого кресла. На экране мелькали титры, пел веселый детский голос. Мультфильм закончился.

Выйдя на улицу, заприметил недокуренную сигарету. Быстро подобрал, с жадностью затянулся.

– Вот тебе и сказочка… – поспешно, в несколько затяжек добил окурок. Смачно сплюнул.

Дорога к центру была не близкой. Сегодня обещали кормить и дать место в ночлежке.

«Заодно и помоемся».

Перейдя на другую сторону, Валера не заметил черного автомобиля, притормозившего сзади. В следующий миг все вокруг потемнело, сильные руки втащили его на заднее сиденье.

* * *

Трехдневная подготовка к Обряду Кремации проводилась в морге, после чего тело усопшего переносилось в Крематорий. Главный ритуал содержал в себе таинство древних знаний, переводил мертвеца в светлый мир по ту сторону бытия. Только избранные могли позволить себе Переход в нашем Крематории. Лифт медленно ехал вниз. Я раздумывал, как поступить. Как объяснить этой паре, что не смогу выполнить их просьбу? Убедить, что затеянное ими является бредом и полным абсурдом? Наверное, лучше продемонстрировать.

Мы прибыли на место. Выпустив гостей, я плотно затворил двери лифта. В морге готовились отправить на кремацию тело известного финансиста. Мужчина был еще молод. Скоропостижная смерть настигла его во время бурной ночи с любовницей, не выдержало сердце. Предстояло исполнить завершающее перед кремацией действо. Втроем мы вошли в ярко освещенный зал препараторской. Посреди, на цинковом столе лежал труп мужчины. Его тело было румяным и свежим, бархатная кожа переливалась оттенком загара. Набухшие мускулы, казалось, подрагивали; было ощущение, мертвец вот-вот откроет глаза и сладко потянется. Эффект глубокого здорового сна был главным достижением нашей фирмы.

Кремация живых была запрещена в 1961 году. За нарушение закона с тех пор полагалась смертная казнь. Причину столь суровых мер знали немногие. Наша семья была в числе избранных.

Закон «О долговечности и нерушимости семейных устоев» от 19 апреля 2020 года, а именно Статья 17 «Об отношениях мужа и жены», предписывающая супругам иметь половой контакт не чаще одного раз в месяц, жестоко карала непокорных. Цель данного ограничения была простой. Сохранить до глубокой старости мужское желание и влечение к жене, способность постоянно выполнять свой супружеский долг, качественно воспроизводить новых граждан Великой России. Печальный опыт западных стран, где семейные узы подверглись законодательным атакам извращенцев и феминисток, а так же сторонников однополой любви, стал для России примером деградации общества, надругательством над его моралью и устоями. Европа и США вплотную подошли к демографической катастрофе. Для того чтобы удержать супругов от полового контакта чаще раза в месяц, даже от прикосновения и поцелуев, нашей фирмой по государственному заказу была разработана Мазь, которой натирали замужних женщин при ежемесячных осмотрах у гинеколога. За неявку на обязательный осмотр полагались 100 ударов плетью и внушительный штраф. Мазь, в случае прикосновения самца к телу женщины, вызывала у последнего приступ удушья и паралич мышц. Шок не был смертельным, но достаточно сокрушительным. Оставлял глубокий ужас и память о чудовищной боли. Действие мази было рассчитано ровно на 30 дней. После чего эффект проходил и наступала Общероссийская Ночь Супружеского Долга. Муж с женой наконец то обретали свободу. На следующее утро всех замужних женщин ожидало повторное нанесение Мази. Всех юношей и девушек по достижению 14 лет метили подкожными чипами, контролировавшими внебрачную связь. Нарушителей, в случае запрещенного полового контакта или мастурбации, ждали ураганные понос и рвота. После вступления в законный брак чипы снимались, но тут же приходило ежемесячное Натирание Мазью. До вступления в законный брак строго запрещалось иметь половые отношения. Государство и Церковь встали на защиту древних устоев русской Семьи. После Великого Воссоединения Земель, когда в состав России вернулись Польша, Финляндия и Прибалтика, были беспощадно уничтожены проститутки, гомосексуалисты и педофилы. Запрещено любое проявление эротики в культуре. Был строго ограничен Интернет. В новоприсоединенных Аляске и Калифорнии провели тысячи показательных казней отказавшихся принять Закон о Натирании. Отличие Натирания Мазью от Кремации, проводившейся строго для умерших, было существенным. Для Обряда Кремации использовали только особый Крем со специальным составом. Кремировали умерших следующим образом. Начинали с традиционного Ритуала докремационной подготовки. На протяжении двух дней и ночей тело массировали специально обученные массажисты, тщательно разминая каждый сантиметр мертвой плоти. Ритуальный массаж безостановочно шел двое суток, после чего тело натирали горчичным маслом с примесью меда и секретных компонентов из трав и неорганических добавок. Последней процедуре уделялись еще сутки. Через три дня тело покойного было готово к Кремации. Умершего погружали на Траурную Ладью и в сопровождении ритуальной свиты отправляли по реке Стикс к последнему Переходу. Реку Стикс нам пришлось стилизовать из выделенного участка подземного коллектора. Стометровый рукав проходящей под нами городской канализации был очищен и многократно дезинфицирован. Затем участок наглухо закупорили мощными фильтрами. Каменные своды были расписаны древнегреческими фресками, в нишах установлены статуи, озаряемые светом бронзовых факелов. В воздухе витал аромат благовоний и мрака загробной тайны. Чистая вода доставляла Ладью с телом к подземному причалу Крематория. Торжественный перенос тела в Кремационный зал осуществляла команда из крепостных, приписанных к нашему Похоронному дому. Шестеро голых крестьян, трое юношей и три девушки, несли на плечах обнаженного покойника к базальтовому постаменту Перехода. Поместив тело на постамент, крепостные становились на колени в ожидании Жреца. Натирание мертвеца Погребальным Кремом я проводил лично. Кремировать дворянина мог только глава Похоронного дома. После Обряда Кремации тело покойного растворялось в Вечности.

Мои предки участвовали во многих знаменательных Переходах. Прапрадед по линии отца Соломон Рубинштейн, проживавший до революции в Италии, был учителем великого Альфредо Салафии, отправившего в нетленную вечность известную на весь мир Розалию Ломбардо, живое тело которой до сих пор поражает миллионы в Катакомбах Капуцинов на Сицилии. Двухлетняя девочка стала триумфом науки того времени. Ее смерть навсегда преобразила умы.