Таежное смятение чувств. II. Возвращение

– Хороша, Юра, у тебя хозяйка, хороша! – облизнулся дедок плотоядно и потер сильно вспотевшие ладони.

Столкнувшись с его бессовестно оценивающим взглядом, Алла тут же поспешила отвернуться в сторону, раскраснелась и, взяв себя в руки, приняла горделивую осанку.

А наглый старичок в ответ удовлетворенно зацокал, деловито распаковал сумку, достал из нее бутылку коньяка и обронил:

– Метнись-ка, Юрка, за стаканами! Пить мы будем! Дорогу мы начнем коротать. Дорога у нас длинная и интересная!

Молодожен глянул на супругу, испрашивая разрешения.

– Не смей, слышишь! – сжала Алла крепко его руку.

– Да не тушуйтесь вы, голубки! – чуть не поперхнулся дедок едким смешком. – Дедушка на дальних Северах оттрубил сорок лет кочегаром. Еду на родину пенсию оформлять. И деньжат накопил. Западло не выпить за заслуженного пенсионера!

Супруга грозно смотрела на мужа, тот стушевался, тихо опустил глаза, трусливо отвернулся в сторону. Алле почти удалось задушить намечавшуюся пьянку в самом зародыше, но тут, как на грех, в купе заглянула дебелая бабища, вагонная проводница.

– О, красавица наша! Да ты вовремя! – приподнял Петрович бутылку. – Принеси-ка нам, хозяюшка, стаканы!

– Кто же из стаканов пьет нынче коньяк? – удивилась пожилая толстушка. – Из них одна пьянь лакает водку. Да и пить в вагоне не разрешается. Инструкция!

– Уважь, хозяюшка, в долгу не останемся! – подмигнул ей дедок хитровато. – Закрой очи свои на Инструкцию!

– Уговорили! – подмигнула проводница в ответ старику.

Прикрыв дверку купе, она пошла по коридору и вскоре вернулась с четырьмя пузатыми рюмочками.

– Фирменные! Специально для вас! – подмигнула лукаво толстушка довольно потирающему ладони дедку.

– С нами присядешь? – похлопал Петрович приглашающе по лавке рядом с собой. – Составь нам компанию!

– На службе нам никак нельзя! – вздохнула тяжело дебелая баба. – А то бы я не отказалась с тобой чего замутить…

– Хозяин – барин! – хмыкнул дедок.

Демонстративно виляя широченными бедрами, пожилая тетка удалилась, принялась подкидывать уголек в титан.

– Чего это она? – проводил ее Юрка недоуменным взглядом.

– Поменьше в сторону смотри! – прошипела Алла.

– Чует ушлая баба за версту хорошего кобеля! – осклабился заслуженный кочегар. – Хочет бабенка, да не может она на службе! – открыл пробку дедок и разлил напиток по рюмкам. – Выпьем за здоровье пенсионера! Или вам особое приглашение нужно? – глянул Петрович укоризненно на присмиревших и молчавших молодоженов. – Обижаете пенсионера!

Дашку ситуация начала забавлять, и она решила кинуть в печку очередную вязанку дров и достала из сумочки небольшую плитку шоколада «Аленушка», положила на стол.

– Ай, молодец, девонька! – засуетился старик. – А я и не подумал про закусь! Старческий склероз! Давай-ка, Дашка, мы дернем по маленькой! Пока эти двое играют в недотрог!

Выпили. Даша почувствовала, как у нее внутри начало зарождаться тепло, настроение поднялось, мир стал намного лучше, словно приобрел он прекрасную, добрую и ласковую суть.

Случайно или нарочно оставив на столе кошелек, старик вышел. На вид кошель был недешевым, пузатым, со старомодной застежкой. Наверняка решил прихвастнуть дед своей тугой мошной, чтоб знали желторотые птенцы, какие у людей бывают деньжищи.

– Пойдем к проводнице и потребуем, чтобы нам поменяли купе! – взвилась Алла. – С этим хамом я ехать больше не могу!

– Конечно, котеночек, конечно же! – принялся возмущаться ее розовощекий и инфантильный супруг. – Старый прохиндей думает, что если у него денег много, то ему все можно! Тогда ты бери билет и поезжай в вагоне СВ! Чего ради в простом купе поперся…

Алла кипела негодованием, муженек ей поддакивал, но пока дальше слов дело у молодоженов не двигалось.

– Интересно, сколько в нем денег? – глянул заинтригованно Юрок на Дашку, ища в ней союзника для своей затеи.

В ответ на его вопрос девушка лишь неопределенно пожала плечами. Жизнь научила ее не трогать чужое и не интересоваться тем, что не может ей по праву принадлежать.

– Посмотреть бы! – потянулся рукой молодой супруг.

– Не смей, слышишь! – одернула Алла мужа окриком.

– Загляну и все! Не воровать же я собираюсь! – схватился супруг рукой за бомбу с деньгами. – Одним глазком…

Едва кошель раскрылся и явил им всем свое богатое внутреннее содержание, как дверь стремительно отъехала в сторону, показав им злорадствующего Петровича, и Дашка от неожиданности и вздрогнуть не успела, застыла изваянием в немом ступоре.

– Что, Юрка, красть мое вздумал? – загремел торжествующий стариковский голос. – И не стыдно тебе? Старика обобрать захотел! – вырвал дедок кошелек из рук несчастного недотепы, принялся алчно пересчитывать разномастные купюры.

То ли со счетом у Петровича были нелады, то ли он и сам точно не знал, что хранилось в кошеле, то ли кочегар затеял с ними хитроумную игру, но требуемая сумма никак не складывалась.

– Не хватает! – взвыл старикашка истошно. – Много не хватает! Скажу проводнице, чтоб наряд к станции вызывала! Отпечатки твои на моем кошеле! Скажу, что деньги у меня украл! По этапу, дружок, пойдешь! Годков на пять отправишься, ворюга, лесок валить в тайге! У параши – тошно, а в тайге – страшно!

– Да вы что, Петрович? – растерялся ошарашенный его словами Юрок. – Я просто посмотреть хотел! – кинулся он на старичка и попытался отнять у того злосчастный кошель.

Но заслуженный кочегар, хоть и был намного старше и на вид намного мельче парня, ловким тычком кулака в область солнечного сплетения в один миг нейтрализовал налетчика, моментально сбил с него весь драчливый пыл, кулем усадил на полку.

– Чего это вы себе позволяете? – заорала нервно Алла, нежно гладя по спине скрючившегося в три погибели муженька. – Вы же и сами точно знаете, что он ничего не брал!

– Это ты наряду скажешь! – брызгал старичок во все стороны язвительной слюной. – Когда они с моего портмоне его «пальчики» снимут! И его перста откатают! Не шуми, королева. Не в ваших же интересах шум на весь вагон поднимать!

– У нас свидетели есть! – кивнула Алла в сторону Дашки.

– А этот свидетель промолчит! – подмигнул дедок Дашке заговорщицки, чтобы она активно поддержала его игру.

Даша лишь неопределенно пожала плечами. Ей вовсе не хотелось, чтобы впредь горделивая Алла рассчитывала на ее помощь и поддержку. Не смогла бабенка удержать муженька от безрассудного поступка, значит, пришла пора отвечать за его глупую выходку. Большего идиота, чем тюлень Юрка из столичного града, Дашка еще не встречала в своей непродолжительной жизни.

– И что же нам теперь делать? – взмолился слезно горе-воришка, плача, распялил раскисшие губы на молодую жену.

Глядя на него, Дашенька лишь с трудом скрывала брезгливую усмешку. Самый что ни на есть настоящий мужчина! И как такие жалкие губошлепы умудряются жениться на умных красавицах.

За окном пролетали заснеженные поля, мелькали вековые сосны, исчезали вдали высоченные ели, запорошенные снегом.

– Вот ты, Юрок, и весь поплыл! – смягчился старик. – Лады, уговорили, не буду я на вас стучать! Выпьем мировую! Я и ты, да жинка твоя! Поедем мирком-ладком, как добрые соседи. Все по-доброму и красиво! Только мое портмоне с отпечатками я на всякий случай проводнице нашей на полное сохранение отдам! Так оно для всех нас надежнее станет. Вдруг кто из вас позабудет про учиненное против меня зло и ненароком взбрыкнет!

– Подлец! – прошипела Алла со злостью в голосе.

Заслуженный кочегар и ухом на ее демарш не повел, сделал вид, что он ничего не слышал, добродушно улыбнулся.