Пропавшие без вести. Вернуться любой ценой

Петарда пришла в работу яркой продолжительной вспышкой. Как я и велел, Боря тут же поставил меня на пол и заткнул уши, остальные уже сделали это. Я же, решил послушать результат своего незамысловатого изобретения.

Звук взрыва был усилен лопнувшими вместе с ним пакетиками, потому и составлял примерно две пятых от взрыва гранаты. Однако, наблюдал бы это кто-нибудь снаружи, не отличил бы от реального разрыва гранаты. Гулкий хлопок где-то внутри ямы, сопровожденный клубами дыма, валившими из-под крышки не оставил бы в наблюдавшем никаких сомнений.

– Ну все, теперь молча ждем охранников… – легкой улыбкой одобрив нашу работу прошептал я.

– А что делать, когда охранники придут? – так же, еле слышно поинтересовался Паша.

Вопрос как снег на голову. Былая радость в одно мгновенье обернулась скрытой паникой внутри меня. Ведь я даже не думал о том, что мы будем делать если появятся охранники. Если. Паша, судя по вопросу, был уверен, что они появятся, так как предпочел вместо моего «если» использовать слово «когда».

– Я… Не знаю… – растеряно пробормотал я.

– Что!? – шепотом возмутилась Ксюша и, не дождавшись ответа обрисовала наше положение одним коротким, емким словом, которое несло в себе смысл слова «конец» и вдобавок прекрасно с ним рифмовалось.

Я был полностью с ней согласен. Ну как я мог допустить столь грубую оплошность!? Каким же наивным дураком надо быть, чтобы, без веских доказательств верить, что охраны на самом деле нет?! Да и вообще что может сделать кучка абсолютно безоружных людей против вооруженной охраны? Какой же я кретин! Идиот! Я мог мысленно ругать себя бесконечно, если бы это как-нибудь нам помогло. Но, увы, самокритикой уже ничего не исправишь. Остается только ждать… Вот только, чего?

Глава 2

С момента нашего искусственного взрыва прошло часов пять-шесть. Привыкшие к темноте, как к естественной среде глаза, уже прекрасно справлялись с ранее невыполнимыми задачами. В тех местах, где солнечный свет проникал в нашу яму, он сменился в цвете с светло-серого на более насыщенный оранжевый. Закат. Уже вечер… Охрана, неминуемое появление которой безжалостно терзало нас первый час, так и не появилась. Вывод был очевиден: нас бросили. Иначе в течении дня мы должны были бы получить, пусть скудный, но паек. Во всяком случае я так предполагал. Да и инсценированный нами взрыв явно привлек бы к себе огромное внимание.

Можно только гадать, почему нас тут оставили, ни разу не показавшись на глаза и не объяснив, с какой целью мы, собственно, похищены. Какой бы сволочью бандит не был, но ввести жертв в суть своего злодеяния, думаю, не отказался бы.

– Может на них напали? Или просто спугнули? – предположила Соня.

– Возможно. – согласился я. – Но если так, то мы бы услышали характерные звуки. Крики, выстрелы, взрывы и т. д. Здесь, если прислушаться, можно отчетливо пение птиц услышать, не то что выстрелы или, тем более взрывы.

– Блин, ну тогда я не знаю! – вскинула руками девушка.

– Как и все мы… – протянул я, прекратив ходить кругами и устраиваясь в уголок в полулежащее положение.

– Что дальше? Так и будем тут сидеть и подыхать с голоду? – спросил Борис.

– Нет. Завтра выберемся – и в лес. А там видно будет. – спокойно пробормотал я.

– Завтра? Почему не сейчас? А если завтра нагрянет сюда кто-нибудь!? Сейчас бежать надо! Пока не поздно! – Боря снова начал выходить из себя, и я не нашел ничего лучше, как вернуть его в ряды спокойных, путем приведения неопровержимых фактов.

– Во-первых: если нас не посетили в течении дня, то ночью и подавно не заявятся. Во-вторых: здесь у нас есть хоть какая-то крыша над головой. В-третьих: остаться здесь намного безопасней, чем шляться по лесу в ночи. Вот скажи мне, Боря, выберемся мы сейчас из этой ямы, ну пойдем в лес. А что дальше? Через пару часов уже стемнеет. Времени на то, чтобы найти или, тем более соорудить подходящее укрытие нам точно не хватит. Конечно, если ты мечтал провести ночь в компании братьев наших меньших, для которых ты, кстати, скорее пища, нежели брат, то валяй. Тебя лично здесь никто не держит. – Боря остывал все заметнее, слушая мою лекцию, и сейчас сник окончательно.

– Помочь вылезти? – выдержав минутную паузу, спросил я, дабы дать оппоненту понять, что от его ухода, мне, как и остальным, не жарко, не холодно.

– Нет. – буркнул он в ответ и расстелив в углу куртку улегся на нее, лицом к стене.

– Выдвинемся рано на рассвете. Проверим соседнюю яму, вытащим остальных, если таковые имеются, а там в лес пойдем. Это пока все. – сменив шутливый, поучающий тон на абсолютно серьезный сказал я.

– Ладно. А если проспим? – спросил Паша.

– Я не буду спать, разбужу. – уверил я его, и, по примеру Бориса улегся на пол.

Жаль, куртки на мне не было, и пришлось ложиться на голую землю. Но ничего, долго валяться тут я не собираюсь. Лишь немного отдохну, пока все не уснут, а там и поднимусь на ноги, дабы самому не закемарить, нарушив тем самым данное мной слово.

Так как я был в отключке около суток, спать мне совсем не хотелось, чего не скажешь по остальным. Было видно, с каким увлечением они выбирают место для своего ложе. Выходит я был самым выспавшимся из всех, потому и принял на себя обязанности будильника и, по совместительству, дозорного. Не смотря на окружающую вроде бы безопасную обстановку, дозорный все равно не помешает. Черт его знает, что может случится за ночь. Да и у меня будет достаточно времени, чтобы спокойно продумать все наши дальнейшие действия, по крайней мере на следующий день.

Выберемся из ямы, проверим соседнюю, а дальше в лес – искать надежное убежище, или место для его постройки. Только вот, что дальше? Искать населенный пункт? Для этого надо выбраться из леса, а сам бог знает, насколько он велик и непроходим. Может, посчастливится наткнуться на лагерь лесорубов, или домик лесничего? Хорошо бы…

Интересно, о нашей пропаже знает кто-нибудь кроме родных и друзей? Как никак, а не каждый день в одном городе без вести пропадают сразу семь человек, а может и больше. Но почему-то я был уверен, что ни полиция, ни честной народ во главе с сердобольными волонтерами нас не ищут. Такое ощущение, что мы вообще как бы и не нужны никому, даже тем, кто нас зачем то похитил. И смех и грех.

Спустя минут двадцать после отбоя все уже крепко спали и я поднялся с земли. Аккуратно шагая вокруг спящих, дабы не разбудить или случайно не запнуться об кого-нибудь, я медленно написывал круги, озадаченно почесывая подбородок. Одна мысль, а точнее, предположение, так сильно въелось в голову, что не на шутку разволновало меня.

Ведь если соседняя яма пустует, то вполне возможно, что завтра, или даже ночью, похитители привезут туда очередную партию живого груза. Ну и, надо полагать, навестят и нас. Вот черт! Поздновато до меня дошло. Теперь уже ничего не исправишь. Не стану же я сейчас поднимать тревогу, которая пятьдесят на пятьдесят может оказаться ложной. Эх, ладно, авось пронесет. Старое русское «авось», не раз выручало нашего русского мужика. Хотя и не раз жестоко его подставляло…

Я провел всю ночь, тщательно вслушиваясь, что происходит снаружи. А происходило там следующее: по вечеру сильно стрекотали кузнечики, после, когда опустилась глубокая ночь, им на смену пришли совы, или филины – ночные стражи дремучего леса. В одну минуту, до меня донеслись отнюдь не обрадовавшие меня звуки – волчий вой. Не сказать, что я был сильно удивлен присутствием в лесу диких собратов одомашненных собак. Как ни как, это все таки, лес. Но до этого момента я надеялся, что кроме голода нашим жизням угрожать ничего не будет. Конечно, было бы весьма наивным тешиться такой зыбкой, хрупкой надеждой, которая разлетелась прах раньше времени. Но, как гласит поговорка, надежда умирает последней. К счастью, я не пренебрег вспомнить еще одну, не менее популярную пословицу, которая призывает надеяться на лучшее, но готовиться к худшему и временами напрягал память, вспоминая наиболее эффективные методы борьбы с различными недоброжелательными обитателями леса. А теперь, когда заслышал вой, и вовсе перестал думать о чем-то кроме самообороны.

Вскоре вой утих, а спустя получасовое затишье послышался другой, более приятный во всех смыслах звук – пение птиц. То самое особенное пение, услышав которое, я, как и обещал, разбудил спящих.

– А? Что? Уже? – протирая глаза бормотал Паша, через силу поднимаясь с земли. Буди я его в более благоприятных условиях, готов спорить – он бы даже и не подумал подняться, предпочтя подремать еще часок другой. Но, к сожалению для Паши, как и для всех нас, обстановка вокруг даже близко не походила на даже самую бедную хибару.

– Давай, давай, поднимаемся, разминаемся, готовимся! – бодрым голосом подбадривал я пробуждающихся.

Через десять минут все уже стояли на ногах, а от сна, недавно будоражащего их сознание не осталось и следа.

– Боря, по тебе залезут Паша, Тимур и Алена. Остальные, включая тебя, поднимутся по мне.

Я, конечно, мог нагрузить крепкие плечи Бори всеми присутствующими, в чем он, кажется, не сомневался, но проявив к ним гуманность, я решил поделить работу на нас двоих.

Боря встал в привычную для него стойку у стены под люком и первопроходец Паша выбрался наружу, после чего оглядел окрест на все четыре стороны и показал нам композицию из большого и указательного пальца, образовавших собой фигуру, похожую на круг, мол «все чисто». Молча кивнув в ответ, я махнул рукой Тимуру, который получив «добро», покарабкался по Борису. С Аленой возникли некоторые трудности. В принципе, поэтому я и предоставил ее Боре, не желая возиться тут с ней в одиночку.

– Я не полезу по нему! – смущенно строив глазки и широко улыбаясь возмутилась она.

– Алена! Лезь! Иначе одна здесь останешься! – попытался я вразумить стеснительную девочку. Однако, это не произвело на нее должного впечатления и породило за собой неожиданный для данной ситуации ответ.

– Тебе надо – ты и лезь! – крикнула Алена, пятясь к углу спиной.

Поняв, что без применения грубой силы тут не обойтись, я быстро приблизился к ней и крепко обхватил руками за талию, тем самым, плотно прижав ее руки к туловищу. После чего, кивком головы подозвал Борю.

– Сади ее себе на шею. – сказал я, сдерживая порывы жертвы, которую мы, как это ни парадоксально звучит, насильно спасали.

Боря сел на одно колено и положив раскрытую ладонь на плечо, поймал одну ногу Алены, затем, таким же способом захватил и вторую. Когда Алена уже плотно сидела у него на шее, Боря медленно начал подниматься, а мне, естественно, пришлось отпустить брыкающуюся Алену. Я конечно знал, что это может повлечь за собой неадекватные действия со стороны последней, но иного выбора у меня не было, разве что перевязать ей руки за спиной ее же шнурками, но тогда, стоявшие наверху Паша и Тимур, не смогли бы вытянуть ее наружу, или, во всяком случае, это стоило бы им немалых трудов.

Облегча работу стоявшим наверху, я невольно осложнил задачу Боре, которого Алена начала дубасить по голове, едва успела освободиться. М-да, не каждый день увидишь, как кто-то так яростно протестует против своего спасения. Несмотря на небольшие неудобства, какие приносила Борису Алена, он без особых трудов донес ее с угла комнаты, где она была захвачена, до люка, где Паша с Тимуром уже тянули вниз руки, в ожидании бешеной наездницы. Поймав Алену под обе руки, парни быстро вытянули ее наверх и тут же оставили в покое. Что делала Алена дальше, я не видел, так как она тут же скрылась из виду, спешно отойдя, а возможно, даже отбежав от люка.

Убедившись в доставке последнего и самого трудного Бориного пассажира, я перенял у него роль стремянки и принял его стойку. Он же, тем временем, на удивление ловко и быстро вскарабкался по мне и выбрался к остальным. С представителями прекрасного пола пришлось повозиться по больше чем с парнями, но, все-таки меньше, чем с Аленой. Соня сразу поставила левую ногу в мои разложенные ладони, а вот правую на плечо она поставила только с третьей попытки. Немного приподнявшись, она была поймана теми же «вынимателями» и благополучно доставлена наверх.

Пришла пора Ксюши. Моя уверенность в то, что все пройдет так же как с Соней погасла, стоило ей поставить ногу на ладони и слегка надавить. В отличии от Сони, которая пошла на мнимое прослушивание в кедах, Ксюша пребывала в клубе не только в вечернем платье, но и в изящно подходящих под него туфлях. Я, конечно, оценил ее подход к выбору обуви, но вот высокая и острая шпилька каблука так сильно воткнулась в ладонь, что я невольно начал проклинать того, кто создал эти ужасные вещи для прекрасных дам. Впрочем, ужасной шпилька являлась только для меня. То и дело, издавая сдавленные стоны, я дождался, когда Ксюша переберется на плечи и с облегчением встряхнул оттоптанные проклятой шпилькой ладони. Впрочем, на этом мои муки не закончились, а, пожалуй, только усилились, так как в плечи шпильки втыкались куда болезненней, нежели в ладони, где кожа была более-менее грубой. Надо ли говорить, какое облегчение я испытал, когда Ксюшу вытащили наверх.

Собрав с пола все, что остальные опрометчиво оставили, я в прыжке легко дотянулся до свисающих рук компаньонов и, уперевшись ногами в стену без труда присоединился к остальным пребывавшим наверху товарищам по несчастью.

Лес окружал нас со всех сторон. Высокие, вековечные деревья, уже невесть сколько здесь простоявшие, вымахали в размере так, что готовы были померяться ростом с современными небоскребами. Поющие птицы, то и дело перелетали с ветки на ветку, с дерева на дерево, не прекращая при этом пения, а лишь немного меня интонацию при перелете. Поле, в глубинах которого мы были кем-то оставлены, раскинулось влево, вправо и назад на добрые сотни метров. Никакой цивилизацией здесь даже не пахло. Дикая природа, девственный лес. Конечно, нельзя сказать, что здесь до нас не ступала нога человека. Я, если честно, вообще не верил, что на земле еще осталось такое место, где не бывал ни один человек. Но, во всяком случае, сюда забредали очень редко. Иначе, даже при беглом осмотре выявились бы первичные признаки пребывания здесь частых посетителей – мусор, небрежно оставленный природе ее неблагодарными детищами. Так же отсутствие каких-либо даже еле заметных тропинок наводило на мысль полной изоляции от внешнего мира.

– Опа-на! – присвистнул Паша где-то позади меня.