Эссе для потомков

Нарисовать рисунок по изо

Домашку сделать, посмотреть кино

Поесть, поспать и погулять

Всего часок ты можешь потерять

А в сутках их аж 25

За год так много можно успевать

Но время тратить нужно осторожно

Не растерять на пустяки

Ведь жизнь прожить красиво тебе можно

Когда с умом расходуешься ты. (Стих мой в 8-11 лет)

Бабушка была с детства религиозным человеком, соблюдала посты, ходила в церковь регулярно и молилась за своих детей, внуков, а потом и правнуков. К слову о том, что она не болела в молодости, по ее рассказам, в детстве, когда вся деревня болела тифом и т.п. болезнями, она одна не болела. Когда она была маленькой, то однажды, сидя у окна, она увидела, как небо раздвинулось от туч и оттуда появилось божественное свечение. Она взмолилась: «Господи, дай мне здоровья, прошу тебя боженька, чтобы я всегда легко переносила все болезни и невзгоды!». После чего небо вновь сдвинулось, но желание ее Господь действительно исполнил, она практически не болела и все переносила, имела сильный характер сильной женщины, не смотря на то, что была не большого роста, метр сорок пять наверно где-то, я ее по росту в конце второго класса уже догнал.

Да, она была местами набожным человеком, но не религиозным фанатиком, в первую очередь она была по-житейски мудрым человеком, не боялась невзгод и трудностей. По религиозности, она знала, как правильно провожать в последний путь, а в конце прошлого века в небольших городах и деревнях все делалось по каким-то правилам, где покойных нужно было в доме держать, чтобы ночь хотя бы пробыл в доме и т.п. Хорошо, сейчас проще стали к этому относиться, а то помните как у Достоевского в «Братья Карамазовы» даже полусвятой человек после смерти и времени в тепле дает терпкий неприятный запах и становиться еще тяжелее всем, причем соседи в жилых многоэтажных, многоподъездных, как в моем случае в детстве, домах также все чувствуют. Вот поэтому бежали сразу за бабушкой, чтобы, где надо подсказала, посидела, да просто, что она и ее все знали так, как хорошего друга ушедших. Иногда она брала меня с собой, днями конечно, когда родители на работе. Да, атмосфера конечно страшная для ребенка и я, с малых лет увидев это все, стал бояться, но и из этого бабушка нашла выход и научила меня читать молитвы «от страха», « отче наш…» и т.п. Чем в принципе пользуюсь все свою жизнь.

С бабушкой мы часто ездили в Новокузнецк к дяде Володе, хотя мы ездили не только к нему, а ко всем Дмитриевым, но говорили всегда почему-то именно так, «к дяде Володе». Я любил их всех всем сердцем, думаю, они также любили меня. Дядя Володя был потрясающе энергетически приветливым, веселым и дружным. Он многому меня научил: чистить картошку, варить суп, как летом легко можно питаться в дикой природе, ловить рыбу, чистить и готовить ее, как выращивать и насаживать правильно опарышей на крючок, даже красить олифой и, в общем, многим житейским вещам. После того, как я немного покрасил олифой на даче дяди Володи, я на летних отработках покрасил пол класса уроков труда в школе, и так мне в то время понравилось красить, что после этого я дома помог родителям и покрасил окна и балкон дома. Вообще было здорово, когда все собирались на праздники или выходные, лепили вместе пельмени, вареники, потом садились за стол, веселились, взрослые выпивали, танцевали, пели песни на русском и татарском языках. Взрослые могли седеть до 2-3 часов ночи вспоминать что-нибудь, а потом, непонятно когда успевала тетя Света, просыпались все утром и видели, что все чисто, постираны у всех вещи (в те времена ручной стиркой или полуавтомат) и готов завтрак.

Учась в школе, на летние каникулы, месяц примерно, а иногда и больше, я проводил на даче у дяди Володи. От чего у меня остались одни из самых светлых воспоминаний моего детства и конечно первым делом это рыбалка, чем я занимался там практически каждый день и получал каждый раз порцию адреналина и наслаждения. Рыбы было много, и всегда был хоть какой-то улов.

Дача располагалась на 417 километре железной дороги, не знаю от чего отсчет, но станция называлась так. Находилась в нескольких километрах от города Калтан. От станции нужно было пройти еще порядка 3-4 км. Самый длинный участок была от основной дороги перпендикулярно идущая, насыпанная из скальника дорога. Со стороны озера у дороги была канава. Когда весной озеро разливалось, то, не смотря на то, что до канавы было порядка двухсот метров, заполняло канаву водой. Когда я был совсем маленький, мои братья родной и двоюродный, Александр Кречетов и Сергей Дмитриев, в этом самом рве у дороги наловили марлей двести сорок семь щурят. Озеро разлилось, заполнив канаву водой, и щуки отложили там икру, потом вода спала, и щурята оказались отрезаны от воды. Перетаскивать просто мелкую рыбу в озеро было не близко, а щурята недолго живут если их просто переносить, то они все равно сдохнут. Летом эта канава высыхает полностью. Поэтому братья просто их отлавливали и приносили на дачу, где их сразу готовили ели большой семьей. Больше озеро так не разливалось никогда с тех пор, потому что когда я подрос, то посматривал на канаву, но кроме лягушек там никого не было.

Первый раз, как приехал с бабушкой на дачу к дяде Володе, помню смутно, мне было лет 5-6. Не было еще дома, был только шалаш, одну ночь ночевали и из-за холода, хоть и лето было, а что-то туманно было и прохладно, меня сонного направили к будущим сватьям, у них тогда уже был построен домик. Потом уже лет с восьми я уже кроме летних пионерских лагерей, ездил на дачу к дяде Володе все чаще, тогда уже был построен домик, а чуть позже уже и в два этажа, правда, часто ездил лет до 12-13.

От дачного дома дяди Володи было 3-5 минут ходьбы до реки Кондома и 15-20 минут до озер. На озерах ловились караси, окуни, сорожки, щуки, даже карпы. На реке та же рыба плюс речная: пескари, чебаки, ёршики, так как где-то они сообщались с озером. В общем, рай для рыбалки, купания, загорания и отдыха в целом под палящим солнцем или теплой, летней, погодой, которая всегда стоит в юго-западной Сибири. На даче была ванная с водой, куда из сачка высыпали карасей, и они там жили, плавали, кружили, до их готовки. Иногда их было много, карась удивительно живучая рыба. Пару раз я даже набирал воды в пакеты, брал самых здоровых, свежих, больших карасей и возил их домой в Междуреченск с пересадкой через Новокузнецк, это примерно 3-4 часа, и вываливал их в ванную уже дома, а они были еще живы.

Междуреченск находиться между двух горных рек: Томь и Уса. Вода в них прохладная, течение сильное. На даче у дяди Володи протекала река Кондома и вода в ней была, потеплей, а течение послабей, чем в междуреченских речках. Поэтому мне и это очень нравилось, и я целыми днями мог стоять в воде и ловить тех же пескарей и чебаков, ершей если ловил, то отпускал. Ходил в хорошую погоду, а погода летом чаще ясная, только босиком в купальных трусах, изредка одевая майку или футболку. Распорядок примерно был такой: 5:00 подъем, легкий завтрак, сборы; 5:30-10:00 утренняя рыбалка с дядей на озерах, на карасей; с 10:00 до 12:00 какие-то хлопоты я(помогал по хозяйству), завтрак; с 12:00 до 14:00 рыбалка на одноколенную удочку на речке, на пескарей, сорожек, чебаков; с 14;00 до 17:00 обед, иногда сон, иногда хлопоты; с 17:00 до 18:00 купания со взрослыми на реке; с 18:00 до 19:00 ужин; с 19:00 до 21,22:00 рыбалка на реке, шлюзах, на сорожек и пескарей; 21,22:00 до 23:00 телевизор, а далее сон до 5 утра. Во сне часто за поплавком смотрел. При таком распорядке к осени был в прекрасной физической форме, отдохнувший и энергетически готовый к учебному году.

К 13 годам я стал значительно реже приезжать с бабушкой в Новокузнецк к дяде Володе. Дело в том, что в то время заболела бабушка месяца на два, а потом болел и дядя Володя. Да и у меня появились «друзья» с кем проводил не нужное, как я теперь понимаю время, где учились плохому и «блатному» современному в духе 90-х. Однако редко, но все же я приезжал к дяде и мне запомнился случай. Тогда я дружил с девочкой и сказал об этом тете Свете, сказал не сам, а ответив на ее прямой вопрос в разговоре. Она работала в оранжерее, где выращивали цветы, а в то время, наверно только в наших краях, хотя не знаю, был дефицит на цветы, да и дорогие они были. Тетя Света привезла полную охапку роз с работы и сказала мне: «подари свой девушке, срази ее на повал, девушки это любят, особенно когда много цветов сразу», при этом ей казалось самой было как-то по особому приятно, и она была по родственному рада и было видно, что искренне рада за меня, за то что я ставился взрослее и т.п. Я привез в Междуреченск цветы и по настоянию тети положил их для сохранения в ванную с холодной водой на ночь. Да, ночью я долго помню, не мог заснуть, все представлял, как я подарю цветы, как девушка будет рада и другие романтические мысли и фантазии посещали мою голову. С этой девушкой мы учились в одном классе, утром надо было идти на занятия, уже к вечеру я планировал подарить ей цветы, при этом испытывал не вероятное волнение. Однако произошло не предвиденное и первое наверно разочарование в моей жизни на любовном фронте. На уроках или переменах, я узнал от нее о том, что нам надо расстаться или что-то в этом духе (точно уже не помню детали) и, в общем, я сказал уже дома маме, что все эти цветы ей (до этого я, конечно, говорил, что только часть возьму, а остальное маме), а про девушку я типа передумал или что-то в этом роде. Ну, а цветы были просто прелесть, бардового, сочного цвета и давали невероятный колорит в тёмно-серые тона времени начала девяностых годов. Все что ни делается, делается к лучшему. Однако мудрость в отношении к женщине, любовь ко мне и широкая душа тети Светы осталась в моей памяти на всю жизнь.

Не помню, точно, с какого возраста, я научился играть в шахматы, лет с 6 наверно. Учился и дома, смотря, как отец играет с братом, а больше все же у дяди Володи, где они играли с Мергасимом (муж тети Любы, младшей родной сестры тети Светы), тогда у нас были, как чемпионаты, был азарт. Поначалу я проигрывал всем, но смотрел, как взрослые играю с азартом по два-три часа. Годам к 10-11 я уже давал хороший бой всем, но единственное кого не мог одолеть – это Мергасим. Он играл хорошо в любом состоянии, и я многому от него научился и вскоре стали получаться первые победы, правда не всегда, но для меня они были ощутимыми и приносили мне и много радости. Во время игры Мергасим мог заниматься сразу несколькими вещами: играть в шахматы, курить, выпивать, разговаривать на разные темы, шутить и при этом выигрывал. Так что если он особо не отвлекался, то выиграть его было практически невозможно, но конечно можно. Правда, это продолжалось не долго. Я подрастал и развивался, а взрослые старели и теряли хватку, и поэтому годам к 14 я уже выигрывал их (может и раньше, уже не помню точно).

Помню также приезжал на зимнюю рыбалку один раз, но мне не понравилось. Мне было лет 11-12. Приехали мы на дачу (я, дядя Володя и Серега), дошли по тропинке, а дальше меня одели, как капусту в несколько кофт, куртку и тулуп овчинный, шапку ушанку и здоровенные валенки, да и трое штанов. Заботливые, любящие родственники постарались и потрудились во славу над моей экипировкой. До реки тропинок не было и нужно было идти пешком по колено, а местами и по пояс снега. В общем когда я до шел до реки, то мне было страшно подумать о походе обратно. Просидели часа 2-3 и поймали 2-3 окуня, и всё! Я не поймал ничего. Обратно я думал уже не дойду и по дороге готов был снять с себя и «потерять» что-нибудь из одежды, но взял себя в руки и дошел. С тех пор мне, «как бабка нашептала», на зимнюю рыбалку не заманишь, хотя мне всегда все говорили, что просто в тот раз не повезло и если прочувствуешь, то понравиться еще больше, чем летняя рыбалка, но я как то больше не рисковал.

В этом же году по моему, летом я также приехал с бабушкой на дачу к дяде Володе и мы как то пошли с дядей на вечернюю рыбалку на реку. Ловили в тот вечер как могли и наловили на удочки килограмм несколько рыбы. Я и дядя поймали даже по разу сразу на два крючка по два чебака. Я так же впервые на удочку поймал окуня, небольшого такого. На следующий день бабушка с тетей Светой пожарили рыбу, и дядя Володя рассказывал всем, какой жор был вчера у рыбы и как мы ловили ее, а самое главное, как я поймал окуня здоровенного, полуметрового и только он, видать, ужарился, показывая его на сковородке. Смеялись все, и я это запомнил на всю жизнь. Дядя по жизни был очень веселый и юморной человек. Он чем-то был похож на юмориста Аркадия Райкина, такие же густые брови с сединой, улыбчивое и приветливое лицо, густая с волнистыми волосами шевелюра с сединой, острый нос, полноватые губы, открытые карие глаза с задорным взглядом и прекрасное чувство юмора. Он был небольшого роста, с небольшим животом, шустрым и всегда все делал с азартом. К детям относился всегда радужно и с любовью. С ним было весело и интересно, он по-житейски был мудр и умело мог объяснять и отвечать на интересующие вопросы. Очень сильно любил рыбалку и заразил этой любовью своих детей. Он очень любил свою маму и всегда был ласков с ней в любом разговоре, не всегда конечно слушался, но слушал всегда и не перечил, даже не смотря на свои лета, и данное отношение заставляло еще больше его любить и уважать. Он был похож на свою маму, недаром и он и его мама старших своих сыновей назвали именами своих рано ушедших родных братьев. Они вместе с бабушкой часто вспоминали про нелегкое прошлое, и однажды на даче дядя Володя попросил бабушку сделать ржаные пельмени, точнее пельмени и вареники из ржаной муки. Мне не очень, помню, понравилось помогать их лепить, так как я был еще небольшой, а тесто было жестким, мне казалось, как резина, очень тяжело мне было их слеплять. Однако на вкус оказались необычные, и поэтому казалось, что вкуснее, чем обычные из пшеничной муки высшего сорта, хотя жевались тяжелее. Бабушка всегда хорошо и вкусно стряпала: пельмени, вареники, пирожки, булочки, пироги, даже сейчас пишу, и слюнки текут. На всем этом с молоком я и вскормленный, за что огромное спасибо и низкий поклон. Еще мне нравилось, как уже тетя Света делала куриный суп с лапшой ручного приготовления, из теста ручной лепки, так здорово у нее получалось. В детстве я очень любил молоко и выпивал его литрами в день. Самая любимая еда была хлеб, молоко и вареная колбаса. Бабушка ходила с бидоном за ним, даже когда его уже продавали в целлофановых пакетах, все равно бабушки ходили на площади возле продуктовых магазинов и ждали бочки с молоком, стояли в очередях и ждали часами, разговаривая друг с другом. Ну и конечно же варили варенье летом, я не очень понимал в детстве зачем так долго кипятить его, но зато с удовольствием пил морс (разводил варенье с водой) осенью и зимой с удовольствием. У дяди Володи на даче вырастало много виктории (клубники), у нас на даче в первое время гораздо меньше, и мы привозили в Междуреченск ягоду и варили варенье. «Викториальное варенье – мое любимое!». Когда мне было лет 8-9, мы приехали летом с бабушкой к дяде Володе, а они тогда до нашего приезда проживали на улице Тольятти. По этому адресу их не оказалось, они переехали. Я предложил бабушке, пока не поздно, вернуться в Междуреченск, но она сказала: «язык до Киева доведет, найдем» и мы принялись расспрашивать соседей, кому то звонили и наконец, узнали адрес. После чего пользуясь «правилом языка» расспросили людей, как и на чем, добраться, и в итоге через пару тройку часов поисков нашли. Это конечно в наши времена как то не понятно, в чем сложность поиска, но в то время не было сотовых мобильных телефонов и различных приложений. Действовала только народная поговорка про «язык до Киева». После этого случая, я часто пользовался данным принципом поиска кого-либо, и всегда действовало, хотя в тот день я не особо был уверен в успехе и хотел возвращаться домой. Родственники сильно удивились, кода нас увидели. На самом деле они только переехали и еще не ждали нас, до этого предупреждали, но мы с бабушкой приезжали всегда без звонка предупреждения, да и городского телефона тогда ни у нас, ни у них не было. В случае чего пользовались телеграммами или рабочими телефонами, либо через соседей у кого уже был городской телефон. Тогда не все могли провести себе телефон, у нас на подъезд только три точки было, а у дяди Володи только одна на площадку и естественно телефон был только у старожил дома, чаще пенсионеров-фронтовиков или каких-то деятелей (блатных в простонародии). Когда меня одного оставляли в квартире дяди Володи, то тетя Света, утром, уходя на работу рано утром, когда мы еще спали, оставляла моему любимому двоюродному брату Серёге деньги на столе и также иногда и мне, что для меня было совсем не привычно. Дома родители и бабушка никогда мне давали на развлечения просто так, без мольбы и просьбы какие либо деньги вообще. Тетя Света мне могла оставить рубль, и я с радостью бежал потом в тир или в кинотеатр «Сибирь» смотреть мультики или детские фильмы, которые на афише так и писались: фильм – детям «Садко» например. Один детский киносеанс в кинотеатре стоил десять копеек, более взрослый фильм – пятьдесят копеек. В то время появились еще видеосалоны, где фильм стоил уже от семидесяти копеек до трех рублей, в зависимости от крутизны фильма. Вообще конечно сейчас, как то глупо выглядит это, что люди приходили в какое-то заведение, чтобы смотреть фильм, не очень хорошего качества с гундосым переводчиком, где иногда не понятно, что вообще говорят, на телевизоре и платили за это больше денег, чем за полнометражный фильм в кинотеатре. В кинотеатр «Сибирь» я и почти без денег однажды приехал. У меня было только копеек тридцать на кино, проезд и мороженное. Возле самого кинотеатра был вечный огонь (не знаю, может и сейчас есть) и вокруг него патрулировали солдатским маршем курсанты, среди которых был двоюродный брат моих двоюродных братьев, а понятней племянник тети Светы Руслан. Там также были фонтанчики в длинном прямоугольном бассейне из мраморных плит, куда люди кидали мелочь на счастье, на удачу, на исполнение желаний и тому подобное. Так вот однажды я туда приехал и увидел, что бассейн пуст, воды почти нет, она практически вся испарилась, и местами пересыхало глиняное, илистое дно. В общем, в те времена могли запросто забросить достопримечательность, что собственно и сделали. Так вот я осмотрел это дело, сгруппировался с ровесниками и мы стали по-быстрому туда спускаться и выковыривать мелочь из пересохшего дна. В конец вообще обнаглели и залезли туда и наковыряли почти полные карманы, пока нас не пристыдили какие-то пожилые люди, и мы наутек побежали в кинотеатр. Однажды, тетя Света оставила мне три рубля, и я был в шоке. По малолетству я бережней относился к деньгам и поэтому не тратил все, что мне давали сразу, а оставлял всегда. Поэтому у меня уже оставалось тогда около рубля, да еще три. Я гулял, как заведённый по улице и мне вдруг показалось, что во дворе за мной наблюдают и охотятся парни лет по двадцать пять, тогда просто среди нас малолеток ходили истории, что в Новокузнецке похищают маленьких детей и что-то в этом роде страшилки ходили. В общем, я быстро пошел на вокзал и вдруг опять их встретил, тогда я побежал и купил себе билет на электричку до Междуреченска и через часа два-три был уже дома. Как раз к вечеру, к пяти часам, я был у себя во дворе и встретил маму и папу, они возвращались с работы домой. Они очень удивились, увидев меня, расспросили, дали нагоняй и заставили идти на почту, отправлять телеграмму дяде Володе и тете Свете, чтобы они не волновались, а они действительно забеспокоились, придя с работы, и не обнаружив меня у них дома. Самое интересное, что в этот же вечер я встретил одноклассника с его младшим братом и отпросился у родителей пойти с ними на речку, что мне почему то позволили сделать. И мы не просто пошли на речку, а переплыли на карбузе через реку, забрались в горы и пошли искать клад с твердой уверенностью, что где-то там есть пещера и спрятаны сокровища. Вот тоже странное чувство страха, боятся каких то молодых людей, которые даже и не подозревали по ходу о моем существовании, зато в лес и горы одним без взрослых – запросто, хотя там то могло по идее хоть что произойти, как по вине человеческой, животной, так и по своей собственной травма-опасной (в гору реально сложно было и опасно забираться). Таким образом я в тот день вдоволь напутешествовался и при этом остался с деньгами, правда меня заставили немного потратиться на срочную телеграмму, но в целом в плюсе и дома заснул крепким и счастливым сном. В детстве я спал всегда крепко и сны видел редко, хотя мне тогда это не очень нравилось, потому что все всегда ровесники рассказывали необыкновенные истории про свои сны, а я на это не мог что-то парировать и с сожалением говорил, что мне сны не снятся. Сейчас же я уже знаю, что это было хорошо, нежели когда тебе снятся кошмары, и ты просыпаешься не отдохнувшим, а уставшим. После чего родители меня отправили в очередной раз на один сезон в пионерский лагерь «Звездочка». Там было тоже здорово: лес, озеро, рыбалка, песни, соревнования, танцы вечером, дружба, ссоры, построения линейки, барабаны, горны и много, много различных, интересных вещей и действий. Первый раз меня отправили в пионерский лагерь «Звездочка» в семь лет. Мне так там понравилось, что когда закончился сезон и я вернулся домой, то плакал, как было жалко расставаться с новыми друзьями, атмосферой, спортивными играми, купанием и всем тем, что закончилось, что папе с мамой пришлось успокаивать меня и обещать на следующий год снова отправить туда. Однако в следующий год я поехал в другой лагерь – «Ласточка». Этот лагерь находился далеко от населенных пунктов и был окружен решеткой, что по тем временам было как-то диковато, но именно для этого места оказалось понятным. В моих воспоминаниях нахождение в нем две недели вместо трех было как нахождение какой-то зоне, мы там так и называли его – концлагерь. Воспитатели там плохо смотрели за детьми, а точнее вообще за ними почти не смотрели и где-то веселились. В лагере был спот-отряд с подростками по 14 -17 лет и они, даже в открытую, там вожатых «любили», если так можно выразиться, а мы малолетки подглядывали за откровенными сценами. Мы там дрались постоянно, причем самые беспредельные делали кастеты из пружин металлических кроватей. В общем, когда старший брат приехал ко мне на мотоцикле проведать через две недели, то я весь в синяках напросился с ним домой, и самое приятное воспоминание было об этом лагере – это поездка с братом на мотоцикле, где на большой скорости свежий летний воздух поглощался мною жадно, как воздух свободы! После я недели через две поехал с мамой и тетей Галей (жена папиного напарника по работе – дяди Феди, он тогда был водителем белаза) на Кубань, на Черное море, впервые в жизни я увидел море. Мы ехали четыре дня в поезде, там я упал один раз ночью со второй полки и в четвертую ночь пошла кровь носом. Приехали сначала в Апшеронск в гости к родителям тети Гали, а потом и к родителям дяди Феди, где прожили где-то неделю и было очень здорово окунуться в их атмосферу. Мне очень понравился дом родителей дяди Федора и их дружная семья кубанских казаков. Дом был большой, из красного кирпича, разделен на две семьи в несколько комнат в каждой половине. Вторая семья были тоже какие-то их родственники. У дома был курятник, гусятник, свинарник, коровник, огород и большое поле кукурузы и подсолнуха. За полем был пролесок, а дольше речка Кубань и что меня удивило с берегом из синей глины. Глубоко, классно и весело было ходить купаться там. Оттуда мы поехали в Туапсе, сняли (тогда прямо на вокзале стояли тетки и сдавали жилье отдыхающим) в городе в большом доме отдельную половинку из двух комнат. Больше всего мне запомнилось первое впечатление о море и то, как если делаешь кувырок в воде, смотря на море, и тебе становиться первые разы очень страшно, а также турша из капусты, которую я ел каждый день моего там пребывания запивая «Колокольчиком» или «Фантой», чего в Междуреченске в я не видел. Кипарисы, пальмы, крабы, морская рыба, морская вода и великолепный загар, а также фарфоровая кружка с изображением моря, пальм и надписью: «Чай пей, не старей, не болей, Черное море, Порт Туапсе, 1988» – это все было очень здорово и осталось в моей памяти на всю жизнь. Домой мы с мамой приехали отдохнувшие, загорелые и были полоны сил. Через три года меня отправили уже одного в лагерь на Черное море, в Крым, в город Судак. Лагерь назывался «Уголек», а на самом деле это была крымская школа, которую почему-то спонсировал или как в те времена – шефствовал «Красногорский разрез» города Междуреченска. В школе из классов на лето были убраны парты и вместо них поставили обычные металлические кровати. В одном классе размещался целый отряд около двадцати человек, и было отрядов 6-8. Родители же мои, Серега Дмитриев и его друг Матвей в это же время уехали в Ленинград на свадьбу к моему старшему брату Александру Кречетовому. В лагерь мы уже приехали в те времена, когда только стали популярны видеосалоны, импортная жвачка, пепси-кола, зеркальные очки-лисички и спортивные ластиковые костюмы, самые крутые конечно из них – это «Adidas». С самого начала пребывания нас в лагере, нас отвезли на огромное поле собирать алычю, так грамотно подсуетились организаторы, чтобы мы и пользу принесли и собрали для себя на сезон алычи и в лагере всегда могли ей питаться. Не знаю, конечно, сколько в итоге от этого было пользы, когда мы первые наверно часа два сидели на деревьях и играли ей в перестрелку, ни вожатые, ни работники поля не могли нас успокоить, пока нам уже это не надоело, да и совесть все же проснулась и не угомонились и стали уже по – нормальному собирать алычу. Причем нам устроили соревнования, и мы в итоге много собрали урожая, работая почти весь день. В лагере мне очень понравилось, мы были дружны с ребятами, проходили соревнования и тренировки каждый день. За время пребывания в лагере я скинул четыре килограмма, что для моего веса в то время было огромное количество в процентном соотношении с первоначальным весом до лагеря. Ездили каждый день на море, минимум один раз, а чаще до и после обеда с сон – часом на 2-3 часа где-то. Ездили на экскурсии в Алупку, Ялту другие места на теплоходах. Конечно же посетили Судакскую крепость, Алупкинский палац, Ласточкино гнездо, прокатились на канатной дороге в Ялте. Когда проходили по морю мимо берега, то нам показывали Всесоюзный пионерский лагерь «Артек» и также дачу Горбачева, где, наверное, уже в то время он и находился, так как где-то через дней десять после этого произошел тот самый августовский переворот в стране и Советский Союз раскололся, а мы, оказывается, были заграницей (которой Крым стал после распада и до воссоединения с Россией в 2014 году) и даже об этом и не подозревали. Я как раз уехал к Дяде Володе на дачу, после лагеря сразу. Там как обычно рыбачил и даже не представлял, что в СССР происходят грандиозные события и скоро его совсем не будет. Когда приехал в Междуреченск, то мне рассказали пацаны со двора о том, что происходило в городе забастовка и что было столько много стеклотары, что они по пять, по десять рублей заработали, собирая и сдавая бутылки (стоила одна бутылка-чебурашка 20 копеек), оставшиеся после бастовавших шахтеров.

В девять лет, мы с родителями поехали поздней осенью отдыхать/подлечиться в санаторий «Сибирь» в Белокурихе, это в Алтайском крае. В Советском союзе было всего две или три подобных лечебницы с радоновыми ваннами, со своей природной радоновой водой только на Алтае. Не помню всех чудодейственных и омолаживающих свойств радона, но вода действительно какая-то интересная, когда принимаешь ванную, то кожа становилась как резиновая. Путевка была только на нас с мамой, папе оплатили проживание и питание уже на месте. Там было невероятно интересно и даже как-то волшебно: чистый – чистый, пушистый снег (в Междуреченске из-за шахт и разрезов он всегда в черной пыли, а когда тает, вообще чернеет), дубовая роща, чистая прозрачная, почти невидимая в стакане родниковая вода, потрясающая кухня специально прописанного рациона, оздоровительные, спортивные и развлекательные программы. Как-то там еще время проходило, что я с родителями редко пересекался, то находясь в школе, то на процедурах, то играя вечерами в теннис ли еще какие-нибудь игры со своими ровесниками, то на дискотеке, то репетировал и выступал в каком-то капустнике. Хотя и с родителями успевали сходить куда-нибудь, то в кафе какое-нибудь грузинское, то на родник священный веревочки подвязать, чтобы снова туда вернуться (правда, родители так и не съездили больше туда, да и я похоже тоже уже не попаду), то просто погулять по шопиться по небольшому курортному городку. Я бы с удовольствием посетил бы эти места со своей семьей уже сейчас из-за необыкновенной, здоровой энергетики, да и для здоровья детей, жены и меня конечно. Было время, особенно в детстве и юношестве, мне казалось, что самое приятное и классное времяпровождение на отдыхе – это поездка на море, это конечно классно, но теперь я также стал понимать истинную цену тех природных мест, где я родился, и, конечно же, здравницы Алтая.

В одиннадцать-двенадцать лет меня отпустили с учителями и ребятами из школы в поездку в Ташкент. Это было на весенних каникулах. Было две или три молодых учительницы и нас школьников человек двадцать с 11 до 17 лет. Естественно, что учительницам с трудом приходилось поддерживать порядок и дисциплину. Ездили на поезде Новокузнецк-Ташкент, три дня и три ночи в одну сторону. Родители всех нас подготовили к дороге капитально, но поскольку у всех были деньги, то не все что нам дали с собой мы съели, потому что на станциях продавали лепешки, вкусные и горячие вареники и тому подобные продукты, продающиеся разговорчивыми, эмоциональными женщинами на перронах вокзалов. В итоге мы приехали в гостиницу «Олимп» в городе Ташкенте и у нас у многих пропал хлеб и еще какие-то продукты из дома. Мы решили его выкинуть в мусорные горшки перед гостиницей и причем некоторые делали это кидая с четвертого этажа. Данное поведение не понравилось представителям взрослого поколения местных женщин и они со скандалом пришли в гостиницу и вместе с руководством и нашими учителями отчитали нас. Оказывается в военное и поствоенное время в Узбекистане был голод, да и вообще хлеб считается там чем-то священным, что с ним нельзя так грубо обращаться, как поступили мы и данный факт запомнился мне, уж больно эмоционально и доходчиво подан был урок нам. Узбекистан очень красивым и колоритным мне запомнился, экскурсии по древним местам, изречение, переданное тогда экскурсоводом, тоже осталось у меня на всю жизнь в голове – это слова Амара Хаяма «Нет плохого народа, есть плохие люди», что нельзя судить по нации по поступкам отдельных личностей. Шашлык перед гостиницей продавали просто божественный, его делают два дня, как я потом от шашлычного узнал, сначала вывяливают день в приправах, потом в специальном соусе и получается просто восхитительно вкусный продукт, который хочется еще, просто песня. Вообще восточный базар в начале девяностых был разнообразным, что-то из старинного и местного ремесленничества и также из современных тогда популярных варенок и подобных вещей. Все кипело вокруг и торговало и торговалось. Красивое, в восточной мозаике метро, чайханы, большие чаны с вкусным пловом на улицах, люди в тюбетейках и тюрбанах, женщины в парандже, современными домами и старой убитой деревней в центре города – таким мне запомнился Ташкент, ну и еще самое главное гостеприимством, которого мне кажется, я больше нигде не встречал. Еще удивляло, когда ехал на поезде, сидя в вагоне и смотря в окно, какие у казахов, киргизов, узбеков красивые, большие могилы из камня и тут же убогое деревянное жилье. Что сильно отличалось от нашей культуры, где зачастую наоборот – убитые могилы и панельное, каменное жилье. Это говорит о том, как чтит память о предках их культура и как относится к этому наша. Сегодня, конечно, уже по-другому и у нас и у них лучше стало с домами и могилами, а тогда это были трудные для всего постсоветского пространства годы. Я на выданные мне родителями деньги купил каких-то вещей «вареных», узбекских нэцкэ (из трех осталось у меня только одна) и всем гостинцы. В первый день нашего приезда в Ташкент мы отпраздновали, повив шампанского и по приезду домой нас ожидало алаверды от учителей за потрепанные нервы, которые рассказали все родителям и всех пригласили в школу на собрание. Отчитывали нас конечно хорошо, но больше в итоге троллили и родители и учителя потом долгое время, а точнее всю жизнь вспоминали, как мы «повзрослели» и «погуляли» в Ташкенте. Конечно, мы бы может и не обратили на себя внимания учителей в Ташкенте, потому что выпили не много, просто после трех дней скачек на поезде, а потом еще и пол дня езды на автобусе, вымотали нас хорошо и молодые организмы не сразу адаптировались при похождении по земле, а продолжали покачиваться как в поезде и добавленный в это дело алкоголь сыграл на усиление эффекта и нас легко раскусили.

Чуть позже, я учился в этом же классе, у нас произошел какой-то инцидент с преподавателями и наших родителей вызвали в школу на педсовет. От меня пришел папа. Собрались почти все учителя по предметам, которые нам преподавали в том году. Нас заводили по одному ученику и родителю на «разбор полета». Когда подошла моя очередь, мы зашли с отцом и меня поставили в центр у учительского стола в кабинете физики, где проходило собрание, а папе дали стул чуть подальше от меня. Меня принялись отчитывать, расспрашивать, почему так плохо себя вели и тому подобное, все учителя сначала по очереди, а потом чуть ли не вместе, так они разошлись, говорили, что чуть ли не все беды и несчастья происходят в школе от меня и я главный зачинщик, в чем-то они конечно были правы. На счет зачинщика, мне досталась такая внешность, что когда что-то происходило в классе или позже в университете, то преподаватели всегда в первую очередь обращали внимание на меня. В университете причем в момент лекции, когда присутствовало порядка семидесяти студентов, были случаи, когда при нарушении дисциплины преподаватель оборачивался, и пальцем тыча в мою сторону, несмотря на то, что я находился в этот момент в середине аудитории, говорил: «Вот ты, да именно ты, если не прекратишь, выгоню!». На что я удивленно отвечал: «Да это не я, я спокойно сижу», но мне не верили преподаватель. Признаться честно, если по отдельности может мы и были хорошими, то вместе, классом, мы очень много нервов потрепали в тот год учителям. Пока учитель биологии не проронила роковую фразу вечера: «да его вообще нужно в школу реабилитации!». Отец до этого сидевший и почти не подававший никаких либо эмоций и молча все слушавший, серьезным, протяжным, басистым голосом, звучавшим немного через зубы, спросил тут же: « в какую школу реабилитации?!». После чего воцарилась мхатовская пауза. Учителя потихоньку начали меня оправдывать, мол, ну, конечно же, не то имели в виду и тут же с точностью наоборот приступили меня каждый хвалить по успеваемости и потенциалу в их предметах, что меня в любой вуз можно и у меня хорошее будущее. Речь их в положительном ключе продолжалась минут 5 – 10, наверное. После чего, опять молча и строго сидевший папа не выдержал и прервал их хвалебные речи: «то, что он хороший я знаю. В школу то зачем в итоге вызвали на педсовет?!» На что кто-то из учителей скромно заметил: «да вот дети шалят, решили оповестить родителей». « Ну, думаю, теперь все? – задал риторический вопрос папа, с которым все согласились,– Рома, пошли домой»– сказал отец уставшим спокойным голосом и мы спокойненько направились к выходу, а учителя, чуть ли не наперегонки с позитивом в голосе, говорили «До свидания!» Отец тогда был с работы, уставший и проголодавшийся и возможно поэтому получилось так эффектно перевернуть обстановку и отношение ко мне учителей в тот вечер. Когда шли домой по улице он практически ничего не сказал мне кроме что то типа: «Что вызывали?» спокойным и мягким уже голосом, и подмигнул мне с улыбкой на лице. Я помню, тогда прям, наполнился гордостью за своего папу, какой он все – таки настоящий мужчина. Учителя тогда были все женщины на собрании и было видно, что он умеет поладить с женщинами, харизма была у него хорошая, он тогда сильно понравился учителям и просто так уже его они не вызывали, хотя при встрече в будущем были рады и приветливы. Маме, придя домой, он сразу все рассказал позитивно, что на самом деле вызывали похвалить за хорошего сына. Так и закончилась данная история, навсегда у меня оставшаяся в памяти.

В восьмом классе я перевелся в гимназию. Она находилась в моей же школе, просто занятия были в другую смену и уже с физико-математическим уклоном. Там собрали способных ребят со всего города в этом направлении и те, кто отставал, а нагрузки там были действительно не как в простой школе, их переводили, исключали из гимназии. Я протянул тогда до конца года, и с треском провалив последний экзамен, в девятый класс снова вернулся в простую школу. В двух словах о провале. В те годы я стал общаться плотно с подростками, часто нарушающими общепринятые правила жизни. В школе мои дворовые понятия стали проскакивать, а самое главное и плохое, что в отношении учителя по физике я неудачно подшутил (точнее для ребят то удачно, но глупо по своему будущему отношению с учителем). Она запомнила это и не скрывала, что я могу за это поплатится в будущем. Даже в комментарии по моей учебе она сказала моей маме на ее возражение – «он же был лидером в простой школе по учебе в физико-математическом направлении» – такие слова – «пусть выбирает, либо быть лидером среди черни, либо быть равным среди равных». Я эту фразу запомнил еще и потому, что в дальнейшем мама часто ее повторяла. Данная фраза ее сильно поразила своей откровенной дерзостью и классовостью. Ведь данные субъекты скорее организовывали такое учреждение для объявления статусности, сословия и классификации не только самих учеников в будущем буржуазном обществе современной России, но и самих учителей, делая их, как они, наверное, считали и считают, выше статусом, чем в простых школах. В момент экзамена, моего судного дня, меня оставили самого последнего. Экзамен принимала она и ей помогала заведующая по гимназии, с которой они скооперировались для моего допроса по познаниям. Признаться честно я действительно отставал по учебе из-за моих движений на улице. Отставал, конечно, но не настолько, чтобы сдать экзамен на два. Если абстрагироваться от психологии и того, что опрос был перекрестным, и вопросы задавались, не дожидаясь моего ответа на предыдущий вопрос, то я получил заслуженную оценку за экзамен, хотя и неожиданную для меня тогда. Просто из-за своей неуверенности, я помню, впал в какой-то ступор и не мог ответить уже даже на самый элементарный вопрос. Я как-бы смирился с проигрышем и наступающей для себя трагедией после их натиска. Я, почему то сразу понял, что «живым мне не выйти». Подобную ситуацию я недавно увидел, когда мой сын учувствовал в первых его соревнованиях по робототехнике. Его выбрали капитаном, но когда его стали о чем-то спрашивать посторонние люди и я подбадривать давай, давай, то ребенок впал в такой ступор, что забыл слова и выражения, не говоря уже о, требуемых от него действий. Наверное, у нас это семейное поведение в подобной ситуации и я надеюсь, что мой сын потеряет этот ненужный наследственный дар еще в детстве, будем работать с ним над этим. Апогеем моего экзамена был последний вопрос с натиском преподавателей: «есть ли электродвигатель в электрических звонках? Еээсть?» и на что я, не сознавая себя в тот момент ответил: «да». Я знал, что его там нет, но все равно почему-то так ответил. После чего учителя испытали нескрываемую радость и злорадно даже посмеялись над моим ответом. Меня как будто обухом ударили тогда по голове. Я поплелся домой очень медленно с печальной новостью и помню смог сказать свой результат только через слезы, уйдя к себе в комнату с ощущением, что все кончено. Тогда учителя получили, что хотели, а я перешел обратно в простую среднюю школу, что была в другую смену. Подобная схема разговора со мной учителей была позже использовано мною в продажах, придумал ее не я, придумана она была давно. Когда люди отвечают одинаково на вопросы «да», то после нескольких раз им уже сложно ответить нет. В продажах пылесосов «Кирби» данная техника используется очень изощренно, в процессе презентации продукта опытный продавец должен задать около ста вопросов, чтобы ему потенциальный клиент ответил «да», тогда уже он будет не способен в самом конце сказать «нет», когда ему предложат оплатить и приобрести технику. Люди потом рассказывают, что они, как под гипнозом, не осознавая, что они делают, подписывали договор и были не способны отказаться, хотя на подсознании понимали, что этого делать нельзя. Тело становилось полностью во власти продавца и говорило и делало, что его просили. А техника когда говорят два человека, повторяя одни и те же слова только в разной тональности в продажах назвали «цыганским методом». Получается в момент экзамена, я ощутил подобные электромагнитные волны на себе и получил по заслугам. Данный урок мне действительно нужен был для будущего, и я не о чем не жалею, мне нужно было взрослеть и судьба, вселенная или еще как бы то ни было и что либо грамотно дало мне понять где и как себя вести и, что к серьезному делу нужно относится серьёзней. Не надо бояться падать, упадешь, нужно подниматься, карабкаться вверх, чтобы вытащить себя, всегда нужно продолжать двигаться дальше. Данное правило работает всегда и для всех, как только про это забываешь, жизнь начинает подсказывать и делать свои уроки. Ну и самое главное не ссать, когда что-то делаешь, как говорили мне добрые люди. Движение это жизнь, а время лечит любые подобные раны. Всегда нужно думать о хорошем для себя будущем, даже когда тебе плохо и мир, кажется, ополчился против тебя. Все будет хорошо! И для любителей тонкостей языка – все уже хорошо!

Девятый класс, в средней школе был не таким плохим и ужасным, как я представлял себе после изгнания из гимназии. Многие ребята в классе были моими одноклассниками еще с первого класса. Появились еще ребята с других школ и с параллельных классов. Получилась довольно веселая команда людей, не гнавшихся за знаниями, но и далеко не отсталых. Я опять стал самым усеваемым учеником в физико-математическом направлении. По математике я контрольную работу решал за первые пятнадцать минут урока, потом помогал избранным и за вознаграждение. Потом шел в столовую со своим другом или домой, по ситуации. Сначала, в сентябре месяце мы как-то не сильно общались вместе с одноклассниками, но у нас в классе произошел трагический случай, который нас сблизил с ребятами и потом мы уже в классе очень часто проводили вместе досуг, это был самый дружный класс за все мое обучение в школе, за все годы. Толи возраст такой уже был, толи просто мы такие все собрались, не знаю, но мне это год сильно понравился. Было много разнообразных ситуаций веселых и не очень, жизнь кипела, и мы задавали ритм всей школе в нашу смену. Трагедия в начале учебного года была, конечно, ужасной. В нашем классе пропал мальчик, ему только исполнилось тогда четырнадцать лет. Звали его Павел, фамилии уже не помню. Я практически не знал его и видел, наверное, пару раз всего, также как и многие из класса, исключая тех, кто с ним учился до этого. История была загадочной, его искали долго и в начале октября нашли на чердаке его жилого многоквартирного дома повешенным. Не знаю, что на самом деле случилось и почему его сразу не нашли. Вся история была и осталась от нас в секрете до конца. Признаться честно, но и как то и не старались проводить расследование и что-то узнавать, мы не общались с ним ранее и совсем не знали его судьбу, нам было, наверное, не по себе из-за страха смерти и осознании того, что наш ровесник ушел из жизни. Просто тут нас как класс привлекли к траурному процессу и мы учувствовали в процессии с рас скидыванием цветов/гвоздик на дорогу впереди гроба, прокладывая дорогу усопшему, несли венки и учувствовали во всех действиях этого действия по обычаю того времени. Царствие Небесное ему! С одноклассниками мы в этот момент как-то сплотились и когда дело дошло до поминок, то уже изменились в настроении, самые ушлые взяли для традиционного поминания взрослые принадлежности и мы в не традиционной обстановке на чердаке уже другого дома провели уже поминки и поближе познакомились друг с другом. Потом мы еще вместе с учителем всем классом ездили на кладбище на девять дней. В общем, с этого начались наши общие интересы и проведения уже по другим событиям вечеринок и посиделок. Ездили вместе, без взрослых, на турбазу на выходных, собирались на квартирах одноклассниц и смотрели популярные тогда видеофильмы. Учились пробовать вместе взрослые и запрещенные для нашего возраста и вообще какие-то вещи. Доводили учителей и срывали уроки. Все это тогда нам казалось веселым и забавным. Иногда мы перебарщивали, конечно, но в целом были дружны и по сердечному любили учителей и они нас. Тогда, в этот год и произошла эта ситуация с педсоветом, описанная ранее. Это было иногда беспечное, а иногда и беспокойное время в моей жизни, но в целом было так весело и здорово все, что, наверное, не могло дальше существовать в стенах школы и в жизни, что по воле рока наш класс был в конце учебного года расформированы. И наши дорожки со всеми одноклассниками разбежались в разные стороны. Поскольку коррупция в девяностые годы не только зарождалась, но развивалась бешеными темпами, как наверное и гиперинфляция, то ситуация коснулась и наш класс. Когда мы закончили учебный год девятого класса, то должны были перейти в десятый-одиннадцатый класс и закончить свое обучение уже в средней школе. Мы пришли перед первым сентября, чтобы узнать расписание уроков и узнали, что дальше будет только гимназия, а простые классы будут расформированы по школам города, в которых было договорено по несколько человек в каждую. Нас было тогда два класса «А» и «Б». Все уже были настроены заканчивать именно эту школу, у всех были свои планы выстроены. Родители тоже были возмущены происходящим. Нашлись более активные, юристы и скажем просто осведомлённые люди, которые узнали, что это не законно и наши права не просто ущемлены, но и грубо нарушены перед законом уже Российской Федерации. Однако это были девяностые годы, годы, когда беспредел был во многих структурах, включая и образование. Мы объявили директору школы о незаконности его решений и действий, и сказали, что будем бороться и жаловаться выше. Мы действительно вместе с родителями (не все, самые активные), я правда сначала был без родителей, пошли в администрацию и подали жалобу. Получили ответ, что администрация города только в лице мера может что-то сделать, записались к нему на прием и пришли в назначенный день. Как всегда водится в нашей стране в таких случаях, все руководство начинает разбегаться и по телефону или письменно перекладывать ответственность друг на друга, обычная бюрократическая система, когда никто ни за что отвечать не хочет и избегает этого. Также мэр в итоге не принял нас, но из-за того, что претензию с подписями мы подали, появились виновники и те, кому нужно было как-то решать данный вопрос. Как я уже сказал ранее, данное решение о расформировании перед самым началом учебного года старших классов нашей школы было не что иное, как просто самоуправство с распилом казенных денег, которые для этого выделяются школам заранее и просто в один день прекратить обучение для нескольких десятков человек – это есть грубое нарушение прав человека. Все же прав у человека в России всегда не достаточно в нужный момент, когда идет воровство на государственном уровне, а в данной ситуации виновник появился сам и пришел на помощь директору школы незамедлительно после пикета в администрации перед приемной мэра. Точнее виновница, заместитель мэра, некто Ананина, не помню точно ее имени и отчества, вместе с директором школы назначили нам встречу практически на следующий день после пикета в школе. На следующий день в школу на встречу с представителем власти города я пришел со своим отцом. Если в двух словах описать гражданку Ананину, то это был яркий представитель, а точнее представительница тех «новых русских», кем называли после путча людей нечестным путем очень быстро разбогатевших и получивших в свои руки власть, а с манерами обычной дворовой выскочки, то есть без стеснения демонстрирующих свое «превосходство», приподнимая всегда свой носик и на распев, протягивая слова разговаривая с окружающими их людьми. Надо конечно отдать должное и отметить, что, как женщина она была очень эффектная, с хорошей фигурой, стройная и высокая, с лицом без изъянов, без лишнего макияжа и в тоже время оставалась притягательной и желанной для мужчин. Одета была в короткое обтягивающее платье с прической с зачесанными назад волосами с завязанным резинкой хвостиком. Мне она, как женщина, как одета, накрашена и вообще выглядела, очень понравилась и подействовала на меня эффективно этим. Возможно и моему отцу, который другим языком и словами потом сказал мне и маме о ней. Но вернемся к самому событию. Утром следующего дня мы были в назначенный час все в сборе перед приемной директора школы. Директора никто не видел, но все знали, что он уже давно в кабинете и ждали появления представителя власти для собрания и обсуждения ситуации и нашего будущего обучения. К слову сказать, директор школы со средних классов считал меня, не знаю почему, неформальным лидером и как я понял потом, в данном движении он также посчитал меня ответственным за данное «восстание». В чем-то он, конечно, оказался прав, потому что в целом был далеко не глупым человеком и умел разбираться в людях. После эффектного появления заместителя мэра на высоких каблуках красных «лабутэн» в сопровождении двух серьезных мужчин в пиджаках, зашедших в кабинет директора школы, прошло какое-то количество времени в ожидании и нам сообщили, что слуги народа хотят разговаривать не со всей толпой, а поговорят со всеми по отдельности. На что конечно мы не вольно и не сразу согласились, но директор школы в этот день был как никогда решителен и резок. Он вышел из кабинета с багровым лицом после предварительной беседы с властной женщиной и резко пригласил первыми меня с отцом в кабинет для предварительной беседы, сообщив, что поговорят со всеми и чтобы не беспокоились. В кабинете директора столы были буквой «т» составлены для проведения собраний и бесед с персоналом и другими посетителями. В этот раз директор сидел уже не на своем месте, а там, где обычно сидят подчиненные вместе с заместителем мэра. Нас же с папой усадили, напротив, с другой стороны стола. Представитель городской власти представилась, рассказав предварительно вкратце, кто она по должности, и чем именно занимается в нашем городе. Она сказала, что закончила высшее учебное заведение в свое время, уточнила у директора школы, что закончил он, а потом поинтересовалась, что закончил мой отец и какое у него высшее образование, техническое или гуманитарное, или может он, также имеет педагогическое образование. Получив от папы ответ, что у него нет высшего образования, она, как-бы не значимо, уколола этим отца. Сказала ему, что «вот видите, а у нас оно есть и мы хоти, чтобы и ваш сын получил достойное образование, и у современных детей появилась специализированная подготовка сразу перед поступлением в высшие учебные заведения в будущем и для этого и была создана экспериментальная гимназия с различными направлениями». Надо отдать ей должное, она не импровизировала тогда, а хорошо подготовилась к встрече с электоратом, а возможно это было не первое ее выступление подобного рода, и директор предварительно ее проинструктировал, что именно нужно говорить, чтобы решить данную проблемную ситуацию. Она добавила, что где-то конечно была допущена ошибка в том, что нас заранее не предупредили, так как окончательно его приняли только летом, а в это время все дети на каникулах. Несмотря на быстроразвивающиеся изменения, были согласованы с другими средними школами города места для детей, которые захотят продолжить обучения в среднеобразовательных учреждениях, а также могу заметить, что желающие могут продолжить образование уже с определенным уклоном в гимназии. Данный оборот событий и краткое описание ситуации в нужном для директора и администрации русле был хорошо подан отцу для того чтобы он уже перенял их сторону и смог повлиять на меня, но мой папа всегда был за меня. Поэтому он тоже неплохо парировал на данный оборот, сказав, что вышесказанное конечно хорошо, но учиться не мне и не вам, а моему сыну и давайте тогда выслушаем его позицию. Представляете, мне было в этот момент четырнадцать лет, и мне нужно было в этот момент решить судьбу дальнейшего обучения не только меня, но и остальных примерно сорока учащихся. То есть тут же весь диалог перешел на меня и взрослые хищные, как мне тогда показалось, с решительным взглядом глаза впились в меня и в этих глазах я прочел только одно, как в советском мультике «соглашайся мальчик с нами и будешь нашим королем». Признаться честно, я эту ситуацию тогда своим молодым и шустрым умом решил несколькими способами, но решение нужно было принимать только одно и только здесь, сейчас и сразу. Спустя уже немало лет по жизненным меркам, я несколько раз вспоминал эту ситуацию и моделировал в голове другие ее решения и того, что могло бы в итоге быть, но в жизни происходит только так, как происходит один раз и других вариантов не бывает, чтобы все изменить. Не смотря, казалось бы, давление, оказываемое на меня в этот момент взрослыми состоявшимися людьми, я не оробел и высказал свое видение ситуации всем. Моя позиция складывалась в том, что я человек, который хочет продолжить обучение в той школе, которой он начал свое обучение, и с теми людьми, которых он уже знает. Для того чтобы спокойно закончить учебное заведение и поступить уже в высшее учебное заведение. В современном Российском государстве я так же, как и остальные за дверью люди, имею право на данное желание, потому что есть класс, есть школа и есть наверняка желание государства продолжить обучать, для того чтобы получить достойное поколение. Ведь мой отец наравне с вами работает и платит налоги, чтобы его сын смог получить от государства, ранее обещанное, бесплатное, среднее образование. Мхатовскую паузу своим изречением признаться я получил. Заместитель главы города, директор школы и мой отец хорошо раскрытыми глазами посмотрели друг на друга. Тут без того взвинченный этой ситуацией, директор вступился уже с более простой, прямой речью ко мне. Хотя сначала Ананина попробовала объяснить изменившуюся ситуацию в современном государстве и городе и что ей это виднее и что бла, бла…Директор понял, что этим меня не проймешь и, наверное, только его напор спас тогда для них ситуацию. Директора звали Андрей Иванович Овсянников и надо отметить, что любовью учеников и учителей он был обделен всегда из-за своего иногда взрывного характера. Тогда он мне напрямую начал говорить, чтобы я посмотрел реально на ситуацию, по его словам реально. В реальности по его словам было то, что большинство из тех учеников, что за дверью после окончания школы не продолжат свое обучение в высших учреждениях, и кто-то уже хочет и собрался поступать в пту или техникум, а кому-то из выпускников девятого класса будет даже выгодно ходить в выбранную им из предложенных школу поближе к дому. «В данном случае ты ( ну то есть я) преследуешь прежде всего свои интересы и поскольку ты парень не глупый, то мог бы продолжить обучение в гимназии, где тебя хорошо подготовят к поступлению в вуз, а если ты переживаешь за то что у тебя уже был опыт с обучением и тебя перевели обратно в простую школу, то мы можем прямо сейчас решить этот вопрос и без вступительных устроить тебя в гимназию. Вот кем бы ты хотел быть?» Все было с хорошим напором и давлением и я ответил, что еще не полностью определился и может быть юристом и тогда если идти в гимназию, то на гуманитарное направление. Возможно последние мои слова он уже и не слушал, потому что уже вел меня под руку и довольно быстро, мы просто вылетели из его кабинета. Я не совсем даже сразу понял, что именно сейчас будет, а особенно когда он сначала меня подвел к учителю по физике и спросил ее не будет ли она против моего возвращения в гимназию. На что она сказала, что не будет против и даже сказала, что я способный. Потом он подвел меня уже, в таком же быстром темпе, шагая к учителю по математике, и уточнил ее мнение по взятию меня в гимназию и на что получил одобряющий ответ и даже, что у меня ведь получалось в прошлой моей попытке. Тогда я уже понял, что меня он быстро оформляет в гимназию, но сразу не понял, зачем и при чем тут учителя физики и математике, если я ему сказал про гуманитарный класс. Просто ему так сильно хотелось решить проблему, что он даже и не услышал куда мне именно надо и посчитал, что для меня будет круто возвратится обратно в физико-математический класс. Да и он в тот момент этим движением добился своего. В тот момент я помню много мыслей пролетело в моей голове, да и до этого за несколько дней пикета, я уже видел, что большинство уже согласились переходом в другие школы и все движение было только за счет меня и еще нескольких ребят, которые просто хотели доучиться в одном классе, но уже перед самым судным днем высказывали свои сомнения в решении идти в этом вопросе до конца и добиваться своего. Так же мне немного польстило, что тут говорить, что я смог так легко возвратиться обратно в гимназию в тот именно класс из которого был отчислен годом раньше. В общем, как говорил классик, жизнь состоит из случайностей и связей и в этой ситуации получился именно такой расклад, про который я сначала даже и не думал, а если и думал, то не именно так. После того, как мы с директором обратно прибежали к его кабинету, он за меня, опешившего немного происходящим, сказал присутствовавшим, что со мной вопрос решен и кто следующий. Заместитель главы города Междуреченска, тоже, увидев происходящее, быстро ретировалась. После чего, не дожидаясь решения по остальным ребятам, мы с отцом отправились домой, чтобы я готовился на следующий день пойти на учебу в мой бывший гимназический класс. Ситуация действительно решилась очень быстро и мы с одноклассниками как-то быстро поняли, что нам пора расходится по разным направлениям и после этого дня со многими даже и не встречались больше. Для себя, конечно, я в тот момент получил вроде бы выгоду, по крайней мере, в тот момент я так посчитал. Ведь можно было не согласиться и не пойти за директором и настоять на своем, сохранив свой авторитет перед ребятами и возможно сохранив свой класс, который был самый дружный за все мои годы обучения в школе. Просто через полтора года эту заместителя главы города убрали из администрации за нарушения и, казалась бы в то время звезда, очень быстро угасла. Что касается директора, то через три года, правда я уже тогда окончил гимназию, его тоже сместили с занимаемой должности и попросили из школы в неизвестное направление. Получается, что тогда я мог решить развитие событий и в другое направление. Конечно, в жизни нельзя сомневаться в уже содеянном, этому учат все умные книги, но после этого я, почему то стал сомневаться в правильности своих решений, чем болею иногда и сегодня. Если признаться честно, то и в гимназии мне в старшие классы не было уже так неприятно и иногда скучно, как учась в восьмом классе, толи повзрослели все и учителя стали попроще, толи я изменился к людям и к себе тогда.

Я немного переживал тогда о том, как меня встретят в классе ученики и учителя. Правда ранее с неформальным лидером класса была конфликтная ситуация, и поэтому никто, наверное, не захотел эскалации. Да и со мною еще двое новеньких поступило тогда, в общем, я быстро вписался в данный коллектив, где уже были совсем другие ребята и интересы, причем у всех разные и поэтому все занимались своими делами и держались до последнего друг от друга на дистанции. Дома родителям понравился принятый оборот дел, и данное возвращение они посчитали скорее справедливым поворотом судьбы для их умного, как им всегда почему-то казалось, сына. Оставшиеся два года обучения в гимназии я уже по серьёзней посвятил учебе и спорту, хотя и спортом я занимался любительски для себя, для развития своего организма, и учебой не увлекался до фанатизма. Занимался баскетболом, боксом, ходил качаться, на физкультуру в школе, где были лыжи зимой и разные спорт нормативы в другое время года. Получалось, что спортом занимался 5-6 дней в неделю и иногда по две тренировки в день утром и вечером получалось. Улицу посещал уже реже и меньше тратил на это времени. Самое интересное, что в эти годы втягиваешься в занятия спортом, и потом уже огромное желание идти на тренировку появляется. Например после тридцати пяти лет уже привязанность появляется, но такого кайфа уже не получаешь от занятий, скорее делаешь усилия только из-за необходимости поддерживать себя в жизненно необходимой форме. Поэтому систематические занятия спортом необходимо совершать всегда и на протяжение всей жизни, не делая при этом больших перерывов, чтобы не испытывать свой организм по-плохому, ведь плохая эксплуатация ни к сему хорошему не приводит, только к поломкам. Необходимо с молодых лет настраивать себя на здоровый спортивный ритм жизни, чтобы потом проще преодолевать жизненные трудности и строить вовремя свою семью, дом. Нужно вырабатывать нужный рабочий ритм жизни сразу, с юного возраста. Работать над собой и своим развитием нужно постоянно. Также как пища употребляется каждый день, также и нужно развивать умственные способности и физическое развитие поддерживать постоянно.

Самое интересное в 10 «Ф» классе для меня была литература, а точнее как меня увлекла ею учительница. По своему в тот период моей жизни поведению и времяпровождению я был уличный пацан, и поэтому времени на чтение длинных романов и толстых книг мне не хватало, а точнее сначала было и не интересно. Я дожидался, когда одноклассники прочтут произведение, читая в это время критику данного произведения, на что времени уходило гораздо меньше, и, ограничившись хрестоматийными данными и тем, что по прочитанному материалу расскажут мне одноклассники, я приступал к уроку, опросам и сочинениям по данной повести или роману. Любовь Яковлевна была очень умным педагогом и догадливой женщиной, она раскусила, как я познаю поданный ею материал и обманываю о прочтении буквально через месяца два. Может, конечно, кто-нибудь из добрых и ответственных одноклассниц или одноклассников подсказал ей это, что тоже очень вероятно. Дело было как раз тогда, когда мы проходили «Преступление и наказание» М.Ф. Достоевского. Книга была толстая для меня, и читать ее я не стал, а также прочитал критику Белинского и т.п., прослушал пересказа одноклассника и, скрестив пальцы на уроке, чтобы меня не спросили, ждал, когда эта тема закончится. Тема длилась не один урок, а поскольку уроки не каждый день, то и не одну неделю. Мне не удалось скрыться от ответа, и я получил задание, чтобы рассказать о Раскольникове и его отношениях с близкими и окружающими людьми. Первые несколько минут ответа я выдержал и отразил натиск, но через несколько вопросов и неверных ответов поплыл и стал тонуть, после чего получил отрицательную оценку и был морально пристыжен. Это задело мое самолюбие. За два-три дня перед следующим занятие, я прочел книгу, занимаясь этим все свободное время по вечерам и до ночи. Читал я не быстро, да и сейчас не обладаю навыками скоро чтения, а точнее не могу понять даже, как люди быстро читают и успевают все запомнить. По-моему люди, кто читает подобным образом из произведения, запоминают столько же материала, сколько я запоминал из прочтения критики, но это только мое мнение, я же продолжаю думать, что я умный. Поэтому из-за моей скорости чтения мне пришлось не ходить несколько дней на улицу. Хотя и подготовился к уроку, и первый вызвался, чтобы доказать всем, что я прочитал, именно ту отрицательную оценку мне не исправили, а поставили другую, ведь урок то другой. Мотивировали тем, что будешь при прохождении следующих тем зарабатывать уже, самостоятельно вызываясь на другие положительные оценки, чтобы исправить ситуацию, но для этого непременно читая произведения и критику все вместе, а не по отдельности. Так мне пришлось читать весь материал, который мы должны были проходить в учебном году и который заранее говорили, чтобы прочитали за лето, подготовившись к учебному году. Когда мы проходили «Войну и мир» Л.Н. Толстого, то еще смотрели фильм С.Ф. Бондарчука, чтобы лучше воспринять материал, сложного для восприятия еще детским умом. Я глубоко окунулся в эту атмосферу. До этого я писал короткие сочинения, хотя от нас требовали не менее четырех страниц и даже листов. Когда нам задали написать сочинение по произведению и фильму в целом, то я красиво оформил и написал, детально описав работу актеров над своими героями и их характерами, сравнив с данными характеристиками самого автора произведения. Вышло на нескольких альбомных листах. Такого длинного и качественного сочинения я не писал в школе никогда. Спасибо великим мастерам своего дела, писателю гению и гениальному советскому режиссёру позволившими своими произведениями молодому парню улучшить свои показатели по написанию сочинений. Что позволило мне в конце школы и на вступительных экзаменах в вуз написать работы на положительные оценки. А также конечно спасибо прекрасному преподавателю и истинному профессионалу своего дела, который смог меня увлечь и даже помог полюбить классическую литературу, которая абсолютно правильно рекомендована для образования и развития молодого поколения. Позже из-за моды на детективы с нравами открытого беспредела девяностых, не цензуры и просторечия, я читал не нужную литературу, которую сейчас я уже даже и не помню. Ни самих писателей, ни рассказов, ни героев, все они были подобны и интересны были только в тот момент, не оставив в голове никаких глубоких мыслей и выводов для дальнейшего размышления.

После этого, я учился тогда в гимназии, в физико-математическом классе перед самым Новым Годом у меня должен был пройти праздник в гимназии. Перед тем как пойти в школу, мы с папой решили собрать елку. Елка была искусственная, примерно моя ровесница или постарше. Хранилась она в старом чемодане с игрушками, мишурой и другими новогодними украшениями. Также в чемодане была гирлянда, которую сделал еще дядя Тима, родной брат папы, когда он еще был жив, то есть ей уже было тогда лет двадцать. Конечно, папа уже подпаивал ее до этого и она не один Новый Год радовала нас своими разноцветными лампочками, покрашенными в ручную. Но в этот Новый год решили сделать по новому и саму старенькую, искусственную елочку заменили на живую елку. В общем, мы достали все новогодние украшения из чемодана, установили в углу зала, перед входом в балкон, живую елку и приступили ее наряжать. Сначала мы протянули гирлянду, потом развешали игрушки, потом накидали ваты, словно снегом усыпали, и все это засыпали разноцветной мишурой. Перед Новым Годом мы, как и все постсоветские семьи всегда приводили в порядок все комнаты, отмывали и отстирывали все, ровно, как и в этот раз, развешали новые чистые шторы и тюль. На полу лежали два длинных во всю комнату половых ковриков и сверху положили толстый, ранее настенный, ковер. В общем, комната была по зимнему одета и убрана к Новому году. Там где мы установили елку, в углу стоял раскладной стол, на котором гладили, а рядом стояло кресло обшитое плюшем. До праздника в гимназии оставалось где-то час, и я успевал спокойно привести себя в порядок, одеться, прихорошиться, наодеколониться и спокойно дойти, так как на дорогу достаточно было потратить пять минут времени. Так вот, мы собрали елку, на лицах у нас были счастливые улыбки и тут решили включить гирлянду, посмотреть, как будет красиво все переливаться. Папа сказал: «зажигай!» и я зажег. Включил в розетку гирлянду и выключатель гирлянды. И реально зажег! Гирлянда где-то каратнула, елка была живая, но вероятно уже суховатая и она просто вспыхнула, тут же зацепив огнем шторы, кресло и палас. Папа быстро метнулся, чтобы вырвать штекер их розетки, а я побежал в ванную набирать воды в ведро и тазик, все происходило так быстро, но признаться, мы не паниковали и делали все без промедления, как – будто до этого тренировались. Я бегал с водой и заливал, папа сдергивал шторы и еще какими-то подручными тряпками тушил. Потушили по идее быстро, но угол комнаты погорел конкретно. Пришлось все убирать, что-то отмывать, ставить старенькую искусственную елку и наряжать ее. После чего я галопом оделся и побежал в школу на праздник, пованивая одеколоном и пожарчиком. Праздник прошел, наверное, хорошо, но я его уже не помню. Зато помню, как мы, как – будто отрепетировано и спокойно, тушили с отцом, устроенный нами, пожар, а после него убирали по максимуму все горелки и приводили все в порядок, а я еще перед школой выкинул в мусорный бак в школе все горелки. Вечером когда пришла мама нам, конечно, влетело, но не так сильно, как мы ожидали, да и как-то в позитив все перешло, решили что все хорошо закончилось и, слава Богу!

В одиннадцатом классе нас училось десять человек в классе. Несколько человек поступили физико-математическую школу в городе Новосибирске в Академгородке. Из десяти человек я общался больше только с тремя, четырьмя ребятами больше, поскольку интересы были разные. В самом классе какой-то общей волны и интересов, кроме обучения, не было никаких. Когда мало человек в классе, то невозможно, чтобы тебя не спросили или забыли про тебя, отсидеться не получиться. Поэтому знания впитывали все и готовились к бедующему поступлению в вузы капитально. Все выпускники поступили, некоторые даже в несколько вузов. Подготовку получили капитальную, спасибо за это учителям, которые скрупулёзно вливали знания из программы и дополнительно по физико-математическому направлению в наши головы.

Не знаю почему, но я самых малых лет сильно любил отца. «Сильно – сильнушки», как мы с ним говорили друг другу, когда я был маленьким. Конечно же, я любил и маму, и бабушку, и брата любил и люблю, но почему-то к отцу эмоционально и энергетически был сильнее привязан. Для меня это был самый сильный и красивый человек на земле, причем силой настоящего мужчины, силы духа и душевной красотой. Человек он был простой во всех жизненных взглядах, но сохраняя при этом всегда и в любом состоянии житейскую мудрость. Вот пример его сильного, мужественного характера: когда я был маленький, года два-три примерно, отец белил комнату. Просто на стуле он не мог дотянуться до потолка, поэтому поставил стульчик на стол. Конструкция была довольно шаткая, и он упал с нее и разрезал сильно руку об батарею отопления при падении. В этот момент забежал я в комнату. Отец сдержал свои эмоции, чтобы не испугать меня. Я же видя что, не смотря на шум, все в порядке подбежал к расплескавшемуся на полу известковому раствору и весело начал по нему шлепать. Вот какой у папы был сильный мужской характер, что он смог удержаться от боли, не показывая никаких эмоций маленькому ребенку. Он всегда притягивал к себе людей своей душевной добротой, притягивал добрых людей. Он работал физически с ранних лет и был развит физически очень сильно. Он и в пятьдесят лет мог хорошо за себя постоять, а по молодости вообще в карман за словом и делом не лазил. Подраться был мастер и по молодости даже любил это дело, сам на рожон не лез, но и задиристых успокаивал сразу и вовремя. По описанию чем то похож на «Дрона» у Льва Толстого, из «Война и мир», такие люди становятся сильными в двадцать и до шестидесяти сохраняют силу, а дальше резко теряют силы и умирают. Так же и с моим отцом примерно и произошло. Ростом он был 168 см. Большие, мощные руки и толстые, сильные пальцы. До сорока лет даже жиринки особо не было, хотя сам был не худой по телосложению, с развитыми мышцами. До шестидесяти лет, пожимая ему руку, я как будто попадал в «железные тески» и ощущал действительно крепкое мужское рукопожатие. По психотипу это был яркий холерик почти во всех делах. Работы не боялся никакой, скорее она его боялась. Так вот, родился он в деревне «Заринская» в Алтайском крае 20 марта 1955 года. Отец его был Пузырев Ефим Романович (05.12.1915-19.03.1987), мама – Долгова Елизавета Алексеевна (04.10.1915-09.03.1981) (оба уроженцы деревни Борисово Алтайского края) четыре сестры (Екатерина, Валентина, Любовь, Ольга) и два брата (Тимофей и Владимир), он был самым младшим. Брата Владимира Геннадий не застал почти, тот утонул в 8-9 лет, затащило в воронку в реке, когда купался (после этого рассказа я в малолетнем возрасте сначала стал бояться любых воронок, пока отец не сказал мне, что в наших речках таких крупных не бывает, и я перестал бояться, и стал спокойнее плавать и переплывать речки). Старшего брата убили, когда моему отцу уже было двадцать с небольшим, а дальше при моем появлении уже на свет у него оставалось четыре сестры и родители, которых смерь старшего сына сильно подкосила. Баба Лиза, по рассказам, была потрясающим человеком, она никогда ни на кого не кричала, а всегда говорила спокойно, но так, что ее все слушались. Не смотря на вспыльчивый по молодости нрав отца, бабушка всегда могла во время успокоить его, а он в свою очередь всегда ее слушался. Помню, я говорил родителям в детском возрасте, что помню бабу Лизу, даже описывал ситуацию, как она приехала к нам в гости и была в зеленом платье. Родители не верили, потому что мне тогда было около года и я физически не мог бы такого запомнить, хотя ситуация была действительно такой, как я ее описывал. Сейчас конечно я уже не знаю, действительно я помнил это, может это просто детское воображение с рассказами заставили меня в это поверить, не знаю, в общем, много времени прошло для памяти.

Дед, Ефим Романович, до шестидесяти лет еще «склепку» на турнике крутил, гирю 32 кг тягал и был всегда собранным. Он был хорошим охотником и даже в военное и после военное время всегда ходил с ружьем и мог настрелять дичи, наловить рыбы и кормил нормально семью из нескольких человек. Стрелять умел метко, на в скид ружья стрелял в зайцев и дичь, также пригодилось и на войне. Войну он повоевал с японцами, тогда они жили на Дальнем Востоке в Амурской области и он умудрялся на лыжах ночью сбегать к своим в деревню, настрелять по пути дичи, а также часть своего пойка притащить жене с детьми (тогда уже были Екатерина, Валентина и Тимофей), а потом бежал на лыжах обратно в часть и воевал с японцами. Про войну рассказывал, как их учили отражать японских самураев, которые часто били первым ударом двумя пальцами в глаза и чем застали в первое время врасплох русских военных, но их уже обучали ставить ладонь на нос, чтобы ребром ладони отражать удар противника. Умел играть на балалайке и гармони, так что в семье не скучали и ни голодали. У него также было хобби делать опасные бритвы, ножи, которые дома у него всегда были наточены, как бритва, а также пилы, топоры были наточены до такого же состояния, что ими можно было побриться, как говорил мой папа. Дед был немного краснодеревщиком, хорошим плотником, даже в совхозе. За несколько лет до смерти он так же построил своими руками хорошую, просторную баню из деревянного бруса, в которой меня посчастливилось попариться. За домом стоял турник, к которому иногда прицеплялись самодельные, навесные, деревянные качели для любимых внучат. Каким-то из вышеперечисленных выше навыкам он наверняка научился когда, переехав снова в Сибирь с Дальнего Востока, ради того, чтобы прокормить семью в послевоенное трудное время, был пойман за присвоение двух мешков совхозной муки, и отправлен на пару лет строить «Запсиб» (Западносибирский металлургический комбинат был построен в сталинские годы руками осужденных) в Кемеровской области, куда лет через тридцать по воле рока переехал его младший сын и мой отец, Пузырев Геннадий Ефимович. Ефим Романович руками своими многое умел делать, но с техникой был (по рассказам отца) как говорят «на вы», наверное, потому что поздно учился, не могу сказать точно. У него был мотоцикл, но он на нем редко ездил, наверное, поэтому данным навыкам с детства научился мой отец, которого дед заставлял уже по малолетству, лет с 12 возить его. Иногда и не специально, однажды они ехали с моим папой с покоса, за рулем был дедушка. Вдруг он резко притормозил и с криком и матами начал снимать быстро мотоциклетный шлем. Оказалось, ему прямо внутрь шлема залетел шершень и ужалил его. Пришлось отцу вести деда домой за рулем мотоцикла, по его рассказам было нелегко, дед весил больше 90 кг, да еще с болью от укуса с трудом сидел ровно, на что отцу приходилось делать аккуратные замечания, что свалимся, и в итоге он справился. По этому, наверное, у отца была любовь к технике с детства, и он стал водителем-профессионалом, а также все свободное время в жизни проводил в гаражах, ремонтируя технику, крутя гайки. Он проработал много лет водителем «Белаза» 110 тонника, а там, на ремонте кувалдой махать приходилось ему очень хорошо. Ключ 32 на 34 в его руках легко крутился, да и гайки сорвать его часто просили из-за сильных кистей рук, опыта и сноровки. Он не был «костоправом», да и с коммерческой точки зрения к ремонту автомобилей не сильно подходил, он скорее из-за хобби к этому относился и «нехотя» подрабатывал с друзьями-знакомыми, которые этим делом серьезно занимались. Так что он всю жизнь занимался физическим трудом и был здоровым и сильным, про него при жизни и после даже говорили: «машина».

Первую личную машину отец купил себе когда мне было пять лет (значит ему около 30 было), это был «Москвич 401», копия той, на которой ездил Штирлиц в «Семнадцать мгновений весны». Его так во дворе и называли у нас – «Штирлиц». Отец же его называл «Буяном», за его строптивый характер и мощь. Это действительно была очень мощная и проходимая машина, она проезжала даже там, где могли проехать уже только трактора. Отец очень любил ее (машину) за это и не хотел менять ее на более современную и новую машину долгое время, потому что он любил чинить ее и днями мог разбирать и перебирать ее. Продал он ее уже когда мне было лет двенадцать и я помню просил его не делать этого, а подождать еще несколько лет и продать дорого, но он если что то решил, то делал. Продал он ее где-то за пятьсот рублей, тогда, кажется тысячи и миллионы были. В это же время мы купили маме кожаную куртку за триста пятьдесят тысяч, и я говорил отцу: «вот видишь, машину на куртку променяли» и посмеивался по малолетней своей глупости. Позже родители купили «Волгу» 3102. Это уже была большая семейная машина. Когда мне было 17-18 лет и я жил тогда в Новосибирске, отец купил себе «Nissan Sherri». Когда мне было около 30 лет, он купил себе новенькую Reno Logan, и это была уже его последняя машина. С каждой машиной было много историй и отдельно взятые можно тоже вкратце рассказать.

С первой машиной, с «Москвичом-401» была неприятная история, которая запомнилась мне, как моя ошибка, которую хотелось бы исправить, но уже нельзя. Мы в очередной раз возвращались с дачи на машине, были: папа, я, мама и брат. Я сидел на переднем сидении рядом с папой, в очках-лисичках, которые тогда были модные и которые я купил, когда родители меня отправляли в детский лагерь «Уголек» в Крыму. Данный автомобиль быстро не ездил, когда он разгонялся больше 60 км/час, то начинал дребезжать, когда 70 км/час еще и гудеть и становилось не по себе, а когда 80 км/час было уже просто страшно. Так вот в тот день отец разогнал как раз до 80 км/час чтобы мы почувствовали адреналин и попросили его не гнать и просто повеселились. Так все и было, пока мы не наехали на кочку и в этот момент передний бампер оторвался, а он был не как у современных машин из одной створки, а как бабочка, из двух раскладных частей поперек машины, лежащих на двигателе и остальных частей машины. Так вот он оторвался и как в замедленном фильме, сначала закрыл собой лобовое стекло, в этот момент отец плавно, но интенсивно притормаживал, а потом взлетел и махая как будто крыльями пролетел высоко в обратном направлении метров на 30 от машины и, Слава Богу, тогда в том направлении было слабое движение, маленький поток, если так можно его вообще назвать, автомобилей и мы никого не задели и не стали причиной аварии. В этот самый момент пацаны со двора купались и отдыхали у озера и все увидели, а потом еще детально рассказали мне, как все было со стороны. Так вот когда мы становились, я снял очки и смотря в зеркало заднего вида, увидел как бампер тащат хохоча ребята нашего двора. Отец вышел к ним на встречу, а я так и остался сидеть на месте, мне почему-то было так стыдно за всю эту ситуацию с собой и с машиной, что я не мог шевелиться и готов был сквозь землю провалиться, глядя как подшучивают ребята. Да и старший брат не вышел на помощь отцу, даже когда мама сказала нам об этом. Конечно, они и сами справились неплохо, вместе с папой установив бампер на место, но я только потом осознал, как я в сложный момент не помог своему отцу и мне до сих пор стыдно за мой далеко немужественный поступок. Ведь по сути ничего такого страшного не случилось и даже ребята, потом мне рассказывали это и удивлялись, чего это я так стеснялся и стыдился вполне безобидной и простой даже смешной жизненной ситуацией. Я тогда конечно в первую очередь ожидал, что брат пойдет первым на помощь, а когда он не пошел, последовал его примеру, но потом я понял, что это не оправдание, я сам виноват, что в простой ситуации так повел себя по отношении к своему отцу. Конечно никто про эту ситуацию сильно голову не грел ни тогда ни позже, но я после этого случая зарекся, что не буду больше себя так вести в подобной ситуации прежде всего к своему отцу, потому что это прежде всего не уважение самого себя. Кстати на «Москвиче» папа меня начинал учить водить машину уже где-то с семи лет. По проселочной дороге на дачу он давал по прямым дорогам водить мне машину, сначала сажая меня на колени и давая просто крутить рулевое колесо, а потом и доверял уже полностью сидеть на переднем сидении водителя и вести машину самому, держа при этом руку на ручном тормозе. Не смотря на то, что водить меня учили с детства я не легко осваивал вождение автотранспорта даже в будущем, у меня появлялся какой-то страх и я с трудом преодолевал его. Возможно, из-за этого я не стал водителем и свои первую машину купил только в 34 года. До этого свой прерывный и непостоянный стаж вождения я проходил на машинах отца, рабочих машинах и немного на машинах друзей-знакомых.

Вторая машина, «Волга» была недолгое время и самое большее, что мне запомнилось, так это ее размеры и заднее сидение, на котором на кочках приходилось из-за сильных пружин внутри сидения подпрыгивать до потолка. Для отдыха и выезда семьей на природу, которая находилась вокруг Междуреченска в любом направлении – это была хорошая машина. В далекие же поездки на ней отец решался на выезд только в редких случаях из-за технического состояния.

Третья машина пробыла, пожалуй, самое большее время, и отец вообще не хотел с ней расставаться, потому что он ее, можно сказать, сделал заново, вложив денег в нее больше, чем она в итоге стоила. Помню самое ее появление – мне очень понравилось. Тогда были популярные вазовские восьмерки и девятки, а иномарки только начинали появляться у народа, да и то праворукие японки из Дальнего Востока. Nisan Sherri, была леворукой машиной европейской сборки и по форме похожа на вазовскую девятку. Я тогда жил в студенческом общежитии №1 НГТУ и ждал, когда ко мне приедут родители. Когда я спустился помогать забирать вещи, то увидел эту машину, и мне она очень понравилась, я был в восторге и потом рассказывал всем приятелям о ней. Позже, выучившись на права, отец давал мне водить ее и могу сказать, что это была хорошая машина, а поскольку за технической стороной отец следил хорошо и во время всегда ее ремонтировал, то на ней было удобно ездить начинающему водителю. На ней уже родители путешествовали по России, доезжали к маме на малую родину в Башкирию, часто ездили к папиной родне на Алтай, ко мне в Новосибирск и по окружающим областям. Давал ее моим братьям, если им сильно нужно было съездить и привезти что-то. Была хорошая семейная машина, которая в итоге несколько раз по километражу сделала виток вокруг Земли. Отец ни за что бы ее не продал бы, если бы его не уговорили воспользоваться услугой «Трейд-ин» в салоне «Рено» обменяв на выгодных условиях с доплатой в рассрочку без переплаты на Рено Логан, которую ему уже не нужно было ремонтировать самому, а лишь во время заправлять бензином и маслом. Тем более он к тому времени работал водителем аварийной службы в Гор электросети, и с бензином, маслом проблемы не было.

Когда мне было 4-5 лет, мы приехали в очередной раз с отцом к деду в гости в Заринск. У деда был свой дом на несколько комнат с летней кухней и крыльцом, от крыльца шла тропика к забору и калитке, в двух метрах от крыльца стоял уличный умывальник без раковины, то есть можно было омыть руки, ноги и вода стекала на землю, где была под умывальником в дождливую погоду небольшая лужица. Перед отъездом папа постирал и погладил все мои вещи (тогда стиральных машин в деревнях не было), одел меня, надел туфли, почистил их, запачкал немного руку кремом для обуви и спустился с крыльца к умывальнику, чтобы помыть руки. Я же решил, тоже как папа, помыть руки и побежал с крыльца к умывальнику, недавно как раз прошел дождь и земля, точнее глина, была сырой, и я поскользнулся и упал со всего маху своей маленькой попкой как раз в маленькую лужу под умывальником. Отец подхватил меня и шлепнул по попе. Я расплакался, не от шлепка конечно, а просто от ситуации и испуга, как всегда обычно делают в таком случае почти все маленькие дети. И тут произошло то, что запомнилось мне на всю жизнь и стало для меня уроком. Дедушка стоял в это время на крыльце, он вышел нас провожать, и все видел. Он сказал: «Генок, ну-ка иди сюда!» и поманил к себе рукой. Отец с опущенным носом медленно подошел к деду. Дедушка поставил батожок (клюку, ему тогда уже было 70 лет) и сказал: «Ну-ка повернись!». Отец с послушанием повернулся, и дедушка шлепнул его по попе. У меня при наблюдении за происходящим слезы пропали сразу, глаза делались все больше и больше и рот открылся. Дедушка дал понять, что если что, то у меня есть, кому заступиться тогда. Мне же послужило уроком послушания, как нужно любить и уважать родителей. Я и отца полюбил еще сильнее после этого случая, и деда запомнил с уважением на все свою жизнь. Отцу, правда пришлось быстренько еще раз постирать и погладить мне шорты, но зато мы успели во время на поезд и получили моральное воспитание от мудрого дедушки и потом часто вспоминали этот незабываемый эпизод в нашей жизни.

Немного позже этого случая произошел еще один, который также запомнился мне. Только что прошел теплый, летний дождь и выглянуло яркое июльское солнышко. Я играл с ровесниками на улице и мы, как раз были на подъездном крыльце (вход в подъезд был под бетонной крышей, которая держалась на трубе и бетонной плите с другой стороны, а задом опиралась на дом – это стандартный, типовой подъезд во многих хрущевках). Играли в какие-то игры, и я всем говорил, что сейчас приедет мой дедушка – фронтовик (отец поехал встречать его на вокзал, и я ждал их). И вот из угла дома вышли и двинулись к нам на встречу папа и дедушка. Дед Ефим был в пиджаке с медалью (были еще маленькие соединённые и одна большая) и шляпе, медаль на солнце переливалась, и он был необыкновенно красив, меня наполняла гордость, и я всем сказал: «Вот он!» и побежал обнимать и целовать деда. Потом мы пошли домой и там произошел интересный эпизод, который я вспоминаю и в зависимости от возраста все больше понимаю. Мы находились в зале, я и папа были на диване, диван был обыкновенный, двуспальный и в этот момент был разложен. Дедушка сидел за журнальным столиком на деревянном кресле. У меня возникло, помню, непреодолимое желание спровоцировать отца, чтобы дедушка за меня заступился, потому что после того случая у умывальника мне хотелось в живую ощутить поддержку и «одержать победу» над папой. Потому что когда мы с отцом баловались, играли, то он побеждал, и хотелось алаверды. Получилось неожиданно для меня по-другому. Я не знал, как спровоцировать отца на применение, каких либо действий против меня, потому что они вели непринуждённую беседу с дедом. И тут мне пришел в голову план: я начну папу пощекотать, а он станет щекотать меня, а я заплачу, и дедушка заступиться и папа снова получит. То, что я решил заплакать, казалось мне, что взрослые поймут «правильно», мне до этого соседские девочки сказали, когда я с ними играл в «щекоталки», что если сильно расщекотать ребенка, то он может умереть и я принял эту гипотезу за чистую монету. В общем, в момент, когда я придумал этот план, я был уверен в его 100% действительности и все произойдет именно так, как я запланировал. Первые 80% процентов моего заранее запланированного дела прошла именно так, как я и хотел: я стал щекотать папу он меня и потом я захныкал, но потом пошло не по моему сценарию. Мое поведение расстроило папу и самое главное дедушку. У деда на его лице и интонации я тогда прочел, казалось какое-то полное разочарование и самое главное его слова в этот момент, как констатация приговора показались мне: « Гена, ты смотри – , небольшая пауза и медленное, небольшое мотание головой и строгим, тихим и каким-то даже метастатическим голосом,– не балуй, второго такого не будет!». И всё! Мой план провалился и ситуация уже где-то в другой галактике и я там просто умираю от стыда. На диване было какое-то покрывало, и я забрался под него и от стыда не вылезал, мне было в этот момент и жаль, что так получилось, и я понимал, что и извинятся уже поздно, да и никто и не послушает, что я это все специально задумал совсем для другого безобидного эффекта. Так я пробыл под покрывалом пока они не ушли на кухню. А слова эти я помню и теперь, и понимаю, как в них было много зарыто смысла. Ну, а с теми эмоциями показало, как дед любил и меня и своего сына и не просто переживал за наше будущее, а давал как будто наказ нам, чтобы мы более ответственно относились каждый не только к своей роли в жизни – я сына, а он отца. Для папы он хотел, скорее всего, донести, что в вопросе воспитания меня нужно быть по серьёзнее и «не упустил», как говорят меня. Самое главное еще и серьезней были вообще, и бережнее, и правдивее друг другу. Ведь сама моя авантюра прочиталась легко и по идее была уже не честной к самому дорогому человеку, к отцу, с самого начала задуманная на обмане и подставе какой-то. Не надо стремиться обманывать близких людей – это подло не только к ним, но и к самому себе. Все начинается с малого и если сразу это не понять, то потом будет только хуже для всех, а к себе, к своей любви, а значит и к своим любимым нужно всегда относиться ответственно и даже более ответственно, чем к чему-либо вообще. Спасибо любимому деду за урок!

Помню, к 20.03.1987 года мой брат купил электрическую бритву в магазине, чтобы вместе со мной подарить отцу на День Рождения. Отец тогда должен был прийти с ночной смены, он приходил в 09:15 всегда и мы его ждали, готовили сюрприз, чтобы, как только он войдет в дверь, мы выйдем из комнаты и поздравим его с Днем Рождения. Когда отец вошел в дом мы, не дожидаясь пока он разденется, выскочили из комнаты, мама из зала и принялись радостно поздравлять, целовать папу, подарили ему бритву. Он обрадовался подарку и был в этот момент счастлив, его глаза говорили об этом. Вдруг в дверь позвонили, отец открыл дверь, и женщина в костюме почтальона сказала: «Вам срочная телеграмма!». Папа расписался в получении и ему передали телеграмму. Мы радостно спросили: «Что, кто-то еще поздравляет?!». Отец развернул и прочитал телеграмму и вдруг изменился в лице, радостный блеск сразу пропал куда-то из его глаз. Мы, уже видя его реакцию, осторожно спросили: «Что там…?» На что он выдохнул и сказал: «Люба собирайся, отец умер, поехали». Вот такой неожиданный и печальный сюрприз произошел на День Рождение отца, когда ему исполнилось 32 года. Он даже не раздевался, мама быстро собралась, спросила только: «Ромку будем брать с собой?» – «Нет, не надо, пусть дома остается, в школу пусть идет» – что-то в этом роде, уже тихим, расстроенным голосом ответил папа. Я попробовал напроситься, но понял, что в этом случае лучше не капризничать и в итоге остался дома. Родители взяли документы, самое необходимое и тут же уехали на Алтай хоронить деда Ефима. Это была первая моя потеря близкого мне человека в моей жизни. Я, помню, взял в школу конфет одноклассникам помянуть дедушку, тогда я уже понимал, что значит, человек умер и больше его не будет в моей жизни, мне действительно тогда было грустно до слез.

В том возрасте где-то, наверное, я стал бояться, детский страх смерти, воображение у меня всегда нормально работало, поэтому я мог самостоятельно довести до трясучки от страха. Поэтому я спал с бабушкой (Екатериной), которая научила меня детскую молитву от страха:

Идет Иисус Христос

Через Калиновый мост

Калиновый мост угибается

От Романа испуг унимается

Нужно было перед сном прочитать ее три раза, и бояться не будешь! Я естественно старался верить, и потихоньку получалось не бояться. Но страх смерти брал свое, и тогда она научила еще одной:

Ангел мой!

На всю ночь со мной.

Одрия моя!

Не ведите меня во гробие,