Заткнись и танцуй

«Ну, что теперь?!»

Бедолага снова обошел машину, чтобы открыть дверцу салона, как вдруг проблема решилась сама собой. Кто-то пустил сигнальную ракету.

– Хе-ге, – сказал мужчина и посмотрел вверх. – Ох, мать…

То, что он увидел, привело его в замешательство, смешанное с восторгом. Он редко смотрел на небо, потому что не видел там ничего интересного. Сегодня, пожалуй, особый случай.

Это была не ракета. Одна из звезд, явно крупнее всех тех, что рассыпались на бескрайнем черном покрывале, намеревалась превзойти их и по яркости. И ей явно не сиделось на месте.

– Мама родная…

Крупная светящаяся точка в северо-западной части неба плавно опускалась вниз. Довольно быстро для звезды, но слишком медленно для самолета. С каждой секундой она даже становилась ярче, и очень скоро стало очевидно, что водитель «Запорожца» стал свидетелем аномального зрелища.

«Орбитальная станция «Салют!», – предположил он и огляделся. Ему было почти до слез обидно, что никто больше этого не видит. А так хотелось поделиться!

– Ээээй! – крикнул он.

Тишина. Он здесь один.

Звезда снижалась. Еще через некоторое время стало ясно, что она опускается на город. Несомненно, она висела непосредственно над жилыми кварталами, а не где-то над Финляндией. Водитель «Запорожца» посмотрел на далекие и едва различимые огоньки домов, прикинул расстояние («километров на пятнадцать отъехал»), потом снова глянул на звезду. Скорее всего, она «сядет» на главную площадь, аккурат под ноги вождю мирового пролетариата, и, судя по скорости движения, произойдет это минут через пять-десять.

Что это?!

Загадочная точка сверкнула чем-то бирюзовым. Всего на мгновенье, но этого хватило, чтобы выдвинуть вторую версию, более сумасшедшую.

– Летающая тарелка, – пробормотал водитель и хохотнул. Он заставил себя опустить глаза. Присел, зачерпнул рукой снег и вытер лицо. Никакая это не тарелка, это банальная белая горячка. Теща давно говорила ему, что в один прекрасный день он допьется до таких соплей, что начнет расстреливать из охотничьего ружья соседских кур… Кхм, на то она и теща, чтобы так говорить, и в чем-то она права. Но сейчас-то он трезв!

Проделав освежащие процедуры, мужчина снова посмотрел на небо. И тут же с облегчением вздохнул: неопознанный светящийся объект по-прежнему опускался вниз. Пожалуй, даже увеличился в размерах и теперь-то точно смахивал на сигнальную ракету. Кто ее мог пустить оттуда, сверху, и почему она не гаснет?

– Ешкин свет, – буркнул водитель. Он смотрел на звезду широко раскрытыми глазами и не обратил внимания на рев автомобиля, раздававшийся слева. Он сделал шаг вперед, затем еще один.

Эти два шага его спасли.

Из-за холма выскочил грузовик. Он несся по встречной полосе, гремя пустым кузовом. Скорее всего, водитель надавил на клаксон не для того, чтобы оповестить о своем приближении. Нажатие было рефлекторным – водитель грузовика так же неотрывно пялился на светящуюся точку.

Хозяин «Запорожца» стоял уже в сугробе, когда в двух шагах за его спиной машина получила сокрушительный удар в лоб. Под скрежет металла и стон клаксона грузовик протащил легковушку на двадцать метров вперед и только потом остановился.

Маленький зауральский городок тоже все видел, поэтому серьезно отвлекся от привычной вечерней возни. Он не предполагал, что станет свидетелем чего-либо подобного, поскольку самым большим катаклизмом, случавшимся в его истории, до сих пор считался внезапный майский снегопад, похоронивший результаты апрельского коммунистического субботника. Синоптики потеряли дар речи, когда звезда (уже довольно внушительных размеров) повисла высоко над площадью, зато немногие имевшиеся в городе ученые успели насобирать материал для своих исследований.

Сияние можно было наблюдать практически с любой точки. Все видели его по-разному: кто-то со своего балкона сквозь жидкие облачка наблюдал размытое пламя газовой горелки, кому-то мерещился кусочек радуги. Дети с замиранием сердца представляли инопланетян, зеленых человечков с большими ушами, взрослые же нервничали и звали детей домой – мало ли что там летает, вдруг упадет вниз. На несколько минут сонный покой городка был нарушен. Светящаяся точка приковала взгляды дежурных патрулей и уличных грабителей, водителей машин и простых пешеходов. Не могли оторваться от этого загадочного зрелища и трамвайные вагоновожатые, ввиду чего в тот зимний вечер января семьдесят пятого года случилось несколько неприятных дорожных происшествий. К счастью, обошлось без жертв.

Газеты, телевидение и радио проявили традиционное единодушие – они ничего не видели. Командование секретного военного гарнизона, располагавшегося неподалеку, приложило максимум усилий, чтобы необычные атмосферные явления оставались в их компетенции. Никто и спорил. Взрывы, крушения, НЛО – всегда в компетенции людей в погонах. Всем остальным приходится довольствоваться рекордными надоями и плавками. Только одна газета, «Зауралье», позволила себе заметить, что иногда советским гражданам не мешает задирать башку вверх – можно увидеть чертовски занятные вещи. (На следующий день главного редактора вызвали в горком и врезали по той самой башке за попытку создать нездоровый ажиотаж).

Нашлись и простые горожане, державшие в кармане фигу. Одним из них был молодой мужчина лет двадцати пяти, худой, бледный и довольно мрачный с виду. Он сидел возле окна в собственной кухне на пятом этаже серой кирпичной «хрущевки», пил водку, закусывая бутербродами из черного хлеба с отвратительной на вкус колбасой. Рядом на табурете катушечный магнитофон изрыгал песню Высоцкого о переселении душ.

Молодой человек снимал «атмосферное явление» на фотоаппарат и бормотал:

– Счастливая звезда. Кому-то повезло сегодня…

Он снимал почти до самого конца. Только когда закончилась пленка, закурил, выпустил из носа струю дыма и прислонился к стене. Завтра он узнает, что «звезда», провисев в небе около получаса, исчезла так же неожиданно, как и появилась, и что в это время в городе родился новый гражданин Советского Союза.

Мальчик. Три кило весу, пятьдесят сантиметров в холке. «Восьмерка» по шкале Апгар.

Часть первая.

Молчун

1

Гоните «мудрых учителей»! Гоните! Они всю жизнь нам мешают.

Да-да, едва мы перестаем писать в кровать и пересаживаемся на горшок, они уже говорят нам, что мы должны делать и как должны себя вести. Они знают лучше нас, чем нам стоит заниматься с малолетства – бальными танцами, гимнастикой, фигурным катанием или игрой на баяне. Они найдут нам кружок «по нашему вкусу», они купят нам кроссовки, коньки, боксерские перчатки и даже паяльник; они поставят нас на табурет в центре зала, заставят читать стишки и будут хохотать и умиляться, потому что половину звуков мы еще не произносим, или принудят петь песенку о бабушке, хотя и музыкального слуха-то у нас нет, да и бабушку мы в гробу видали.

Они будут преследовать нас и дальше…

«Какого черта ты не слушаешь учителя математики? Тебя не интересует математика?! Хорошо, допустим. А история? Литература? Биология? А что тогда тебя интересует?! Ты понимаешь, что должен учиться на «пятерки» и «четверки», если хочешь стать человеком? Ни черта ты не понимаешь в жизни, бестолочь!

А что это за плакаты у тебя висят на стене? Что это за горилла волосатая с кольцом в носу? А в наушниках у тебя что орет? Это музыка? Это – музыка?! Выключи! И нечего шляться с этими приятелями, и что ты ревешь, какие у тебя вообще могут быть проблемы в твоем сопливом возрасте? Девочка бросила? Мальчик разлюбил? В школе дразнят? Бред какой! У тебя сейчас только одна забота – ты должен (должна) учиться, учиться и еще раз учиться, чтобы стать человеком.

Да, ты должен окончить школу, поступить в институт, ты должен завести семью (мы тебе расскажем с кем именно), вы должны любить друг друга, ты должен ходить на работу, чтобы приносить оттуда зарплату, ты должен быть ответственным и не забивать голову пустыми мечтами… словом, ты всем должен, должен, должен…».

Вот так и живем с противным чувством, что кому-то все время должны. Оно разъедает душу, но мы не можем от него избавиться. Сначала мы должны своим родителям, угробившим на нас лучшие годы своей жизни; потом должны учителям в школе, у которых маленькая зарплата и своих сопливых детей полон дом; потом мы слушаем своих друзей и знакомых, потом боимся огорчить супругов и их родителей, боимся общественного мнения, боимся сделать больно и «поступить некрасиво», нарушить установленные кем-то правила… Мы всего боимся – пугливые зверушки, постоянно испытывающие чувство вины! – а потом умираем, и ничего после нас не остается, кроме скромных цифр на могильной плите и стандартной биографии.

Гоните «мудрых учителей», я вам говорю! У вас ТОЛЬКО ОДНА ЖИЗНЬ, и пишется она без черновиков и возможности исправлений. Ступайте к своей мечте и никого не слушайте.

Только имейте в виду, что вы собрались прогуляться по минному полю, причем мины на карте указаны далеко не все. Где и какая из них взорвется, узнаете сами. Постарайтесь удержаться на ногах, если мощность взрыва окажется слишком велика.

    Из книги Глеба Шестопалова
    «Убегающий Волк»

Жара. Плюс тридцать два, если верить термометру на дисплее приборной доски. Плавится асфальт, задыхаются мирные граждане, мегаполис медленно сходит с ума, вымаливая у неба хоть капельку дождя.

Глеб Шестопалов поместил панель автомагнитолы на подобающее ей место, нажал кнопку под номером «1» и сразу услышал знакомый голос:

– Привет! Доброго вам утра тринадцатого июня две тысячи третьего года от рождества Христова. Это сто три и восемь эф-эм, радио «Пилот»: всегда к вашим услугам хорошая музыка и веселые ведущие, а также море рекламы и всякой другой всячины. Оставайтесь с нами!

Лицо Глеба перекосила гримаса душевной боли. Обычно, если он начинает вот так кривиться, подчиненные прячутся в своих кабинетах. Гримасы Большого Босса сулили невыплату премии и отказ в финансировании корпоративных попоек.

– Бар-ран, – процедил Глеб, включая первую передачу, – уволю к чертовой матери.

Взглянув в боковое зеркало, Большой Босс притопил педаль газа, и новенькая «рено меган» цвета стоячего болота покатила по улице в сторону делового центра.

Елки-палки, это был едва ли не самый поганый год в его карьере. Если в январе еще теплились надежды на «перелом» с «прорывом» (такими терминами изобиловала речь официального консультанта и психолога, которого Глеб нашел на какой-то рождественской бирже для работодателей), то к марту от них остались тлеющие головешки. На радиостанции возникла напряженная ситуация с рекламными оборотами – следовательно, и с денежками, поступающими на банковский счет – а книга, которую он написал и издал на свои личные средства, почти провалилась. И если просчеты в бизнесе можно как-то нивелировать, то литературное фиаско повергало в уныние.

Жаль. Хорошая книжонка получилась.

В первую неделю продажа шла вяло: из-за отсутствия масштабной информационной поддержки книжные магазины не торопились делать заказы, а лоточники и уличные торговцы, теребя в руках свежие экземпляры, недоверчиво качали головами. Изящный слоган, выданный Глебом в эфире собственной радиостанции – «Вы покупаете не то, что снаружи, а то, что внутри!» – ожидаемого эффекта не произвел. Оптовики предпочитали покупать цветные твердые обложки, украшенные воронеными стволами и женскими прелестями четвертого размера, и не выказывали ни малейшего желания поинтересоваться, что же там внутри. Очень скоро Глеб понял, что свалял большого дурака, решив штурмовать книжный рынок.

Итак, что мы имеем? Радио «Пилот» тянет немощные ручонки к кислородной подушке, тираж «Убегающего волка» загромождает офис, дочь отбивается от рук, жена… ну, хоть жена адекватная, и на том спасибо.