Развалины часовни. Блоги, статьи, рассказы

Перечитал на днях «Здесь было НТВ» Виктора Шендеровича: как дербанилась лучшая телекомпания страны, как нагибалась лучшая информационная служба, как трусили и сбегали крысы с тонущего корабля, как, простите, ссучивались «честные и неподкупные журналисты». Взгляд из сегодня, из 2017-го, утвердил меня в моем решении оставить на время эту профессию. В какой-то момент я понял: если я буду продолжать делать то, что я делаю, я не смогу смотреть в глаза своей дочери.

Всем своим друзьям, честным и порядочным, которых люблю и уважаю, пытающимся задержаться и балансировать, я искренне желаю удачи. Всем остальным Бог судья.

Надеюсь, вы разберетесь, кто есть кто.

Все покойные одинаковы, но некоторые – покойнее

История из начала девяностых.

Как-то собирался к друзьям в Нижний Новгород. Вечером поезд, бегаю по городу, закупаюсь в дорогу, а тут весь центр перекрыли напрочь. Везде патрули, транспорт не пропускают, дождь, я бегаю мокрый, водители матерятся и сигналят. И тут на моих глазах один совсем уже доведенный до стадии «всех перережу!», которого тормознули у гостиницы «Малахит», выскакивает из машины и подходит к гаишнику. Короткий диалог воспроизвожу дословно:

«Слушай, командир, какой козел опять приехал?!» – возмущается водила.

«Козел умер», – с ухмылкой отвечает гаец.

Это были похороны какого-то випа.

Пятиминутка ненависти

Изо всех утренних кофемашин доносится – атмосфера ненависти, атмосфера ненависти, надо быть добрее друг к другу, надо быть терпимее, иначе мы все друг друга поубиваем… И я соглашался.

А однажды утром ехал на эфир в переполненном ПАЗе (да, в силу классовой ненависти к страховщикам за двойное повышение тарифов ОСАГО и по причине нежелания постоянно латать и чинить своего китайского первенца я полгода назад стал убежденным пешеходом). Короче: рано утром, вольготно присаживаясь перед кабиной полупустого ПАЗа на своей конечной остановке, я к середине пути становлюсь уже намертво зажатым хмурыми и сонными согражданами. Так вот, на этой самой середине пути автобус ломается и встает. У него на остановке не закрылась дверца. Треть салона покорно стала вытекать наружу, но тут кому-то пришло в голову крикнуть: «А деньги за проезд вернуть?!». Расстроенный таким поворотом событий водитель (кстати, славянин), в сердцах бросил им на растерзание свой пластиковый контейнер с мелочью. И тут началось…

Двадцать человек разом ломанулись за своими кровными 18-ю рублями. В глазах пылали гнев и жажда справедливости. На пути между ними и контейнером был только я. Еле пробился сквозь толпу на выход.

В общем, в то утро даже я, весь из себя толерантный и терпимый, испытал очень сложные чувства по отношению к соотечественникам.

Старик Собакин

Была такая история.

Кажется, декабрь 1989-го. Мне шестнадцать. Мороз жуткий, эпидемия гриппа, поэтому новогоднюю Ёлку во дворце спорта «Юность» отменили. Но подарки надо забрать – времена-то полуголодные, а там, в этих шелестящих пакетах, всяких невкусных конфет и псевдо-шоколада на три детских персоны. С чаем-то оно хорошо пойдет. Ну, я как старший сын, собрался да поехал.

Забрал подарки. Стою на пустынной остановке, жду семнадцатого трамвая. Постепенно цепенею. Но не от мороза.

Рядом со мной по площадке мечется собака – небольшая такая, видно, что домашняя, ухоженная, с ошейником, не бродячая. Но одна. Потеряла хозяина. Плачет, скулит, в панике озирается. А вокруг в радиусе сотен метров никого нет – мороз ведь трескучий.

Комок в горле…

Сел я в трамвай, наконец. Отъезжая, все смотрел и смотрел на бедного пса, оставшегося в полном одиночестве в продуваемом насквозь холодном мире. А тот все метался и метался. А потом трамвай ушел за поворот.

Конфеты трескать я в тот день не смог.

Очень часто вспоминаю этот момент. Вот и сегодня почему-то вспомнил.

Мы строили, строили…

Ни разу не фанат Советского Союза (разве что в части тоски по туманной юности). Но вот еду по городу и смотрю в окно: гигантское здание «Промстройпроекта», обувная фабрика, гигантский Теплотехнический институт. Тут же вспоминаются Гипромез, часовой завод и другие научно-производственные монстры…

Они строили институты. Институты, Карл! Возможно, бесполезные для народного хозяйства, но – институты!!!

Нынче ничего, кроме торговых и офисных центров, не строят.

По-чесноку

С уважением отношусь к искренним поздравлениям с 1-м сентября. Верю тем, кто действительно радуется этому дню – как родителям, отводящим своих чад в первый (второй, третий, восьмой и даже одиннадцатый) класс, так и самим детям, если им это действительно в кайф. Цветы, фото в сетях, ностальгия. «Учат в школе, учат в школе, учат в школе…». Сам такой… только спустя почти 30 лет.

Но давайте по-чесноку.

Кого из нас не ломало 31 августа, что завтра на уроки? Кто из нас не ненавидел математичку (историчку, русичку, биологичку)? Кого из нас не преследовали насмешки одноклассников за неожиданные прыщи на роже, за нелепый наряд, который ты натянул на свое тщедушное тело по наставлению мамы или бабушки? За неудачный ответ у доски? За глупую шутку? Да или хотя бы просто так?

Мне моя взрослеющая дочь после посещения традиционной встречи одноклассников и учителей в конце августа написала в вайбер: «Господи, пап, забери меня отсюда! Верни мне это гребаное лето!». Чуть сердце не разорвалось… потому что я все это тоже очень хорошо помню.

Иногда в разговорах с ней о школьных проблемах говорю: «Вот встретишься с ними лет через двадцать – будешь любить со страшной силой. Всех без разбору. Включая учителей».

У меня так и было. Встречались с одноклассниками недавно и убедились, как всё эфемерно: примадонны класса торгуют рыбой, середняки спокойно выращивают детей, гадкие лебеди взлетели до небес. «Жизнь все расставит по местам, малыш», – говорю я.

Она верит. Но ждать этой расстановки очень уж долго, а на уроки – уже завтра.

Словом, друзья взрослые, мы в этот день такие размякшие и романтичные исключительно в силу своего возраста. Отмотайте себя до их лет и скажите честно: никогда не хотели заложить бомбу под здание?

Кажется, Элвис Пресли пел: «Не будь жестоким к школе».

Мы и не будем жестокими. Но будем честными. Всем, что в нас есть, мы обязаны именно ей. И чем-то светлым, и чем-то дурно пахнущим.

Тело

Рассуждая о триумфе Стивена Кинга в кино, обычно принято упоминать два безоговорочных шедевра – «Побег из Шоушенка» и «Зеленую милю», руку к которым приложил друг писателя Фрэнк Дарабонт. Спорить не буду, присоединяюсь. Но хотел бы добавить третью картину, о которой незаслуженно забывают (по крайней мере у нас в России).

Это «Останься со мной» Роба Райнера 1986 года выпуска.

Экранизация моей любимой вещи Кинга – повести «Тело» (или «Труп», кому как больше нравится). История о четырех мальчишках из неблагополучных семей, которые в далеких шестидесятых на излете лета отправились на поиски тела своего сверстника, погибшего под колесами поезда.

Бережно перенесенное на экран теплое ностальгическое творение автора, блестящие актерские работы пацанов, многие из которых стали звездами Голливуда, саундтрек… что еще?

Глубокое сожаление об утрате Ривера Феникса – актера, который в свои подростковые годы на экране творил то, за что дают Оскаров.

Словом, очень рекомендую, если до сих пор не знали. Сначала читать, потом смотреть.

P.S. Да, негодяй Кифер Сазерленд очень хорош.

Мой путч, мой рок-н-ролл

Больше четверти века назад, когда некоторое количество одутловатых лиц из Политбюро ЦК КПСС обеспокоились движением страны «куда-то не туда», я кочумал в казарме мотострелковой роты в некогда секретной части под Нижним Новгородом. Мы мало чего успели сообразить, но шухер тогда поднялся знатный. В казармах ночью дежурили офицеры, готовые поднять роту и отправить «на Москву» (для духов польза – старики мочить не будут, хоть за это спасибо одутловатым лицам). О происходящем узнавали из телевизора, который висел над выходом из расположения. А телевизор тогда в истерике метался между «Лебединым озером» и «Горите вы все в аду». К чести Останкино, ближе к развязке телевизор-таки повернулся лицом к народу – объективные репортажи с баррикад у Белого дома пошли косяками…

Через пару дней все закончилось.

Да, перемены случились. Я пережил их именно в армии, пока вы тут, гражданские, за колбасу дрались. Во-первых, я единственный в части (!) догадался подсказать руководителю нашего духового оркестра, где я подвизался дуть в трубу и бить в барабан, что у нас в качестве государственного гимна отныне не Александров, а Глинка. Благодаря этому старший прапорщик Хахалин избежал инфаркта и не добавил седины себе в шевелюру (едва ли воинская часть отметила этот факт в своей летописи, но будьте уверены – спас наш оркестр от позора рядовой РГ из Челябинска).